Арчи Боу на Диком Западе 6

Андрей Куликов
В город приехали уже под вечер. Дэн с любопытством оглядывается, в Додже впервые, я наблюдаю искоса. На юном лице напарника восторг постепенно сменяется разочарованием – от самого известного города Дикого Запада ожидал большего.
Вдоль железной дороги тянутся коррали, тоскливое мычание скота разносится далеко окрест. Больше всего техасских лонгхорнов, их видно издалека по длинным, разведенным в стороны рогам, но попадаются и молочные породы, этих гонят из Дакоты и Вайоминга, иногда даже из Канады. Со стороны бойни доносится запах свежей крови, тревожа коров, но слабый – большую часть скота отправят в восточные штаты и пустят на мясо уже там.
Главная улица прямая, как копье апача, в глазах рябит от вывесок салунов, баров, борделей, скоромная табличка городского маршала теряется среди буйства красок.
Мой конь  недовольно прянул ушами, шум города ему не нравится - громкий смех ковбоев, вопли уличных зазывал и торговцев всякой всячиной, томные голоса шлюх…  кто-то ухватил за стремя, я  не глядя оттолкнул ногой. Ковбой растянулся посреди улицы и захрапел, пьян настолько, что завтра и не вспомнит.
С каждым оставшимся за спиной салуном нетерпение  в глазах Дэна растет, но я еду целенаправленно, он вздохнул, смирно поехал следом. Лишь у восьмого по счету заведения я спешился. Качающиеся створки распахнулись, выпуская очередного посетителя, запах перегара сдвинул бы Скалистые горы.
- Представляешь, друг, вчера они наливали полные кружки, а сегодня пены на треть! – доверительно сообщил он, в красных воспаленных глазах столько обиды, что я замедлил шаг.
- А где ты вчера сидел?
- Я..? Вон там, у окна.
- Все ясно, - потеряв интерес, я отстранил его с дороги. – Посетителям у окна всегда наливают полные. Как, по-твоему, они привлекают новых клиентов?
Брови выпивохи сшиблись на переносице, я толкнул створки. Просторный зал занимает весь первый этаж, но столов не слишком много – там, где  случайный толчок   может стать поводом для перестрелки,  надо думать о сохранности заведения. На окнах занавески, стекла отмыты, даже столы накрыты скатертями, во всем чувствуется властная женская рука.
За стойкой женщина со следами былой красоты, смеется громко, демонстративно, запрокидывая голову, слою штукатурки на лице позавидуют некоторые церкви.
Я направился к ней, спиной чувствую  быстрые, изучающие взгляды. Когда в городе появляется человек, который держит голову высоко поднятой, а плечи широко расправленными,  при этом носит два револьвера, он неизменно привлекает внимание. Владелица заведения при виде меня вздрогнула, бледность проступила даже сквозь слой румян, в глазах все чувства путника, укрывшегося от дождя в пещере и обнаружившего там целый выводок гремучих змей.
Я сдвинул шляпу на затылок и подмигнул.
- Привет, Лола. Вижу, процветаешь?
- Арчи, ты же не собираешься все тут крушить, как в прошлый раз? – пролепетала Лола.– Ты знаешь, фарфор такой дорогой… а эти сволочи из банков не дают ссуду, если в деле замешан ты. Они приравнивают твои визиты к налетам индейцев, землетрясениям и сходам лавин.
- Ну, если никто из твоих посетителей не начнет стрелять в меня, то сегодня твои тарелки и бутылки уцелеют, - отозвался я. – Я тут ищу кое-кого, слышал, он в Додже.
Лола притворно вздохнула.
- В Додж ежедневно приезжают десятки людей. Трудно запомнить и х всех.
Я положил на стойку золотую монету в десять долларов, мгновенно исчезнувшую в вырезе платья хозяйки.
- Ему за пятьдесят, на ремне и ленте шляпы серебряные бляхи.
Лола взглядом указала в сторону. Я медленно обернулся. Дальний угол погружен в полумрак, туда не достает свет ламп. За крохотным столиком дремлет одинокий посетитель, голову опустил на грудь, поля шляпы закрывают лицо. Кивнув Лоле, я направился через зал.
- Скотти, старый черт, ты правда думал, что скроешься от меня? – поинтересовался я, усаживаясь на соседний стул. Скотти поднял голову, меня обдало морозом, а Дэн даже попятился – глаза собеседника завязаны плотной черной тканью, из-под которой выглядывают белые рубцы. Тонкие бескровные губы изогнулись в усмешке.
- Я узнаю этот голос… Арчи Боу собственной персоной. Давно не виделись.
- Похоже, слишком давно… - я помолчал, не зная, как спросить.
- Апачи выжгли, - спокойно произнес слепой. – Уже год как.
Я замялся. В голове пустота, все, что хотелось спросить у старого друга, показалось таким неважным, никчемным и пустым…
- Не волнуйся, Арчи, - произнес он. – Иди.
Я неловко поднялся, стараясь не смотреть на обезображенное лицо, направился к стойке. Лола встретила сочувствующим взглядом, без вопросов поставила на стойку стакан с виски. Я выпил, не чувствуя вкуса, оглянулся. Скотти снова опустил голову, теперь я вижу просто дремлющего ковбоя.
- Он в Додже месяца три, - негромко сказала Лола. – Работает на конюшне, там же и ночует. Заходит ко мне, когда есть пара монет, хотя последнее время не платит…
- Я заплачу, - хрипло сказал я. Кивнув, она вернулась к другим посетителям, я взял бутылку, снова наполнил стакан.
- Кто он?
Я помолчал, но Дэн смотрит вопросительно, я нехотя ответил.
- Первые два года войны был моим командиром. После победы Севера подался на запад, два года был маршалом здесь, в Додже. Потом  поехал в Калифорнию… это все, что я знаю.
Я парой глотков осушил стакан, с подозрением взглянул на этикетку. Виски не приносит ожидаемого облегчения, лишь чуть горячит кровь, я снова потянулся за бутылкой.
Скотти медленно поднялся, в руке появилась трость. Один из веселящихся ковбоев выбросил в проход ногу, Скотти покачнулся, пытаясь опереться на палку, но второй мерзавец выбил ее пинком. Грохот падения утонул в злорадном хохоте.
Кровь ударила в голову, я шагнул к столу, пальцы уже нащупывают рукоять револьвера. Ковбои вскочили. Один бросил ладонь на кобуру, но второй ухватил за запястье, что-то быстро сказал, кивнув на меня. Глаза задиры расширились, он отступил, поспешно опуская руку.
Я  вдруг понял, что в зале тихо, как в могиле, огляделся. Лола смотрит обреченно, губы шевелятся, явно уже подсчитывает убытки, посетители наблюдают с интересом, на задир посматривают, как на уже покойников. Дэн, проскользнув мимо,  помог Скотти подняться, тот отряхнул одежду.
- Извинитесь, - отрывисто приказал я. – Извинитесь, и я дам вам уйти.
Ковбои переглянулись, один вышел вперед.
- Мы…
Услышав голос обидчика, Скотти мгновенно выбросил кулак. Удар получился так себе, но ковбой отшатнулся, под ноги угодила трость. Взмахнув руками, мерзавец под смех присутствующих сел на задницу.
Он огляделся, лицо быстро меняет цвет от бледного к пунцовому. Вскочил, рука метнулась к револьверу, но замерла на полпути, я взглядом дал понять, что он может попытаться.
- Никто не может ударить меня безнаказанно! – с ненавистью процедил ковбой. Я открыл рот, но Скотти опередил.
- Завтра на рассвете.
В зале снова стало тихо. Первым опомнился задира, на  лице отразилась свирепая радость. Скотти молча подобрал палку, побрел к выходу.
- Арчи… - подал голос Дэн.
- Я ничего не могу сделать, - хрипло ответил я. – Это его выбор.

Как и говорила Лола, Скотти мы нашли в общественной конюшне. Вооружившись скребком, он чистит гнедого, что-то напевая, я прислушался.

Я очень хочу в Додж-сити,
Но охромел мой конь.
Ветер в кармане, две дырки на шляпе,
И только мой "Кольт" со мной.

Я очень хочу в Додж-сити,
Красотка меня там ждет.
Нальет, приласкает, без цента оставит,
И утром опять уйдет.

Я очень хочу в Додж-сити,
Душой давно я там.
Там пьют и стреляют, там в карты играют,
За это я все отдам.

Я очень хочу в Додж-сити,
Пойду туда даже пешком.
Верхом на бизоне, кобыле, корове,
В телеге прикинусь мешком.

Я завтра же еду в Додж-сити,
А ты тут хоть плач, хоть пой.
Я завтра же еду в Додж-сити,
А ты за мной дверь закрой.

Я против воли улыбнулся. Гнедому песенка тоже нравится, стоит, прикрыв глаза, лишь иногда встряхивая гривой. Скотти в очередной раз обмакнул скребок в ведро с водой, оглянулся.
- Заходи, Арчи. Я знаю, что ты здесь.
Я  вошел нерешительно, как школяр в кабинет директора. Дэн  предпочел остаться снаружи.
- Ты уверен, что хочешь этого?
Скотти отложил скребок, взял чистую тряпицу.
- Я ценю твою заботу, Арчи. Но завтра на рассвете я сам выйду на главную улицу Доджа
- Тебя убьют! – я в сердцах ударил кулаком по перегородке стойла. Гнедой вздрогнул, навострив уши, взглянул с осуждением.
- Значит, убьют, - согласился Скотти. – Но я рад, что  ты пришел. Кое-какая помощь мне не помешает.
Он прошел в конец конюшни, присел на корточки. Пальцы подцепили край половицы, она поддалась без скрипа. Скотти бережно достал небольшой сундучок.
- Я хочу написать завещание, - негромко сказал он. – У тебя есть бумага?
- Лучше – у меня есть Дэн, - я оглянулся, напарника как ветром сдуло. Я сел рядом со Скотти,  он аккуратно поднял крышку.
Сверху лежит выцветшая фотография, второй кавалерийский полк, я нашел взглядом себя. Под снимком сверток, я затаил дыхание – на черном бархате лежит великолепный Смит-Вессон Скофилд, рукоять из слоновой кости инкрустирована золотом, на стволе гравировка, я наклонился ниже, пытаясь прочитать.
 - Рождает власть,  убивает здравый смысл, - произнес Скотти. Из сундучка появился пояс с кобурой, потертый, но кожа аккуратно промаслена.
- Прожил полвека, а все имущество умещается в одном сундучке, - Скотти грустно усмехнулся, ладонь снова скрылась внутри. На этот раз он достал маленькую коробочку, внутри на красной шелковой подушечке блеснула медаль.
- Помнишь тот день? – Скотти вынул медаль, на гранях победно блеснули золотые искры.
- Конечно, - кивнул я. –  Мы шли по руслу ручья, когда конфедераты ударили с фланга. Ты  приказал отступать, а сам с десятком бойцов удерживал врага.
- Кроме меня, никто не выжил, - Скотти положил медаль в футляр. – У меня есть сестра в Остине. Обещай, что передашь это ей.
- Я…
Дверь загородил силуэт, я оглянулся.
- Дэн, только за смертью…
Я осекся. Маршал пригнулся, чтобы не задеть притолоку, шагнул внутрь. Я поднялся навстречу, он взглянул неприязненно – я немного выше ростом, хотя он чуть шире в плечах. Впрочем, моя персона занимала его меньше мгновения.
- Скотти, я слышал, что произошло. Ты понимаешь, что я не могу этого допустить?
- Делайте свое дело, маршал, - спокойно ответил старик. – И не лезьте в мое.
Я криво усмехнулся, губы маршала превратились в узкую полоску.
- Надеюсь, ты понимаешь, что ждет победителя.
Повернувшись на каблуках, он вышел из конюшни.

На главной улице народ начал собираться с первыми робкими лучами солнца. Когда рассвет полностью вступил в свои права, в переулках, окнах и на крышах рябило от любопытных лиц.
Я с изумлением поглядываю на Скотти. Он переоделся в лучшую рубашку с искусной вышивкой на плечах, сутулость исчезла, он словно стал выше ростом.
- Ты правда хочешь этого? – тихо спросил я, помогая застегнуть ремень с кобурой. Скотти улыбнулся, рука с неожиданной силой хлопнула по моему плечу.
- Век стрелков проходит, Арчи. Проводим его достойно
Я помог ему выйти в середину улицы. Зрители встретили одобрительными возгласами, переросшими в восторженный рев, когда Скотти красиво вскинул  кулак. Его противник переминается с ноги на ногу в десятке шагов, сейчас он не выглядит таким уверенным, словно не верит, что все всерьез. А явная симпатия зрителей к противнику окончательно выбила его из колеи.
Я отступил на тротуар, поймал взгляд маршала. Тот покачал головой, на мгновение мне показалось, что сейчас остановит происходящее, но он смолчал.
Скотти возвышается посреди улицы, пальцы поигрывают на рукояти револьвера. На нем любимая шляпа, серебряные бляхи на ленте отбрасывают зловещие блики. Где-то в переулке всхлипнула женщина, со всех сторон зашикали, велели убираться прочь.

Голоса стихли мгновенно, когда Скотти пошел на противника. Тот выхватил револьвер, выстрел гулко прокатился по улице. Скотти покачнулся, из плеча плеснул фонтанчик крови, но он продолжил идти. Противник лихорадочно взвел курок, выстрелил снова. Толпа шумно выдохнула, я потрясенно понял, что на этот раз он промазал.
Скотти надвигается неумолимо, как приливная волна на прибрежные камни. Ковбой попятился, большой палец соскальзывает, курок взвел лишь с третьей попытки. Третья пуля нашла цель, Скотти на мгновение остановился,  на лице противника начала проступать краска…  сделав последний шаг, Скотти левой схватил  за ворот.
- Надо было стрелять лучше, парень.
Смит-Вессон рявкнул трижды. Скотти разжал пальцы, ковбой кулем повалился на землю, в глазах изумление пополам с животным ужасом.
Я опомнился первым, подбежал, Скотти осел на руки. Рубашка промокла от крови, но он улыбается. Пальцы стиснули мою руку с неожиданной силой.
- Арчи… я…я вижу… вижу… свет.
По обезображенному лицу пробежала судорога, рука упала в пыль. Я бережно опустил его на землю, подложив шляпу под голову, выпрямился. Взгляд нашел в толпе маршала.
- Похороните его достойно, маршал, - я протянул  несколько золотых монет. Тот принял, но взглянул непонимающе.
- Ты не останешься на похороны?
- Нет, - я отвернулся и зашагал прочь, пальцы нащупали в кармане футляр с медалью. – У меня есть обязательства и лучше с ними не затягивать.