В Кенхах особенно понравился Дроздову чай из зверобоя, мяты и тмина. В одном был чай
из трав, в другом цейлонский из чёрной заварки, сначала в кружку наливали чай из чёрной заварки, затем кипяток и по желанию добавлялся чай из трав, так он был вкусным и ароматным. К чаю подали вкусные лепёшки из творога.
Хозяйка достала из мешка горный тмин, который нарвал Магомед, а Пётр ему помогал,
сделала много пучков, перевязала обычной толстой ниткой и повесила на балкон.
Ночью вышли покурить.
Проходившие мимо односельчане приглашали Дроздова к себе в гости:
-Приходите к нам! Мы будем рады!
-Спасибо, отвечал Пётр.
-Какие люди у вас простые, гостеприимные с открытой душой,-сказал Дроздов.
-Да, у нас все такие, гостей все любят.
Был поздний час, стояла тишина.
-А знаете, в наших местах ночью иногда встречаются призраки гигантов, двухметровых людей. Говорят, что раньше до основания села Кенхи здесь жили люди Ети.
-А что это за люди? -спросил Пётр.
-Ети- это люди, которые находятся в местах магнитных аномалий. Где есть Ети, там находятся параллельные миры. Ети могут одним взглядом заставить человека сделать то, что они хотят. Они приспособились к природе, развивались, развивали свои паронормальные способности. При встрече с ними человек может заболеть непредсказуемой тяжёлой болезнью. Это существа с высоким интеллектом. Нельзя их трогать.
-Интересно, правда ли всё это, Магомед?
-Не знаю, думаю да. Потому что каждый год к нам раньше приезжали археологи, которые
при раскопках находили останки огромных людей.
-Страшновато становится и любопытно,- проговорил Пётр.
-Да, они обладают способностью вытащить спящего человека из помещения взглядом,- я так слышал.
-Ну ладно, уже поздно, пошли спать.
Люди на селе, заметил про себя Дроздов, простодушные, приветливые, гостеприимные.
Мимо дома Магомеда проходило много односельчан и почти каждый приглашал Петра к себе в гости:
-Пойдёмте к нам, мы любим принимать гостей, говорили они.
-Спасибо вам, я по работе приехал, вежливо отказывался Пётр.
На следующий день остались дома, всё село видно было как на ладони.
Женщины примерно в одиннадцатом часу с мешками белья и вещей для стирки шли к ручью, остальные жители разошлись спозаранку: кто на хуторок, кто на косьбу, кто сено собирать, кто пасти скот.
Видно было, как женщины расположились у ручья, поставили перед собой большие алюминиевые тазы и начали стирку. Для Дроздова это было в диковинку:
-А не трудно женщинам?
-Нет, для них это отдых. Где они могут так непринуждённо обсуждать все сельские новости и поделиться своими проблемами?
И сам же ответил:
-Нигде. Наши женщины там же стирают, там же сушат на камнях бельё и вещи постиранные, там же совершают намаз и с чистым и сухим бельём возвращаются, словно из химчистки, а заодно отдохнувшие и посвежевшие, так как общение и свежий воздух
благотворно влияют на организм.
-Сегодня сельские дети будут совершать обряд прошения дождя, сказал Магомед.
-А как это? Удивился Пётр.
-А вот увидите.
-После обеда группа детей с обмотанным ветками на тело одного из ребят, самого парня видно не было, он представлял вид ветвистого молодого дерева. А его по обе стороны взяв за ветви , привязанные к телу, вела группа ребят, которая подошла к крыльцу Магомеда с криками.
-О чём они кричат? Спросил Дроздов.
-Они просят у Аллаха дождя.
Пётр увидел, как Магомед поднял маленький красивый кувшин, полный воды, и полил немного спрятавшегося под ветками мальчика, дал ребятам пакет из сладостей и раздал мелкие деньги.
-Интересный обряд, подумал про себя Пётр.
-А послезавтра у нас в селе будет жертвоприношение из мяса. Туда соберутся люди из всех селений и хуторов.
Магомед перехватил вопрос, который хотел задать Дроздов:
-Увидишь сам. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Во двор Магомеда пришли несколько сельчан.
Они считали Дроздова большим чиновником из города, им интересно было поговорить с Петром и пожаловаться на жизнь.
-Вот прошла война чеченская или как там? Мы ничего не поняли. Все стали болеть, раньше умирать от сердечных болезней внезапно. Сколько мы убегали от вертолётов, сколько прятались по ущельям, в пещерах, и просто в сараях, кто не успевал добежать или убежать от бомбёжки. Многие наши сельчане уехали в Кизлярский район, селение Цветковка, Тарумовский район, селение Ново-Георгиевка, село Рассвет. То, что мы чувствовали, это не передать словами. Этот страх, этот животный страх, не столько за себя, сколько за своих близких, детей.
-Зачем она?
-Война никому не нужна,- сказал Пётр.
-А как вы живёте с чеченцами? Дружно или нет?
-Мы живём с ними ещё с 1925года. Живём дружно, уже давно множество обычаев мы невольно переняли у них: так невестке после выхода замуж нельзя разговаривать при родственниках мужа, пока они сами не попросят об этом, невестке дают дорогие подарки
или деньги, смотря по линии родства, невесте всю жизнь нельзя называть по имени родственников и родственниц мужа, нельзя переходить дорогу никому из односельчан, даже если он младше тебя и идут в дальнюю дорогу, при виде односельчан, если сидишь
на скамейке или у себя дома, то, кто бы ни пришёл, нужно встать или привстать в знак уважения и многие другие, большинство на селе знает их язык.
В Шатойском районе часто приходилось оставаться на ночь, так как не всегда имелся транспорт и любой из жителей района принимал наших сельчан радушно, на ночь.
Дроздов удивился обычаям и традициям кенхинцев, наверно, все кавказские
национальности такие гостеприимные. Теперь ему предстояло увидеть праздник жертвоприношения или как сами кенхинцы называли его садакъа. После завтрака Магомед пригласил Петра на садакъа. На большой поляне собралось множество людей, они стояли толпами: пожилые отдельно, молодые в своей группе юноши, девушки с женщинами и детьми в своём кругу, два или три десятка людей были заняты забоем животных. Это были откормленные быки, бычки, нетельные коровы, бараны. Животных поворачивали в сторону Каабы читали молитву и резали.
- Откуда столько скота?- спросил Пётр.
-Часть благотворительность сельчан, пожелавших остаться неизвестными, часть на деньги, собранные всем селом, каждое хозяйство давало столько, сколько хочет отдать на общую благотворительность.
-Удивительно!
Но Дроздов ещё больше удивился, когда увидел всю поляну, заваленную свежим мясом:
оно было аккуратно разложено на прозрачных кусках клеёнки. Женщины у берега речки
мыли внутренности животных.
-Магомедов!-выкрикивал человек, назначенный для раздачи мяса. Его давали по три килограмма на одного члена семьи, а так как семьи были у большинства семей многодетными, то мяса выходило много.
-Ахмедов, подходи, кричал раздатчик мяса.
-Гаджиев!
-Мусаев!
-Подходите!
Люди уходили довольные с большими пакетами мяса.
-Магомед, глава,- подходи! Продолжал голос.
-Для гостя ,исключение, -даём побольше,- и протянул увесистый пакет мяса.
Люди некоторое время ещё стояли на поляне, дети играли недалеко, некоторые помогали
взрослым.
Пока Пётр и Магомед пришли домой, их встретил вкусный запах свежего мяса, острый чесночный соус будил в теле дикий аппетит. Хозяйка готовила горный хинкал.
Давно, казалось Петру, он так вкусно и с аппетитом не ел.
-Хорошие у вас люди, трудолюбивые, выносливые, а главное добрые и гостеприимные.
-Как и везде, не бывает без плохих людей, к каждому человеку нужен свой подход,-ответил Магомед.
После обеда прогремел гром, полил сильный ливень, начался селевой поток. Бывшая до этого прозрачная и невинная речка, превратилась за считанные минуты после дождя в огромную ревущую и клокочущую лавину, сметающую всё на своём пути. Она ворочала огромные камни-глыбы на своём пути, рвала, метала куски дороги и прибрежного луга,
даже поляну, где недавно раздавали мясо, унесло половину, дворы некоторых домов, находящихся в ста и двести метрах от берега.
-Это очень опасно!-проговорил Магомед,- хорошо, что это днём, а если ночью, может унести и жителей вместе с имуществом.
-А что кенхинцы не переезжают на равнину?-спросил Пётр- в Кизляр, например.
-Очень многие уехали после военных событый, но и осталось немало.
-Я думаю,- продолжад Магомед,- обжитые места, любовь к горной местности, климат,
да и президент Кадыров Рамзан, нет, нет- постоянно присылает деньги для малоимущих, сирот, инвалидов, присылает камазы, полные продуктов бесплатно для жителей как садакъа, часто по мешку муки на каждое хозяйство.
-Вот людям нравится, они и привыкли.
-Представь, Пётр, теперь видимо, и мосты разнесёт, и все дороги.
-Снова, мне, как главе нужно поднимать людей для постройки мостов и дорог. Наши люди, словно муравьи, разрушенное восстанавливают своими силами, но не уезжают.
Другие, я думаю, давно плюнули бы на шалости природы и уехали бы куда подальше.
-А хочешь, Пётр, посмотреть нашу свадьбу?
-Конечно, как не хотеть, я очень интересуюсь обычаями и традициями других народов.
-Сегодня будет сватовство, то есть сторона жениха придёт с подарками и выкупом, а завтра невесту забирают. Нас тоже пригласили.
После завтрака они пошли на сватовсто. Были накрыты столы, сидели с одной стороны навеса мужчины, с другой женщины. Одежда мужчин ничем не отличалась от москвичей,
а женщины почти все были одеты в свободные длинные до пят платья –балахоны, маленькие платки крепко повязанные назад закрывали волосы, сверху одевались большие платки.
На каблуках никто не ходил, одевали обувь на сплошной подошве. Лишь одна две молодые женщины были просто в платках, повязанных назад.
Скоро пришли гости со стороны жениха. Они привели большого барана-кочкаря, два увесистых чемодана и много полных пакетов сладостей, фруктов, овощей.
После застолья родителям невесты вручили подарки, тем, кто открыл чемоданы невесты тоже вручили ценные коврики ручной работы. В чемоданах было по десять пар одежды, начиная с нижнего белья и заканчивая норковой шубой, кожаной курткой, пальто или плащом, причём одежда должна быть с этикетками известных в мире фирм, хоть живут в горах, а толк в одежде понимают, и в довершение 150 тысяч рублей вместо золотой цепочки и бриллиантового набора.
Пётр с любопытством смотрел на подарки, так как дарение и просмотр проходили перед всеми. Выйдя с Магомедом покурить он сказал:
-Ничего себе! Это всю жизнь нужно копить, чтобы жениться.
-А если нет денег, тогда что?
-Тогда тоже женятся и выходят замуж, но стараются, чтобы было примерно так, как мы видели.
-Я думаю, лучше самим заработать, продолжал Дроздов.
-Кто его знает, что лучше ответил Магомед.
Пётр заметил зависть во взглядах некоторых женщин, одна из них рассматривала подарки от жениха и что-то лопотала на своём языке.
-О чём она говорит?- спросил Пётр.
-Что у её дочери ещё лучше будут подарки от жениха.
-А завтра будет свадьба.
-Приходи, Магомед, со своим гостем завтра, приходите Пётр, будете почётным гостем.
-Хорошо придём, - ответил Магомед.
Попрощавшись и поблагодарив хозяев за угощение, Магомед с Петром пошли домой.
Под впечатлением от увиденного Дроздов на время забыл, зачем он приехал в этот край.
-А как же будет свадьба, ведь все дороги размыты селевыми потоками.
-Это сюрприз, сам увидишь завтра.
Дома у Магомеда легли поздно, после ароматного чая.
-Прекрасна земля, а на ней человек!
-Вот в таких горных условиях люди привыкли жить и не представляют другой жизни,
кроме, как выращивать кукурузу и картошку, косить сено, чтобы увеличивать поголовье скота, жить в высокогорных аулах и хуторах, чтобы развивать овцеводство.
На следующий день встали рано. Река уже успокоилась и стала медленно возвращаться в своё русло. Дроздов пошёл по тропинке, которая вела в горы. Сочная трава по обеим сторонам тропинки была налита утренней росой, то тут, то там бросались в глаза горные васильки, бархатцы, мать и мачеха, девясил, зверобой, тмин, горец птичий, дикая конопля,
молочай, мята, пастушья сумка. Дойдя до голых скал, Пётр увидел тропинку дальше, даже широкую дорогу, проложенную к вершинам, он оглянулся вниз и увидел, что село видно, словно на ладони. Расположенное в ущелье и основная часть села на обрушенной когда-то в древности огромной скале Кенхи напоминало одно многоэтажное здание, дома все были каменными, благо вся земля здесь из одних камней и чуть ли не каждый сельчанин был каменщиком: отец передавал своё мастерство сыну и так по родословной.
Судя по рассказам кенхинцев, прадеды участвовали в гражданской войне, в борьбе с кулаками, правда выселили в Сибирь ни в чём невинных людей, которые своим трудом и кровью нажили хозяйство, некоторые в голодные двадцатые годы уехали в Турцию и остались там, почти всё население мужчин были призваны на войну Великую Отечественную, многие погибли на войне, вернулись лишь несколько человек.
Гасанов Муртазали, служил в 44-м стрелковом полку рядовым. Погиб в Брестской крепости, мужественно отражая нападения фашистов. Исмаилов Сулейман, служил в 333-м полку, пропал без вести, Салимов Анаб, рядовой 125-го стрелкового полка, пропал без вести, Алибулатов Шихабудин, служил рядовым в 333-м стрелковом полку.
Некоторые, говорят, остались после войны за границей, женились, там и осели, родственникам о себе знать не дали, решили, чем жить такой голодной довоенной жизнью, лучше жить хорошо за границей. Вот и обелиск погибшим в годы войны
стоит перед школой. Нарвав красивых цветов в один букет, Пётр направился вниз в село.
Почти по пояс он был мокрый от утренней росы.
-Иди, переодевайся, заболеешь,- сказал Магомед.
-У вас такая красота, такая дикая природа!
-Мы эту красоту видим каждый день, привыкли.
-Я рад, что тебе у нас понравилось.
-Что ты, Магомед, я жить здесь бы не хотел, просто мне пейзаж очень понравился, жить- у вас суровые условия, я бы не выдержал.
-Ну ладно, Пётр, пошли завтракать, я покажу тебе горскую свадьбу.
После завтрака пошли на пригорок, с которого, по словам Магомеда, видны были размытые селевыми потоками дороги и всё пространство в ущелье.
-Скоро за невестой должны приехать!
-А вот и свадебный кортеж едет за невестой.
Внизу в ущелье показались двадцать мотоциклистов и тридцать лошадей-скакунов с всадниками. На мотоциклах впереди развевались дорогие отрезы ярких цветов, будто флаги, все мотоциклисты сигналили. Зрелище было очень интересным.
-Вот, едут!
-Да, едут!
-За невестой едут!
-Ееедут!- Кричали дети.
На пригорке собралось много народу, в том числе и дети.
-Давайте им дорогу преграждать, пока с невестой обратно будут ехать!
-Кто пошёл?
-Пошли уже, опередили тебя.
-Это у нас обычай такой, пояснил Магомед, принято преграждать дорогу невесте по пути к жениху, за это друзья жениха дают деньги и подарок, чтобы их пропустили.
-А теперь пойдём в дом, откуда будут забирать невесту.
Когда они вошли в дом, все привстали в знак уважения. Дроздова с Магомедом усадили рядом, столы ломились от разных блюд.
-Вам, что подать? Подавали блюда мужчины. Женщины находились на другой половине дома.
-Нам горячего мяса, плов, голубцы, сказал Магомед.
-Держите!
Все блюда были поданы.
После трапезы, на которой звучали народные пословицы и поговорки, шутки, тосты в честь невесты и жениха, но не запивались, как в России спиртными напитками прошли довольно быстро. Всем приехавшим за невестой были розданы пакеты с рубашками и носовыми платками.
Главный из приехавших за невестой встал, это был высокий статный мужчина средних лет, пожелавший всем счастья, здоровья, а в конце сказал:
-Пойду, посмотрю невесту, нужно вывести её из дома, пора уезжать.
-Где невеста? Слышался его голос.
-Невесты нет, украли.
-Надо же, прозевали невесту, послышался чей-то голос.
Все переполошились, вместо невесты оказалась под фатой беззубая шамкающая, дряхлая старушка.
-Кто тебя сюда поставил? Грозно двинулся на неё старший Нурмагомед из приехавших.,
но старуха только прошамкала в ответ.
-Может украли, может подшутили двинулась на них видная женщина средних лет Аминат.
Нурмагомед нашёл из своих женщину, приставленную к невесте и чуть не приподнял её за шкирку.
-Где невеста?
-Отвечай, тебя спрашивают, шепнул кто-то.
-Они попросились в туалет, я не стала идти за ними.
-Не стала?
- Абдал, дура ты, понимаешь?
-Понимаешь, что тебя обдурили, провели!
Хадижат, что караулила невесту, стала утирать слёзы.
-Тьфу на вас!
-А ну Аминат, вы спрятали невесту?
-Если да, то называй свой выкуп.
-Десять тысяч.
-На, возьми!
-Если честно, то я испугался, что невеста сбежала с другим.
-На! Ал нейбай!
-А ты, Хадижат, раззява!
Невесту привели на место.
За вывод невесты потребовала выкуп главная подруга невесты.
Невесту вывели, посадили сзади первого мотоцикла. Все мотоциклы были разряжены шариками и молитвенными ковриками, накинутыми на ручки, а к шеям лошадей были привязаны большие красочные платки. Кортеж двинулся с сигналами и выстрелами из пистолетов вверх, это добавляло торжественность в ритуал свадьбы.
Кортеж двинулся вначале по ровным дорогам в селе, чтобы показать зрелище, затем по размытым дорогам.
-Вот наша свадьба!
-Да, необычная свадьба, никогда такую не видел, восхищённо сказал Дроздов.
-У невесты лица не видно!
-Жених не приезжает за невестой!
-Это тоже элементы обычаев, перенятых у чеченцев. Нельзя открывать лицо невесте, нельзя жениху приезжать за невестой, да и присутствовать на своей свадьбе прилюдно,
только в узком кругу друзей.
Кортеж уехал, Пётр и Магомед присоединились к сидевшим в центре села мужчинам.
Женщины занимались хозяйством, таскали родниковую воду в кувшинах на спине домой,
им нельзя было появляться среди мужчин, тем более вступать с ними в беседу.
Даже участки с посаженной кукурузой и картошкой пропалывали женщины. Это считалось чисто женской работой.
-А кто там у вершин напротив косит? Спросил Пётр.
-Это наши женщины, человек двадцать, если не больше, собрались помогать бабушке
Капират. Она всем купила резиновые калоши, за них любая женщина готова день косить, потому что частые дожди, грязь, а калоши лучше всего подходят под нашу погоду,
так что бабушка держит марку, до сих пор у неё десять коров, самое главное на здоровье не жалуется. Женщины в горах работящие. По-другому не выживешь.
Скошенные луга выглядели, будто подстриженные овцы.
-А вот там посмотри, Пётр, если тебя заинтересовали наши люди, на вершине той горы сено собирают.
-Видишь, вкладывают вилами в скирды и стога, сказал кто-то из сидящих.
-Уже сто двадцать стогов собрали,- добавил Ахмед.
-А как они сено домой привезут, ведь там идти даже страшно,- спросил Дроздов.
-Это наши горские хитрости,- произнёс Камалудин.
-Видишь вон те толстые провода?
-Да, ответил Пётр.
-По ним зимой сено отправляется вниз в село.
-Хитро задумано, произнёс Дроздов.
-Ты откуда будешь?- спросил Петра Халитбек, сидевший напротив.
-Из России Тулы, наврал на всякий случай Пётр.
-А к нам?
-К вам по работе, да вот и за погоды задержался.
Халитбек смотрел взглядом, пронизывающим насквозь, казалось ничего нельзя утаить
от него.
-Что там в России лучше, чем здесь жить?
-Как живут ваши люди?- спрашивали другие.
-Так и живут, ходят на работу, многие пьют.
-Пить- это у нас большой грех, у нас нельзя,- сказал Сулейман справа.
-Наши большинство людей уезжают в Россию в поисках работы.
-Раньше, ещё, когда мы были маленькими, у нас на селе работали русские учителя.
-Теперь их нет.
-Хорошие были и ведь учили уму-разуму.
-А ещё мы слышали, что почти вся молодёжь в России уезжает из сёл в города, в сёлах по четыре-пять хозяйств. Так наши кавказцы обосновываются в таких сёлах, заводят скот, хозяйство и живут за счёт дохода от скота.
-Пенсия сейчас маленькая,- сказал Муслим, сидящий слева.
-Ты там замолви за нас словечко перед пачархом.
-Нравятся тебе наши места?- спросил Сейдула с того конца.
-Нравятся! Места у вас необычайно красивые, живописные, особенно горы. Люди замечательные.
-Любой из нас примет тебя в гости, приходи!
-Знаю!
-Только не хочу обижать Магомеда.
- Уже пора по домам,- сказал пожилой мужчина.
-Ты, Магомед, расскажи ему как наши женщины идут с бетонами через вершины гор в Ботлих, в Дагестан, в селение Ансалта за урбечом, груз несут ишаки, незаменимые горные
носильщики.
-Расскажу!
-А что такое урбеч?- спросил Пётр по дороге домой.
-Это лён, который перемалывают с орехами, сахаром, очищенными подсолнечными семечками. Если по желанию туда добавляют семечки тыквы, получается урбеч, который женщины набирают по десять-двадцать литров на сезон.
Масло, получившиеся из льна называется урбечем. Его добавляют в топлённое масло,
Хорошенько перемешивают и получается блюдо с крупными хинкалами, их макают
в чашку с урбечем и запивают чаем. Это блюдо, дошедшее до нас от предков, противо воспалительное, от простуды, кашля, болезни желудка, туберкулёза и многих других болезней.
-На зиму, в конце октября, в начале ноября каждый, кто держит хозяйство из сельчан
режут на зиму подкормленного заранее бычка, тёлку, не стельную корову или пять-шесть баранов. Мясо предварительно разделывают ножом, в большой ванне засаливают, выдерживают в солёном растворе три –четыре дня и вывешивают на балконах для просыхания на зиму. Внутренности варят, мелко режут, добавляя горный тмин, перец, соль, заправляют кишки порезанных животных, получается горская колбаса.
-Так вот все балконы с осени и всю зиму переполнены сушёным мясом, оно очень вкусное и полезное, придаёт человеку силы.
-Кстати у нас осталось от зимы, сегодня сварим.
-А тебе, Пётр, долго ошиваться здесь не советую, скоро мосты люди сами у нас здесь строят общими силами, дороги новые проложат, вдруг приедут к тебе сюда,
куда ты денешься?
-Я сам об этом думал, произнёс Дроздов.
-А я придумал, у меня братья, племянники живут в Кизляре, скоро приедет оттуда газель,
вот и поедешь к ним, перекантуешься там некоторое время, а там к себе подашься.
--Ты не думай, мне ты не мешаешь, но если приедут или придут за тобой, я тебе ничем помочь не смогу.
-Как только приедет газель, ты мне, Магомед, дай знать.
Вечером сварили хинкал из сушёного мяса, оказавшегося очень вкусным, такого Пётр никогда не ел.
-Прощайте Кенхинские горы, мысленно прощался Дроздов, с горным пейзажем, так ярко
вошедшем в его душу, так живо поразившем его впечатление, так понравившимися своею простотой и непринуждённостью горскими людьми, такими интересными обычаями гор.
Через два дня Дроздов выехал в Кизлярский район, селение Цветковка к брату Магомеда
Ахмедхану, чтобы через Дагестан выехать в Москву.
Горный, скалистый край с задумчивыми вершинами гор, смотревшими куда-то далеко и
цветущими сочными Альпийскими лугами, отдававшими изумительным, необыкновенным ароматом горных трав и цветов, словно разрисованных рукою талантливого художника и расположенных пропорционально по всему периметру площади склонов гор, оставил в душе Дроздова приятные воспоминания.
-Интересно, судьба это, то, что я приехал на Кавказ в Чечню, а теперь еду в Дагестан?
И сам себе мысленно отвечал:
-Наверное, да, ведь очень хотелось приехать, ведь это был как бы зов сердца.
-И чего ты добился этим, успокоился?
-В каком-то смысле да, -отвечал сам себе Пётр.
-Я увидел этих людей совсем с другой стороны. Раньше я думал, что это жестокие люди,
не признающие ничего святого, а теперь убедился, что кавказцы гостеприимные, большинство, свято чтущие свои обычаи и традиции, корнями которых являются нравственность, трудолюбие, повышение интеллекта, простота, взаимовыручка, честность, уважение достоинства, религиозность. Именно религия является у них потенциалом для развития духовных качеств, основных нравственных ценностей, так необходимых сегодня в обществе.
Газель доехала до города Грозного, блестевшего чистотой, высотными зданиями, красиво расположенными друг за другом, зданиями правительства, возвышающимися особой архитектурой среди остальных, мечетью, являющейся достопримечательностью Северного Кавказа, шиком и блеском общей красоты не только Чечни, но и всего Кавказа.
-Красота-то какая, никогда не думал, что так основательно возродится Грозный.
-Были руины и разрушенные здания, а теперь зелёные насаждения кругом, красивые деревья, чистота и порядок, высотные здания, красиво возвышающиеся кругом, глаза разбегались. Действительно, большая заслуга президента Чечни Рамзана Кадырова.
Хотелось остановить машину, выйти на площадь, воздеть обе руки к небу и закричать:
-Люди, я ваш брат, я люблю всех вас, я рад, что возродился Грозный, и вы перешли к мирной жизни!
На душе было восторженно приподнятое состояние, а потом Пётр вспомнил о погибших своих товарищах, здесь, в Чечне и поник головой:
-Я не забыл вас товарищи и никогда не забуду, как вы хотели жить, а вам бы жить и жить,
но война забрала ваши жизни!