Часть вторая 2. 2 группа рамзайинформирует военно-

Юрий Кузнецов 3
    2.2 «Группа «Рамзай» информирует (военно-политическая информация 1938-1940)

     Начинается раздел  интересно, так как  рассказывает о том, что «Перед пятидесятилет-ним  юбилеем разгрома Японии группа военных историков из института военной истории была допущена к «святая святых» - архив ГРУ к радиограммам группы «Рамзай. Что-то из 18 томов переписки с Токио стало доступно для исследований, было рассекречено и в в 1997 году наконец-то  было опубликовано И историки , пожалуй, впервые получили возможность достаточно полно  сравнить и проанализировать информацию группы «Рамзай», но только с 1938 года».
     Автор пишет неточно, так как в книге  А. Фесюна имеются четыре шифровки за 1937 год,
(22 апреля, 30 мая и две от 8 октября), отправленные  Зорге в Центр.
     Горбунов начинает разбор  сообщений Зорге с радиограммы от 20 января 1938 года и сразу же возникает вопрос. Дело в том, что текст, приведенный Горбуновым полностью со-ответствует тексту в «Русском архиве» под заголовком «Донесение Р. Зорге о затягивании войны в Китае и неготовности Японии к войне против СССР»: «Полковник Отт сооб-щил мне, что японский генштаб приведен в сильное замешательство перспективами войны против Китая. Вечером 15 января, после опубликования правительством контробвинения против правительства Чан Кайши, Хомма посетил полковника Отта, прося его побудить еще раз Траутмана  добиться согласия Чан Кайши. При этом Хомма сказал, что в случае, если на следующий день будет получен положительный ответ, то генштаб готов к тому, чтобы свергнуть правительство Коноэ и , невзирая на опубликованное уже  заявление  пра-вительства, заключить мир с Чан Кайши. По мнению полковника Отта, япон-ский генштаб все еще не принял решения, что делать: начитать бой на юге или концентрировать войска для наступления /?/* на Лунхайской жел. Дороге. Отт и Шолль предсказывают, что с на-стоящего момента война в Китае начнет ослаблять Японию, и полагают более уверенно, чем ранее, что японцы не смогут начать в этом году войну против СССР».
     В то же время в книге Фесюна от 20 января  1938 г. приведен совершенно другой текст: «Дирксен уезжает в Германию и обратно не вернется. В своем последнем докладе, поды-тоживая всю свою политическую деятельность здесь он заключает, что  если японцы при-дут к соглашению с Китаем, они должны повернуться  против СССР, поэтому, несмотря на японо-китайскую войну, его Дирксена политика в  отношении анти-коминтерновского пакта была абсолютно правильна. Дирксен опасается лишь, чтобы японцы вместо  СССР не вступили в конфликт с Британией. Такое развертывание событий могло бы совершенно нарушить германскую политику.
     Досье Дирксена я сфотографировал».
     Обе шифровки не вызывают  сомнения ни по тексту, ни по дате. Но без изучения архив-ных данных нельзя сказать как это получилось.
     Далее Горбунов  разбирает одно из двух сообщений Зорге от 27 января 1938 г.: «Донесе-ние Р. Зорге о сроках готовности Японии к войне против СССР». Но автор не упоминает о втором сообщении: «Донесение Р. Зорге  о германском посредничестве в японо-китай-ской войне и о японских условиях  мира в Китае», которое было важным как с политиче-ской точки зрения, так и в оперативном плане. В разделе 32. 1937  год ( начало массового террора) отмечено, что по указанию Центра Зорге допустил Клаузена («Фрица») к шифро-вальной работе и тот за четыре сеанса передал 27 января информацию, добытую Зорге. 
     Говоря о работе Зорге в 1938 году, Горбунов полностью проигнорировал «Донесение Р. Зорге о стратегическом плане японского командования на случай  войны с СССР»  от 11 февраля, а приводя отрывок из второй шифровки за тоже число: «Донесение Р. Зорге об изменении позиции Великобритании в отношении СССР и попытках ее сближения с Германией по вопросу японо-китайской войны» автор не указал, что радиограмма состоит  из двух частей: из беседы во время прощального визита германского посла  Дирксена к бель-гийскому посланнику и разговора  с английским послом. При этом Горбунов  не выделил важное для советского правительства ту часть, беседы во время визита,   в которой говори-лось: «…Англия все более и более начинает смотреть на СССР как [на]  первостепенного общего врага. Предполагается сближение Германии с Англией и Францией с оставлением для Японии задачи нападения на СССР, чему все были рады…».      
     В разделе обращается внимание на ценнейшую шифротелеграмму: «Донесение Р.Зорге о стремлении Германии к всемерному укреплению сотрудничества с Японией против Ве-ликобритании и СССР» от 29 июля 1938 г. , но вместе с тем, проводя дальнейшую провер-ку, приведенных автором шифрограмм  Зорге, от 3 и 14 сентября и от  10 декабря 1938 года оказалось, что  они нигде не просматриваются. Откуда Горбунов их взял – неизвестно.
     Рассматривая информацию внешней и военной разведки в 1939 году и посвящаая не-сколько страниц радиограммам Зорге, автор  при этом делает вывод: «Когда читаешь радио-граммы Рамзая, то на первый взгляд все кажется просто: встретился с секретарем по-сольства или послом, поговорил, те откровенно поделились информацией, которая  и была переправлена в Москву. Но за этой кажущейся простотой огромная работа, огромный труд. Нужны были годы напряженного труда, нужны были фундаментальные знания даль-невосточных проблем, нужно было завоевать, и с большим трудом, звание лучшего коррес-пондента в Японии. И нужно было самому быть источником ценной информации для гер-манских дипломатов, источником,  которому они верили бы безраздельно (выделено – Ю.К.)».
     Что касается безраздельного доверия немцев Зорге, обоснование  дано в разделе «7. Процесс легализации в Германии». На этом фоне Зорге легко мог решать, чем ему де-литься,  а  чем нет.
     Приводя тексты ценных телеграмм Зорге, автор продолжает свою линию.  Например, ошибочно говоря о майоре Шолле, как о преемнике Отта на посту военного атташе (Шолль никогда не был преемником Отта, а был его помощником – Ю.К.), Горбунов пишет: «Но здесь,  также как  и в случае с послом, обмен информацией был взаимным.  Советский раз-ведчик также снабжал немецкого дипломата ценнейшей для него военно-политической ин-формацией, касающейся Японии. И это было естественно. Чтобы получить ценную  ин-формацию, нужно было очень многое знать и много давать своему собеседнику. Этот при-ем журналистов и разведчиков отлично усвоил Зорге и успешно применял его в Японии.И это было естественно. Этот прием журналистов и разведчиков отлично усвоил Зорге и ус-пешно применял  его в  Японии. В немецком посольстве он был признанным авторитетом по проблемам Дальнего Востока. Его дружбы добивались не только сотрудники посольства, но и приезжавшие из Берлина эмиссары рейха».
     Об этом заблуждении или ошибке уже неоднократно говорилось, но повторяя их,  делая упор на том, что Зорге для получения  информации вынужден был делиться имеющейся  у него не просто ценной, а ценнейшей информацией, автор  возможно в силу заблуждений «льет воду на мельницу»  его врагов, способствуя утверждению о сотрудничестве с немец-кими разведками, от этого «рукой подать»  до определения, что Зорге был «полуторным», «двойным», «тройным» и даже агентом «семи разведок». 
     Вместе с тем нельзя не отметить, что  Е. Горбунов дает высокую оценку деятельности Зорге: «Информация Зорге была абсолютно точной, источники - вполне надежными. Но Зорге был не только разведчиком, но и крупным ученым, исследователем, крупнейшим спе-циалистом по экономическим, политическим и военным проблемам Дальнего Востока….. Обширные знания, огромная работоспособность, проницательность ума. Отсюда и его блестящие оценки политических и военных вопросов, и великолепное прогнозирование собы-тий в будущем, позволяющее ему заглядывать на годы вперед и не ошибаться (выделено – Ю.К.)».
      Он же приводит слова японского историка Акиры Фудзивары, точно отражающими суть  деятельности Зорге и его соратников: «В условиях международной обстановки того времени Зорге и его товарищи решали наиболее трудную задачу: как практически послужить  делу борьбы за мир – и с высоким героизмом отдались деятельности, которую рассматривали как самую  справедливую с точки зрения интересов человечества».   
     Горбунов посвящает ряд страниц деятельности Зорге в 1940 году, которые содержат про-тиворечивые сведения. Сперва он отмечает, что: «Основные радиограммы группы «Рамзай» за 1940 год, содержащие наиболее ценную военно-политическую информацию, посылались по списку  № 1 высшему политическому и военному руководству  страны (в первую очередь Сталину – Ю.К.)». Но далее, по немногу автор начинает добавлять в «бочку меда ложку дег-тя». Во первых он не удержался и отметил, что «Сталин давно и хорошо знал фамилию Зор-ге. Но знал ее с негативной стороны». Автор упоминает донос Бронина на Зорге, который якобы был отправлен Сталину помощником Берзина, начальником информационно-аналитического отдела А.М.  Никоновым. Всем этим рассуждениям дана соответствующая оценка в разделе «47. Сталин».
     Далее в разнобой по годам автор приводит отдельные примеры, связанные с деятельностью Зорге,  цитирует отдельные  части  обстоятельного письма Зорге от 22 июля 1940 года на имя начальника Разведывательного управления - «господина директора» (об этом подроб-но написано в «Части 1»), а заканчивает этот раздел не только искажением  написанного  Зорге, но и непонятными рассуждениями.
      В письме Зорге: «….Не забывайте пожалуйста, что мне уже между делом стукнуло 45 лет, что из них на службе у Вашей фирмы (Разведывательное  управление – Ю.К.) я провел свыше 11 лет за границей, а перед тем на службе у другой фирмы (Коминтерн – Ю.К.)  я провел еще 5 лет в путешествиях».
     А вот что написано в книге Горбунова: «В этом письме (от 22 июля 1940 г. – Ю.К.) име-ется очень интересная фраза, которая заслуживает пристального внимания: «Не забывай-те , пожалуйста, что мне  уже между делом стукнуло 45 лет, что из них на  службе у Вашей фирмы я провел свыше 17 лет за границей,  а  перед тем на службе  у другой фирмы я провел еще 5 лет в путеществиях». «Если в письме не было путаницы в цифрах (в письме Зорге все указано правильно, а путаница создана Горбуновым – Ю.К.), а проверить это можно толь-ко после публикации ксерокопии письма, то получается, что Зорге работал на Разведупр с 1923 года, а на Коминтерн – аж с 1918 года. Может быть, он  был завербован военной раз-ведкой сразу же после «германского Октября», в котором принимал участие? Но пока это только предположения автора». Автор и здесь заблуждается, так как достоверно извест-но, что после поражения  «германского Октября»   предложения Зорге со стороны неко-торых товарищей по партии  поступить на службу в советскую военную разведку были им отклонены.