Был, конечно, он поросёнок,
Но такой, что верней не сыскать.
Визг его был весел и звонок,
Когда он приглашал играть.
Он бежал за мной как собачка,
Улыбаясь своим пятачком,
И грустил в уголке на соломе,
Если вдруг забывали о нём.
Встал, доверчиво улыбаясь,
Оттого что я снова здесь.
И пошёл под топор мой Хрюша,
Потому что хочу я есть.
Да, мой Хрюша валялся в лужах,
И на грязь ему наплевать,
Только я то делаю хуже -
Грязью всех норовлю поливать.
Если б с голода я почила,
То не стала б наглеть и хитрить.
Может, лучше бы было для мира,
Чтобы Хрюша остался жить...