Продолжение. Начало см. на http://www.proza.ru/2014/05/15/2080
Степан в два приема принес Женевьеве закуски и бокал вина. Всё это время она смотрела на меня молча, с деловой улыбкой, аккуратно и неподвижно сложив руки перед собой. Глаза её светились интересом к новому мужчине и желанием подчинить. Сняла перчатки, только начав есть салат. Всё это вроде совсем не соответствовало её «профессии». Она сидела спиной к панорамному окну, и мне удобно было переводить взгляд на спешащих за стеклом по тротуару туристов.
- Я признателен тебе, Женевьева, за полное соблюдение наших договоренностей эти годы, - начал Степан после незначительных слов о погоде и о моих делах в Париже.
- Дело в том, Женевьева, - вступил в разговор я, - что и тогда, и сейчас, и в неопределенном будущем, ваша с Юрием … встреча, тогда, в Москве, затрагивает очень важные … интересы людей…
Женевьева пару раз перевела взгляд с меня на Степана и обратно, пригубила вино.
- Я не совсем понимаю… Юрий мне не звонил, я ему тем более. Всё в порядке! У нас какой предмет встречи?
- Сейчас мы скажем. – Я посмотрел на Степана.
- Скажи пожалуйста, ты вроде бы собиралась уже давно перебраться к маме, к виадуку Мийо?
- Да, собиралась. Но обстоятельства не отпускают…
Степан двинул вверх подбородком, призывая её к продолжению.
- Ну, с тех пор я практически вышла из «профессии». Через маму я познакомилась с очень богатыми людьми, и у меня образовалось несколько постоянных … поклонников. Они очень требовательные и щедрые, и не отпускают меня, - улыбка на лице Женевьевы говорила и о женском, и о финансовом удовлетворении своим положением.
- Насколько я разбираюсь в жизни, каждый из них считает себя твоим единственным … любовником? – с улыбкой и мягкостью в голосе захотел уточнить я.
Женевьева откинулась на стуле, положила ногу на ногу.
- О, Борис, это же Париж! Мы не обсуждаем такие вопросы.
- Хорошо! Но вот в Париж приехали мы со Степаном, и хотим тебе сказать, что Юрий теперь будет часто бывать во Франции, и одна из первых его поездок будет к виадуку Мийо.
На лице Женевьевы отразилась и борьба, и радость со всплывшим воспоминанием. Даже удивительно было, что через сотни клиентов за эти годы образ Юрия, видимо, был в её памяти – легким, но явным.
- Ты можешь нам пояснить, почему он счел нужным упомянуть виадук Мийо в разговоре с отцом?
Она быстро перевела взгляд с меня на Степана и снова на меня. Остановила взгляд на противоположной стене, на стойке выдачи блюд.
- Наверное, я рассказала ему, как и Степану, о мамином ресторанчике…
- А о своей рекламной фотографии на стойке кассы у мамы – рассказала? – резко придвинувшись к ней спросил Степан.
- Возможно, - сквозь сжатые губы, лишь искоса посмотрев на него, бросила Женевьева.
Продолжение на http://www.proza.ru/2014/05/16/1748