- Вы точно уверены, что всё сработает? – уточнила Аня.
- Должно, - кивнул я, - прежде всего, проверим цверга на вшивость, насколько он вообще способен реагировать на раздражения.
- Что вы имеете в виду? – Арад нахмурился.
- Для настоящего героя важен темперамент, - пояснил я, - насколько человек реагирует на раздражения, готов ли он в любой момент кинуться на защиту справедливости, чести и здоровья попавшего в беду или чужие проблемы оставляют его глубоко равнодушным. Судя по прозвищу, наш подопечный должен быть или стыдлив, как барышня, или горяч, как раскалённая сталь – плюнул на него и зашипит. Если я хоть чуточку разбираюсь в цвергах, то вернее второе утверждение. Итак, я захожу первым. Если через пять минут не услышите шум борьбы, гневные вопли и треск мебели, заходите вы, Твер, всё понятно?
Аня кивнула, хотя вид у ней, при этом был весьма недовольный.
Я ударом ноги распахнул дверь таверны и вошёл. Да уж, заведеньице было не из дорогих. Воняет мерзко, грязь, обшарпанная и заблёванная мебель, чадящие факелы и сальные свечи, подозрительные личности, настоящие оборванцы. Вопли моментально стихли, посетители вытаращились на меня, притаились, как крысы при появлении тигра.
- О, какое славное местечко, - пророкотал я, - вот здесь, пожалуй, и остановлюсь сегодня.
Я пошагал к стойке, нарочно громко топая. Народ поспешно расступался предо мной, троих сидевших подле стойки громил как ветром сдуло. Цверга я приметил сразу, там же у стойки на маленьком стульчике с огромной кружкой эля в руках. Чёрные, всклокоченные волосы, короткая бородёнка, чёрные угольки глаз, пухлые губы, узкий лоб, изрядное брюшко, одет в какое-то рваньё неопределённого цвета. Молот стоит на полу, зажатый между ног, от рукояти идёт цепь, прикованная к стальному наручу на правой руке. Одно звено цепи было золотым, а второе – чёрным.
- Кружку лучшего эля мне, - прорычал я и двинул кулаком по стойке, так что не только кружки, столы в забегаловке подпрыгнули.
Трактирщик, широкоплечий одноглазый тип, и с покрытым шрамами лицом, поспешил ко мне с огромной глиняной кружкой.
- Имей в виду, приятель, - пророкотал я и швырнул несколько медных монет, - не понравится пойло, закушу тобой.
Я сделал вид, что отхлебнул, лениво окинул взглядом трактир, и, будто бы только, что приметил цверга.
- О, а кто пустил сюда этого клопика? – рыкнул я и ткнул пальцем в карлика.
Цверг вздрогнул, щёки его мгновенно запылали от гнева, но промолчал, лишь уставился в кружку.
- И зачем было давать крохе, такую большую кружку? – продолжил я, - всем известно, что у карликов желудочки, как у котят, пол ложечки вылакал и уже пьян и сыт.
Пальцы Арди побелели, но он по-прежнему упрямо молчал. Крепкий парень, всем известно, что цверги обожают выпить и гордятся своей способностью вылакать эля чуть ли не больше собственного веса, любой другой карлик уже полез бы в драку, но этот держался, как скала. Неужели, и вправду так труслив?
Я открыл рот, чтобы выдать очередную фразу, но скрипнула дверь и в таверну вошла Твер. Девушка сделала своё тело мягким, как человеческая плоть, не забыв добавить в нужных местах твёрдые кости, на голову накинула капюшон, в общем, максимально походила на человека. Посетители, все как один, повернулись к ней. Я громко присвистнул
Твер-жи-гааз медленно и чинно, не поднимая головы, проследовала к стойке.
- Воды, пожалуйста, - пролепетала она едва слышно.
- Вы на неё посмотрите, - хохотнул я, - заявиться в такое заведение, чтобы попросить воды? Ха, крошка, там, у входа стоит бочка, куда собирают дождевую водичку, вот бы и попила из неё. Давай лучше, садись ко мне на колени, выпей эля, а потом пойдём куда-нибудь, развлечёмся, поверь мне, не пожалеешь! Я мужичок хоть куда, не то, что эти худосочные людишки.
Я протянул лапищу и хлопнул девушку по мягкому месту.
Твер аж подскочила, вскрикнула гневно и отвесила такую пощёчину, что у меня искры из глаз посыпались. И уж конечно, Анечка не забыла сделать свою ладошку твёрдой, как камень.
- Ах, ты дрянь, - рявкнул я,- да я же тебе голову откручу.
Я покосился на цверга. Всем известно, что карлики уважают женщин и готовы встать на их защиту против любого противника, но Арди даже ухом не повёл.
Я протянул руку, схватил Твер-жи-гааз за шиворот, как котёнка, поднял в воздух и потряс.
- Помогите, - взвизгнула девушка, - неужели не найдётся храбреца, готового встать на защиту бедной женщины?!
- Откуда здесь взяться храбрецам? – хохотнул я, - посмотри на этих пьянчуг, да они собственной тени боятся. На что ты надеялась, явившись сюда, что отыщешь здесь рыцарей в сверкающих доспехах? Боюсь, в такие места ходят ничтожества вроде вот этого недомерка.
Я протянул руку с кружкой и выплеснул эль на голову цверга. Карлик вскочил, как ошпаренный, встряхнулся, глаза его сверкнули гневно, кулаки сжались, но тут взгляд Арди упал на стальной наруч на руке и тут же плечи опустились. Цверг стянул с головы свой колпачок, отжал его, натянул на голову, и буквально рухнул на обратно на стул.
- Вот видишь, - я расхохотался злобно, - смирись, девочка, на эту ночь ты – моя собственность, а будешь плохо себя вести, утром сожру тебя живьём, вместе с костями.
- Господин цверг, - взмолилась Аня, - вы здесь единственный похожи на настоящего мужчину, молю, помогите мне!
- Простите, я не вмешиваюсь в чужие дела, - проговорил цверг, голос его был хриплым.
- Ха, не перепутал ли я, может этот малыш тоже девчонка? – хохотнул я, - эй, клоп, не будь ты таким уродливым, я бы и тобой попользовался, как и этой красоткой. Так ты баба или мужик? Я слышал, все цвержихи бородаты, перепутать проще, чем лягушку раздавить.
- Господин горный тролль, прошу вас, умоляю, хватит ссориться, - трактирщик сложил руки на груди в молитвенном жесте и поклонился мне, - не нужны нам здесь проблемы, вы же, если что не так пойдёт, всё мне здесь разнесёте. Молю, не разоряйте бедного трактирщика, я вас седмицу, нет, месяц бесплатно кормить – поить буду, только смилостивитесь.
- Да если бы у тебя ещё пойло стоящее было, - я фыркнул, - хотя, с другой стороны, дармовая еда это хорошо. Ну, крошка цверг, считай, тебе повезло, добрый господин трактирщик спас твою женскую честь.
И в очередной раз скрипнула дверь, в трактир ввалился Арад (без маски и в обычных обносках наёмника).
- Ну, я так и думал, - артист подбоченился, - где ещё можно найти этого дубинноголового тролля! Только жратва, вино, драки и самки на уме. Эй, Монстродел, ты разве забыл, что у нас дела? Провернём дельце, получим денежки и вытворяй, что хочешь, а пока выброси девку и пошли!
- Что значит выброси, – возмутился я, - а перекусить перед работой? Раскомандовался тут, можно подумать я после кружечки другой эля буду хуже драться.
- Ладно, забирай, что пожелаешь, - циркач махнул рукой, - только пошли уже.
- Отлично, - я вздохнул, - ну, пока, народ лихой, я ещё зайду. Не забудь и ты, трактирщик, о своём обещании, да смотри, чтобы жратва нормальная была, не понравится, тобой же закушу, да халупу твою по камешкам разбросаю. И ты, бородатая девочка, к моему приходу готовься, помойся там, волосики расчеши, колпачок поновее нацепи, - я подмигнул цвергу, - может, хоть в таком качестве сгодишься, трусишка.
Я развернулся и направился прочь, Твер, повиснув на моём плече, подобно тряпочке, лишь тихо поскуливала, как побитая собачонка.
- Ну, и крепок же парень, - я покачал головой, - я бы, на его месте уже минуты через две в драку кинулся. В жизни никого так не унижал, так нет, шипит, что твоя сковородка на огне, но терпит! Мне его даже жалко в какой-то момент стало.
- Да уж, вы умеете обидеть человека, если пожелаете, - Аня на моём плече вздохнула, - хотя, с другой стороны, мне цверга не жалко. Тоже мне мужчина, не вступился за меня даже, хотя вполне мог.
- Ну, что, завтра продолжим? – Дух молота потёрла ручки, - уж мы с Копой такую трагедию покажем, даже местные пропойцы носами хлюпать будут.
- Зачем завтра, - я сощурился, - старина Арди наверняка не скоро выйдет из таверны, такой позор, тут грех не налакаться в зюзю, а как выползет наружу, так и устроим спектакль.
- Ох, Монстродел, в вас пропадает великий режиссер, - Твер-жи-гааз вздохнула, - кстати, можно я ещё повешу на вашем плече? Неожиданно комфортно, надо сказать, меня так не носили с тех самых пор, как я была ребёнком. Никогда ещё не чувствовала себя такой слабой и беззащитной.
- Ну, режиссер вряд ли, - я чуть пожал плечами, - скорей уж, сценарист. И, конечно же, висите, сколько пожелаете, леди. Ваш вес для меня ничто, всё равно, что пушинка.
****
- Парень в этой таверне поселился что ли? – я топнул ногой, - уже полночь, а цверг всё не вылазит.
- Может, я тогда прямо в таверну ворвусь? – спросила Дух молота, - нам же нужны свидетели и чем больше, тем лучше.
- Да хуже не будет, давай, - я махнул рукой, - только ребёнка не разбуди, Копа так сладко спит.
- Эх, пропустит всё самое интересное, и потом будет дуться, - цвержиха вздохнула.
- А мы для неё кино запишем, - я вытащил из сумки баночку и выдул очередной телепузырик, совсем маленький, - будем надеяться, что в полутьме никто не заметит малыша.
И вот вдовушка, слегка растрепав свою одежду и оцарапав лицо, осторожно взяла на руки крепко спящую девочку и поспешила к таверне.
- Как она с ребёночком на руках хорошо смотрится, - я вздохнул, - если всё получится….
- Я тоже хочу ребёночка, - Твер шмыгнула носиком, - а лучше, двоих, мальчика и девочку. Только не клонов, слепленных из моего тела, а настоящих живых детишек.
- Сделаем, - я хмыкнул, - как только с делами разберёмся, сразу займусь поисками вашего жениха, а уж он вам хоть двоих, хоть пару сотен детишек заделает, это уже как пожелаете. Или вам, как с желудком, сразу из сумки достать, и воспитывайте на здоровье?
- Тихо, Дух молота вошла в таверну, - Арад поднял руку, призывая нас к тишине, - пропустите всё само интересное!
- Отпусти меня, мне плохо видно, - Твер задёргалась на моём плече, пытаясь освободиться.
Я поднял девушку, перевернул и посадил на плече, как на табуретке.
Телепузырик засветился, голубоватым мягким светом, чтобы нам было лучше видно. Надо сказать, Дух всегда была талантливой актрисой и ловкой обманщицей. Вот цвержиха ворвалась в таверну, грудь вздымается и опадает, как будто она только что пробежала немало километров, глаза испуганные, вид затравленный, дрожит, как в лихорадке. Вся такая запуганная, будто преследуют её все демоны ада. Женщина заозиралась, заприметила Арди Краснощёкого, который уже клевал носом над очередной кружкой, издала радостное восклицание и опрометью кинулась к нему.
- Вставай герой, родина и клан призывают тебя! – воскликнула вдовушка.
Цверг и ухом не повёл, лишь всхрапнул и потряс головой.
- А, чтобы тебя, пьяница чёртов! – цвержиха отошла на пару шагов и с разбегу врезала подопечному хорошего пинка под зад.
- А, что? – Арди подскочил как ужаленный. Вытаращил на Духа испуганные глаза, - ты, опять? О, Б-же, ну за какие грехи мне такое наказание, - простонал несчастный.
- Кошмарные враги напали на цвержьи тоннели, - провозгласила цвержиха, - жаждут злодеи похитить молодую госпожу, деву чистой крови, последнего истинного потомка Коваля, Первопредка всех цвергов. Только ты, воин молота, великий герой, можешь защитить её!
- Никакой я не воин и уж тем более не герой, - цверг покачал головой, - оставьте уже меня в покое, хватит и того, что превратили вы мою жизнь в ад. Пусть родители сами защищают свою малышку, или клан воинов, чего я должен заниматься не своим делом?
- Родители крохи умерли, эпидемия, насланная злыми волшебниками, которых некому было остановить, убила их, - Дух молота покачала головой, - и клан воинов не справился, обычным цвергам не остановить проклятых злодеев. Ты и только ты можешь помочь своему народу!
- Арад, теперь вновь наш выход, - я осторожно снял с плеча Твер и поставил на землю, - сейчас устроим такое, что посетители таверны век не забудут!
Я ринулся к двери и пинком вынес её, выхватил свой меч-секиру и влетел в помещение, рыча так, что бычьи пузыри, вставленные в окна вместо стёкол, полопались. Циркач спешил за мной, размахивая выломанной в каком-то заборе жердью.
- А вот и они, враги! – взвизгнула вдовица, - о, трактирщик, есть ли здесь другой выход?
Трактирщик лишь указал пальцем себе куда-то за спину, и Дух метнулась за стойку.
Я понёсся по проходу, сметая по дороге столы, посетителей, всё, что попадалось под ноги, одним прыжком перелетел через стойку, взмахом руки отшвырнул трактирщика и ринулся дальше. За стойкой, в стене, я обнаружил небольшую дверку, мне в неё было не протиснуться, зато Арад нырнул рыбкой. Я зажал меч-секиру зубами, взмахнул кулаком и обрушил его на стену, только камни в разные стороны полетели, протиснулся в образовавшийся проём.