***

Переступив порог и оказавшись снаружи, Ала обернулась. В дверном проеме – сумерки, шепчущие на разные голоса, тени, движущиеся вдоль книжных полок... В коридоре темно, но стоит отворить любую из его дверей, - и тьма отпрянет, превратившись в шорохи, в зеркальное отражение пустой комнаты, в сажу, оседающую по углам прихожей. Страшно подумать, что было бы, если б той осенью Ала не столкнулась с Хозяином Дома на городском рынке! На что она сейчас была бы похожа? Страшно подумать…
Ала закрыла дверь и повернула в замке ключ. И еще раз. И еще один.
Ала прокручивала ключ в замочной скважине раз за разом, но дверь оставалась открытой. Апрель, март, февраль, январь, декабрь…Ноябрь. Щелчок, и ручка больше не поддается. Ну наконец-то… Не зря, выходит, упорствовала, сама не понимая, зачем.
Холодный ноябрьский ветер бесцеремонно поцеловал Алу в губы, вырвал из ее рук легкий зеленый шарф, и уронил на плечо сухой лист. Дескать, с возвращением в никуда, милая Элли.
Пустую рыночную площадь перебежал трехцветный «черепаховый» кот.
Ярмарку, вероятнее всего, перенесли на другой день, только Алу предупредить забыли. Жаль, но что поделаешь.
Элли по дороге из желтого кирпича возвращается на Перекресток и, разминувшись со смерчем, вслед за «черепаховым» котом покидает осточертевший Канзас.

-Элли, помнишь Дом со множеством дверей? – спросил Черепаховый Кот подругу.
-Смутно, - хитро щурясь в ответ разноцветными глазами, прошептала Элли, - Смутно…