Тодасё едет с мамой из детского сада. Так хочется поскорее домой к игрушкам, к домашней обстановке! Однако, за 5 дней жизни в саду накопилось столько новостей, которыми он спешит поделиться прямо на ходу. На улице мороз, лицо Тодасё почти до глаз прикрыто шарфом. Он пытается рассказать маме, что произошло за эти дни, шарф мешает, Тодасё отодвигает его варежками, которые щекочут лицо…. "Ох...! Видимо придется терпеть до дома, да и мама не слушает». Она ведет Тодасё за руку по переходам, по лестницам, заходя то в один магазин, то в другой. А вокруг так много людей и все они очень оживлены, все тащат по две, а то и три сумки. "О! А это же елка! Правда, она бедняжка вся увязана, ну прям как пленник. Мы в саду тоже умеем связывать своих врагов, когда победа на нашей стороне. А елку –то за что?" Тодасё спрашивает у мамы. Она в это время что-то покупает, ему не видно из-за высокого прилавка что именно. Тодасё хочет мороженое и просит купить.
Мороженое он получил, но лишь после того, как мать завела его внутрь магазина «чтоб не простыл» и пристроила у окна прямо под огромной снежинкой, сделанной из фольги. И тут случилось вот что: снежинка, прикрепленная к стеклу посередине оконной витрины, видимо так скучала, что поймав отражение, раскидала его по своим лапкам-лучикам и стала играть с ним, повторяя каждое движение Тодасё. А он, и не заметил того, что уже не один, что уже десять, а может и больше Тодасё, стоят и едят мороженое, откусывал хрустящие края вафельного стаканчика, чтоб не мешали слизывать ароматно-прохладное сливочное нутро. И лишь доев мороженое, Тодасё поднял голову и увидел много смешных мордашек в красных вязаных шапках - шлемах с козырьком, из- под которого видны каре-зеленые глаза и молочные кляксы на подбородке. Мордашки покачались вправо- влево, сморщили нос, округлили и без того круглые большие глаза и поочередно высунули языки то с левого, то с правого уголка рта. Тодасё остался доволен и этой игрой, и тем, что съеденное им холодное мороженное уже разлилось внутри приятным теплом. Всё еще глядя на свои отражения, он вытер ладонью подбородок и отодвинул руку матери, с поднесенным к его лицу кончиком носового платка, пахнущего ее помадой. Тодасё так не любил то, что перед этим мама обычно всегда слюняво целовала этот платок.
Уже на улице, по дороге к метро Тодасё размышлял о том, что вокруг сегодня все по-другому, что они прошли мимо кинотеатра, в который заходили каждый раз, когда ехали из сада; что на улице у входов в магазины висят украшения, на деревьях яркими красками вспыхивают бумажные фонарики. На елках на площади горят гирлянды… Он даже приостановился, потянув маму за руку, но промолчал, поскольку догадка была неясной, и ее надо было еще подержать внутри. И он нес ее до самого метро, а там, сидя в вагоне, нарочно не стал разглядывать пассажиров, чтоб не мешали думать. Догадка Тодасё была о том, что взрослые тоже празднуют Новый год и Дед Мороз проходит не только в группу детского сада. И у мамы будет подарок, паровоз или заяц с барабаном, ну или платок там какой, или туфли, те, что ей, наверное, очень понравились в магазине. Но уж точно не плюшевый пингвин, которого Дед Мороз по ошибке подарил ему сегодня. Он так старался! Тодасё приседал и прыгал, хлопал в ладоши, выглядывая из-под нависающих ушей своего костюма зайчика за тем, что же дарит волшебный дед другим ребятам. И ждал. А дед, не спеша, с шутками и стишками, запускал руку в огромный алого цвета мешок и вытаскивал красивые, долгожданные подарки. И каждый раз Тодасё пытался угадать кто явится из мешка, кого выпустит на волю большая алая варежка деда... И всё не то! Надежда таяла, как мороженное. И Тодасё огорчившись, не услышал своего имени, когда Дед Мороз объявил хозяина очередного подарка. Сосед Сережка толкнул Тодасё в бок и тот поплёлся к румяному Деду под елку. Подошел и протянул ладошки. Дед Мороз его поздравил, сказал как хорошо он плясал. Его огромные варежки вынырнули из мешка и разомкнулись: у Тодасё оказался плюшевый пингвин с красным клювом и красныими лапками из вельвета. Сам он был не черно-белым, а бело-розовым и лишь глазки были черны как угольки. На некоторое время огорчение Тодасё сменилось удивлением, и как в ответ, пингвин тоже имел удивленный вид. Тодасё вернулся на своё место и принялся есть зефиринку, засунув подарок под расписной лаковый стульчик, на котором сидел.
И вновь Тодасё спешит с мамой, и они занимают места на жестких скамейках под звуки голоса, звучащего под потолком вагона. Сидя в электричке, Тодасё чувствует, как из сетки пахнет мандаринами. Мама чистит один, и он ест прохладные ароматные дольки, глядя в окошко. А потом перед глазами мелькают фонари, ступеньки, снег, мандарины, шары на елке... Уже сонного, взвалив на плечо и придерживая одной свободной рукой, мать несет Тодасё по тихой улочке. В такт ее тяжелым шагам раскачивается авоська с мандаринами, в которой сидит нежеланный пассажир,- подарок Деда Мороза и удивленно таращит глазки-пуговки на желтые лужи фонарного света на белом снегу.