Fatum nostrum. Блич на минималках и Ктулху
1.
Рекламный щит обещал избавить от всех проблем, хотя и предупреждал на латинский манер, что «Fatum nostrum insanum est», то есть судьба наша безумна.
«Ещё как безумна», – думал Ичиго Куросаки, которого в этой реальности звали Максим, и мысли его возвращались ко вчерашнему дню.
Мать, ничего не объясняя, посадила его и брата за стол, развернула огромный пергамент: ветви генеалогического древа с подписью "бурити" петляли причудливыми лабиринтами. Древо начиналось с загадочного Вельзевула, жившего ещё до нашей эры; в последней записи Максим с содроганием прочитал имя покойного отца.
«Я скрывала от вас, – вполголоса сказала мать. – Наши души принадлежат жрецам смерти, почитателям богов смерти - синигами, и...»
Максим отвлекся от мыслей, когда он был в районе порта, у самого дома. Неподалеку от детской площадки с модульными конструкциями в виде кораблей стоял брат со своими друзьями-"якудзами".
– А вот и Максим! – с насмешкой крикнул Ярослав. - Встречаем звезду!
Послышались смешки.
– Значит, ты тоже жрец смерти? - улыбнулась симпатичная девушка в морском платье, кажется, соседка.
Не прошло и дня, а брат успел разболтать семейную тайну! Максим чуть не выругался.
– Орёл или решка? – спросила девушка, подбрасывая монетку. Её фиолетовые волосы развевались на ветру.
– Орёл, – ответил Максим и молча направился к подъезду.
2.
Черепашка перевернулась и беспомощно дрыгала лапками. Максим помог бедному существу обрести прежнее положение, достал из сумки флейту, затем пошел на балкон.
Солнце почти скрылось в нагромождении домов. Стекло едва заметно отражало красную рубашку, беспорядочные волосы, глубокие задумчивые глаза. Максима тревожило дурное предчувствие.
Чтобы избавиться от него, он принялся наигрывать любимый мистический мотив – японскую народную песню "Сакура". Мелодия текла по воздуху скрипящей пентатоникой и сливалась с тёплым запахом листвы. Между тем, Максим покручивал в голове всё, что слышал о жрецах смерти. Мрачные, честолюбивые, они поклонялись необратимости и ещё со времен Древнего Египта стремились обрести мировое господство. Недаром средневековый образ смерти – темный балахон, коса – был навеян именно обликом жрецов.
Раздался стук. Максим подошёл к двери.
– Кто? – громко спросил он.
– Макс! – раздался голос Ярослава. – Это я, открывай!
Максим отодвинул щеколду. В тот же момент из образовавшегося проема вылетело острие и полоснуло по запястью – Максим вскрикнул от боли. Перед ним стоял жрец смерти – высокий мужчина в темном балахоне. Одной рукой мужчина сжимал косу с огромным лезвием, другой держал Ярослава.
– Идём к выходу!
Максим не рискнул сопротивляться, сообразив, что может пострадать брат.
На лестничной площадке валялись израненные люди. Жрец произнес несколько слов на непонятном шипящем языке и в тот же миг запахло паленым. Прямо над ступеньками начал вырисовываться стеклянный шар в человеческий рост. Жрец толкнул в него братьев, следом вошёл сам. Мир вокруг потемнел, словно выключили свет.
3.
– Это пустое измерение, – нарушил тишину жрец. – Отсюда можно путешествовать по всему городу незаметно для других.
– Может быть теперь, – начал Максим, – когда мы не сможем убежать, вы объясните происходящее?
– С удовольствием, – легко согласился незнакомец. – Я старший жрец, Дэйр. Мне стало известно, что один из жрецов не пожелал впутывать в распри своих сыновей. Он позаботился о том, чтобы жена и дети были в безопасности. Недавно мы узнали, кто они. Догадываетесь, о ком речь?
Тьма за стеклом вздрагивала, словно живое существо.
– Почему вы подозреваете нас? – спросил Ярослав.
– Мы проверяем каждый слух, – со смаком ответил Дэйр. – Вы сами подставили себя, разбалтывая тайны кому попало. Теперь вас ожидает мало хорошего. Всякий рожденный от жреца смерти – жрец смерти. Жрец смерти стоит выше обычного человека, но чтобы пройти посвящение и получить силу, он должен принять бой.
Вспыхнули пузыри тусклого света, чернота разорвалась на мелкие тающие клочки. Шар беззвучно впитался в пространство. Дэйр и его пленники стояли на сером песке, усыпанном человеческими костями, в воздухе кружился редкий пепел.
Ярослав толкнул Максима:
– Смотри!
Со стороны соседнего оврага один за другим выходили темные фигуры жрецов смерти: сотни темных балахонов, острых кос и отрешенных глаз, молодые, старики, женщины, мужчины. Вскоре они замкнули круг. Толпа оставалась неподвижной, даже лица не выражали эмоций.
Из первых рядов вышел мужчина и, приблизившись, откинул капюшон: густая борода, пугающие очертания лица.
– Я буду драться! – грозно воскликнул он.
Максим взглянул на брата.
– Там, во дворе, у меня выпал орёл или решка?!
– Не понимаю, о чём ты... – едва дышал Ярослав.
Заметив, что он вот-вот потеряет сознание от шока, Максим двинулся в центр и остановился напротив мрачного жреца.
Дэйр протянул Максиму свою косу и отошёл в сторону.
– Прости, другого выбора не было, – зачем-то извинился он и добавил, уже громче: – Взяли оружие! Начинаем!..
4.
Несколько секунд тянулись как вечность.
– Меня зовут Вельзевул, - представился соперник, перебирая рукоять. – Знай имя того, кто убьет тебя!
Острие со свистом пролетело в миллиметре от лица. Максим размахнулся и обрушил косу на врага — сталь ударилась о сталь. Вельзевул схватил парня за торс и легким движением пальцев вмял рёбра до хруста. От невыносимой боли Максим повалился на землю. Удар рукоятью погрузил его в темноту.
Тёплая пустота и полёт в бездонный колодец... и вдруг вспышка, сердце застучало, будто вырываясь из груди.
Максим открыл глаза и вскочил на ноги. Улыбка на лице врага сменилась изумлением, враг попятился. Одним ударом Максим расколол его косу вдребезги, перехватил остриё и воткнул Вельзевулу в живот. Зарычав басом, Вельзевул запустил в Максима сгусток тёмной свистящей материи, но парень увернулся, понял свою косу и точным ударом пронзил шею жреца.
Вельзевул упал на спину, захрипел, захлёбываясь кровью.
– Возьми мою силу... ты победил...
– Мне не нужна твоя сила, чудовище, - отрезал Максим и обратился к остальным:
- Feci quod potui, faciant meliora potentes! "Я сделал всё, что мог, и пусть другие умельцы сделают лучше". Отпустите нас из этого проклятого средневековья!
– Погоди! А можно… – К умирающему подбежал Ярослав. В глазах играл безумный огонек. – Можно мне силу? Я настоящий Блич! Я хочу могущества!
Вельзевул едва заметно пошевелил головой и охотно протянул руку.
– Ярослав, нет! – закричал было Максим, но рука брата коснулась руки Вельзевула…
Время застыло, даже пепел перестал кружиться в воздухе. Ярослав истошно завопил, его грудь прорвала тёмная материя и смерчем ринулась до самого неба.
– Что теперь будет, Дэйр? – каменеющим языком промолвил Максим.
– Конец всего, – быстро отозвался Дэйр. – Ты только что убил одного из сильнейших жрецов за всю историю мира. Я твой отец, Максим, но Ярослав... он не твой родной брат, он изменник, дьявол, Ктулху, вселившийся в его тело... - Дэйр незаметно протянул Максиму пистолет. - Этот пистолет заряжен пулями, сделанными из гранита Египетских Пирамид! Твой единственный шанс - заманить ЕГО в ловушку и выстрелить, но только вспомни заклинание!.. Я перенесу тебя обратно в город, и ОН охоту...
Максим рефлекторно схватил пистолет, когда его потянуло в портал под ногами, унося прочь из пустого измерения.
- Какое заклинание?!
- Хватай молокососа! - закричали жрецы, бросившись к ним, и заглушили последние слова Дэйра...
На землю хлынул поток ледяной воды, будто опрокинулась река, небо глухо раскололось на две части и смешалось с горизонтом…
5.
Это предчувствие походило на зверька. Максим любил сравнивать свои ощущения с миром фауны. Боль казалась ему ящерицей, надежда - горным орлом, умиротворение - собакой с добрыми глазами. А волнение походило на зверька. Мохнатого, зубастого, копошащегося.
Действительно - сзади шагали два жрецов в темных плащах, за ними Ярослав угрожающе сжимал косу. Судя по лицам, они собирались окончательно расправиться с Максимом. С противоположной стороны на фоне голубовато-темных тонов проступал клочок неба и красная точка - козырек автобусной остановки на отшибе портового городка, где располагались многоэтажные аквариумы с редкими рыбами.
Тоннель подходил к концу. Максим поднял голову - за стеклом, внутри потолка, плавали грязно-зеленые массивы водорослей и косяки мелких рыбешек. Зверек скребся, кусался, не давал покоя. Зверек предупреждал: «Сейчас произойдёт схватка с настоящим демоном!»
- Я вижу тебя, братец! Пришла смерть! - закричал Ярослав, как одержимый, замахиваясь косой и одновременно создавая в воздухе несколько огненных сгустков, чтобы бросить.
Упало несколько увесистых капель.
Ловушка схлопнулась - Максим обернулся к преследователям и нажал на курок.
Выстрел стегнул по железной раме, подпирающей аквариум. Преследователи сверкнули косами, после - их сбило железным массивом.
Выстрел. Еще один.
Стекло разлетелось вдребезги. На головы несостоявшихся убийц обрушился водопад, выбивая косы из рук и поглощая их огненные шары, брошенные в Максима.
Оказавшись снаружи, беглец отскочил за стену. На плече обнажилась жгучая рана от осколка, - к счастью, неглубокая. Не первое ранение за сегодня! Спустя мгновение хлынул поток: выплюнул из тоннеля обезоруженных незнакомцев в полусознании, поволок Ярослава по обочине, потом его косу по асфальту...
Максим быстро схватил желанное оружие, панически нанёс несколько режущих ударов по Ярославу и его сподвижникам. Ярослав, бывший рукопашник, начал бить ногами из положения лёжа и едва не нокаутировал брата пяткой в подбородок. Более того, к ужасу Максима, он с кровавым хрипом бросился ему в ноги, но поскользнулся и так и не довел прием до конца. После секундного замешательства совести Максим наконец выстрелил в Ярослава.
Магическими пули замерцали в спине поверженного брата или того, что когда-то было его братом, а ныне казалось иссохшим демоном.
Сделано!
Максим бросился к спасительному автобусу, который виднелся на остановке. Обогрев в автобусе оказался хорошим, сидения, обитые кожей, по-домашнему мягкими. Никто не обратил внимания на кровь, косу и мокрого парня - так, очередной косплей у ребят...
Орел надежды пробуждался, расправлял крылья, креп. Орел надежды предупреждал: «Выход есть всегда, нужно только найти его».
Неожиданно Максим заметил пожар, разгорающийся у порта. Похоже, сгустки огня не потухли, оказавшись слишком сильной магией, они разрастались, поглощали город. А может быть, это сама душа Ярослава переселилась в огонь? Тогда его не победить!
Нарастал рёв пробуждающегося демона: каменный, безумный, срывающий пелену реальности.
Ударил взрыв.
Второй взрыв.
Третий взрыв!
- Fatum nostrum insanum est! - прокричал Максим вместо заклинания, чтобы сделать хоть что-то за секунду до Апокалипсиса...
6.
Она потеряла счёт дням. Темные дожди орошали израненную землю, принося с собой холод и грязь. Каждое утро Вика появлялась на пустынных улицах, жгла костёр из мусора, кипятила воду. После завтрака она заплетала волосы и отправлялась на прогулку. Мёртвый город встречал её полуразрушенными домами и тишиной. На каждом углу причудливыми узорами рассыпались кости, разбитые автомобили, ржавеющие косы.
Самое худшее происходило ночью. Стены покрывались кровью надписей, безумные крики начинали душить, тянуть в бездну, а мёртвые друзья улыбались и вкалывали в себя иглы. Скованная страхом, девушка открывала глаза; остатки кошмара таяли в темноте комнат.
«Предопределения нет, – всегда повторял её отец, – есть лишь череда случайностей, иногда самых диких. Можно найти выход из любой ситуации».
Шёпотом Вика твердила эти слова, и сумасшествие отступало.
Так могло продолжаться вечно. Но однажды она заметила на тротуаре человеческие следы и даже будто бы услышала в необозримо далёком пространстве звуки надежды - едва различимый минутный перелив флейты, тут же поглощённый мёртвой землей. И воспоминания о парне в красной рубашке начали тревожить сильнее прежнего. Подумать только, ведь в тот день, когда все ещё были живы, Вика загадала: «Встречусь ли я с ним?» – и подкинула монетку. С тех пор, сколько бы она ни бросала, выпадет орёл...
Это было сотни раз.