Тихая пристань любви

Татьяна Кырова
          Зачем она это делает, уже в сотый раз Иван Николаевич задавал себе этот вопрос и не находил ответа, продолжая молча наблюдать за женой. Последние два года, из совместно прожитых пяти, превратились для него в сплошную пытку, а ведь казалось, что получится красивая история любви. Но последнее время все чаще вспоминал свою первую жену, которая за все  тридцать лет супружества, так ни разу и не сказала "люблю". В положенные сроки родила трех детей, готовила, стирала, убирала, встречала со службы горячим ужином, но никогда не говорила о чувствах. По-молодости Иван испытывал жгучую ревность и втайне ждал признания. Один раз даже замахнулся с досады, но, слава богу, не ударил.

          Став вдовцом, уволился из армии и устроился на работу в школу. Это была роковая ошибка. Лучше бы сторожем на платную стоянку пошел, намного безопаснее. В разработку попал с первого же дня, но после корпоративной посиделки охота на него прекратилась. Как истинный джентльмен, отставной подполковник отправился провожать одиноких коллег, последней по  очередности оказалась Ирина. Только спустя время, он понял смысл фразы брошенной учительницей истории у своего подъезда:

          - Молодец, Ирина Михайловна. Ловко у тебя получилось. Удачный пасьянс разложила. Поздравляю!

          Иван Николаевич даже обиделся за коллегу после откровенно ехидного выпада.   Весь вечер, не в пример некоторым, Ирина вела себя очень скромно, лишь изредка бросала в его сторону нерешительный взгляд, была молчалива и таинственно задумчива.  Провожание длилось довольно долго, легкий хмель кружил голову, он и не заметил, что им было совсем не по пути. Все закончилось романтическим ужином при свечах.  Шутил еще потом, что одинокие женщины всегда должны хранить у себя стратегический запас: бутылку шампанского и десяток ароматизированных свечей.  Ловушка стандартная, но работает безотказно. Теперь понял, что смеялся по сути сам над собой.

          По негласному закону школьного коллектива, любые намеки о личной симпатии прекратились, было решено, что трудовик определился с выбором. На весенних каникулах сыграли свадьбу.

          У Ивана Николаевича была тайная страсть, он писал стихи и только Ирине смог признаться в этом. Показалось, и здесь они совпадают, а какие восторженные трели неслись в  адрес вдохновенного поэта. Неожиданно обретенная муза с благоговением отнеслась к мукам творчества.

          И все же преувеличенный энтузиазм постепенно стал утомлять. Стихи рождались все реже. Ирина неустанно клялась в любви и верности, но дистанция увеличивалась.  Женское чутье уловило перемены и, однажды его ждал сюрприз, ставший последней каплей в чаше его терпения.

          Придя домой, он обнаружил гостя. Ирина Михайловна все с той же медовой патокой в голосе сообщила:

          - Ванюша, дорогой, познакомься. Это, Геннадий Петрович, мой сокурсник. Представляешь, какая встреча, стою в кассу, чтобы оплатить коммунальные услуги, и вдруг замечаю Геночку. Оказалось, он овдовел и совсем недавно вернулся из своей Тмутаракани.  Собирается поступить на работу  в нашу школу. Страшно сказать, сколько лет мы не виделись. А ведь когда-то он за мной ухаживал.  Увы, все мои мысли были направлены на другой объект. Если это тебя хоть сколько-нибудь утешит, Геночка, он оказался полным ничтожеством. Не в пример тебе, мой верный рыцарь.

          Кокетливо добавила жена, пока мужчины вяло пожимали друг другу руки. Ирина болтала без умолка, но успела собрать на стол и угостить вполне приличным ужином. При виде разнообразия блюд у Ивана Николаевича закралось подозрение, что встреча не была случайной. Когда Геннадий ушел, Ирина совершенно не к месту стала оправдываться, чтобы он ничего такого не думал, между ними не было и быть не может даже намека на интрижку.

          Иван смотрел на зардевшееся от вина лицо жены, с девичьим старанием изображавшую пылкую страсть, и с ужасом поймал себя на мысли, что готов задушить ее, лишь бы покончить с этой самодеятельностью раз и навсегда.

          Ладно, если бы Ирина была учителем словесности, тогда еще как-то можно было оправдать эти набившие оскомину возвышенные монологи.  Слова, заимствованные из произведений классиков, которые она старательно вызубрила, как прилежная ученица, а теперь перемешивала в чудовищную патоку. Хотя отдельно сами по себе монологи звучат совсем иначе. «Вот, во что можно бездумно превратить великий и могучий. Зачем всё это, к чему глупое притворство?  Так и не научилась быть собой, а предпочла эксплуатировать три знаменитых образа: Наташа Ростова, Татьяна Ларина и Джульетта. Только он на роль престарелого Ромео совсем не годится», - с горечью думал Иван Николаевич. Все чаще, с особой теплотой, вспоминал молчание Елены, разве есть такие слова, чтобы объяснить любовь.  Как можно описать, например, малину. Это такой колючий кустарник, с ягодами красного цвета. И что? Для человека, ни разу не видевшего кусты малины живьем, это бесполезная информация. Любовь бывает: колючей, сладкой, красивой, манящей, горькой. На худой конец, ей можно объесться до изнеможения физиологически, но никогда не насытиться духовно. Описание любви бессмысленно и тягостно, если человек не поэт. А при склонности к актерству, еще и непереносимо для окружающих. Настоящая любовь –  молчаливая тайна. Она не на показ, хотя и видна невооруженным глазом.

          Иван Николаевич, доведенный до отчаяния, залюбленый словами, уже начинал думать о кухонном варианте любовных отношений. Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, кому не приходилось слышать эту фразу. Он, не без сарказма, представил себя откормленным боровом, лежащим на диване бездумно уставившимся в экран телевизора. Такой метод заполучить самца намного честнее. Хотя и это не для него.
          
          Когда жена уснула, Иван собрался и тихо вышел.  Перво-наперво  решил примириться с детьми. Лучше было бы не жениться во второй раз, а заниматься воспитанием внуков. Но, проклятая физиология сыграла с ним злую шутку. Усмехнулся, понимая, что оправдывает себя. Поздно  об этом говорить, раньше надо было думать.  Детям и повзрослевшим внукам он теперь вряд ли так уж нужен, повидается и двинет на север, друг писал, что восстанавливает с братией старинный храмовый комплекс. В таком деле лишних рук не бывает, примут.


          Накануне первого сентября Иван Николаевич вернулся в город, чтобы написать заявление об увольнении и привести все документы в порядок. Проходя по парку, увидел знакомую парочку, но они не узнали его. Ирина ласково ворковала с Геночкой, а тот преданно заглядывал ей в глаза. «Надолго ли его хватит?» - сочувственно подумал Иван. Они были слишком заняты друг другом, и высокий монах, пропахший морским прибоем, не привлек их внимание. Кроме северного загара и аккуратной седой бородки  Иван Николаевич приобрел и более значительные изменения во внешности: бросился спасать старинную икону во время пожара, теперь осталась зарубка на память в виде шрама на щеке от ожога,  и один глаз был немного поврежден. В происшествии обвинили бывшего послушника.  Парень оказался чрезвычайно ленив и вороват, за что его сослали на остров для исправления, но он оттуда сбежал, не желая сидеть сорок дней на хлебе и воде. Взял деньги из кассы, а чтобы замести следы, устроил переполох с поджогом.
         
          Теперь, как ни странно, Иван Николаевич, был даже благодарен Ирине и относился с сочувствием. Но так и не понял, заполняла ли она, таким образом, пустоту собственной души, или стремилась воплотить в жизнь выдуманный идеал. Там, на суровом берегу холодного моря, окунувшись в аскетический быт отшельников, окончательно убедился, что у него была  – тихая пристань любви, а в двух гаванях одновременно корабль стоять не может. И теперь есть возможность за неё молиться.  Вновь полились стихи, с каждым днем они звучали все увереннее и выше. Перед возвращением на север, погостил у родных. Вместе съездили на могилу Елены. Милый сердцу образ стал его надежным спутником. Последнее время дышалось как-то особенно легко.