В нашей заводской столовой было три этажа. Кондитерский цех – на втором. И хотя, как и
положено, был грузовой лифт, но он, как это у нас обычно водится, очень часто ломался.
Грузчики-подсобники всегда и везде в дефиците, а потому, особенно в таких почти сугубо
женских коллективах, как в нашей столовке, редкие представители сильного пола особо
ценятся. Я был молод, даже скажем совсем юн, но силёнка у меня имелась. А потому, ког-
да в очередной раз наш полуживой подъёмник впадал в анабиоз, девушки-кондитеры
ласково-умоляющими глазами и словами взывали к моей душе и мышцам. Естественно,
моё сердце таяло и на моих плечах с дворового склада переезжали на второй этаж ящики
и банки с повидлом, коробки с орехами, мешки с сахаром и мукой. Мне сейчас даже с трудом верится, что я мог на плечах затащить по лестнице на второй, а потребовалось бы
и на третий этаж, семидесятикилограммовый мешок муки. Само собой разумеется, что
в благодарность за мою помощь девушки всегда щедро угощали меня своей сдобной
продукцией. По пятницам наши кондитеры делали на заказ роскошные бисквитные торты
в два-три «этажа». Эти сладкие архитектурные сооружения были богато украшены все-
возможными «багетами», «виньетками», «цветочками», и «листочками» из ароматного
и разноцветного сливочного крема. Бисквиты выпекались на больших прямоугольных
противнях. А чтобы придать им овальную форму, готовые бисквиты по углам обрезались
с помощью специальных лекал из нержавейки. Остатки крема того или иного цвета,
которых не хватало для очередного торта, выдавливались из кондитерских мешков в
тарелку. После, остатки крема и бисквитов шли на приготовление теста для каких-нибудь
пирожков или «язычков».
Как-то в одну из пятниц я, здорово проголодавшись, зашёл к своим «сладким» подруж-
кам. Девчата как раз доделывали очередную партию тортов, а на крайнем столе, на
подносе высилась горка свежайших бисквитных «обрезков», весивших явно больше
килограмма. Рядом стояла глубокая фаянсовая тарелка для первых блюд с надписью
«Общепит» по ободку. Она вся «с верхом» была наполнена сливочным кремом, который
переливался всеми цветами радуги. При взгляде на это великолепие, рот мой неудер-
жимо наполнился слюной. Не сводя глаз с этого богатства, я сказал бригадиру конди-
теров Светланке.
- Светуль, я что-то такой голодный сегодня!
Вот бы мне полакомиться этими «отходами» производства!
- Петь, да мне не жалко! Бери, сколько хочешь!
- А если я всё заберу?!
- А тебе плохо не будет?!
- Как может быть плохо от такого объедения?!
- Ну, забирай всё, если за своё здоровье не боишься!
Счастливый до невозможности, я со своей «добычей» устроился в нашей «обеденной» комнате. При помощи трёх стаканов чая без сахара, я через час расправился со своим
«подарком судьбы»... На следующий день я ничего не ел, т.е. вообще ничего. На второй день, вечером я смог только выпить стакан крепкого до горечи, несладкого чая. После
всего этого, я был уверен, что до конца жизни меня будет тошнить от одного только
взгляда на бисквитный торт. Напрасно я на это надеялся, как оказалось! Не прошло и месяца, как я на дне рождения у приятеля абсолютно спокойно «умял» большой кусище
торта, увенчанный двумя жёлтыми розами.
А ведь и в самом деле, ну что такое – немного бисквита с кремом?!..