Прошло двое суток. Четыре крейсера выжимали все из силовых установок, но не могли ускорить ход событий. Гувер отчетливо представлял, что попытка совершить скачок по кромке туманности обречена. Любое отклонение и... Торопиться в преисподнюю - даже думать об этом безумие.
Нагрузки сжирали мощность генераторов: силовые поля; открытые каналы связи, пробивающие толщу пространства; гиперскорости в режиме традиционной плотной среды, наполненной тугими волнами и микровеществом. Гувер задумчиво сидел в рубке и вспоминал недавний разговор с Землей...
«Ни в коем случае не снимайте защиту, - настойчиво убеждал его председатель и оправдывался за собственную беспомощность: - К сожалению, это все. Совет разделяет ваше беспокойство и, несмотря на ожидаемое участие веридов, дает санкцию на отход эскадры в критической ситуации. Боюсь, выбирать не придется, Гувер: Земля готовится к эвакуации...»
Ничего нового. Никто не вспоминал о «Герге», «Одисе». Похоже, Землю интересовала только станции веридов на Тригоре.
Черт! Ему нужна реальная помощь, а не советы по-сторонних. Он поморщился - идея привлечения веридов для поддержки собственных штанов вызывала неприязнь. Будь они варягами или викингами, вандалами или византийцами - все это явно попахивало замшелой исторической плесенью умерших империй.
«Не снимайте защиту!.. Уходите!..» - Гувер ехидно передразнил председателя. Ничего не изменилось - больному рекомендовали пожизненный гипс и предо-стерегали от резких движений. В такой ситуации четко ощущаешь: зараза эволюции прочно вцепилась в самое незащищенное место (чуть пониже спины), и хвост - не последнее, что потеряла больная обезьяна, процесс явно продолжается со стороны копчика. Атрофия...
Именно поэтому он бросил в свое время службу и только после долгих уговоров Лоренса согласился пойти на «Шедвуде» - не хотел подводить старика...
- Арнольд, как с ресурсами?
- В таком режиме протянем не больше суток. Передышку бы, комадор, - посадим генераторы...
Гувер задумчиво постучал пальцами по панели. Кажется, иного выхода нет. Ему нужны ресурсы, и нет никакой нужды поддерживать бесполезные каналы связи.
- Включи систему, - он поправил сенсорное кольцо, дождался контакта и коротко распорядился: - Уходим с линии. Закрыть все каналы...
- О господи, этого еще не хватало! - оператор попытался восстановить картинку на мониторе и лихорадочно застучал по клавиатуре.
На Земле, в Центре связи, один за другим мутнели многочисленные экраны; устройства, принимающие данные с кораблей, проглотив незаконченные массивы информации, захлебывались, отрабатывая стандартные сообщения о внезапном разрыве линий. Наверх, рождая переполох, полетели срочные доклады.
Такого разноса директор Центра не получал давно.
- Наплевать мне на ваши проблемы, Льис! - возмущенно кричал Тор. - Вы понимаете, что произошло? Мы потеряем все! Планета под ударом, который может произойти в любой момент, а мы слепы и глухи! Немедленно! Ты слышишь? Немедленно восстановите канал!..
Вечером того же дня три эскадры земного флота, слившись в единую огромную армаду, ушли в район далекого Купола. Резервная эскадра - надо отдать должное разуму председателя - усилила маршрут одного из крупных транспортных агентств, вывозивших население в глубины Шлейфа.
Ретрансляционные компании, не переставая, выдавали в эфир специальное правительственное сообщение о том, что руководство не бросит сопланетников на произвол судьбы и предпринимает беспрецедентные меры безопасности; что крупнейшее соединение космических сил, отправленное на помощь далекой эскадре, несомненно, справится с постав-ленными задачами и скоро исчезнут все волнения. Однако сам характер задач не уточнялся, миссия космических сил объявлялась, безусловно, сверхсекретной, и население не догадывалось, что, в силу отсутствия у правительства каких-либо иных планов, командиру соединения предписывалось нижеследующее:
«Прибыть в район действий. Восстановить потерянный канал связи, соблюдать безопасную дистанцию и в стычки не вступать, дабы сохранить вверенные силы до лучших времен. По возможности, оперативно поддержать отход эскадры адмирала Лоренса».
На обычном языке задача была ясной и понятной - район Купола обозначался «районом бездействий», а правительство обеспечивало наличие глаз и ушей и быстрое тотальное бегство земных сил с поля вероятного боя.
Таким образом на практике утверждался наивысший принцип высокой духовности, которой может достигнуть любой уважающий себя гражданин, соблюдающий постулаты веры, - держаться от Дьявола подальше. А борьба с Дьяволом, как и предписывается церковью, становилась делом совести каждого, интимным и сугубо личным.
Тогда, перед лицом опасности, нависшей над вашей цивилизацией, особенно остро ощущалось - время еще не пришло; разум, достойный великой вечности, тускло мерцал под грудой заблуждений, словно несостоявшийся огонь, и ветер грядущего, выбивавший короткие язычки пламени в глубине неродившегося еще костра, решал вашу судьбу.
Станут ли искры огнем? Быть ли пламени рожденным? Тогда и я не знал этого, ибо нельзя дать имени тому, чего не свершилось. Великое остается - иное покоится прахом безвестности...
* * *
Почти час они шли по подземному коридору, ненадолго останавливаясь и осматривая обширные пещеры, попадавшиеся на пути, в надежде найти мальчика. Но едва видимый след его всякий раз уводил их дальше и дальше.
Горы остались далеко позади, над головами, за многометровой толщей пород, простиралась лесистая долина. Отметка на приборе неумолимо приближалась к высокому холму. Похоже, маршрут их должен закончиться именно там. Возможно, правильной формы холм был вовсе и не холмом, а огромным курганом, созданным многими поколениями аборигенов. Эта мысль не отступала до тех пор, пока за очередным поворотом, неожиданно, естественный каменный коридор не превратился вдруг в хорошо оборудованный искусственный туннель. Они прошли немного в сторону бокового ответвления и уперлись в портал выхода.
- Черт, заглушен, - поковырявшись с непонятным устройством, разочарованно отметил Грегор. - Что будем делать, комадор?
- Видишь трилистник?.. Символ веридов. Кажется, нам здорово повезло.
- Хорошее везение, - скептически протянул Грегор. - Болтаемся в этом чахоточном лабиринте... Ох и задам парню, когда найдем!
- Тебе бы ума к мышцам. Здесь должна быть станция и, кажется, недалеко. Возвращаемся...
Все сомнения развеялись, когда минут через двадцать дроны вошли в огромный зал станции. По-видимому, вериды давно забросили ее, кругом лежал толстый слой пыли, проникавшей из туннеля.
По следам они быстро нашли мальчика. Умаявшийся,он спокойно спал в одной из капсул. Рядом лежал видеомон.
Попытки запустить оборудование ничего не принесли - энергетическая установка явно вышла из строя и едва дышала, с трудом поддерживая аварийное освеще-ние.
Минут через сорок появились еще два дрона. Бертон, командовавший подошедшей группой, пояснил, что они потеряли связь и, обеспокоенные, отправили следом еще одну команду. Вероятно, сигнал терялся в запутанном и длинном коридоре. Лоренс распорядился выслать одну машину назад и установить в туннеле дополнительные зонды. Уходить было нельзя - им необходимо было найти хоть что-то, что помогло бы разобраться в ситуации. Но, как назло, попадались только диски неунифицированного формата, которые не читались ни одним устройством.
Несколько часов труда не цена в большом деле. Судьба милостива к тем, кто проявляет упорство. Под слоем пыли, вытоптанном многочасовыми поисками, проступили символы. Удача лежала буквально под ногами. Карта - это, несомненно, была карта. Центральный зал станции представлял собой схему звездной системы: две силовые установки, расположенные в центре на вращающейся платформе, явно обозначали двойную звезду; на расходящихся от нее лучах, выложенных мерцающими плитами цветного минерала, встречающегося в здешних горах, читались загадочные руны, среди которых угадывались знаки цифр, очевидно, указываюшие на расстояние до планет; по кругу, у самой стены, лучи упирались в небольшие выступы, лежащие в основании высоких рельефных портиков; на арочных фронтонах, незаметные первому взгляду, располагались полусферы из дзенианского зеленоватого стекла. Вероятно, портики служили когда-то порталами, открывающими путь к планетам, и вериды владели способностью мгновенно перемещаться с их помощью сквозь пространство. Судить об этом трудно - древняя цивилизация никому не доверяла свои секреты.
То, что раньше казалось лишь скоплением архитектурных и технологических деталей, предстало теперь во всей грандиозности реализованного замысла. Земля не знала еще подобных технологий, но даже малого, что они смогли понять, было достаточно
- «Элеспитум диатра», - Лоренс, немного знакомый с языком веридов, прочитал эти слова под трилистником на центральном круге...
Он допустил ошибку...
У него было слишком мало опыта - не каждый день выходят из-под руки шедевры, достойные великой Вечности.
Он допустил ошибку и теперь, угасая, падал в забвенье.
А она, его самое фантастическое Творение - неповторимая, чарующая красота! Она предавала Его, оставаясь здесь навсегда. Какое коварство!
Картина, написанная Его рукой; хладнокровное мраморное изваяние, лишенное сострадания; пустое дыхание лицемерно красивых слов, случайно брошенных Им однажды, - она готова пережить Его?
БЕЗ НЕГО ОНА МЕРТВА!
Нет, Он не расстанется с ней, не сможет без нее! Не сможет дышать, чувствовать! Зачем без нее?..
Неукротимая волна подняла и понесла Его навстречу погибающей красоте.
ОН УМРЕТ ВМЕСТЕ С НЕЙ...
" МАМА, СКАЖИ, ТЫ УЗНАЛА ЕЕ?.. ОТЕЦ, А ТЫ? ТЫ УЗНАЛ?.."
- Майа!.. - взывал Он, и Она летела к нему потоками музыки и Света, грациозно взмахивая крыльями.
- Люби меня Майа! Люби Майа!.. - голос растворялся, и мир, принимая Его зов, уносил в глубину неба тихий шелест последнего вздоха:
- Л-ю-б-и-М-а-й-а, л-ю-б-и-м-а-я...
АВТОР ПРОСИТ ПРОЩЕНИЯ У ЧИТАТЕЛЕЙ, НО ЧАСТЬ РОМАНА ПО ТЕХНИЧЕСКИМ ПРИЧИНАМ БЫЛА УТРАЧЕНА, ОСТАЛИСЬ ТОЛЬКО ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ СТРОКИ...
* * *
- Проклятый мальчишка! - девочка стучит кулаком по его спине и обиженно закусывает губу. Сегодня он подтолкнул ее в грязную лужу, и она испачкала новенькие ботинки из желтого капари'. А вчера...
Нет, вчера - это не в счет. Она не хочет вспоминать, как он дергал ее за воротник и заляпал платье. Неряха! Да-да, так она ему и сказала!
Завтра придется простить его в очередной раз. Разве справишься с этими мальчишками!
Она оборачивается и показывает ему большой розовый язык:
- Э-э-э!.. Получил?..
"Мальчика звали Дэном, а девочку - Машей, как в сказке о трех медведях. Они жили рядом и вместе ходили в школу каждое утро..."
Слюнявя старый карандаш (подарок дедушки) Маша старательно выводит в своем маленьком блокнотике первые слова загадочной истории,которую сочинила сама.
"Ой! Опять перепутала..."
Она вырывает листок и переписывает все заново, стараясь, чтобы медведи жили подальше от Дэна и Маши и не ходили вместе с ними в школу.
"Неужели они все такие?.."
Маша задумчиво качает ногой, внимательно разглядывая знакомую букву "Э" в имени мальчика.
Дедушка тоже зовет ее папу по имени, Тэдом. Но папа никогда не дергает маму за воротник. Наверное, потому что мама большая.
Когда Маша вырастет, никто не будет толкать ее в лужу, и все будут говорить ей важные взрослые слова:
- Мадам Маша, прошу вас...
Она улыбается, вспоминая, как дедушка важничал, смешно целуя маме руку, и несколько раз повторил:
- Мадам Жульен, вы сегодня неотразимы!..
Когда Маша будет большой... лет через десять!..
Она попробовала пересчитать по пальцам и поняла, что так долго не выдержит...
Ну хорошо, лет через пять... Она станет такой же большой и красивой, как мама, и хорошенько поколотит Дэна, как это сделала бабушка Азелла, когда он неудачно спрыгнул на ее любимую клумбу и поломал цветы. А еще!..
Еще она прилепит ему розовый липучий ластик на спину...
Далеко внизу, в долине, курился туман. Горел костер.У реки сидели двое. Поднимался сизый дымок, приятно отдавало в ноздри.
-А хороша индюшка! - крякнув, проговорил один.
-Да и ушица ничего, - вторил ему другой...
Прошли миллионы лет...
В звездном небе, на небольшой планете, затерявшейся среди многих других, огромный стэк опустил голову в мутный поток фейера и, процедив жидкость сквозь частые острые зубы, сглотнул шевелящуюся массу продолговатых скользких тел.
-Игуано! Эйхе! Йередон! - смачно чавкая, громко прокричало существо, стоявшее рядом с ним, - очевидно, любимая подруга.
Она говорила: "Как здорово, Игуано! Как хороши сегодня эти головастики!"
Игуано поднял голову, сощурил три левых глаза и улыбнулся...
В небесах разгоралась новая битва за рожденную плоть!..
Но не было еще этих бесконечных лет, которые не объять рассудком, и людям хватало памяти помнить.
Эскадра, выполнив задание, шла к Земле.
В кают-компании раздавались приглушенные возгласы, чувствовался терпкий запах эктейля; слышалось, как напиток с легким бурчанием перекатывается, вырываясь из заточения...
- Кажется, все...
- Хью, ты забыл в пустые...
Глухое постукивание походных кружек...
- Давай!..
- Ух!..
- Постой-постой... Ты помнишь?..
Глаза поблескивают в приглушенном свете...
Гремит песня:
ДАВАЙ - ЗА ЖИЗНЬ!
ДАВАЙ, БРАТ, ДО КОНЦА!
ДАВАЙ ЗА ТЕХ,
КТО С НАМИ БЫЛ ТОГДА!..