Однажды один мой хороший знакомый, Серега Иванов, зимой умудрился заблудиться в лесу. Причем у него был какой-то там разряд по лыжному спортивному ориентированию, и это как раз произошло во время одной из его, как он их называет, «тренировок», когда Серега, с небольшим запасом вещей и картой, высадился на одной из полузабытых станций по воркутинскому направлению и попытался добраться до какого-нибудь населенного пункта, откуда можно было бы потом доехать на транспорте до Котласа.
Мороз был градусов восемнадцать, небо ясное — погода для тренировки идеальная, но вот умудрился, и все тут. Прокатался Серега по лесу до самой ночи, и только часам к двум выехал к какой-то глухой деревушке.
В деревне было всего четыре дома. Первые два от леса выглядели жилыми, несмотря на отсутствие света в окнах, но, сколько он ни стучал в двери и окна — никто ему не открыл. Третий дом вообще был заперт и заброшен, зато в последнем через минуту ему открыла двери бабулька, которая увидев заиндевевшего гостя, с охами и ахами пустила его в дом.
Старушка была низенькой и полной, и ходила, опираясь на палку. Пока гость ставил лыжи в коридоре и раздевался, на шум выскочили мальчик и девочка. Паренек был темноволосый и кареглазый, на вид лет семь, а девчонка выглядела постарше и была огненно-рыжая. Оба были сильно заспанными.
- Экие непоседы! - проворчала хозяйка, - Внучата это мои, на каникулах, Сашка да Ленка. А меня Татьяной Павловной звать.
- Сергей, очень приятно, - представился гость.
- Ты проходи, проходи к печке! Замерз небось, зима то нонче не балует. Сашка, поставь чайник...
Гостя посадили за стол у большой теплой русской печи, отпоили крепким горячим чаем и накормили оставшимся с вечера рыбником. Тем временем суетливая хозяйка нашла чистую простыню, подушку и одеяло, а внучка помогла ей расправить старенький диван, стоявший у окна.
Иванов проснулся к полудню от шума играющих в комнате детей. За завтраком хозяйка объяснила ему, что деревня эта совсем глухая и заброшенная, и единственная связь у неё - с Ирвой, до которой около пятидесяти километров по старому зимнику. Раз в неделю к ним приезжает машина с почтой, продуктами и пенсиями, и следующая приедет как раз завтра.
Сереге спешить было некуда, да и он, после вчерашних блужданий, не был готов добираться до Ирвы на лыжах, так что он легко поддался на уговоры хозяйки и остался на день у неё.
После обеда дети заныли, прося у бабушки пустить их погулять в лес. Та поворчала для приличия, но отпустила. Серега тоже пошел, проветриться да и присмотреть за ними, чтобы не заблудились; мало ли — городские же.
На улице было ясно и всего минус пятнадцать, и дети, радуясь солнцу, пулей выскочили во двор. Сашка был в сером пуховике, а сестра его - в рыжей, под цвет волос, курточке с меховым воротом. В дневном свете Серега, наконец разглядел её глаза — смесь серого, желтого и зеленого. Брат пошел налегке, а Ленка по пути успела прихватить самодельный лук и перевязанный бечевкой пучок стрел с наконечниками из гвоздей — соток.
- Опять ты со своей ерундовиной, вот глаза повышибаете друг другу — что я вашим родителям скажу?! - крикнула Татьяна Павловна из дверей.
- Я присмотрю за ними, - улыбаясь, ответил ей за уже убежавших к лесу внуков Серега.
В лесу были слышны только радостные крики детей да скрип старых сосен на морозе. Ленка оставила лук у дерева, и они с братом играли, пытаясь повалить друг друга в снег. Немного подустав, они угомонились, а девочка подошла к Сереге и похвасталась:
- А спорим, я в то дерево с первого раза попаду! - и, не дожидаясь ответа, схватила лук, вытащила из связки одну довольно кривую стрелу, откинула верхнюю часть варежек так, чтобы пальцы были свободны, и сходу зарядила в толстую сосну, что стояла в метрах тридцати от них.
- Ну это и дурак сможет! - подзадорил её Серега.
- А вот так? - Ленка достала вторую стрелу и засадила её на всю длину торчащего гвоздя в березу толщиной с ладонь, где-то за пятьдесят метров.
- Во! Это уже интересней! Хотя я в свое время попадал в мишень с кулак раза в два дальше, чем та береза, - засмеялся Серега.
- Санька! - крикнула девочка брату, что-то рывшему в снегу неподалеку от них. - Убегай!
Иванов пытался сообразить, что к чему, а в это время происходило нечто удивительное и странное.
Пока сестра доставала очередную стрелу, её брат прыгнул в высокий сугроб под огромной сосной, и зарылся в него. А с другой стороны сугроба выбрался уже молодой темно-серый волчонок, и, ловко петляя, побежал в глубь леса! Вслед ему летели ленкины стрелы, но все мимо цели — уж очень быстро Сашка двигался.
- Ты слишком быстро бегаешь! - крикнула сестра вслед волчонку, выведя тем самым Иванова из ступора.
Серега обернулся к Ленке, но её уже не было, только слева между двумя молодыми разлапистыми елочками мелькнула рыжая спина да длинный пушистый лисий хвост, черный на конце.
Серега постоял немного, пытаясь сообразить, что же произошло, потом, машинально схватив валяющийся на снегу лук (от стрел осталась лишь бечевка), побежал к деревне.
Да вот только деревни на месте не оказалось! Там, где она раньше была (недалеко и отошли то, чтобы спутать дорогу), виднелось лишь занесенное снегом поле и ни следов, ни каких-либо признаков жизни — только неподалеку валялся его рюкзак, и связанные так, как он вечером оставил, лыжи.
Как Серега добрался до Ветью, он помнит смутно. Тамошние рабочие отпоили его чаем и водкой и посадили на тепловоз до Котласа, а его бессвязный бред, который он нес поначалу, списали на крайнюю усталость и мороз.
Рассказал Иванов мне эту историю совсем недавно, и я до сих пор не определился, как к ней отнестись. С одной стороны, Серега — честный человек, и не склонен к разного рода шуточкам. С другой стороны — его рассказу сложно поверить.
Когда я предположил, что ему просто все это привиделось от изнеможения и холода, он загадочно улыбнулся и, показал мне на лук, висящий на стене в гостиной, где мы сидели за коньячком.
Лук выглядел очень старым и был где-то метра полтора длиной. Основание его было из ивы, чуть искривлено и отполировано до блеска, а посредине его была выемка для стрелы. Тетива была сделана из сухожилия какого-то животного и потемнела от времени и использования. Но самым примечательным в луке был узор на основании по всей его длине в виде переплетающихся друг с другом, стилизованных под иероглифы, животных: птиц, лис, медведей, волков и еще каких-то похожих на драконов зверей, выжженных или нарисованных темной краской...