У меня ощущение, что сейчас что-то выдавит мне глаза, хотя вижу я только темноту. Дышать тяжело. Словно легкие наполовину наполнены какой-то тягучей жидкостью. Пытаюсь пошевелиться. Что-то холодное и острое мешает. Жду пару мгновений. Дышать все тяжелее, перед глазами все та же темнота.
Ощущаю острую боль в глазах. Это заставляет меня поднять руку и схватиться за что-то, чем накрыто мое лицо. Срываю это. Мир кружится, кислород снова поступает в легкие, никак не могу надышаться. В руке держу кислородную маску. Оглядываюсь.
Я нахожусь в каком-то стеклянном саркофаге, поверхность его пробита. Надо мной серый металлический потолок, по которому бегут трубы. Отбрасываю маску и нахожу в себе силы сесть. Вокруг саркофага царит разруха. Какие-то неработающие компьютерные терминалы, несколько точно таких же саркофагов... На месте одного из них зияет воронка. Бетонный пол усыпан обломками, кусками стекла, из лопнувших труб бьет пар. Осторожно, стараясь не обрезаться об стекло, встаю. Спрыгиваю на пол.
Это оказалось подобно прыжку со скалы. Ноги моментально подкосились, от пяток побежала волна боли, которая достигла головы. В ушах зашумело и я упал среди осколков. Не знаю сколько я пролежал — пару секунд или пару часов. Когда сознание вернулось, я пролежал на полу еще несколько минут, слушая свое дыхание и смотря на пляшущие язычки пламени в противоположном конце комплекса. Так, отсюда надо выбираться. Поднимаюсь, придерживаясь рукой за саркофаг. Внимательно осматриваю стены. По левую руку находится широкая железная дверь с цифрой «18». Других выходов все равно не видно.
Стараясь не наступать на осколки, иду к ней. Меня еще немного пошатывает и тошнит, но самочувствие гораздо лучше, чем было. Под потолком что-то страшно заскрежетало. Поднимаю голову и вижу, что одна из крепежных балок отвалилась, и со скрипом съехала вниз, почти до самого пола. Все еще хуже, чем я думал. Добегаю до двери. Никаких ручек, ясное дело, нет. Зато рядом есть терминал. Касаюсь экрана пальцами. К счастью, система еще работает. На экранчике появляется надпись «АВТОРИЗИРУЙТЕСЬ». Плохо, очень плохо. В панике осматриваюсь. Пожар потихоньку начинает разрастаться. Очень скоро вентиляция не станет справляться и дышать станет нечем.
Краем глаза замечаю в углу комнаты завал, образовавшийся из рухнувшего потолка. Из-под завала торчит чья-то нога в ботинке. Подбегаю туда. Мне повезло — тело засыпано не целиком. Из-под обломков видна одна рука и часть торса. На погибшем белый халат, как у ученого или врача. Сую руку ему в нагрудный карман и нахожу там электронную карту. Она бледно-желтого цвета, на фотографии лысеющий усатый человек средних лет и надпись «Профессор Джозеф Олафсон». Сжимаю карту в руках и бегу назад к терминалу у двери. В воздухе уже отчетливо чувствуется запах горелой пластмассы. Подношу карту к экрану.
«АВТОРИЗАЦИЯ ПОДТВЕРЖДЕНА».
Ну просто замечательно! Дверь, немного подергиваясь, отъезжает в сторону и застревает, так и не скрывшись целиком в стене. Но этого вполне хватает, чтобы я протиснулся. Чувствуя триумф, пролезаю без всяких проблем и осматриваю следующее помещение. Передо мной круглый зал с высоким потолком. Слева и справа еще двери. В центра зала круглая лифтовая платформа, освещаемая падающим сверху солнечным светом. Подхожу к платформе и смотрю вверх. Так и есть — там зияет круглая дыра, через которую видно голубое безоблачное небо. С края дыры свисает веревка. Надо думать, что лифт не работает. В неуверенности подхожу к терминалу лифта. Подношу руку к экрану — никакого эффекта. Судя по всему, придется выбираться при помощи веревки. Я это умею, точно знаю. Карточку покойного профессора зажимаю в зубах. Хватаюсь за веревку на уровне головы, потом еще выше, обхватываю веревку ногами. Больно, адски больно голыми руками и ногами тереться об шершавую веревку. Зажмуриваю глаза и заставляю себя делать все как можно быстрее, почти автоматически. Адреналин и желание выжить помогают достигнуть верха довольно быстро.
Жадно дыша носом, хватаюсь за край ямы, выплевываю карточку на землю и вылезаю целиком. Ноги и руки сильно разодраны. Но мне все равно. Заваливаюсь на спину и некоторое время лежу, смотря в небо. Наверное, сейчас поздний день. Где-то высоко-высоко парят перьевые облака, похожие на остатки пивной пены. А что такое пивная пена?
Рывком сажусь. Оглядываюсь. Рядом со мной пролом в земле, куда ведет веревка. Метрах в пятидесяти обломки какого-то серого бетонного здания, от которых слабо идет дым. Скорее всего, подземный комплекс был его частью. Какого черта я здесь делаю?
У меня появилось ощущение, будто в голове не хватает чего-то. Какой-то важной части. И тело... оно странное, словно меньше. Странное чувство, похожее на смесь отчаяния и страха, охватило меня. Кто я? Что я тут делаю? Нет, в голове гулкая пустота. Издаю звук, похожий на истеричный смех. Даже мой собственный голос какой-то не такой! А какой он должен быть? Я не знаю. Вскакиваю, игнорируя боль в израненных руках и ногах. Осматриваю себя. У меня длинные ноги, гладкая кожа, тонкие руки, маленькая женская грудь... Отлично, значит я женщина. Почему я себя называю в мужском роде? Я должен быть мужчиной? А почему тогда я женщина? Хороший вопрос.
И тут я замечаю еще одну странную деталь — на левом предплечье татуировка. Точнее, даже не татуировка, а словно вживленная прямо под кожу черная надпись «W-27». Что это означает? Тоже очень хороший вопрос. Нагибаюсь за брошенной на землю карточкой. Итак, я очнулся в каком-то разрушенном комплексе в женском теле, полностью потеряв память. Отличное начало. И самое обидное, что я даже примерно не помню, кем я был и был ли вообще. Буду исходить из того, что я женщина. Может быть я была ею и раньше.
Вокруг меня простирается каменистая равнина. Где-то далеко, в туманной дымке, что-то похожее на лес. Вот к нему и пойду. Рано или поздно меня одолеют голод и жажда. Если это и впрямь лес, то там мои шансы на выживание увеличатся. Правда, не знаю, насколько комфортно мне будет без одежды шататься по дикой природе. Но все равно другого выбора у меня нет. Сжав в руке карточку, иду в направлении к лесу. В голые ступни впиваются мелкие камни, низкая колючая трава щекочет голени. Неприятно. Почему-то в памяти всплыла сказка про русалочку, которая, обретя ноги, постоянно испытывала боль при ходьбе. Лучше бы у меня в голове всплыло что-то более полезное. Но раз я знаю сказки, то можно наверняка предположить, что я была ребенком. Это уже обнадеживает.
Мой взгляд натыкается на абстракцию среди травы и камней. Приближаюсь, не переставая морщится от боли. Небольшая воронка, как от взрыва. Рядом с воронкой валяется тело. Подхожу к нему и сажусь на корточки, чтобы изучить: мужчина в темно-синем комбинезоне, высоких ботинках, на поясе ремень с множеством сумочек, на голове черный шлем, скрывающий лицо. Стягиваю с него шлем. Молодой, темноволосый, гладко выбрит. Глаза закрыты, у рта багровеет засохший ручеек крови. Либо я его никогда не знала, либо забыла. Во всяком случае, память не дает никаких зацепок. Мужчина не очень рослый, так что его комбинезон и ботинки должны мне подойти.
Пришлось убить около получаса, чтобы раздеть бедолагу и одеться самой. Мародерство, конечно, но не умирать же мне от переохлаждения? Комбинезон оказывается чуть велик, но я не в том положении, чтобы придираться. Ботинки тоже чуть велики, но уж лучше так, чем стонать от каждого камня. Снимаю с тела наручные часы и оказывается, что сейчас 17:46, суббота, тринадцатое августа. К сожалению, никакого оружия, даже ножа, у него с собой нет. Странно, а ведь он похож на военного... Хотя откуда мне знать какими бывают военные?
Обзаведясь гардеробчиком, продолжаю свой путь в направлении леса. В голове совершеннейшая пустота. Я не знаю кто я, я не знаю где, я не знаю зачем я куда-то иду. Плохо быть мной, скажу от чистого сердца. Единственная зацепка — некий мертвый профессор Джозеф Олафсон. Было бы неплохо выяснить кто он, чем занимался и за что его убили. Как мне кажется, за этот комплекс был бой. Нападающие либо всех пленили, либо убили, но забрали тела. Тело Олафсона почему-то не заметили. А к кому относился мертвый солдат, к нападавшим или к охранникам комплекса, мне совершенно непонятно. Хорошо хоть на его комбинезоне нет никаких опознавательных знаков.
Постепенно приближаюсь к лесу и вижу, что не ошиблась — и правда: видны хвойные деревья. Вдоль леса бежит черная полоска дороги. Оглядываюсь: на фоне садящегося солнца, в нескольких километрах от меня, чадят руины зловещего комплекса. Это было бы даже красиво, не знай я, что там недавно произошло. Зато дорога вселила в меня надежду — тут наверняка ходит какой-нибудь транспорт. А значит можно добраться до ближайшего поселения. Дохожу до дороги, присаживаюсь на корточки. И впрямь: иссиня-черное дорожное полотно, на котором видны пыльные следы от протекторов, шириной метров в десять. Этой дорогой часто пользуются или нет? А черт ее знает...
Перехожу дорогу. Лесная тень кажется очень гостеприимной. Под ногами хрустит наст из засохших иголок. Подхожу к ближайшей сосне и сажусь, прислонившись к ней спиной. Ноги болят от долгой ходьбы и ран. Отдохнуть было бы приятно, но меня беспокоит полное отсутствие пищи и воды. Хуже всего, что я даже примерно не представляю где это все раздобыть. Допустим, лужу с водой рано или поздно можно найти. А вот как поступить с едой? Охотиться? На кого? И с чем? Меня внезапно одолевает такая апатия, что хочется так и остаться сидеть под этой сосной, пока не умру по одной из нескольких причин. Я не знаю кто я, не знаю где я и почему все случилось именно со мной. Перед кем я провинилась? Тяжело вздохнув, поднимаюсь, собираю всю ярость в кулак и, что есть дури, бью по дереву. На костяшках выступает кровь, из ран торчат маленькие кусочки коры. Кажется, я уже совершенно безразлична к боли.
Со стороны дороги слышу шум. Оборачиваюсь и понимаю: что-то едет. Я бегу в направлении дороги, выскакиваю на середину. Машина слепит фарами, но я разворачиваюсь в ее направлении и начинаю махать руками. Транспорт сбрасывает скорость, приближается и останавливается. Подхожу к машине. Какой-то побитый жизнью красный пикап с большими колесами, агрессивным шипастым «кенгурятником», все окна лишены стекол.
- Эй, красавица, ты чего потеряла? - кричит водитель.
Молча подхожу. Заглядываю в окно. Мужчина неопределенного возраста, в каких-то летных очках, пыльном коричневом берете, во рту сигарета. Смотрит на меня дружелюбно, но с некоторой опаской.
- Куда, едешь шеф? - произношу я свои первые осмысленные слова. Голос и впрямь кажется чужим, но скоро должна привыкнуть. Для меня сейчас все чужое и непонятно что свое.
- Тебя подкинуть, что-ли? - ухмыляется незнакомец. – Ну, садись тогда.
Обхожу машину с другой стороны, открываю пассажирскую дверь и сажусь. В салоне пахнет табаком, потом и машинным маслом. Сиденье обтянуто светло-серым узорчатым чехлом. Водитель улыбается мне уголками рта.
- А куда тебе ехать, красавица? - спрашивает водитель и трогается с места.
- А куда-нибудь, - ухмыляюсь я.
- Что, жених бросил? - спрашивает он сочувственно.
- Практически, - бормочу я в ответ.
Мимо проносятся деревья, какие-то неказистые постройки. Встречных машин нет. Начинаю изучать свои разодранные маленькие ручки. Щипет, зараза. Надеюсь, рано или поздно, смогу их обработать. А так же найти, где можно утолить голод и жажду. Шофер выплевывает сигарету в окно, смотрит на мои руки и спрашивает:
- От чего у тебя руки такие разодранные, красавица?
- От онанизма, - брякаю я первое, что приходит в голову и улыбаюсь собственному идиотизму.
- А ты ничего, - ухмыляется водитель, - чувство юмора есть. Я всегда ценил женщин с юмором... А тебе вообще не страшно было тут одной бродить? - внезапно он посерьезнел.
- Нет, а что тут такого? - вполне искренне удивляюсь.
- Ну, граница между Конфедерацией и Республикой. Плохо контролируемая территория. Много бандитов, мародеров и прочих неприятностей.
- А ты бандит или мародер? - спокойно спрашиваю я.
- Я механик, - так же спокойно отвечает водитель. - Ищу всякие интересные железяки, которые еще можно как-то употребить. Вон, - он указал большим пальцем назад, - набрал немного добра. Меня, кстати, Тим зовут. А как к тебе обращаться?
Да вот мне самой интересно как ко мне обращаться. Называться каким-нибудь первым пришедшим в голову женским именем мне казалось глупым. Но тут у меня всплыла в памяти странная татуировка на плече «W-27».
- Называй меня Даблю, - произношу я с максимальным спокойствием.
- Странное имечко, - усмехается Тим. - Так куда тебя везти, Даблю?
- Куда-нибудь, где есть люди, - неоднозначно отвечаю я.
- В Тверь? В Москву? В любой первый попавшийся поселок? - уточняет он.
- Желательно в Москву, - говорю я, а сама ловлю себя на мысли, что в памяти начинает что-то проясняться. Не знаю, о каких Конфедерации и Республике он толковал - это пока мне ни о чем не говорит, но Тверь и Москва знакомы. Москва — большой город, столица чего-то. И меня с ней что-то связывает. Уже хорошо, уже значит, что прошлое у меня было. - Да, мне надо в Москву.
- Нет, извини, - смеется Тим, обнажив пожелтевшие зубы. - До Москвы тебя не повезу. Ты хоть представляешь, сколько это займет времени? Давай лучше ко мне домой заедем, там переночуешь, а утром придумаем, как тебе в Москву попасть.
И тут на меня словно падает озарение:
- Тим, а что я тебе должен... должна буду за это? - быстро поправившись, спрашиваю я.
Водитель изучающе на меня смотрит. Погладил себя за переносицу, усмехнулся и сказал:
- Да ничего. Почему бы не помочь симпатичной девушке в беде? Не знаю, что у тебя за беда случилась, но ты явно сама не в себе. Ты уж поверь старому солдату, я людей хорошо чувствую.
- Ты бывший солдат? - зачем-то уточняю я.
- Да, в Третью мировую воевал. Еще совсем пацаном был, восемнадцать мне было... Оно же до войны все совсем по-другому было. Испытал на себе психотронное оружие, - не без гордости подметил Тим, - да еще и в рассудке остался.
Ох, сколько всего интересного я пропустила. Третья мировая, значит. Ничего не помню. Но, если допустить, что мой возраст примерно равен возрасту этого тела, то можно предположить, что войну я в сознательном возрасте не застала. Потому что Тиму было не меньше сорока.
Автомобиль свернул с трассы на какую-то проселочную дорогу. За окном окончательно стемнело, и были видны лишь разлапистые лиственные деревья, между которыми стелился густой туман. Впереди замаячили очертания какого-то невысокого здания, за которым мутно блестела гладь небольшого пруда или болотца. Тим остановил машину; мы выходим. Пахнет сыростью и дымом. Почва под ногами неприятно чавкает.
Дом моего нового знакомого оказался типичной прямоугольной деревянной коробкой с террасой, частично стоящей на сваях. Прямо перед домом валялось несколько груд металлического хлама, какие-то куски арматуры, остов машины, несколько старых телевизоров, огромный ржавый холодильник. Пришлось идти аккуратно, чтобы не зацепиться за какой-нибудь мусор. Тим уверенно пошел вперед, зажег старенький фонарь, висящий над дверью, открыл дверь и скрылся внутри дома.
Я прошла буквально по его следам и тоже зашла в дом. Обстановка меня не сильно удивила: вздувшиеся от влаги бледно-зеленые обои на стенах, деревянные потолок и пол. Сразу у входа стоит металлическая двуспальная кровать, напротив которой пылится старый плазменный телевизор и заваленный инструментами стол. Верстак, должно быть.
Тим развел руками и улыбнулся уголками рта:
- Ну, добро пожаловать! Будешь спать на кровати, а я и в машине переночую. Мне не в первый раз.
Можно было ожидать от подобного ночлега чего угодно. Начиная от клопов в кровати, заканчивая, что я ночью проснусь с пропахшими машинным маслом руками Тима на горле и сиплым приказом «Раздвигай ноги, шлюха!».
Однако мне удалось не только выспаться, но еще и предварительно привести себя в порядок. Тим помог обработать раны и накормил какой-то лапшой, похожей по вкусу на картон. Мне удалось вспомнить, что я когда-то знала человека, который очень любил эту лапшу. Вот же злая шутка судьбы — ничего о себе не помню, но зато помню какую-то ерунду. По крайней мере, можно быть уверенной, что я не лабораторный гомункул.
В ванной было большое треснутое зеркало над поеденной ржавчиной раковинной. Там я смогла наконец-то рассмотреть себя. Я выгляжу как молодая девушка лет двадцати-двадцати пяти. Стрижка короткая, волосы темно-русые. Лицо симпатичное, на мой взгляд. Однозначно мне нравилась моя внешность, но беспокоило то, что лицо было совершенно не знакомым. Да и само по себе лицо... Было оно каким-то, пусть это странно звучит, безликим. Словно взяли сотню лиц молодых женщин и слепили из них одно.
- Слушай, Даблю, - заботливо сказал Тим, зайдя утром в дом, - мне кажется, что этот комбинезон не самая подходящая одежда.
- У тебя юбочка есть? - улыбнулась я.
- Не. Зато у меня есть комбинезон моей жены. По-моему он тебе подойдет лучше, чем комбинезон наемника.
- А твоя жена не будет против?
- Не будет, - заверил хозяин. - Она пять лет назад от меня ушла.
- Сочувствую, - смутилась я.
- Не стоит, - отмахнулся Тим и полез в шкаф искать одежду для меня.
Тем временем я села на кровать, оглядела мой нынешний гардероб, и спросила:
- А почему ты считаешь, что это одежда наемника?
- Покрой, нет никаких нашивок или опознавательных знаков, - спокойно начал перечислять Тим. - Да и видел я уже такие. На шпиона Конфедерации, Директории или, тем более, Халифата ты никак не похожа. Не будет шпион себя так глупо выдавать. Тем более прирезала бы ты меня ночью. Я же бывший вояка, глаз у меня наметан. Опасное знакомство, короче... А, вот!
Тим протянул мне аккуратно сложенный комбинезон бледно-желтого цвета. Виновато улыбнулся и покинул дом. Я быстро сняла опасную старую одежду и влезла в комбинезон жены Тима. Он был удобнее, хотя и немного великоват. Зато было целых два кармана на груди. В один из них я спрятала карточку покойного ученого, а старый комбинезон презрительно кинула в углу комнаты. Пусть хозяин сам решает что с ним делать. Мне он точно не нужен.
Когда я вышла на улицу, то Тим лежал в старом шезлонге и курил. Он одобрительно кивнул и поинтересовался, не хочу ли я завтракать. Но есть мне не хотелось (опять картонная лапша?). Мне больше хотелось попасть в Москву. Почему-то казалось, что я там найду ответы на все вопросы.
Где-то вдалеке затарахтел двигатель - сквозь низкие ивы можно было различить автомобиль грязно-синего цвета, который, судя по всему, направлялся к дому Тима.
- О, это мой друг! - сказал хозяин, выпустив облако дыма изо рта. - Он как раз может тебя отвезти в Москву.
- Он точно едет туда? - уточнила я и подошла ближе к шезлонгу.
- А это не важно. Прекрасной даме он не откажет, - усмехнулся старый солдат.
- Бесплатно?
- Бесплатно.
Спустя пару минут, перед домом, громко тарахтя, остановилась большая машина, похожая на вездеход. На самом деле это был старый пикап непонятной модели, которому приделали большие колеса. Его можно было бы назвать «бигфут», но колеса были где-то в половину человеческого роста и их было не четыре, а шесть. Кабина рассчитана на водителя и двух пассажиров, а сзади расположен открытый кузов, где уже что-то лежало, прикрытое брезентом. Из вездехода выпрыгнул человечек маленького роста. У него были ярко выраженные азиатские черты лица. Щуплый, темноволосый, суетливый, похожий на подростка. От его половой зрелости говорила только щеточка темных усиков под носом. Одет друг Тима был в одни только засаленные джинсы и кожаные туфли с острыми носами. На впалой голой груди тоже не было ни единого волосика.
- Салам, старый пес! - закричал азиат, приближаясь к Тиму.
- А, я уже тебя заждался! Салам, - прохрипел ему хозяин, после чего выкинул окурок и встал с шезлонга. Они пожали друг-другу руки.
- Товар готов? - прищурился гость.
- Конечно, - кивнул Тим. - У меня к тебе и еще одна просьба есть...
- Твоя новая баба? - перебил его азиат и уставился на меня.
- Да что ты за дикарь такой! Не баба, а дама. И не моя.
- А чья?
- Об этом у нее сам в дороге спросишь. Она в Москву очень хочет попасть. Ты же ведь подбросишь? - озадачил его Тим.
- Ну, я то вообще до Ржева ехал... - смутился водитель.
- И что тебе мешает ее довезти?
- Ладно, пусть садится, - согласился азиат. - Только чтобы в дороге не курила и по венам не катала!
Через минут двадцать я сидела в машине азиата. Внутри воняло чем-то странным, похожим на специи. Сиденья были драные и заляпанные чем-то темным. На заднем сиденье стояли какие-то ящики, прикрытые цветастой тканью. Что бы могло там быть?
Но тут водительская дверь распахнулась и в салон залез сам азиат. Едва взявшись за руль, он спросил:
- Как тебя зовут, дорогуша?
- Даблю.
- Славное имячко! - ухмыльнулся водитель и завел мотор. - А меня можешь звать Мамай.
- Это прозвище? - зачем-то уточнила я.
- А у тебя? - ответил он вопросом на вопрос.
- У меня это имя, которое я себе придумала, поскольку другого не было, - призналась я, испытывая легкое раздражение.
- Как такое может быть? - озадачился Мамай, разворачивая машину в сторону дороги. - По паспорту тебя как-то ведь зовут... Но если не хочешь, то и не надо. Буду звать тебя Даблю.
- В том и дело, что нет у меня никакого паспорта, - вздохнула я.
- Опа-опа, - оживился азиат и бросил на меня любопытный взгляд. - Откуда же ты такая взялась?
- Откуда взялась — там больше нету.
- Хех. Тебе, значит, в Москву надо? - уточнил Мамай, хитро прищурившись.
- Да, - я кивнула и поглядела в окно. Мы уже выехали из болота и ехали по узкой асфальтированной дороге.
- Во внутренний или внешний город? - продолжал допрашивать меня водитель, ловко крутя баранку.
- В... - задумалась я, пытаясь осознать смысл его слов. Память толкала на поверхность нужный ответ, но это происходило очень смутно. Было чувство, что я пытаюсь вспомнить давно забытый сон. Ведь смысл слов Мамая не был для меня пустым. Я знаю что он спрашивает. И в итоге смогла родить ответ: - В... во внутренний!
- Хех. Не выйдет, дорогуша, - широко улыбнулся Мамай, обнажив большие желтые зубы.
- Почему?
- Потому что у тебя нет паспорта. После войны туда, хех, не так просто попасть. Ты что-ли шпионка, раз не знаешь таких вещей?
- Наверное, - пробормотала я и прижалась лбом к окну, стараясь не глядеть на ухмыляющегося водителя. За окном по-прежнему мелькал лес, редкие машины и какие-то населенные пункты в отдалении. Судя по всему, они видали лучшие времена. Но над каждым поселком гордо реял красный флаг со всадником.
Почему-то я сразу вспомнила, что это флаг Республики. Уже хорошо. Но курс истории мне придется проходить заново. Или со временем сама все вспомню. По крайней мере, я точно знаю что была Третья мировая, которую я не застала. Но до войны все было немного по-другому. А вот как — вопрос открытый. Ладно, мне сейчас история ни к чему. Куда важнее понять кто я и откуда я. Но минимально ориентироваться в реалиях мне тоже надо.
- А ты точно, хех, не баба Тима? - внезапно спросил Мамай.
- Точно, - мрачно ответила я, не отрываясь от окна.
- Да он вообще мужик хороший, - начал говорить азиат, не отрывая глаз от дороги, - но только психованный малость. Хех. Поэтому от него жена ушла. Теперь он бабу себе найти не может, - заключил Мамай и противно захихикал. - Я ему привозил баб и говорил «Хорошая баба, бери!» А он мне «Нет, я старый солдат, мне никто не нужен!». Он после контузии от психотронного оружия странный такой вот стал.
- Да мы все со странностями, - меланхолично заметила я.
- Ага, вот ты, например. Как ты хочешь попасть во внутренний город без паспорта?
- Не знаю. Как-нибудь попаду.
- Эх, бабы, бабы, - широко улыбнулся Мамай. - Нет чтобы спросить «Мамай, а ты не можешь помочь попасть туда?» А ведь я знаю как это сделать! Хех.
- Серьезно? - я удивленно посмотрела на водителя.
- Серьезно, - кивнул он. - Могу высадить тебя во внешнем городе, в одном местечке. Тот район Подсолнух называют. Слыхала про такой?
- Не-а.
- Ну и ладно, - отмахнулся Мамай. - Там есть чайхона «Золотая орда». Зайдешь туда и скажешь, что тебе надо к Тамерлану. Скажешь, что Мамай прислал. И расскажешь Тамерлану свою проблему. Он поможет.
А потом была долгая дорога в сторону Москвы. Попутно Мамай неуклюже шутил, пытался заигрывать (ну, мне так показалось). Включал какую-то народную музыку с непонятными словами, под которую начинал прыгать в кресле и подпевать. Жаловался, что растут таможенные пошлины и ему тяжелее возить товар. Скоро, блин, совсем разорится на взятки. Заодно узнала, что на заднем сиденье у него те самые специи. Хотя у меня было подозрение, что держит он меня за дуру. И эти «специи» либо сами наркота, либо спрятано в них что-то интересное. Ладно, раз он так хочет, притворюсь дурой и удивленно хлопну ресницами. Потому что память мне стала подсказывать, что у этих азиатов в Москве нечто вроде клана, который занимается противозаконными вещами. Не исключаю, что упомянутый им Тамерлан какая-то местная мафиозная шишка.
Фантазия нарисовала мне инфернальную картину. Сцапает этот Тамерлан меня и отправит в свой гарем. До конца своих дней буду ублажать его, так и не узнав свою тайну. И помру однажды от передоза «Эйфории плюс». Бррр...
Надо для себя уяснить, что с этими азиатами следует быть осторожнее. Кстати, что за «Эйфория плюс»? По-моему какой-то мощный синтетический наркотик.
- Эйфорию кантуешь? - внезапно спросила я у Мамая, кивая в сторону заднего кресла.
- Ого, - выдохнул водитель, и мне показалось - на мгновение - что я вижу, как азиат бледнеет. - А ты шаришь, да? - нервно рассмеялся он.
- Немного.
- Хех. Ну тогда да. Ты, конечно, можешь мне прочитать мораль. Что де плохо травить людей, особенно после того, как они почти самоуничтожились. Но если есть желающие — то кто я, чтобы отказывать им? - хитро прищурился шофер. - Если я могу поднять на этом денег и прожить сам — кто меня осудит? Тем более, хех, в это мало кто верит, но полиция сама крышует этот бизнес. То есть часть дохода я отдаю полиции. Нормально, да?
- Да мне то какое дело, - отмахнулась я. - Хоть «Черным ангелом» торгуй, - вспомнилось мне название какого-то еще более злого наркотика. - Главное, не пытайся мне эту дурь всунуть или в еду подмешать.
- Да зачем же мне товар разбазаривать? - возмутился Мамай и стукнул рукой по рулю. - Я его из самого Новоржева пру не ради того, чтобы скармливать случайным попутчикам... Ладно! - широко улыбнулся азиат и обернулся ко мне. - Хотел я тебя в Волоколамске скинуть, чтобы дальше ты сама добиралась. Но что-то в тебе есть... Довезу тебя до самой Москвы!
- И тебя никто не остановит для проверки? - поинтересовалась я.
- А даже если и остановит, - пожал тощими плечами Мамай, - документы в порядке, наличные есть. Всегда договорюсь. Это, вот, если по югам работать, то там опасно.
- Серьезно?
- Да Республика постоянно воюет с Халифатом. Вот такая людская порода, хех, — прекратить одну большую войну, чтобы начать сотни мелких. Там патрули зверствуют. Могут пристрелить любого подозрительного гражданского. Тем более с моей то внешностью! Хех! Доказывай им потом, что ты буддист. Я же бурят на самом деле. У Халифата армия то из одних оборванцев состоит. Но Республика все равно купила в ТД боевых роботов... Как их там? Мехов!
- Что за тэ дэ? - спросила я, наматывая локон волос на палец. Самое странное, что этот жест у меня вышел автоматически. И мне показалось, что он бы весьма женским.
- Тихоокеанский Директорат, - объяснил Мамай. - Ты и впрямь дикая какая-то... Знаешь, есть такая легенда, - неожиданно переключился он, - что незадолго до войны во всех больших странах стали строить подземные убежища. Чтобы в случае войны там могли скрыться люди, прожить пару столетий, а потом выйти на поверхность и восстановить разрушенное войной. Но некоторые убежища открылись раньше времени и их жители разбрелись исследовать новый мир. Ты, случаем, не из такого убежища?
- Чушь какая! - прыснула я. - Я простая девушка, которая немного страдает амнезией.
- Упала? - сочувственно спросил Мамай.
- Да. С дерева, - зачем-то ляпнула я.
Дорога впереди все еще оставалась долгой. Начал моросить дождь и я ощутила дичайшую сонливость. Мамай разрешил мне откинуть кресло и подремать. Когда я открыла глаза, то мы уже стояли рядом с каким-то крупным населенным пунктом. За мокрым стеклом виднелась заправочная станция, угрюмые невысокие дома этажей в девять. Рядом стояло не меньше пяти машин. Мой шофер вернулся не с пустыми руками, а принес пару банок кофе и готовые обеды. В белых коробочках был горячий безвкусный рис и такие же сосиски. Понятно, что все искусственное. Какие-то воспоминания из прошлой жизни говорили, что настоящее мясо достать очень сложно — большинство поголовья скота погибло во время войны из-за биологического оружия. Синтетическое мясо даже надежнее — меньше шансов отравиться или наткнуться на мясо крысы или вороны. Я деликатно не стала уточнять должна ли я что-то Мамаю за обед. А он, вроде как, ничего от меня и не требовал. Главное, чтобы не просил рассчитаться натурой. К этому я как-то морально не готова. Мамай сообщил, что это Торжок, а ехать нам еще долго. Следующий остановочный пункт — Тверь. Я пожала плечами, так как совершенно не владела географией. Мне было важно, чтобы он доставил меня в целости и сохранности в Москву. А там...
А там я была уверена, что вспомню что-то важное. Вот только что? Я схватилась за карман, где лежала карточка профессора Олафсона. На месте. Уже обнадеживает. Мне казалось, что с ее помощью я смогу не только вспомнить что-то важное, но и открыть какой-то секрет, который был мне неведом ранее. Хотелось выскочить из машины под дождь и побежать до Москвы на своих двоих. Очень хотелось попасть туда как можно быстрее. Но я лишь стиснула зубы и обхватила себя за плечи. Спокойствие, только спокойствие. Надо расслабиться и ждать. Скоро все будет.
Все же большие города живучи. Ни войны, ни катастрофы не могут окончательно разрушить их или заставить жителей уйти в другое место. Тот же многострадальный Рим, который по десять раз захватывали, разрушали и строили снова, все так же стоит, пережив всех своих завоевателей и три мировые войны. Наверное, в выражении «Москва третий Рим» есть доля правды. Никуда она не исчезла, несмотря на то, что население планеты сократилось на пару сотен миллионов человек.
Вроде бы во время войны на город пускали что-то с боевого спутника, но Москва все равно не сильно пострадала. О былом конфликте напоминал только так называемый внешний город, который когда-то был частью города, но так и не был восстановлен. Со временем он оброс лагерями беженцев, которые из лагерей превратились в неотделимые части внешнего города, и теперь уже было не понять — какие здания стояли тут до войны, а какие построены переселенцами.
Широкая темно-серая потрескавшаяся трасса вела прямо к блестящему сердцу Москвы, внутреннему городу. В нескольких десятках километров от нас высились сверкающие на августовском солнце небоскребы. Все вместе они были похожи на титанический кристалл из стекла и бетона, выросший посреди огромного скопления мелких домишек, и ощетинившийся во все стороны ломкими иглами. Самое крупное поселение в Восточной Европе. Мне надо попасть туда, в сердце этого кристалла. Вдоль трассы, за чахлыми деревьями, были видны дома внешнего города. Иногда это были халупы, наскоро сделанные из дерева, металла, картона и всякого мусора. Иногда армейские палатки, шалаши. А иногда вполне ладные кирпичные здания, от двух до пяти этажей, возведенные еще в начале века, но отремонтированные после войны. В некотором отдалении, у разрушенной эстакады, начинались высотные бетонные здания. Тоже довоенной постройки, но отремонтированные и введенные в эксплуатацию. Скорее всего, раньше это были гостиницы или развлекательные центры. А теперь там может быть все что угодно.
Обочина трассы с двух сторон была забита людьми. Аборигены внешнего города разложили бесконечно длинные ряды лотков, с которых торговали всем чем угодно. Я пригляделась. Продавались какие-то растения, фрукты, овощи, рыба. Мне стало интересно: где эту рыбу выловили? Различные безделушки, поделки, книги и прочий более-менее ценный мусор, найденный мародерами. Я увидела даже огромную штуковину, похожую на гроб — на самом деле это был старинный компьютерный сервер эпохи кремниевых процессоров. И где они нашли такой музейный экспонат? Чуть в стороне от лотков прохлаждались помятого вида девицы. Меня немного передернуло от мысли, чем они занимаются, и что я выгляжу не лучше их. Я поглядела на Мамая — не подумал ли он что я одна из таких? Нет, шофер был спокоен, смотрел на дорогу и мурлыкал под нос очередную песню на непонятном языке.
Автомобиль свернул с трассы в какой-то переулок, мимо замелькали покосившиеся здания. На стенах виднелись следы надписей и рисунков. Из некоторых окон падал свет. Вырулив на перекресток, Мамай припарковал машину у пустой автобусной остановки.
- Ну вот тебе и Подсолнух, - вздохнул он. - Вылазь.
- Подожди, а где эта «Золотая орда»? - удивленно спросила я.
- Один квартал пешком пройдешь, а там у кого-нибудь спросишь. Хех. Не хочу появляться там, а то заставят пойти чай пить, а у меня времени совсем нету.
- Я тебе что-то должна? - спросила я из вежливости, хотя знала что ничего ему дать не могу.
Мамай осмотрел меня, странно прищурившись, а потом сказал:
- Хех. Красивая ты баба, Даблю. Но нет, ничего ты мне не должна. Услуга за услугу. Потом мне будет нужна помощь — поможешь. А сейчас прощай. И передавай привет Тамерлану.
Я выпрыгнула из теплого салона в зябкий августовский вечер. В воздухе пахло дымом. Машина Мамая, включив фары и пронзительно просигналив, умчалась прочь. Некоторое время я провожала ее взглядом, пока она не скрылась за поворотом. Ну вот и все. Опять я одна. Зато теперь в Москве.
Прислонившись к холодной кирпичной стене, я стала размышлять.
Итак, сперва надо найти Тамерлана. Войти в эту чайхону и просто спросить его. Это очень просто. Но почему-то подгибаются коленки от страха, а живот сводят спазмы. Плохое начало. Однако мне как-то надо попасть во внутренний город. Что-то внутри меня говорит, что я там забыла важную вещь. Что-то из моего прошлого, что поможет прояснить мне кто я такая и как оказалась в той лаборатории. Рядом со мной на стене были наклеены какие-то куски бумаги. Один из них оказался пропагандистским плакатом времен войны, который чудом уцелел за все эти годы. Скорее всего, его специально не стали сдирать. Все равно он сделан из непромокаемой бумаги, которая не портится со временем.
На плакате был изображен российский солдат-штурмовик с триколором на броне и орлом на шлеме. Он поднял забрало и подкуривал сигарету от горящего вражеского танка. На лице бойца читалось умиротворение и облегчение. На заднем фоне стоял штурмовой бот с тем же триколором, а на земле валялась исписанная иероглифами металлическая табличка. Под картинкой была гордая надпись большими золотистыми буквами «УЛАН-БАТОР НАШ!». Я скептически хмыкнула.
Рядом висел плакат несколько иного содержания. Судя по всему, напечатан он был недавно. На нем был изображен черный силуэт всадника с луком, а под ним лаконичная надпись «ОРДА». Словно в насмешку над соседом. Подозреваю, что его повесили тут специально. Скорее всего, это название банды, к которой принадлежит этот самый Тамерлан.
Зябко обняв себя за плечи, я пошла искать чайхону. На улице было мало прохожих. Быть может, в вечерний час мало кто осмеливался здесь гулять. А может просто тут никто не жил. Я старалась не смотреть на других людей, пялясь куда-то в землю и изредка поднимая голову, чтобы поискать взглядом искомое заведение. Один раз чуть не споткнулась о нищего, который походил на гору тряпья у стены. Из тряпья высунулось бородатое лицо неопределенного возраста, раскрыло беззубый рот и произнесло что-то вроде: «Ходють тут шлюхи всякие». Но я не обиделась и сделала вид, что вообще не слышала что он сказал. Остальные нищие игнорировали меня, провожая пустыми взглядами. Обычно они сидели группами по два-три человека у импровизированных костров. Я заметила, что в огонь шло все, что горит — обломки мебели, книги, куски пластмассы. На всякий случай я напрягалась, когда проходила мимо них. Все же стоит отдавать себе отчет, что среди них много наркоманов и больных. А такие способны на многое. Полиция иногда гоняет их, но на территории внешнего города она не особо усердствует.
Ой, оказывается, я многое помню о Москве. Это обнадеживает.
В воздухе запахло чем-то вкусным. Я остановилась и осмотрелась. Через дорогу, стоит пройти десяток метров, находилось заведение с большими окнами, откуда падал яркий свет. Над дверью была большая неоновая вывеска «ЗОЛОТАЯ ОРДА». Вот тебе и банда — даже не считают нужным маскировать свой притон. Только дурак подумает, что это просто чайхона. Впрочем, она и на чайхону не похожа в ее изначальном смысле. Скорее, замызганное кафе. У входа крутилось несколько молодых людей азиатской внешности и пара девушек, типа тех, что стояли у обочины. Здесь же имелась и своя парковка, где стояла пара легковых автомобилей и один мотоцикл.
Я подошла ближе и увидела сквозь открытое окно, как повар мешает в огромном казане плов. Это он был источником вкусного запаха, который витал по округе. Остальные окна были занавешены плотными шторами. Один из молодых азиатов скучающе прислонился к бетонной стене и закурил. Он был очень похож на Мамая – быть может родственники? Хотя немного поразмыслив над этим, я пришла к простому и логичному выводу: для меня все азиаты были словно близнецы-братья. Различить я их могла только по одежде. Набравшись смелости, я подошла к нему и спросила:
- Добрый вечер... Меня прислал Мамай. Мне нужно попасть к Тамерлану.
Парень поднял голову, затянулся дымом, вытащил сигарету изо рта и внимательно меня осмотрел.
- Мамай... - виновато повторила я. - К Тамерлану мне надо...
- Эгэй! - махнул азиат своим товарищам и они моментально окружили меня.
- Какой такой Мамай? - строго спросил курильщик. Тем временем я заметила, что другой азиат, который носил на голове красную кепочку, начал нащупывать кобуру. Меня сковал ледяной ужас. Какая же я трусиха. Будь я героем какого-нибудь боевика, то уже надавала бы по мордам всем четверым и завладела оружием. Но в жизни все выходит гораздо хуже. Да и в памяти вроде бы нет ничего, что позволило бы мне предположить, что я была крутым десантником, штурмовиком или, на худой конец, полицейским.
- Мамай. Маленький такой. На машине, - лепетала я. Сглотнув ком в голе, я вымученно улыбнулась уголками губ и нервно вцепилась в локон волос у уха. Можно подумать, это придаст мне храбрости.
А в голове появилась неприятная мысль. Вот же Мамай сукин сын! Специально мне устроил подставу! Может быть, у него с этим Тамерланом договоренность доставлять новых девиц для борделя или еще чего-нибудь подобного. Поэтому он и оплату не спросил никакую.
- Кузька что-ли? - нахмурившись, уточнил азиат в кепке.
- Может Кузька, - согласилась я, не переставая дергать себя за волосы. - Ехал на машине, вез специи. Сказал, что зовут Мамай. Говорил, иди к Тамерлану, он поможет. Скажи, что Мамай прислал.
- Кузька! - внезапно рассмеялся азиат с сигаретой. Моментально веселье заразило всю эту честную компанию. Вдоволь отсмеявшись, курильщик аккуратно коснулся моего плеча и сообщил: - Его Кузька зовут. Любит он себе грозные имена сочинять. Пошли.
В чайхоне было людно и душно. Кое-где стояли столы со стульями, но большинство посетителей сидело на полу, на каких-то грязных подушках. И почти все они были азиатами. Играла какая-то восточная музыка и сильно пахло вкусным пловом и чем-то еще. На меня никто не обратил внимания. Идущий сзади юноша, которого, как я успела выяснить, звали Ульмас, аккуратно обыскал меня и велел заходить в какое-то подсобное помещение. Там мы прошли через небольшую морозильную камеру, где хранились замороженные продукты, и спустились по лестнице в подвал. В подвале было темно, вокруг стояли коробки, вдоль стен бежали стеллажи, на которых хранились упаковки с напитками. Откуда-то из-за коробок бил яркий свет.
- Иди, - велел Ульмас. - Только не вздумай Тамералну угрожать. Он тебе враз хребет сломает.
Я робко пошла вперед, оглядываясь на Ульмаса. Он так и остался стоять в сумраке, поигрывая пистолетом. А передо мной оказался небольшой письменный стол над которым сиротливо висела лампочка без плафона. За столом восседал очень упитанный мужчина средних лет. У него была бритая наголо голова, блестящая от пота бычья шея, тонкие черные усики, запавшие глаза. Перед ним был маленький нетбук. Так как пальцы у Тамерлана были очень толстыми, то он использовал голографическую клавиатуру вместо обычной. Впрочем, одет главарь банды был довольно скромно. Потертый жилет на голом торсе, парусиновые штаны с сальными пятнами, а на ступнях, выглядывающих из-под стола, сандали. Единственной вещью, которая выделяла Тамерлана, был большой золотой перстень, красовавшийся на правой руке.
Он оторвал взгляд от нетбука, поглядел на меня, потом опять посмотрел на крохотный компьютер. Провел пальцем по мерцающей клавиатуре. И только теперь вздохнул и сказал спокойным басом:
- Я Тамерлан. Какого черта Кузьма тебя прислал ко мне?
- Мне нужно попасть во внутренний город, - тихо сказала я.
Глаза Тамерлана блеснули в темноте. Он засопел и произнес:
- А я то тебе что? Служба такси?
- У меня нет документов, - призналась я и дружелюбно улыбнулась. Но главарь банды не особо проникся моей улыбкой.
- И чего ж ты от меня хочешь, кисуля? - он развел пухлыми руками. - Я всего лишь администратор кафе. Я не торгую поддельными паспортами.
- А Мамай... Кузя, - поправилась я, - пирожки вез, наверное? Или рис?
- Вот трепло, - нахмурился Тамерлан и опять оглядел меня. Почесав могучий многоступенчатый подбородок он сказал: - Хорошо, а что ты можешь сделать? Денег то у тебя все равно нет, я угадал?
Я лишь покорно кивнула и сглотнула вставший в горле комок. Мне не понравилось как ухмыляется. Судя по всему, какая-то давняя задумка бродит у него в голове, а тут я как раз пришла, вся такая при параде. Можно сказать, в самый разгар вечеринки.
- Вот что, кисуля. Есть одно мокрое дело. Если выполнишь его — получишь хоть паспорт, хоть концентрированную благодать.
- В каком смысле «мокрое дело»? - опешила я.
- В прямом, - махнул рукой Тамерлан. - Мокрое от крови. Хотя это уж как ты постараешься — будет там кровь или нет. Можешь его придушить или сжечь. Мне не важно, - пожал плечами главный «ордынец».
- То есть ты хочешь, чтобы я, человек которого ты первый раз в жизни видишь, кого-то убил?! - уточнила я, с трудом скрывая волнение.
- Конечно, - кивнул Тамерлан и опять уставился в нетбук. Вытер платочком капли пота со лба, которые мерцали среди его морщин, словно крохотные бриллианты. - Тут философия простая. Либо ты справишься, либо нет. Я в любом случае ничего не потеряю. Потому что ты никакого отношения ко мне и моему бизнесу не имеешь.
- Какая-то людоедская философия, - подметила я, набравшись смелости.
- Homo homini lupus est. В какое время живем — такая и философия. Или ты думаешь, я сызмальства мечтал наркоторговцем быть? - неожиданно сказал Тамерлан и обвиняюще уставился на меня. - Я, между прочим, когда-то философский факультет МГУ закончил, если это тебе о чем-то говорит. Нету больше ни МГУ, ни тех кто меня учил, а их знания пошли серым прахом. Мой мир умер. Но я не собираюсь умереть в вашем.
Внезапно я почувствовала себя неловко. Вместо кровожадного головореза я увидела умудренного опытом человека, умного и по-своему гуманного. Даже прониклась некоторой симпатией. Он просто пытается выжить так, как у него получается. Ничего личного. Просто инстинкт самосохранения. А что я хотела увидеть в мире, разрушенном войной?
- Я никогда никого не убивала, - призналась я и чуть приблизилась к столику. - Да и оружия у меня нет никакого.
- Так ты отказываешься, кисуля? - прищурился азиат.
- Да. То есть нет, - я быстро поправилась и попыталась сформулировать мысли более четко. - То есть у меня нет выбора. Мне нужно во внутренний город.
- По поводу оружия не беспокойся, - вкрадчиво сказал Тамерлан. - Дадим нулевую снайперскую винтовку. Не к чему мне рисковать. «Периметр-133». Слышала про такую? Производится Директоратом.
- Не слышала.
- Вообще да, - смутился Тамерлан. - Откуда тебе, киса, в пушках разбираться? Ты главное сумей найти курок, прицелиться и нажать на этот курок. А остальное уже не важно.
Тамерлан развернул ко мне нетбук и нажал на клавишу. На маленьком голографическом мониторчике появилась фотография мужчины арабской внешности. У него была черная бородка, густые брови и большие глаза. На голове какая-то дурацкая кепочка.
- Это Мустафа, твой клиент, - пояснил главарь. - Я думаю тебе нет никакой нужды знать зачем его надо убивать. Главное, чтобы Мустафа был мертв. Застрелишь из винтовки — умничка. Перегрызешь глотку, забьешь кирпичом — тоже умничка. Мне важен сам факт его смерти. Только учти, что если тебя повяжет полиция, свалить вину на меня не выйдет, - Тамерлан ехидно улыбнулся и отвернул нетбук. - Попытаешься предать и настучать полиции или самому Мустафе — тоже ничего не выйдет. Ты никто и зовут тебя никак. Если ты и впрямь, киса, та, за кого себя выдаешь.
- А за кого я себя выдаю? - изумилась я.
- За безымянную бродяжку, которую Кузьма подобрал по дороге. Но можешь оказаться агентом кого угодно. А если это так, то мне все равно ничего не поможет.
- Постой, но раз вы делаете поддельные паспорта, то у вас и база данных должна быть какая-то? И вы должны были меня проверить.
- Нет тебя в моей базе, - охнул Тамерлан. - Не пальцем делан, сразу попробовал тебя просканировать. Нету такой... Ладно, ты будешь работу выполнять или лясы точить?
Я сидела на заднем сиденье машины, которую вел один из подручных Тамерлана. В руках сжимала футляр со снайперской винтовкой «Периметр-133». Прямо передо мной был коротко стриженный затылок водителя. Некоторое время я тупо пялилась на него, соображая как мне убить Мустафу. Вот везет же мне. Ассассин в юбке. Подвязалась на самое грязное преступление, которое можно придумать - убийство по найму. Учитывая, что у меня была уверенность, что я никогда никого не убивала. Я успокаивала себя мыслью, что тот Мустафа тоже какой-нибудь бандит. И убить его будет благим делом. И, по большому счету, какое дело мне до разборок местных группировок? Мое дело — проникнуть во внутренний город. Пока не знаю зачем, но точно знаю что надо. Тамерлан тот тоже интересный парень. Даже не спросил ни моего имени, ни как я с этим Мамаем-Кузьмой познакомилась. Хотя, скорее всего, он заранее все разведал, прежде чем пускать меня к себе. Мог тому же Кузьме позвонить и спросить кто такая, да по какому делу.
- Приехали, - мрачно сказал шофер. - Вылазь и делай работу.
- А...
- Когда все сделаешь — мы тебя заберем, - небрежно ответил он, смекнув, что я хотела спросить.
- Как скажешь, - пожала я плечами и стала выбираться из салона.
Что характерно — автомобиль сразу же умчался в ночь. Я, взвалив чехол с винтовкой на плечо, быстро шмыгнула в переулок. Там, отдышавшись, выглянула из-за угла. Меня высадили на крупном пустом перекрестке. Где-то совсем рядом с границей внутреннего города. Посреди перекрестка красовался заброшенный спуск в метро. Вокруг него горело несколько костров, там ошивались бродяги и проститутки. С моей стороны улицы был огромный, длинный многоэтажный старый дом. Точно такой же дом был и на другой стороне. Не знаю жил ли кто-нибудь в них сейчас, но мне казалось, что будет разумным залезть повыше и оттуда обозревать перекресток. Судя по тем инструкциям, что дал мне Тамерлан, Мустафа обязательно должен был тут появиться этой ночью. Моя работа сводилась лишь к тому, чтобы дождаться его и сделать выстрел.
Меня слегка передернуло, а в животе заурчало. Наверное, убивать на голодный желудок плохая примета. Но мне ничего не оставалось делать, кроме как выполнить грязную работу. А потом вдоволь наесться плова. Или сырой земли. Тут уж как повезет.
Я быстро прошла вдоль стены, под заколоченными окнами и заваленными балконами, дошла до облезлой двери подъезда. Дверь была погнута, словно ее выбивали тараном, но так и не выломали, а лишь сделали огромную вмятину. Мрачное местечко этот внешний город. Дверь без труда поддалась, и я зашла в вонючий сумрак. Воняло какой-то тухлятиной и мочой. Под ногами что-то чавкало, но я не хотела проверять что это. Впереди тускло светила могильно-бледная лампа, висящая на бетонной стене. Я использовала ее как ориентир и быстрыми шагами преодолела расстояние до нее. Тут была широкая лестница, ведущая вверх, и две обрушенные шахты лифта. Собравшись с духом, я побежала вверх по лестнице. А в голове была одна мысль «Лишь бы никого не встретить!». Я быстро выдохлась и стала подниматься шагами, а не бегом. Звонкое эхо доносило откуда-то из недр мертвого дома лай собак, шорохи, звон капель и какие-то другие странные звуки. Иногда я останавливалась как вкопанная, борясь с искушением кинуться прочь отсюда. Но потом плотнее обхватывала винтовку и убеждала себя, что терять мне абсолютно нечего. Либо попасть во внутренний город, либо умереть от пули Мустафы, клыков собаки или просто навернуться на скользкой лестнице и разбить голову. И тогда моя неразгаданная тайна умрет вместе со мной. И это будет чертовски обидно.
Наконец, справа я увидела тусклый свет, идущий с улицы. Если я не запуталась, то окна с той стороны выходили как раз к станции метро. Прекрасно! Я бодро кинулась туда, спотыкаясь об обломки и какое-то барахло. Похоже, что это была квартира. Света из окна было достаточно, чтобы изучить комнату. На голом полу были какие-то рисунки, справа стоял покосившийся шкаф, а слева - диван, на котором лежала куча мусора. Переступая через рисунки на полу, я медленно продвигалась к окну, сильнее сжимая винтовку. Мой взгляд метнулся к дивану...
Меня прошиб ледяной пот, а тело согнулось в спазмах. Мой пустой желудок что-то исторг, а ноги подкосились, и я упала на колени, не в состоянии выдержать приступ головокружения. Оперевшись на чехол с винтовкой, я нашла в себе силы еще раз взглянуть на диван. Там лежал труп! Молодая девушка в короткой юбке и узорчатых колготах, длинные волосы свисали вниз, касаясь пола. Бледное лицо безэмоционально смотрело в потолок, широко раскрыв глаза. А на шее у нее... нет, это не шарфик. Это удавка.
Просто изумительно! Из всех квартир меня занесло в ту, где недавно убили проститутку! Я чуть более везучая, чем эта несчастная, уснувшая вечным сном на диване. Работа есть работа. И нас сближает то, что обе мы можем на ней погибнуть. Правда, одна из нас уже умудрилась это сделать.
- Зато у меня есть «Периметр-133», - зачем-то сообщила я покойнице, истерично засмеялась и поплелась к окну, волоча оружие за собой, словно ребенок палку. Если тот, кто убил девушку, задумает вернуться, то надо быть готовой развернуться и пустить ему пулю в лоб.
На заплеванном подоконнике я развернула винтовку. Она была с тонким черным стволом, удобной рукоятью и без приклада. Внутри был компьютер — я точно знала, что оружие Директората снабжено интеллектуальными модулями. Другое дело, что я смутно себе представляла, как их настраивать. Внизу, метрах в тридцати, все еще горели костры, бродили люди и проезжали редкие машины. Я находилась примерно на высоте седьмого этажа.
Сейчас будет охота на Мустафу.
***
Стояла тишь, небо рассветало медленно и лениво, но зябкость раннего августовского утра быстро прошла, испаряясь туманом. Длинное серо-зеленое тело боевого вертолета величественно расположилось среди поля, опустив пилоны к земле. Два тяжелых пулемета хищно выглядывали из-под них, словно целясь в далекое одинокое облако. В высокой сырой траве стоял человек в военной форме и молча курил, бросая взгляды то на вертолет, то на бетонные развалины, расположенные в нескольких сотнях метров от места посадки.
На человеке была темно-серая форма с внушительной гирляндой орденов и нашивок, а на плечах погоны генерала. Он медленно поднес сигарету к губам, глубоко затянулся, выпустил дым из носа и выбросил окурок в траву. Сложив руки за спиной, генерал развернулся к руинам. К нему направлялись две человеческие фигуры.
Молодой офицер, одетый в форму, похожую на генеральскую, но с гораздо меньшим числом наград. И рядовой, одетый в бронекостюм. В руках бойца была штурмовая винтовка, которую он держал наготове и опасливо озирался, вращая головой в сером шлемофоне. Ему было сложно скрыть свое волнение, так как он оберегал жизнь самого генерала Октябрьского, да еще и выполняя задание на территории вероятного противника! Офицер тоже не разделял оптимизма генерала и боязливо вглядывался в утренний туман, щурясь от солнца, и поглаживая кобуру на поясе.
- Докладывайте, - обратился к ним генерал, сохраняя прежнее спокойствие.
- Товарищ генерал! - лейтенант остановился и вытянулся по струнке. - Никаких следов объекта в подземной лаборатории не обнаружено. Весь персонал убит, оборудование уничтожено, информация об эксперименте, вероятно, тоже уничтожена. Найдено несколько тел нападавших. Судя по всему, наемники из «Лиги»...
- И не забрали тела? - уточнил Октябрьский.
- Никак нет, товарищ генерал! Если желаете, то можем показать. Одного я нашел рядом с комплексом, почему-то раздетого. А второго обнаружил Казанский, - лейтенант кивнул в сторону солдата. - Рядом с главным входом.
- Да чего мне на эту падаль смотреть, - меланхолично ответил генерал. Задумчиво коснулся кулаком жестких усов, а потом внимательно посмотрел на офицера: - Один раздетый, значит?
- Так точно! - выпалил офицер. - Скорее всего, раздет мародерами или... Объектом.
- Это плохо, - так же безэмоционально сказал Октябрьский. - Надо Объект найти любой ценой.
Офицер и рядовой так и остались стоять истуканами, понимая, что ничего предложить генералу не могут. Можно, конечно, прочесать местность с вертолета, но то территория Республики Московии, могут принять за вторжение и сбить. Сюда и так летели на низкой высоте и включив глушилку.
- Есть у меня один старый однополчанин, - внезапно сказал Октябрьский и позволил себе сдержано улыбнуться. - Надо ему позвонить.
Сложив руки за спиной, генерал медленно побрел к вертолету. Лейтенант и рядовой проводили его почтительными взглядами и были готовы к любым приказам. Все же сейчас могла выпасть возможность выслужиться и получить повышение в звании. Но Октябрьский не стал утруждать их новыми приказами, а поднялся по трапу в машину. Кстати, это был совсем не типичный военный вертолет класса «Вампир 11», которые активно использовались во время войны. Он был оборудован дополнительной электроникой, укрепленной броней и расширенным пассажирским отсеком, переоборудованным под нужды генерала. Один из личных вертолетов Октябрьского.
В просторном светлом салоне, стены которого были обиты белой искусственной кожей, генерал сел в удобное бордовое кресло и вытянул ноги. Напротив стояло еще одно точно такое же, которое сейчас пустовало, а между кресел был установлен стеклянный столик. Коснувшись уха, Октябрьский позвонил своему «старому однополчанину». Поскольку лишних свидетелей не было, то он выбрал видео-связь и стал ждать, когда у него перед лицом спроецируется небольшой экранчик. Некоторое время экранчик показывал черноту и издавал слабый треск. А потом на нем появилось худое усатое лицо в берете.
- Здравствуй, Тимофей Андреевич! - улыбнулся генерал.
- Здравия желаю, товарищ генерал! - отчеканил его собеседник. Лицо выглядело немного растерянным.
- Ну, можно и без таких формальностей, - добродушно сказал военный. - Как твоя эпилепсия, Тимофей?
- Спасибо что интересуетесь, Всеволод Станиславович. Приступы уже редко бывают. Может быть, пару раз в год... Не больше.
- Это хорошо, - кивнул Октябрьский. - Но если тебе будут нужны медикаменты или продукты — ты обращайся. Мы своих не бросаем.
- Да нет, спасибо, - вяло улыбнулся Тимофей и потер нос грязной рукой. - Пока своих средств хватает.
- А скажи мне, Тимофей Андреевич, - посерьезнел генерал, - ты никого странного последнее время в окрестностях от старой лаборатории не встречал?
- В каком смысле странного? - на тощей шее Тимофея медленно поднялся и опустился кадык, глаза забегали
- В прямом, - коротко отрезал Октябрьский.
- Был, - неуверенно сказал старый пилот. - Точнее, была. Девушка.
- Девушка, - кивнул генерал. - Отлично. Продолжай.
- У нее татуировка на плече была. Как латинская буква «W» и цифра «27». Да она и представилась как Даблю. Была одета в мужскую форму наемника. Когда она переодевалась, то я тайком подглядел... - смущенно уточнил Тимофей. - И увидел эту татуировку.
- Где она сейчас? - спросил генерал, с трудом скрывая волнение в голосе.
- Она сказала, что ей нужно в Москву. Ну, я ее и отправил первым рейсом... От греха подальше.
- Ты давал ей оружие, медикаменты, продукты, деньги? - Октябрьский, спросив это, сделал страшный взгляд, так как уже с трудом справлялся с эмоциями.
Тимофей, сглотнув очередной ком в горле и вытерев пот со лба клетчатым платочком, уточнил:
- Нет, товарищ генерал. Просто посадил в машину знакомого, который обещался отвезти ее в Москву. Разве что одежду своей жены отдал.
- Это провал, - буркнул Октябрьский.
- А-а-а разрешите спросить, Всеволод Станиславович, что в ней такого особенного? - спросил поддавшийся любопытству Тимофей.
- Тебе сильно повезло, - усы генерала встали дыбом, а глаза сделались еще страшнее. - Эта девушка — совсем не то, чем тебе показалась! Это опасное существо, созданное в генетической лаборатории. Биологическое оружие. Безжалостный убийца, который не имеет никакого отношения к людскому роду. Его создали враги, которые уже один раз погубили нашу родину и теперь хотят покончить с ней совсем.
- Простите, товарищ генерал! - воскликнул бывший военный. - Если бы я знал что это за тварь...
- Ты ни в чем не виноват, - вздохнул Октябрьский. - Ты бы все равно не смог его остановить.
- А что мне сделать, если я еще раз с ней столкнусь?
- Немедленно доложи мне, - проворчал генерал. - Пусть ты давно и не мой подчиненный, но я очень огорчусь, если эта тварь убьет тебя. Ты же знаешь, что я не люблю неоправданных потерь.
- Так точно, товарищ генерал! - воскликнул Тимофей и поднес руку к берету.
На этом генерал оборвал связь и экранчик исчез. Он сел поудобнее, положив руки на подлокотники и задумался. Если объект направился в Москву, то надо поднимать разведчиков. Объект должен быть во что бы то ни стало найден и доставлен к нему живым и здоровым. Очень жаль, что нельзя прямо сейчас лично отправиться в столицу Республики Московии и решить все проблемы на месте.
Октябрьский, скрепя сердце, отдал приказ возвращаться на базу. Лейтенант и рядовой забежали в вертолет, трап быстро спрятался в недрах машины, а дверь герметично закрылась. Пилоны издали мерный гул, трава под потоками горячего воздуха согнулась к самой земле, а вертолет медленно начал набирать высоту, разворачиваясь носом в сторону восхода.
***
Я приложила глаз к холодному глазку оптического прицела, чуть опустила ствол. Площадь у метро просматривалась как на ладони. Теперь было можно детально изучить греющихся у костров бродяг и случайных прохожих. Изучила вход в метро — две потрескавшиеся бетонные лестницы спускались к заваленной мусором площадке, которая на самом деле была началом подземного перехода. Но сам тоннель был перегорожен железной решеткой. Скорее всего, станцию закрыли после войны за ненадобностью.
Когда я попыталась замереть и взять на прицел одиноко валяющуюся металлическую бочку, то поняла, что из-за дыхания прицел начинает смещаться в сторону. Оружие Директората как раз рассчитано на то, чтобы им мог пользоваться любой. Даже не профессионал. Поэтому я оторвалась от глазка и открыла терминал компьютера, который был вмонтирован с левой стороны корпуса винтовки. Бортовой компьютер с радостью мне сообщил число патронов, температуру окружающей среды, влажность и какие-то еще непонятные для меня факторы. Я коснулась экрана и стала ковыряться в настройках. Самое паршивое, что в винтовке стояла непонятная мне ОС. На сколько я могла вспомнить, перед войной все ее будущие страны-участники старались перевести свое вооружение с универсальных стандартов на уникальные. Чтобы свети к минимуму результативность электронной войны и защитить компьютеры от взлома. По этой причине компьютеры Директората и наши работают на ОС с совершенно разными ядрами.
Удивившись нахлынувшим воспоминаниям, я на некоторое время замерла, глядя на ночной город и грызя ноготь на большом пальце правой руки. Казалось, что вот-вот и я смогу вспомнить все. Словно ныряльщик, который уже почти достиг дна и тянется к нему руками. Но бурные воды вытолкнули меня обратно на поверхность. Тем не менее, я теперь точно знаю, что дно есть и до него можно дотянуться. Другой вопрос в том, когда у меня появится новая возможность нырнуть?
Тяжело вздохнув и выплюнув кусок откусанного ногтя, я вернулась к своей нелегкой работе. Память подсказала мне, что я уже имела дело с такими ОС. Но в ручном оружии используется какая-то специфическая оболочка. Иногда я отрывалась от своего занятия и бросала взгляды то на площадь, то на зловещие недры заброшенного дома. Иногда мне казалось, что сейчас из густого мрака выйдет тот, кто убил проститутку. У него будет холодная ухмылка и нож в руках. А я не успею перевести оружие в боевой режим...
Бр-р-р! Хватит паниковать на пустом месте. Надо скорее делать дело и убираться отсюда. И будет очень обидно, если Мустафа не появится до самого утра. Разозлившись на себя, я таки смогла найти нужную опцию и подстроить «Периметр-133» так, чтобы ствол сам наводился на цель, если прицел сбивается. Ну я прямо валькирия индустриальной войны! Без коня и копья, но зато со снайперской винтовкой с восемью патронами. Хотя патронами это можно было назвать весьма условно — скорее это были иглы, которые летели со сверхзвуковой скоростью и пробивали почти любые бронекостюмы. Вообще у Директората было довольно технологичное оружие, которое многие недооценивали. Кто-то распустил миф, что оно очень легко выходит из строя и многие охотно ему верили. Я не была специалистом в оружии, но прекрасно понимала, что это не более чем слух, которому многие охотно верили.
Как выяснилось, оружейник из меня лучше, чем убийца. Я долго смотрела вниз сквозь прицел винтовки. Добрый компьютер услужливо выравнивал ствол, когда я фиксировалась на цели, показывал расстояние до нее и силу ветра. А благодаря прибору ночного виденья, темнота мне совершенно не мешала искать жертву. При этом я жутко нервничала, напрягала слух, чтобы никто не подкрался сзади, мужественно терпела голод и сонливость. И вот я увидела, что к площади подъехала легковая машина белого цвета. Огонь костров отражался на ее грязной поверхности, словно адское пламя. Из машины вышли четыре человека. Очень похожи на арабов... А один из них даже с бородой и в кепочке. Мустафа.
Я моментально вспотела, особенно лежащий на курке палец. Он стал таким тяжелым и мокрым, что начал соскальзывать, увлекая за собой всю руку. Я обратила внимание, что Мустафа не пренебрегал безопасностью — он носил какой-то старый бронежилет, а на поясе висел пистолет-пулемет. Трое других бандитов были без брони, но зато с автоматами и ружьями. Мустафа подошел к одному из бродяг и начал с ним разговаривать, в то время как его подручные озирались по сторонам, держа оружие наготове. Даже если кто-то из них и посмотрит на седьмой этаж дома, то вряд ли разглядит в ночной темноте одинокого снайпера. Но если дадут автоматную очередь, то очень велик шанс, что меня скосят. В любом случае, лучше не рисковать и решить это дело одним выстрелом.
Сглотнув и вытерев руку о штанину, я опять захватила в прицел Мустафу. Ну... Это же так просто! Нажала на курок и сразу упала на пол!
Черт! Палец опять скользит. В голове стало немного шуметь, а ноги начали подкашиваться. Что же я такая бестолковая? Убей его, да и дело с концом.
Попытка номер три. Я поставила правую ногу на подоконник, скинув вниз какие-то камушки, огарки свечей, кости и другой мелкий мусор. Вздохнула, сосредоточилась на фигуре в бронежилете и кепке. Мустафа забирал у бродяги какой-то пакет.
Выстрел!
Ни звука, ни вспышки. Игла разрезала воздух меньше чем за секунду и пробила тело бандита насквозь. Он дернулся и упал, уронив пакет. Это все что я успела разглядеть, так как после этого грохнулась на пол, выронив винтовку, которая приземлилась рядом, а не выпала в окно. На улице раздались вопли, а затем шум выстрелов.
Сперва я подумала, что стреляют по мне. Но потом, переведя дыхание, выглянула наружу и опять упала на пол. По людям Мустафы кто-то еще вел огонь. Раздавался рокот автоматных очередей и стук ружей. Меня всю трясло. Не то от страха, не то от волнения. Хотелось куда-нибудь заползти, пока это не кончится.
Я осмелилась выглянуть еще раз и оценить масштаб бедствия. Все три охранника валялись мертвыми, машина была покрыта пробоинами, за разбитым лобовым стеклом угадывался труп водителя. Помимо людей Мустафы, вокруг полегло немало случайных жертв. Должно быть, мой выстрел послужил для банды Тамерлана сигналом атаки. Вот такие они — философы из МГУ.
Откуда-то с неба опустился ослепительный столб света, который скользнул по дому, а потом упал на площадь. Небольшой серебристый вертолет бесшумно скользил над внешним городом, появившись словно чертик из коробочки. Это была полиция.
Усиленный громкоговорителем голос, звонко сливаясь с эхо, донесся сверху: «Жители внешнего города! Немедленно бросьте оружие и выходите с поднятыми руками! Это приказ!»
Бандиты Тамерлана не спешили выполнять приказ, а благоразумно затаились. Затем полицейский повторил свое требование и начал водить прожектором по ближайшим зданиям. Меня сковал такой ужас, что я была не в состоянии пошевелиться. До тех самых пор, пока смертельный прожектор не остановился на моем окне, и я не почувствовала себя тараканом, находящимся в тени тапка.
Не знаю, как мне удалось это сделать, но я чуть ли не на четвереньках рванулась вглубь квартиры, после чего подоконник был разнесен в клочья из крупнокалиберного пулемета. Московской полиции палец в рот не клади — откусят по плечо.
А вот что было дальше — я помню смутно. Только помню, что неслась сломя голову вниз по лестнице, потеряв всякий страх.
Когда я себя осознала вновь, то поняла что лежу на кушетке. Рядом со мной столик за которым сидит сам Тамерлан, ехидно ухмыляется. В воздухе пахнет маслом и пылью. Интуиция подсказала мне, что я нахожусь в кузове какого-то фургона. Оперевшись рукой о металлическую гладкую стену, я села и поправила волосы. В голове немного шумело. Я встретилась глазами с Тамерланом и вымученно улыбнулась.
- Ну ты даешь, кисуля, - ласково сказал бандит. - Бежала, бежала, а потом в обморок грохнулась. Я уж подумал, что убили. Скажи спасибо, что мы решили удостовериться в этом. А то нехорошо получалось как-то.
- Спасибо, - вяло сказала я. - Только я это... винтовку потеряла... Ничё?
- Ничё, - отмахнулся Тамерлан. - Я и не рассчитывал ее опять использовать.
- А ты ловко придумал все, - я потрясла указательным пальцем и глуповато улыбнулась. Странное у меня состояние все же. - Только зачем его убивать из винтовки надо было, если твои... головорезы в засаде сидели.
- Потому что Мустафа носил с собой небольшую бомбу. И если бы почувствовал, что ему хана, то взорвал бы ее вместе со всеми моими парнями. А так — раз и в квас! - рассмеялся Тамерлан, схватившись за свой внушительный живот.
- Но я могла промахнуться.
- Но не промахнулась ведь.
- Логично, - кивнула я и опять упала на кушетку. - А что вообще со мной?
Тамерлан развернулся к столику, за которым стоял его нетбук и ответил:
- Транквилизатор. Ничего страшного.
- Ох, какая забота, - пробормотала я, заплетающимся языком. – Так, а что насчет нашего договора?
- Ты пока приходи в себя, скоро все тебе будет. И белка. И свисток.
- Какая еще белка?! - испуганно спросила я.
- С хвостиком, - невозмутимо ответил главарь банды и занялся какими-то своими делами за компьютером.
Я опять отключилась на несколько минут. А может быть и на несколько часов. Сном это было сложно назвать, скорее полубред. Мне что-то виделось, какие-то отрывки услышанных фраз, мелькали лица, но ничего разобрать было нельзя. Я тоже чего-то пыталась говорить, но голос тонул в калейдоскопе образов и событий.
Потом я очнулась опять. Тамерлан все так же сидел за нетбуком, игнорируя мое существование. Ко мне подошел молодой азиат с кустарным маркиратором.
- Давай руку, - велел он.
Я послушно протянула левую руку. Маркиратор обнял ее, словно браслет, немного ущипнул и отпустил. Я поглядела на свое запястье и увидела там крохотный штрих-код квадратной формы.
- Вот тебе, кисуля, паспорт, - неожиданно сказал Тамерлан и обернулся ко мне.
- А что в нем написано? - поинтересовалась я, потирая запястье.
Молодой азиат провел мне по штрих-коду боковой стороной маркиратора, куда был встроен ридер. Такие чудовищные полеты инженерной мысли бывают только кустарными, тем более что маркираторы официально бывают исключительно у представителей власти. Из штрих-кода высветилась голограмма, где было изображено мое помятое и перепуганное лицо, с синяками под глазами. Да, в гроб и то краше кладут. А так же было написано, что меня зовут Ахмедова Наталья Тимуровна и я являюсь гражданской Республики Московия.
- Классно! Всю жизнь мечтала быть Ахмедовой Натальей, - с сарказмом заметила я.
- Ты уж прости, - развел руками Тамерлан. - А то могла бы быть Фатимой Тахировной. Заменить на него?
- Не, спасибо. Мне и с этим весело. Все лучше чем «W-27».
- Кстати, а что это означает? - поинтересовался Тамерлан и потер подбородок. - Я видел у тебя на плече...
- Если бы я знала сама, - пожала я плечами.
Это уже было пограничье. Вроде как я покинула внешний город, но внутренний еще не начался во всем своем великолепии. Стоит сказать, что разделены они были не какой-нибудь огромной бронированной стеной, а простым блок-постом на дороге, где у меня проверили паспорт, недоверчиво оглядели, да и пропустил внутрь. Я стояла на холме. Наверное, это был какой-то парк, но я не могла вспомнить его название. Стоит обернуться назад, как видишь высокие мрачные полуразрушенные дома внешнего города, откуда чадит дымок, а под низким серым небом шустрят полицейские вертолеты. И этот урбанистический склеп тянется на многие километры, до самого горизонта. Впереди же высились монолитные и величественные небоскребы из стекла и бетона, опутанные кишкой монорельса. В тени многочисленных небоскребов приютились дома попроще, какие-то - довоенной постройки, какие-то - совсем новые. Они были подобны кустарнику в лесу, который рос у подножья деревьев, жадно ловя лучи солнца, струящиеся сквозь кроны.
Я побрела вдоль парка по аккуратной бетонной дорожке. Где-то справа от меня возвышался огромный памятник, выполненный в виде обелиска, увенчанного крылатой женщиной. С него еще не убрали строительные леса. По-моему он посвящен победе в далекой Второй мировой войне. У подножия монумента стояла часовня. Наверное, это правильно — если не победили в этой войне, то стоит обратить внимание на прошлые подвиги и снять с людей напряжение. Да, мы негодные, мы плохие. Мы влезли в войну, где потеряли все. Но зато какие у нас были предки!
Где-то вдалеке замаячили фонтаны и небольшая площадь. Прохожих почти не было, а все кто встречались, шли по параллельным аллеям. Наверное, посещать Парк Победы (да, я вспомнила как называется это место!) было каким-то кощунством. Не официально, а где-то на уровне природных инстинктов. Какой-то в этом был стыд. Казалось, что наши великие предки сейчас смотрели на нас с Поклонной горы и хмурили седые брови. Даже я, существо без рода, без племени, почувствовала себя несколько неуютно. Тогда я присела на одну из деревянных скамеек с бетонным основанием, положила руки на колени и стала смотреть на оживленный проспект, который бежал мимо Поклонной горы и терялся в недрах внутреннего города. Порыв ветра, слово уловив мои мысли, принес откуда-то две грязные бумажки.
Они закружились и упали к моим ногам. Я не поленилась наклониться за ними, протерла от грязи и пыли рукавом. И совершенно не удивилась, когда поняла что это еще одни агитационные плакаты времен войны. На одном из них был нарисован современный танк с триколором на башне, а над ним лицо пехотинца в боевом скафандре. И, словно их тень, был изображен старинный танк с красной звездой на башне, а над ним лицо мужчины в каске с такой же звездой. Я смяла плакат и положила рядом. Развернула второй. Там был нарисован десантник все с тем же триколором, который подает руку раненому солдату. На броне раненого бойца был изображен красно-зеленый флаг. Внизу плаката была надпись «Наши народы едины!». На моем лице появилась ухмылка.
Если бы я верила во всякую мистику, то и впрямь бы поверила, что наши предки специально подкинули мне эти старые листовки с пустыми лозунгами и дешевыми призывами. Ведь главное это не сила, а главное это правда. Вот только беда в том, что у каждого своя правда. А в остальном это просто два клочка непромокаемой бумаги, которые сорвал ветер со стены разрушенного дома во внешнем городе и принес сюда. Когда я второй плакат смяла и положила рядом с собой, то обнаружила, что рядом кто-то стоит. Я подняла голову.
Это был высокий молодой человек с умным лицом. Небритый, лохматый, челка падала ему на глаза, но при этом он не терял обаятельности. Незнакомец был одет в бежевый плащ, под которым он носил коричневый костюм с галстуком. Он вежливо улыбнулся, взял плакаты в руки и сел рядом.
- Вы не против? - спросил незнакомец.
- Нет, что вы. Я всегда только за, - промямлила я. Почему-то я вспомнила, что выгляжу как самая дешевая шлюха с самой дорогой помойки внешнего города и мне стало неловко.
- Эх, а ведь как могло все сложиться? - произнес молодой человек и уставился на меня. Потом он бережно развернул плакаты и, глядя на них, начал говорить: - Жадность, глупость и тщеславие всегда были бичем человеческой цивилизации. У старого правительства было слишком много амбиций и слишком много обид, чтобы сдержаться в стороне от конфликта. Мы живем в мире, отравленном химическим, биологическим оружием, поджаренным взрывами водородных бомб... А ведь футурологи двадцатого века считали, что Третья мировая будет последней. Знаете, в некотором роде они правы. После всех крупных войн мир сильно преображался. Пока не созревал до следующей войны.
- А будет еще одна война? - робко спросила я, наматывая локон грязных волос на палец. А сама подумала, что горожу какой-то бред, вместо того, чтобы спросить у него кто он такой и что ему надо.
- Обязательно будет, - решительно сказал молодой человек и бросил плакаты на землю. - Может быть не сейчас, может быть через десять лет, а может и через пятьдесят. Но будет.
- А кто вы такой? - наконец спросила я. - Министр иностранных дел Республики?
- Нет, что вы, - добро улыбнулся он и посмотрел мне в глаза. У него были серо-карие умные глаза. Но немного усталые, словно он уже много повидал на своем веку. - Меня зовут Антон.
- А меня Даб... Наташа, - смущенно улыбнулась я. - Так кем вы работаете, Антон?
- Меня можно на «ты», - разрешил Антон. - А работаю я там, где люди хорошо понимают, что война неизбежна и мы должны быть к ней готовы. И для этого у нас должно быть лучшее оружие. Только так мы сможем восстановить Империю и заставить врагов снова нас бояться.
- Оу, а у нас много врагов?
- Достаточно, - вздохнул молодой человек и сел, прижавшись к спинке скамьи. - И поэтому нам нужна ты, Наталья.
Я удивленно уставилась на него. В животе стало холодно. Надо было сразу понять, что он не знакомиться пришел. И не поболтать о днях былой славы. Я напряглась и внимательно его осмотрела. При Антоне не было ни оружия, ни каких-либо знаков отличия.
- Тебе повезло, что мы нашли тебя так быстро. Знаешь ли, «Лига» получила информацию, что ты какой-то опасный мутант, обладающий нечеловеческими способностями и очень жестокий. Они бы не вели с тобой душевых бесед.
- Замечательно, - кивнула я. - Вы меня нашли. Поздравляю. Оперативно работаете. Только у меня есть пара незаконченных дел. В парикмахерскую собиралась...
- А ты шутница, - широко улыбнулся Антон, продолжая глядеть на проспект. - Но тут есть маленькая сложность. Сейчас рядом с тобой сидит мой приятель...
Резко обернувшись, я увидела на другом конце скамьи двухметрового жирного амбала с длинными черными волосами. Его глаза скрывались под зеркальными очками, а на лице играла зловещая ухмылка. Сам он вроде бы и не смотрел в нашу сторону, но из-под отворота плаща на меня глядел ствол какого-то маленького оружия. И как я проглядела появление такого бегемота? Антоном залюбовалась что ли?!
- Так вот, - продолжал Антон, - у него с собой парализатор. Я экранирован от его воздействия. Так что если ты будешь кричать, попробовать убежать или прикрыться мною, то это тебе не поможет. Мы не убийцы и не насильники. Мы... - он некоторое время подумал, - люди чести. Почти военные, почти офицеры. Мне сложно навредить женщине. Поэтому я прошу тебя, Наталья, спокойно проследовать за нами в машину.
Похоже, что это явно не то, чего я ожидала увидеть во внутреннем городе. Ну а что я еще хотела? Очнулась в полуразрушенной лаборатории, непонятно кто, непонятно что, непонятно зачем. Очевидно же, что меня будут искать «создатели» или их конкуренты — понятия не именно на кого работает эта парочка. Но сейчас мне и в самом деле не оставалось ничего, кроме как подняться и проследовать за ними.
Я не разбираюсь в машинах и тем паче не имею теоретического представления как их водить. Но даже мой непрофессиональный взгляд мог сказать, что автомобиль у этой парочки был хороший. Послевоенная сборка, скорее всего из Директората или Рейха. Иссиня-черная, с бронированными тонированными стеклами, удобными кожаными сиденьями и бортовым компьютером. Я слышала, что подобные машины можно вообще не уметь водить, а задать лишь курс и он сам отвезет куда надо, соблюдая все правила дорожного движения и объезжая препятствия.
Антон сел за руль, а его волосатый и толстый друг сел на заднее сиденье рядом со мной, не выпуская парализатор из рук. Он пристально рассматривал меня сквозь зеркальные очки и деловито потирал нос свободной рукой. Оказавшись вблизи от него, я ощутила удушливый запах пота, которым благоухал его плащ.
- А нам повезло, что Объект так быстро попался, - цокнул языком Антон и завел машину.
- Да вообще быстро все вышло. Я уж думал, типа, за этой дрянью бегать по всему городу придется, - сказал его товарищ, дыхнув на меня легким перегаром и прижавшись еще сильнее. Не то он боялся, что я убегу, не то ему тепла женского захотелось. В уме всплыла какая-то шутка про "Кому комиссарского тела захотелось?"
Машина быстро набрала скорость, обгоняя всех остальных, пронеслась по проспекту и свернула куда-то с него в туннель. За бортом все стало болезненно-оранжевого цвета. Бортовой компьютер добавлял в полумрак салона оттенки зеленого и синего. В зеркальных очках моего охранника отражались настенные фонари, а лица не сползала нехорошая улыбочка.
- Меня Наташа зовут, - сказала я ему, скромно улыбнувшись.
- А меня Эрик звать, - пробормотал похититель. - Дурацкое, типа, имячко... Хотя чего ты мне мозги пудришь? - неожиданно повысил голос он. - Мы знаем, что у тебя поддельные документы. И ты никакая не Наташа.
- Да про объект вообще информации почти никакой нет, - меланхолично заметил ведущий машину Антон.
- Ну, не отрицаю этого, - призналась я. - Но все же сейчас меня зовут Наталья Тимуровна. И поэтому хотелось бы, чтобы вы называли меня этим именем.
- Ишь какая, - улыбнулся Эрик и пригрозил парализатором. - Еще и права качает.
- И вообще с какой стати вы меня похитили? Зачем я вам нужна?
- Нам — абсолютно не нужна, - спокойно сказала Антон, выруливая из туннеля на поверхность. - Ты нужна кое-кому другому.
Мы припарковались перед каким-то высоким стеклянным зданием, на совершенно узкой улочке. Где-то сверху громыхал монорельс. Эрик аккуратно вывел меня из машины, уперев жесткий ствол парализатора мне между лопаток. Конечно, мы выглядим странно, пусть его маленькая пушка и была спрятана под плащом. Можно попробовать громко закричать и резко рвануть в сторону, но мне почему-то было страшно это проверять. Несмотря на кажущуюся неуклюжесть, волосатый костолом мог быть проворнее, чем я ожидаю. Антон пошел впереди, скользя между припаркованных автомобилей, направляясь к первому этажу какого-то красивого здания с большими окнами на первом этаже и неоновой вывеской.
Отель. Но названия прочитать не могу. У входа стоит пара солидно одетых охранников. Похожи друг на друга словно однояйцевые близнецы: оба в черных костюмах, коротко стриженные и с парализаторами на поясе. Кстати, я припомнила, что от длительного воздействия парализатора может остановиться сердце. Значит, мои похитители при желании могут меня и убить. Но, судя по всему, я слишком ценна, чтобы меня убивать.
Мы вошли внутрь отеля. Эрик приобнял меня словно возлюбленную, хотя мой помятый вид и испуганные глаза могли сказать об обратном. Но ни охранники, но лощеный швейцар не обратили на меня никакого внимания. Гости соизволили где-то подцепить потасканную наркоманку — их право, за все уплочено.
- Она с нами, - кивнул Антон девушке, сидящей на ресепшене, и мы прошли лифту.
Лифт бесшумно поднимался вверх. Эрик все так же прижимался ко мне, а его запах становился все невыносимее. Да еще и стены лифта были зеркальными, и я могла опять насладиться своим испуганным и помятым видом. Под самым потолком была видеопанель, транслирующая какую-то передачу, где пожилой лысый человек рассказывал о врагах Республики и их кознях. Мы остановились на пятнадцатом этаже, и вышли в холл. Ряды деревянных дверей, зеленые ковровые дорожки, растения в вазонах и тишина. Под высоким потолком висели люстры, сделанные под старину, излучающие рассеянный белый свет.
Меня повели вдоль коридора. Антон пошел вперед и открыл карточкой деревянную дверь под номером «1567». Заглянул внутрь и махнул рукой Эрику. Я поняла, что эти ребята сильно волновались, как бы они не пытались скрыть свои эмоции под маской триумфа. В любом случае, мне надо было придумать, как от них сбежать. Понятия не имею на кого они там работают, но у меня была своя цель, отличная от ней. Пока не знаю какая, но я была уверена, что у меня с ними не может быть общих дел.
Впрочем, номер в гостинице оказался весьма уютный. Хозяева Антона и Эрика постарались, чтобы их люди ни в чем не нуждались. Бледно-бежевый пол, белые пластиковые стены с цветочным узором, стеклянная мебель, большая выключенная видеопанель и закрытое плотными жалюзи окно. Под потолком висела квадратная прозрачная люстра, которая сразу же включилась, когда мы вошли внутрь. Слева от входа стояла вешалка и белый кожаный диван. Несмотря на больничные тона, номер выглядел вполне уютно, в духе ретро-футуризма. Наверное, здесь даже кровать выдвигалась из стены, поскольку таковой в номере не наблюдалось, но было еще много свободного места.
Эрик посадил меня на диван, а Антон запер дверь. Потом Антон сел на прозрачный стул, придвинув его ближе к дивану, а Эрик встал посреди комнаты, скрестив руки на груди.
- Это было так не сложно, что даже подозрительно, - сказал Антон, поглаживая небритый подбородок.
- А зачем тогда распускали слухи, что она, типа, какой-то мутант? - изумился Эрик. Затем достал из внутреннего кармана плаща металлическую флягу, на которой был изображен скалящийся медведь, приложился к горлышку и, сделав большой глоток, занюхал воротником.
- Она наверняка знает что-то ценное, - предположил его напарник и пристально посмотрел мне в глаза. - А может быть она и в самом деле не тот, за кого себя выдает...
- Например, киборг! - воскликнул Эрик и подошел ко мне. От него стало пахнуть перегаром еще сильнее.
- Хорошая версия, - кивнул Антон. - Может, проверим? - с этими словами он достал откуда-то угрожающего вида вибро-нож.
- Давай ей палец отрежем! - предложил волосатый толстяк.
Я с ужасом сжалась в комок. Хороши же исполнители! Сейчас еще попортят мне шкуру. Да и не вырваться отсюда никак — два здоровых мужика с ножом и парализатором это не шутки.
- Не, лучше не надо, - резко сказал Антон и убрал нож обратно. - Откуда мы знаем, в чем ее важность для генерала? Не удивлюсь, если вся ее ценность будет заключаться в пальце, который мы отрежем. Закон подлости, знаешь ли.
- Так, это самое, какой план? - спросил Эрик и снял, наконец, очки. У него были глубоко посаженые красные глаза. Видать, давно зенки заливает, раз такие мешки под глазами и нездоровый блеск маслянистых зрачков.
- Я пойду, отправлю сигнал, что операция завершена. Объект на месте, пусть забирают, - сообщил Антон и встал со стула. - Чем меньше мы с ней будем возиться, тем меньше шанс, что она что-нибудь выкинет.
- Да, типа, так, - согласился его напарник. - А я за ней пригляжу.
Антон быстро встал со стула, взял со стеклянного стола, стоящего в углу, нетбук и широкими шагами покинул номер. Должно быть, сигнал он будет отправлять из какого-то условленного места. Я проводила Антона взглядом и посмотрела на Эрика. Он глуповато улыбнулся и показал мне парализатор. Да, да. Я не дура, все понимаю.
Волосатый увалень начал ходить по номеру туда-сюда, иногда останавливаясь и прикладываясь к фляге. О, да мой охранник сейчас налакается. Хотя, чую пятой точкой, что у него большой опыт. Чтобы упасть с копыт, ему такой фляги мало будет. Внезапно он остановился и резко развернулся ко мне.
Я опять ощутила запах пота, перемешанный с запахом не усвоенного спирта. Раскрасневшееся лицо нависло надо мной и изрекло:
- Связать тебя что ли, а то сбежишь...
- Куда я денусь с подводной лодки? - скептически произнесла я и поморщилась.
- Да откуда я знаю чего ты выкинешь... Вдруг ты, типа, и правда, мутант какой?
Эрик начал было метаться по номеру в поисках веревки или еще чего подходящего, но потом остановился возле меня и резким движением сорвал с меня верх комбинезона, обнажив плечи и грудь.
- Ого. Хорошие, - восхитился здоровяк, уставившись на мои молочные железы.
- Да, мне тоже нравятся, - ничуть не смутившись, сказала я. - У тебя, кстати, может вырасти больше, если не бросишь пить, - добавила я и рассмеялась.
- Ах ты дрянь! - прорычал Эрик и влепил мне пощечину.
А это он, наверное, зря сделал. Я не очень хорошо понимала своих инстинктов. Но как-то на автомате двинула ему ногой по яйцам. Эрик взвыл и схватился за промежность. Я резко вскочила и ударила его лбом по носу. В разные стороны брызнула кровь и мой охранник, завопив еще громче, рухнул на пол, как мешок с мусором. Я, улыбаясь до ушей, двинула ему ногой еще раз. Не смотря на то, что там теперь были его руки, второй удар таки тоже попал в цель, судя по сдавленному вою Эрика.
- Прости, малыш, ничего личного, - сказала я и наклонилась к двухметровой туше. Нащупала у него во внутреннем кармане флягу, а в другом кармане парализатор. Здоровяк пытался отмахнуться от меня рукой, но я ловко увернулась и отошла на пару метров.
Он уже начал собираться с силами, чтобы встать. Кровь текла тонкой струйкой на светлый пол, а заплывшие глаза полыхали от ненависти. Я нащупала рукоятку парализатора, навела на поднимающегося Эрика и выпустила яркий синий луч. Охранник замер, а потом обмяк. Рот так и остался приоткрытым, собираясь выплюнуть проклятье в мой адрес. Только глаза бешено бегали. Я бросила парализатор на пол и смущенно улыбнулась. Надеюсь, что я не слишком переборщила с зарядом и он останется жив. Хотя какое мне, казалось бы, до него дело? Надо рвать отсюда когти.
Я поправила многострадальный комбинезон, прикрыла грудь. Сунула зачем-то в свободный карман флягу, в которой еще что-то болталось. Парализатор брать с собой не стала. Это будет не очень хорошим аргументом в мою пользу, если меня остановит полиция. Главное, не столкнуться по пути с Антоном. Тогда мне точно крышка. Я достала флягу из кармана, понюхала горлышко — похоже, что коньяк. Сделала глоток, поморщилась, и на выдохе произнесла:
- А вкус у тебя ничего, волосатый. Ты уж извини, что так вышло. При других обстоятельствах я бы выпила с тобой на брудершафт. Если бы ты помылся.
Разумеется, в ответ Эрик лишь страшно таращил глаза, перечисляя у себя в голове все известные ему ругательства и методы пыток. Я убрала коньяк обратно себе в карман, переступила через парализованное тело, разблокировала дверь. Сперва я выглянула в коридор, чтобы убедиться, что там нет Антона. Вокруг была лишь тишина, ковровые дорожки и вазоны.
Под бешеный стук сердца, я пробежала по коридору прямо к дверям лифта и чуть ли не кулаком стукнула по кнопке вызова. Казалось, что сейчас второй мой похититель может появиться из-за любого угла. Лифт поднимался целую вечность, я уже устала его ждать. Когда створки открывались, то я застыла от волнения, ожидая увидеть там Антона. На мое счастье, кабинка была пустой и я пулей запрыгнула туда. Внутри было пусто, только лысый мужик продолжал что-то вещать с видеопанели. Не могли канал повеселее включить?
Я прислонилась спиной к зеркальной стене, скрестив руки на груди, и невольно слушая муть про «врагов Республики». Блин, как они все похожи. Мне даже мерзко становится. Что эти двое и их хозяева, грезящие о восстановлении некой Империи. Что этот параноик на экране. Они как стая падальщиков, которые сожрали тушу и уже стали поглядывать с аппетитом друг на друга.
Лифт достиг первого этажа. Я аккуратно выглянула, изучила холл. Вроде бы долговязой фигуры в бежевом плаще нигде нет. Везет, пока везет. Проскользнув мимо ресепшена и охраны, я выскользнула через автоматические двери на улицу, вдохнула пьянящий воздух свободы, и рванула за угол здания. За углом гостиницы оказалась широкая двухъярусная проезжая часть, по бокам которой шли тротуары. Люди, как много людей!
Пришлось прижаться к стене, чтобы не быть затоптанной. Мужчины, женщины, старики, молодежь... Нет только детей, но что им делать в центре Москвы? Все спешили по своим делам, совершенно не обращая на меня внимания. Большинство взрослых мужчин в деловых костюмах или иной строгой одежде, молодые в чем-то ярком, цветастом и синтетическом. Им не жарко ходить в плащах и штанах сумасшедших расцветок, сделанных из чего-то вроде латекса? Но настоящий культурный шок я испытала, когда увидела деву с распущенными розовыми волосами, одетую в юбку, топик и туфли под цвет волос. Юбка и топик странно мерцали, переливаясь всеми цветами. До меня дошло, что это голографическая одежда и эта юная особа, фактически, идет по улице голой, если не считать туфлей. Я почувствовала себя брюзжащей старухой. Поэтому постаралась сделать лицо не таким удивленным и влиться в толпу.
Как бы я не старалась, а шла, все равно озираясь по сторонам и задрав голову. Высокие стеклянные башни ловили лучи солнца, маня разнообразной рекламой с видеопанелей. На крышах некоторых зданий красовались самые настоящие рекламные голографические инсталляции. Вокруг зданий летали вертолеты и тянулись трубы монорельса. Все это великолепие не шло ни в какое сравнение с запущенными руинами, находящимися во внешнем городе. Раз я уже была во внутреннем городе, то почему так старательно сворачиваю шею, пытаясь углядеть каждую цветную фигню, на которую местные обитатели давно уже не обращают внимания? Но все эти офисы, отели, развлекательные центры, так манили и гипнотизировали, что я не могла оторвать глаз. Мой замызганный вид и удивленный взгляд, скорее всего, давал понять окружающим, о моем происхождении из внешнего города. К счастью, никому до меня дела не было.
Вспомнив о возможной погоне, я ускорила шаг и вышла к небольшой площади. В центре стояла небольшая статуя, изображающая раненого солдата, держащего флаг Республики Московии, рядом с которой росли настоящие ели. Напротив был какой-то огромный торговый центр и подъем на станцию монорельса. Над огромной стеклянной дверью торгового центра висела очередная видеопанель внушительных размеров.
Из скрытых динамиков доносилась женская речь:
«Очередной налет бандитов из Халифата был успешно отражен воронежской гвардейской дивизией. Республика может спать спокойно опять. Однако премьер-министр обеспокоен, что у убитых бандитов обнаружены электромагнитные гранаты, тяжелые ракетницы и бронекостюмы. Это позволяет предположить, что Халифат спонсируется кем-то из наших врагов...»
На видеопанели показали, как солдаты республики собирают в кучу тела убитых бандитов, а потом лицо коротко стриженого мужчины в черном пиджаке и красном галстуке. Память сразу же мне подсказала, что это и есть премьер-министр Республики Московия.
«Министр обороны заявил, что очень скоро мы сможем собрать достаточно сил для массового вторжения на территорию Халифата и освободить Волгоград от фанатиков. Для осуществления операции у Казанского ханства уже закуплено десять канонерских лодок, в задачу которых будет входить поддержка десанта...»
Да, война, война, кругом война. Как я и предвидела — одна большая война прекратилась, и начались десятки мелких. Мир опрокинут в эпоху неофеодализма. Как хорошо, что я не знаю каким был мир до войны — не о чем жалеть. Главное теперь не сгинуть во тьме апокалипсиса.
Предавшись размышлениям, я потеряла бдительность, но потом быстро опомнилась и мне померещилось в толпе знакомая фигура в бежевом плаще. Я быстро ускорила шаг, чуть ли не перейдя на бег, пытаясь свернуть куда-то к торговому центру. Но случайно влетела в прохожего, сильно толкнув его. Точнее, ее. Она выронила пакет, а я шлепнулась задом на бетон.
- Да ты совсем что-ли безглазая?! - возмутилась она.
- Ой, простите! - я вскочила и принялась помогать незнакомке поднимать пакет.
Но она обошлась без моих услуг. Подняла, отряхнула его, поправила выбившиеся покупки.
- Я случайно! Простите! - опять извинилась я.
- Прощаю, - строго сказала она. - Но ты аккуратнее будь... Да и откуда ты вообще такая взялась? Наркоманка? - с некоторым сочувствием спросила девушка.
- Нет, - скромно улыбнулась я. - Просто судьба у меня такая тяжелая... Под ее весом иногда падаю мордой в грязь. Но потом мужественно вылезаю и ползу дальше, пока опять не придавит. Очень сильно укрепляет позвоночник!
- Шутница, - девушка улыбнулась уголками рта. - Из внешнего что ли?
- Издалека, - лаконично ответила я и уже развернулась, чтобы уйти.
- Постой! Как тебя зовут?
- В миру меня зовут Даблю. А по паспорту Наташа. Но какое это имеет значение? На меня тут немножко охотятся... Я бы с вами поболтала, да надо протянуть свое существование хотя бы еще на пару дней. Всего доброго, мадам!
Я ощутила странное раздражение и одновременно была тронута до глубины души, что кто-то проявил ко мне интерес просто так, а не потому что я навязалась или являюсь объектом их поисков. Шмыгнув носом и утерев его грязной рукой, уже собиралась нырнуть в толпу, как мне на плечо легла рука незнакомки:
- Наташа... Кто на тебя охотится? - поинтересовалась она.
- Да какая разница?! - проворчала я. - У вас своя дорога, у меня своя. Возвращайтесь к мужу и детям, а безродным бродягам позвольте бродяжничать дальше.
- Меня Эмма зовут.
- Очень приятно, Эмма. Возвращайтесь к мужу и детям, - повторила я.
- Да стой ты, чудная какая! - сказала она и чуть ли не силой развернула меня к себе лицом. - Кто на тебя охотится? Может быть, стоит обратиться в полицию?
- Не стоит, - печально ухмыльнулась я, - у меня поддельные документы. Не впутывайтесь в эту историю...
Однако Эмма не стала меня слушать, а схватила за запястье и чуть ли не силой потащила за собой в сторону монорельса. Я послушно поволоклась за ней, словно великовозрастная дочь за мамой. Хотя если у нас и была разница в возрасте, то не очень большая. Меня бы, правда, не сильно удивило, если бы Эмма сейчас вытащила парализатор и велела бы следовать за ней. Это было бы даже логично. Кому в городе с населением в двадцать миллионов, интересна какая-то бродяга? Мне, будь я простым гражданином, было бы глубоко плевать, кто там шляется и почему.
Пока мы шли, я изучила мою новую знакомую. У Эммы были густые черные волосы до пояса, струящиеся по голубой синтетической курточке и почти достающие до обтянутой белыми брюками попы. Кстати, я подумала, что мыслю как типичный самец. Попа то у Эммы была хорошая. Хотя откуда мне знать, как мыслят самцы, а как мыслят самки? Я вообще непонятно что, может быть и в самом деле искусственно выведенный мутант или киборг, созданный в форме женской особи Homo Sapeins, к которому понятие пола применять некорректно. Ладно, вернемся к изучению Эммы. Глаза у нее скрыты под черными очками, в ушах сережки в виде кошек.
- Куда мы направляемся? - спросила, наконец, я.
- Ко мне домой.
- Зачем? - устало сказала я. - Я же просила вас не лезть...
- По-моему мы уже перешли на «ты», - заметила Эмма. - Если тебе угрожает опасность и ты не можешь обратиться в полицию, то я думаю, что тебе стоит побыть у меня дома и все рассказать.
- А...
- Нет, я живу одна, - ответила Эмма, и мы встали на эскалатор станции монорельса. Над головой висело табло с надписью станции «Тверская».
- Разве это не подземная станция? - зачем-то спросила я.
- Вообще-то весь метрополитен давно заменен монорельсом. Почти все подземные станции законсервированы. Ты не была в Москве? - уточнила моя новая знакомая.
- Была, - задумчиво сказала я. - Но не помню где и когда.
- Ты странная.
- Да просто невероятно какая странная. Папа в детстве бантики к голове гвоздями прибивал. С тех пор такая странная, - ляпнула я и стала водить взглядом по белоснежной трубе эскалатора.
- Правда что ли? - захихикала Эмма, поставив пакет на ступеньку.
- Нет, - пожала я плечами.
- Ну и шутки у тебя... Наташа, - строго заметила она. - Не поймешь, когда ты серьезно говоришь, а когда какую-то ерунду несешь. Про погоню тоже ерунда была?
- Увы, это правда. Так что если увидишь небритого парня в бежевом плаще, то лучше отойди. У нас с ним могут вспыхнуть чувства.
Монорельс — быстрая штука. Мы сели в красно-синий цилиндрический вагон вместе с толпой других москвичей, и поезд рванул сквозь пневматическую трубу, пролетая мимо небоскребов и автобанов. Больше всего меня удивил воздух в вагоне. Он был какой-то «невкусный», словно синтетический. Я вспомнила вкус воздуха, который поступал в меня через кислородную маску и немного поежилась. Глазами я все бегала по вагону в поисках преследователей. Но, как я поняла, не то Антон еще не успел заметить моей пропажи и паралича своего товарища, не то я очень быстро потерялась. Все что мне осталось на память от той сладкой парочки — фляга с изображением медведя и немного коньяка внутри.
Минут через десять, мы вышли на станции «Проспект Вернадского». Это уже была окраина внутреннего города. Где-то неподалеку было то самое МГУ, которое закончил наркоторговец по прозвищу Тамерлан. Однако старинное здание было разрушено в войну, как и ряд других исторических построек. Некоторые были уже восстановлены, как тот обелиск в Парке Победы, а за некоторые еще и не брались.
Августовское небо неожиданно нахмурилось. Я вспомнила, что резкие изменения погоды — результат использования геофизического оружия. Какой только дряни не изобретут, чтобы напакостить ближнему. Пунцовое небо тянулось до самого горизонта, нависая над монструозными домами, похожими на три стеклянных куба, стоящих друг на друге. Простецкая послевоенная архитектура. Где-то далеко стояли бетонные старые здания, отмечая начало внешнего города.
- Сейчас мы придем ко мне, и ты мне все расскажешь, но только без шуточек. Хорошо? - сказала идущая впереди Эмма.
- Да запросто, - хмыкнула я. - Только заранее предупреждаю, что рассказывать мне особо нечего. Да и это знание... Информация тоже может быть опасной!
- Это ты мне говоришь? - лукаво улыбнулась предположительная благодетельница. - Я работаю программистом и хорошо знаю, какой бывает информация.
- Прикольно! Я тоже программист. Или что-то похожее. Мне так кажется иногда, - промямлила я, путаясь в собственных чувствах и мыслях. Потому что мне казалось, что я и в самом деле имею какое-то отношение к информационным технологиям.
- Тогда мы точно подружимся, - улыбнулась Эмма, остановилась у лифта кубического дома и подняла очки на лоб. Глаза у нее были добрые, но немного грустные. Во всяком случае, они у нее отличались от полных холодной решимости глаз Антона и пьяной болотной мути Эрика.
- Угу. Подружимся.
Квартира моей новой знакомой была хорошей, просторной. Это была квартира-студия на двенадцатом этаже с отдельным санузлом и кухней. Моя память подсказала мне, что я в таком не жила. Хотя я иногда сомневаюсь в долголетии своего Я. Может быть, моей личности и телу и в самом деле не больше нескольких дней, а все мои воспоминания — ложные. Чтобы я была адаптированным в социальном плане существом, мои создатели вложили в меня некие базовые знания, которые я принимаю за воспоминания. Почему-то мне стало жутко.
Я встала как вкопанная, а Эмма удивленно посмотрела на меня.
- Что случилось? Что-то не так?
- Нет, пустяк. Всякая дрянь мерещится, - вздохнув, ответила я.
- У тебя на лице такой ужас был, словно призрака увидала, - скептически заметила она. - Ладно, располагайся. А я пока покупки разберу.
Темно-зеленый пол, мебель, отделанная под дерево, односпальная металлическая кровать, большой голографический телевизор... Весьма уютно. Я уселась на коричневый диван, стоящий перед телевизором. А в углу стоял компьютер, да не простой, а с оболочкой! В нашу эпоху миниатюризации это было излишеством, так как почти все поголовно пользовались переносными компьютерами. Но оболочки были мощнее, а так же позволяли пользоваться нейрошунтами, эмулировать запахи и температуру. Считалось, что ими пользуются только заядлые геймеры, дизайнеры и те, кто работает с большими объемами информации. Например, программисты. Я встала с дивана и подошла к оболочке. Бережно коснулась ее матово-белой поверхности рукой.
- Это у тебя «Персей»? - крикнула я Эмме, которая была на кухне.
- Ага. Дорогая штуковина, но работа обязывает, - крикнула она в ответ.
- А у меня «Прометей» был.
- Старье. Сейчас им уже не пользуются.
Я отошла от компьютера и встала в центре комнаты, нервно грызя очередной ноготь на руке. Вот теперь призадумаешься... «Прометей» у меня был на самом деле, и я пользовалась им на протяжении многих лет. Потом стала пользоваться нетбуками. Почему у меня произошла такая смена приоритетов — понятия не имею. Но чувствую, что если дать мне «Прометея», то быстро вспомню его навигационную систему.
Ах, как неудобно! Сплюнуть на пол в чужом доме откусанный ноготь не позволяло воспитание. Пришлось его прожевать, а потом достать трофейную флягу с коньяком и пригубить обжигающего напитка. За этим процессом меня застала Эмма, вернувшаяся с кухни. Я смущенно улыбнулась и запихнула флягу в карман комбинезона. Новая знакомая пристально следила за этим процессом, а когда емкость была спрятана, строго спросила:
- Ты работаешь на «Корпус»?
- Прости? Какой такой «Корпус»? - озадачилась я.
- У тебя на фляге эмблема «Последнего корпуса» - скалящийся медведь, - пояснила Эмма.
- А что это такое? - спросила я, чувствуя себя полной идиоткой.
- Ну ты даешь, - прошипела хозяйка квартиры. Она села за овальный стол, посреди которого стояла коническая белая лампа и валялись какие-то бумажки, облокотилась, и устало произнесла: - Ты и впрямь чудо. «Последний корпус» - кучка военных психов, которые окопались в горах Урала еще со времен окончания войны. Неужели ты о них не слышала? Даже дети знают о них.
- Я же сказала — я странная. И со мной происходят странные вещи, - с этими словами я подошла к огромному окну и стала разглядывать бегущие внизу машины, ощущая как Эмма смотрит мне в спину.
- Ну и расскажи мне... почему ты такая странная. И откуда у тебя фляга эта.
- Любовник подарил, - глупо засмеялась я, но потом откашлялась и серьезным тоном сказала, продолжая смотреть в окно: - Ладно, можешь верить, можешь не верить... Мне плевать. Я слишком устала уже бегать.
- Заноси, - одобрила Эмма.
- Принимай. Я не знаю, кто я и как меня зовут на самом деле. Я даже не знаю человек ли я. Все что я помню — пробуждение в рассыпающейся лаборатории, из которой мне удалось выбраться. Все там были убиты. Единственное, что поддерживало во мне волю к жизни, так это желание разобраться в происходящем. Ну и память иногда мне что-то подсказывает. Что-то всплывает, но чаще всего всякая чушь. Я знала, что мне надо попасть в Москву, и я это сделала. Теперь мне что-то тут надо найти. Может быть, свой дом, а может что-то еще. Не знаю. А потом появились странные люди, которые сказали что я некое оружие, которое им поможет. Но мне удалось сбежать, прихватив на память эту фляжку.
- Ого, - изумилась Эмма. - Прямо как шпионский роман... Ой, прости. Не хотела обидеть.
- Да ты вроде ничего обидного и не сказала, - пожала я плечами и обернулась.
- Слушай, как-то некрасиво вышло... Может, ты есть хочешь или пить?
- Меня трогает такая забота, - без тени сарказма сказала я.
А потом и я села за стол. Эмма накормила меня и напоила кофе. Ну а я, потеряв тормоза, стала рассказывать о моих злоключениях в подробностях. Как я добиралась на машине наркоторговца, как устроила резню во внешнем городе и откуда у меня поддельные документы. Если она решит вызвать полицию или еще кого — пусть вызывает. Мне уже было без разницы. Все равно я как-то смутно представляла себе, что делать дальше. Разве что пойти сдаться тем людям из «Последнего корпуса» и посмотреть что будет. Эти милые ребятки звали меня «Объект». Все лучше, чем Даблю. Но Эмма слушала меня внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы. На ее лице читалось удивление. Наверное, она никогда еще не слышала такие невероятные истории. Понимаю ее — будь я простым человеком, то тоже бы посчитала эту информацию за выдумку. Но, увы, это происходило со мной на самом деле. И вонь горящей синтетики в разрушенной подземной лаборатории, и дом на болоте старого вояки, и хитрый прищур Тамерлана — все это было со мной.
- А теперь хочу спросить главное. Зачем я тебе была нужна? - устало спросила я, ставя на стол пустую чашку.
- Не знаю, - смущенно улыбнулась Эмма и поправила волосы. – Наверное, я дура, но у меня есть привычка помогать людям. А у тебя был такой несчастный вид...
- Ну а с чего ему быть счастливым, если мне за полчаса до встречи с тобой хотели палец отрезать? - сказала я и показала указательный палец на левой руке, словно хотели отрезать именно его. - Но вообще спасибо тебе за то, что накормила и пустила в дом. Пойду я, пожалуй...
- А куда ты пойдешь? - спросила она, усмехнувшись.
- Некуда мне идти. Но я придумаю куда. Приключения меня находят сами. Вот стоит постоять на улице, и они сами ко мне придут. Пойду, проверю, - быстро сказала я и уже хотела встать, но Эмма положила руку мне на плечо.
- Стой, подружка. Лучше пока никуда не ходи. Можешь у меня переночевать. Мне кажется, что с тобой произошла какая-то дикая история... Вероятно, над тобой поставили какой-то эксперимент. Может быть, те самые отморозки из «Корпуса». А теперь ищут.
- Да мне даже тебе заплатить нечем! - отмахнулась я, а сама ощутила, как на глазах хотят выступить слезы. Ну что я, в самом деле? От проявления доброты готова размазать сопли. Как по людям из снайперской винтовки стрелять — то плакать не хочется.
- Сочтемся еще, - подмигнула Эмма. - Что ты умеешь делать?
- Стрелять из винтовки.
- А еще?
- Не стрелять из винтовки.
На минуту в комнате повисла гробовая тишина, и мы тупо смотрели друг другу в глаза. У меня на лице застыла дурацкая ухмылка. А потом мы обе расхохотались от абсурдности ситуации. Когда мы обе успокоились, то Эмма спросила:
- Ты разбираешься в компьютерах?
- Есть немного. Сама не знаю откуда. Наверное, когда-то ими занималась.
- Пользоваться «Персеем» доводилось?
- Нет, но это же та же серия, что и «Прометей». Думаю, что отличия в навигации минимальны.
- Это хорошо, - улыбнулась Эмма. - В наше время редко встретишь человека, который занимается с оболочками. Мне надо сделать одну рутинную работенку... Я тебе выделю отдельный канал. Справишься?
- А почему нет? - произнесла я тоном всезнающего профессионала, хотя внутренне немного волновалась.
- Ну и отлично!
Потом я сходила в ванну и приняла душ второй раз в этой жизни. Тут он тоже не особо отличался комфортом, как и в халупе Тима. У меня появилось новое воспоминание — что я мылась в роскошной мраморной ванне. Даже не мылась, а просто культурно отдыхала там, потребляя из горла какой-то дорогой алкогольный напиток. И это было в роскошном пентхаусе. Вот, черт! Какие у меня противоречивые воспоминания. Жила ли я там или это просто обрывок памяти?
Я опять посмотрела на себя в зеркало. Теперь уже в хорошее, чистое, в хромированной рамке. Скорчила себе рожу. Зато вид у меня теперь не такой потасканный. Эмма еще дала мне резиночку, чтобы собрать волосы в хвост. Это у меня получилось не с первого раза, но все же вышло. И меня вновь посетили сомнения в моей принадлежности к женскому полу. Да и, как мне стало казаться, когда-то я была гораздо рослее. Сейчас я была немногим выше, чем полтора метра. Вообще странно, что я не утонула в одежде того мертвого наемника. Видимо, он не отличался большим ростом.
Эмма занялась какими-то своими делами, достав крошечный нетбук. Мне она сообщила, что в оболочке уже есть канал для меня, и она приготовила все необходимое. Я лишь кивнула и залезла внутрь. Руки привычно легли на терминал, я зафиксировала мониторы в привычном для меня положении и приступила к работе. Навигационная система, как я и думала, была очень похожей на «Прометея» - с компьютером винтовки справиться было сложнее. Эмма приготовила для меня информационные пакеты, которые надо было отсортировать. Дилетантская работа. Но я почувствовала глубокое удовлетворение, поняв, что занимаюсь любимым делом.
Однако любопытство пожирало меня без остатка, поэтому, раскидав пару пакетов, я вылезла в сеть, использовав маркер Эммы. У меня были свои маркеры, я знала это точно, но не помнила доступа к ним. Ладно, меня сейчас интересовала информация о том, что такое «Последний корпус» и кто такой Джозеф Олафсон.
Насчет «Корпуса» Эмма была права. Их эмблема — скалящийся медведь на фоне треугольного триколора. Государство это или нет — сложно сказать. «Последнему корпусу» принадлежала крупная территория на Урале, куда входили не только горы, но и Екатеринбург. Это военные, которые отказались капитулировать после некоего семипалатинского мирного договора. Среди них были несколько генералов и какой-то маршал Воронцов. Но со временем генерал Всеволод Октябрьский избавился от остальных, включая маршала, и единолично захватил власть. Во время гражданской войны «Последний корпус» был близок к полной победе, но испытывал проблемы с удержанием территорий. У них есть внушительная система бункеров в горах, обилие бронетехники, авиации и множество профессиональных военных. «Последний корпус» официально не признал ни одно из карликовых государств, возникших на руинах страны, и считает их правителей узурпаторами и коллаборационистами. Ой-ой-ой, а ведь этому генералу Октябрьскому сейчас должно быть около восьмидесяти лет, если информация в энциклопедии верна!
А Джозеф Олафсон, как выяснилось, выдающийся генетик. После войны жил и работал в Балтийской Конфедерации. Изучал проблемы регенерации человеческой ткани и много других непонятных мне вещей. Судя по данным энциклопедии, он сейчас должен быть жив и руководить какой-то исследовательской группой в Хельсинки.
Что же за открытие вы и ваши коллеги сделали, профессор Джозеф Олафсон?
Чтобы там не произошло, в той лаборатории, игра стоила свеч. Только мне не очень понятно почему убили весь персонал и устроили пожар. Можно было бы списать это на непрофессиональный подход наемников к делу. А может быть приказ то у них как раз и был — пленных не брать, все уничтожить? Значит, что «Корпус» не имеет отношения к нападению. Уверена, что он не стал бы тогда прибегать к услугам наемников, а прислал бы десантников или штурмовиков. И они бы постарались взять ученых в плен. Сдается мне, что в предмете исследований Джозефа Олафсона были заинтересованы не только свихнувшиеся вояки, но и кто-то еще. Кстати, что это за «Лига» о которой говорил Антон?
«Лига свободных стволов». Независимая организация, куда входят бывшие военные со всей Евразии. Работают по найму, действуя по всему миру, кроме Западного полушария. Должно быть, Тихоокеанский Директорат обходится без их помощи. А может быть как раз наоборот — использует «Лигу», чтобы делать грязные дела тут. Но почему они пожелали уничтожить информацию, а не поставить ее себе на службу? Ведь я «оружие», пускай и не совсем понятно какое.
И вообще само слово «оружие» можно рассматривать и метафорически. Может быть, имелось ввиду, что я обладаю неким важным или опасным знанием? Но только его не помню. Ведь я могу быть кем-то из коллег профессора.
Как всем известно, война — двигатель прогресса. Первая мировая дала сильный пинок машиностроению, химической промышленности и медицине. Вторая мировая подарила миру, кроме разрушений, электронику, реактивный двигатель и атомную энергию. Третья мировая дала цивилизации гораздо больше новшеств, чем обе старые войны вместе взятые. Генетика, кибернетика, электроника и энергетика получили небывалый толчок! До сих пор сложно сказать, что было задействовано во время конфликта, а что осталось на уровне разработок и прототипов. То есть мне было даже сложно предположить, что я могу представлять собой на самом деле. Действительно ли я человек или очень сложный компьютер, созданный на стыке генетики и электроники, который считает себя человеком? Всегда считалось, что создать полноценный искусственный интеллект, который был бы равен человеческому, невозможно. Но это невозможно, только если подходить к данному вопросу с точки зрения электроники. Ведь когда-то считалось, что и путешествие на Марс невозможно. Но незадолго до войны туда отправили колонистов.
Удивившись моим способностям к анализу, я отпрянула от терминала. Сколько умных вещей сразу вспоминаю, когда появляется хоть маленькая зацепочка! Я даже примерно вспомнила из-за чего началась война. После неудачной попытки создать общемировое правительство, во многих уголках мира вспыхнул политический и экономический кризис. Воспользовавшись кризисом в некогда единой Европе, наша бравая Империя аннексировала Прибалтику. Потом «добровольно» в нее вступила Белоруссия, затем под предлогом защиты русскоязычного населения была присоединена Украина. А главный накал страстей произошел, когда были присоединены Среднеазиатские республики, но Поднебесная Империя неодобрительно смотрела на вторжение в Казахстан, находящийся под ее протекцией. Воевать с ней и ее союзниками было куда сложнее, чем предполагалось в начале, не смотря на то, что она уже воевала с Североамериканской Конфедерацией. Удалось захватить Монголию, сравняв с землей Улан-Батор, но был утерян Дальний восток. Потом был долгий обмен различным оружием массового уничтожения и попытки выбить друг друга из Казахстана. Начались восстания в отдаленных провинциях, страна больше не могла терпеть потери и нехватку продуктов питания. Многомиллионная армия китайцев, индийцев и других азиатов уже была готова пройтись победным маршем до Урала, но в самой Поднебесной что-то не заладилось и союзники прекратили быть таковыми. Был заключен Семипалатинский мирный договор, после которого правительство было свергнуто военными и началась гражданская война. Результаты которой можно наблюдать из окна.
Вот все что мне удалось навскидку вспомнить о событиях двадцатилетней давности. Хотя никакой пользы мне от этого знания не было.
Я ощутила легкое покалывание на левой руке. Кто-то прислал мне сообщение на гражданский паспорт! Чтобы прочитать его, надо было иметь доступ в сеть, а я как раз была за компьютером. Меня охватило сильное волнение. Кто же мог мне прислать его? Только тот, кто знал мой идентификатор, а таких было мало. Будет плохо, если это сообщение из полиции с требованием явиться в ближайший участок в связи с установлением факта подделки документа. Войдя в базу и введя свой идентификатор, я увидела одно сообщение, мерцающий розовый конвертик с лаконичной пометкой «Объекту». Нажав на него, я услышала безэмоциональный мужской голос с легкой хрипотцой:
«Объект, это генерал Всеволод Октябрьский. Я приказываю прекратить эту беготню и перейти к переговорам. Мои люди перестарались, и они понесут наказание. Но я уверен, что ты хочешь знать, зачем мы ищем тебя. Я клянусь воинской честью, что тебя не будут задерживать против твоей воли или пытать. Ты выслушаешь меня и будешь сотрудничать. Нежелательно обращаться в полицию или республиканскую гвардию за помощью. Отправляйся к гостинице «Салют» во внешнем городе. Конец сообщения.»
Вот ведь солдафон! Обязательно надо вставить «Конец сообщения» и «Я приказываю». Я ему не военная санитарка, чтобы его приказы слушать. То я сама не пойму, что ты мне сказал все, что хотел. Мне было страшно, но другого выбора у меня не было, кроме как пойти на встречу с людьми из «Корпуса». Я отключилась от канала, некоторое время молча посидела, собираясь с мыслями, а потом вылезла.
Эмма на меня удивленно поглядела и спросила:
- Ты куда-то собралась?
- Ага. Мальчишки зовут на вечеринку. У тебя нет трусиков цвета городского камуфляжа?
На улице была прохладная августовская ночь. Пахло сыростью и дымом. С неба, сквозь тучи, проглядывали далекие яркие звезды. Эмма не хотела меня отпускать, но я знала, что надо решить этот вопрос с «Корпусом» сейчас. Сомневаюсь, что они хотят меня убить. Но им что-то от меня надо, а это может здорово пролить свет на происходящие события.
Вдохнув тяжелый прохладный воздух, я огляделась. Это уже был внешний город, но жизнь здесь кипела, прямо как в центре, не смотря на позднее время. Большинство зданий были отремонтированы, внутри горел свет, а вдали была видна высотка бывшей гостиницы «Салют». Бродящий вокруг народ не обращал на меня внимания, кроме каких-то подозрительных молодых людей с бегающими глазами, которые предлагали купить у них по супер низкой цене нетбук, фен, коммуникатор и еще какую-то дребедень. Хотелось ляпнуть им что-нибудь остроумное, но ничего в голову не лезло, да и боязно как-то было. Люди тут были хоть и не такие дикие, как в задворках Подсолнуха, но все равно мрачные, суровые и, скорее всего, вооруженные. Юмора могли не понять. Хотя над головой иногда пролетал полицейский вертолет, патрулируя окраины города.
Покрутившись около заброшенной станции метро «Юго-западная», я пошла в сторону гостиницы. Путь не близкий, но минут за двадцать дойти должна. Можно было бы попросить кого-то подвезти, благо тут было нечто вроде такси, но у меня нет денег. Я вообще скоро могу написать пособие «Как выжить в Москве без денег». Хотя мое пособие будет бесполезно для тех, кто не находится в такой же идиотской ситуации, как и я. Память мне подсказывала, что у меня было много денег. Как минимум, я себе мало в чем отказывала. Я теперь точно могла сказать, что в пентхаусе я не жила, но была там у кого-то в гостях. Ох, ну и связи же у меня были... Напрячь бы память, да вспомнить что-то конкретное. Вот только сильно сомневаюсь, что бывшие знакомые меня вспомнят. Даже если предположить, что я была женщиной, то внешность у меня теперь совсем-совсем другая. Это факт.
Мрачная махина гостиницы возвышалась надо мной, заслоняя небо. Здание не сильно пострадало, если не считать большой дыры где-то на последних этажах, сквозь которую был виден кусочек полумесяца. Словно туда попала ракета или снаряд. В некоторых окнах горел свет, а прямо над входом висела сравнительно новая вывеска «Гостиница "Новый Салют"». Оптимистичное название. Одно из окон на первом этаже было закрыто большим дорожным указателем со стрелкой и надписями «Киев», «Калуга». Я зашла внутрь и зажмурилась от яркого света. Судя по всему, внутри гостиницы ремонта так и не было, что меня нисколько не удивило. Тут стоял самодельный ресепшен за которым сидел белобрысый молодой парень с кольцами в ушах. В углу стояло старое кресло, где дремал бородатый амбал, сложивший покрытые татуировками руки на пузе. А это охрана такая, должно быть.
Я едва успела открыть рот, как парень спросил:
- Ты Ахмедова Наталья?
- Ну да, - невнятно пробормотала я.
- Тебя ждут, пойдем, - сказал он и вышел из-за стола, поигрывая в руке коммуникатором.
Он проводил меня к лестнице, зажег там свет и начал подниматься. Я безмолвно плелась за ним, размышляя что сейчас будет. Наверное, люди из «Корпуса» проинструктировали владельцев здания, что меня следует привести к ним. Заплатили им или просто запугали — не знаю. Хотя мой провожатый выглядел вполне довольным и улыбчивым. Мы поднялись на третий этаж, и парень отпер дверь, ведущую в коридор.
- Хорошее здание, - внезапно сказал он.
- Угу, - согласилась я.
- Батя сказал, что мы тут развернемся. Особенно когда наш район внесут в черту внутреннего города. Нам дадут кредит на восстановление имущества и мы будем владельцами крупного отеля, а не этой собачьей конуры! - радостно заявил мой провожатый и пнул валяющийся посреди коридора сломанный стул. - А пока наш контингент — всякие бродяги, наркоманы и шлюхи. Им удобства не нужны, главное, чтобы ничего не сломали и не сперли!
- А зачем ты мне это все рассказываешь? - нахмурившись, спросила я.
- Как это зачем? - улыбнулся белобрысый. - Реклама! Батя говорит, что отель надо расхваливать уже сейчас, чтобы потом другие его рекомендовали своим знакомым! Э-э-э, тебя ждут в том номере, - неожиданно завершил он свою речь и указал на одну из железных дверей.
- Спасибо. Бате привет передавай.
Я неуверенно потопталась перед дверью. Судя по всему, двери тут были заменены на новые. Пожалуй, это единственный вид ремонта, который был в этом здании. Я толкнула дверь и вошла внутрь. В номере было темно.
Тускло загорелась настольная лампа, освещая собравшуюся тут толпу. Меня молча ждали, атмосфера здесь была зловещая. В центре номера, положив ногу на ногу, сидел сам генерал Октябрьский. Это был рослый мужчина лет пятидесяти на вид, одетый в серо-зеленый китель и плащ. На груди висит несколько орденов. Фуражка на голове украшена особой кокардой со скалящимся медведем. Штаны заправлены в сапоги до колен. Над губой усы с проседью, во рту сигарета. Взгляд генерала заставил меня испытать что-то среднее между ужасом и трепетом. Нехороший у него взгляд, оценивающий. При этом правый глаз выглядит совсем мертвым, холодным.
За спиной генерала стояло два добрых молодца в композитных бронекостюмах и с темно-красными беретами на головах. Скорее всего, десантники. Ну а справа стояли те, кого мне видеть совсем не хотелось — Антон и Эрик. У обоих лица бледные, оба вытянулись по струнке. Даже жирный Эрик как-то втянул живот и собрал волосы в хвост. Парочка невезучих разведчиков скользнула по мне взглядом, и снова уставились на генерала.
- Я рад, что ты пришел, объект, - произнес Октябрьский спокойным голосом с хрипотцой.
- А меня Наташа зовут, - промямлила я и прислонилась к стене.
- Я тебя не обману — я и в самом деле не собираюсь тебя захватывать в плен или убивать, - сказал генерал, проигнорировав мои слова. - Признаюсь только, что сперва действительно хотел доставить тебя на базу, чтобы изучить. Но доктор Островский сказал, что ты ничем не отличаешься от простой женщины и это мероприятие будет лишено смысла.
- А-а-а кто такой этот доктор? - спросила я, с трудом подбирая слова.
- Мой союзник, - лаконично ответил генерал. - Настоящий гений в области кибернетики и робототехники. Большая удача, что он стал работать с нами...
- Скажите, генерал, - немного осмелела я, - а вы не боитесь говорить со мной... вот так вот. Вдруг я...
Но я не успела договорить, как Октябрьский широко улыбнулся. Нащупал на ремне кобуру, вытащил пистолет и протянул его мне рукояткой вперед. На иссиня-черной поверхности пистолета отражался свет лампы и мое испуганное лицо. Я некоторое время тупо смотрела на оружие, слушая как мимо здания гостиницы, гудя пилонами, пролетает вертолет и где-то далеко воют дикие собаки.
- Чего ждешь, Объект? Стреляй прямо в сердце. Только если вздумаешь стрелять, то предупреди. Не хочу награды кровью испачкать, - сказал генерал и поняв что я не решусь выстрелить, убрал оружие в кобуру.
- Здесь какой-то подвох, - тихо сказала я.
- У меня продублировано сердце, - спокойно сообщил Октябрьский. - Моя печень может нейтрализовать почти любой яд, череп экранирован от психотронного воздействия, а сам организм может выдержать смертельные дозы радиации. Меня очень сложно убить, поэтому я уже давно ничего не боюсь. Можно сказать, что я стал совершенным человеком.
- Поэтому вы и не постарели, - высказала я свою догадку. А еще мне стало понятно, почему у него один глаз выглядит таким мертвым и холодным - это тоже имплантант.
- Мне некогда стареть, - развел руками генерал. - Слишком многое нужно сделать. Человеческой жизни не хватит на все мои свершения. Приходится прибегнуть к помощи передовой науки. А теперь, - Октябрьский оглядел всех собравшихся, - надо закончить с формальностями и перейти к делу. Федотов!
Антон, если его так звали на самом деле, дернулся и сделал шаг вперед. Сглотнув ком в горле, он сказал уверенным голосом:
- Товарищ генерал! Ответственность за неудачу во время операции полностью беру на себя!
- Молодец. Ты знаешь, какой у тебя выбор, - сказала Октябрьский, даже не гляну в сторону Федотова.
Разведчик подошел к одному из десантников и протянул руку. Десантник вытащил пистолет, снял его с предохранителя и передал Антону. С совершенно каменным лицом, сжимая в руке пистолет, Антон вышел из номера, чуть не сбив меня с ног по пути. Эрик проводил товарища полным ужаса взглядом.
- Итак, вернемся к нашим баранам, - генерал сложил руки на животе. - Что тебе известно о проекте “Архангел”?
- Ни-ничего, - честно ответила я, с трудом шевеля языком.
- Это плохо. Ты получился в результате эксперимента в рамках этого проекта, - вздохнул Октябрьский и пригладил усы правой рукой. - Ты единственное, что осталось от эксперимента.
Я с замиранием сердца слушала дальше. Проект “Архангел”... Странно, почему-то ничего вспомнить сейчас не могу.
- А в чем заключалась суть эксперимента?
- Искусственное создание человеческих тел, - спокойно сообщил генерал. - Возможность создать в лабораторных условиях здоровое тело взрослого человека.
- То есть я... создана искусственно? - уточнила я, округлив глаза от удивления.
- Твое тело создано искусственно, - кивнул Октябрьский. - И ты получил маркировку «W-27». До тебя было двадцать шесть неудачных попыток. А вот твой разум... Эти тела - пустые оболочки. Если тебе угодно, то у них нету души, хотя я в весь этот религиозный бред не верю. Зато можно перенести разум из одного тела в другое... Вот твой и перенесли. Но это уже другая часть эксперимента, завершающая.
- Так, а кем же я была раньше?! - с вызовом воскликнула я, но потом испугалась своей дерзости. Кажется, что ни генерал, ни его охрана не обратили на это внимания.
- Понятия не имею, - пожал широкими плечами генерал и поднес ко рту до сих пор не зажженную сигарету. - Островский говорил, что из-за резкого прерывания передачи информации по нейрошунту, у тебя может быть амнезия. Он был прав, - заключил Октябрьский и подкурил сигарету от крупной позолоченной зажигалки.
- Тогда я не понимаю, - развела я руками, но мою речь прервал шум выстрела, донесшийся откуда-то из коридора. Я вздрогнула. И тут же сообразила, что разведчика по фамилии Федотов больше не стало. Воображение живо нарисовало, как его высокое тело рухнуло на пол, с дыркой в голове.
Поймав мой полный ужаса взгляд, Октябрьский кисло улыбнулся, затянулся табаком и сказал:
- Он умер как настоящий офицер.
- Это не мое дело, но мне кажется, что просто так разбрасываться ценными кадрами... - промямлила я, приходя в себя от шока.
- Это был его выбор, - ехидно уточнил генерал. - Он мог быть разжалован в рядовые и покрыть себя позором, а мог уйти как мужчина, с честью. Из-за его оплошности часть моей агентурной сети была раскрыта. Но, даже не смотря на это, я не сторонник жестокости, пусть меня и считают мясником.
- А есть за что?
Генерал опять пожал плечами, стряхнул пепел на пол, а потом произнес:
- Увы, есть. Когда мой батальон вошел на Украину, еще до войны, то жители города Винница стали оказывать ожесточенное сопротивление. Чтобы такое не пришло в голову их соседям, я отдал приказ дать по городу залп из ОТРК. Знаешь, взрывы от вакуумных ракет - это даже красиво! Погибла половина населения, но зато у них пропало желание сопротивляться. Если бы я не уничтожил этот город, то мне бы потом пришлось уничтожить много других. Меньшее зло!
Не зная как на это правильно реагировать, я лишь смущенно улыбнулась. Подумаешь, снес город вакуумными зарядами. Впрочем, если бы за свое недолгое правление общемировое правительство не утилизировало бы почти все ядерное оружие, то он мог и его использовать, руководствуясь своей странной логикой.
- Т-т-товарищ генерал, разрешите обратиться! - подал голос бледный как смерть Эрик.
- Разрешаю! - небрежно сказал Октябрьский.
- П-п-пусть она... он... объект отдаст мне наградную флягу.
- Какая фляга, Гавриленко? - генерал обернулся к облажавшемуся разведчику, которому я утром отбила промежность. - Тебя избила баба! Ты понимаешь это, нет? Тебя, офицера внешней разведки, избила баба.
- Вас понял, товарищ г-г-генерал, - быстро ответил еще сильнее перепугавшийся Эрик.
Переведя взгляд снова на меня и раздавив окурок о кресло, Октябрьский продолжил беседу:
- Так вот, Объект. Ты единственная зацепка за проект «Архангел». Если это тебя так интересует, то мы следили за комплексом, но наемников прислал не я. Я был заинтересован в успехе этого эксперимента и хотел получить всю доступную информацию. Но кто-то нас опередил и все уничтожил.
- А какая ценность технологии по выращиванию тел в лабораторных условиях? - спросила я с недоверием. - Одно дело, если бы это были полноценные личности, то можно было бы создавать новых солдат целыми ротами. А так...
И тут я получила совершенно неожиданный ответ:
- Любовь со стороны людей. Я понял, что террор порождает только террор. А людям нужно что-то давать, а не только брать. К сожалению, не все понимают, что работа наша долгая и опасная, но все делается на благо родины. Люди хотят получить выгоду прямо сейчас, а что может быть лучше, если я предложу им новые тела? Калеки, неизлечимо больные, старики - все могут получить у меня новое молодое тело! Народ сам начнет стремиться жить под моим руководством. И тогда я выполню свою миссию - объединю страну вновь. Нет, я себя не тешу иллюзиями, что все сразу побегут ко мне, но зато смогу снизить градус ненависти к «Последнему корпусу». У нас ведь репутация агрессивных милитаристов... Особенно после того, как потеряли Новосибирск, - последнее было сказано с такой болью в голосе, словно у Октябрьского в Новосибирске осталась жена, трое малолетних детей, мать-старушка и любимая собачка. Однако мне показалось, что хитрый генерал просто знал, как надо было сделать так, чтобы не потерять город, но не сделал, а теперь сожалеет об этом.
- Любовь людей, - повторила я с улыбкой. - Тысячи калек и больных... А так же раненых солдат, - добавила я немного правдивости в его историю.
- А ты не промах, - генерал ухмыльнулся. - Конечно же, я не отрицаю использование этой технологии и в военных целях!
- И еще, - я поднесла палец ко лбу. - Мозг. Человеческий мозг - самый совершенный процессор. Он не может совершать тысячи вычислений в секунду, как электронный. Но у него его свои приятные особенности. А если его совместить с электроникой? У вас там был гений в области кибернетики и робототехники?
- Меня начинает утомлять этот разговор, - мрачно бросил генерал и сел, сложив руки на груди. - Я пришел к тебе с предложением, Объект.
- Мое имя Наташа, - повторила я. Когда я поняла, что слишком ценна для планов дальновидного генерала, то и страх куда-то прошел.
- Три рубля и наша, - неожиданно ляпнул очень серьезный Октябрьский. Десантники за его спиной, хранившие до этого каменное выражение лица, стали пытаться задавить улыбку.
Генерал резко встал, откашлялся, сделал страшное лицо и оглядел своих подчиненных. Те сразу вытянулись по струнке. Обернулся ко мне и продолжил беседу:
- Островский сказал, что рано или поздно память должна восстановиться хотя бы частично. Поэтому мне очень важно все, что ты вспомнишь. Особенно то, что касается эксперимента. Кто работал над проектом “Архангел”, как ты о нем узнал и почему вызвался стать добровольцем.
- У меня вопрос.
- Задавай, - кивнул Октябрьский.
- Какая мне польза сотрудничать с вами?
- Какая польза? - генерал потер подбородок. - Если мои ученые смогут использовать эту технологию, то создадим точную копию твоего старого тела. Вот тебе, кстати, и причина поскорее все вспомнить. А так же я буду рад видеть тебя среди граждан, проживающих на территории «Последнего корпуса». Все просто, - ухмыльнулся Октябрьский. - Так что насчет сотрудничества?
- А что если мне и это тело нравится?
- Оставь его себе тогда, - резко сморщился мой собеседник. - Но на мою поддержку можешь всегда рассчитывать.
- Тогда, конечно же, я помогу вам, если что-то вспомню, - сказала я с наигранным восторгом.
Потому что этот «железнобокий генерал» у меня все равно вызывал подозрения. Особенно когда у него резко испортилось настроение, после моих слов о гении кибернетики.
В ответ Октябрьский лишь коснулся фуражки.
Мне снился генерал Октябрьский. Он лежал на соседней кушетке и широко улыбался, демонстрируя стальные зубы. От моей головы к его бежали какие-то провода и генерал быстро начал мне объяснять, что его смертельно ранили при штурме Новосибирска, поэтому он перекачает свое сознание в моей тело, так как я не смогла найти никакой информации по проекту “Архангел” и новое вместилище для генерала создать не могут. Я хотела вскочить с кушетки и убежать, но меня плотно примотали к ней ремнями.
Когда я проснулась, то поняла что никаких ремней на мне нет, а есть только одеяло. И вообще я лежу на диване в квартире Эммы, а сейчас, судя по свету из окна, позднее утро. На полу валялся комбинезон и ботинки, а я спала голой, потому что отважные странники из постапокалиптических пустошей нижнего белья не носят. Я поднялась с подушки и уселась, обняв себя за колени.
«Последний Корпус» желает получить данные по проекту “Архангел”, чтобы использовать их в каких-то своих целях. Не верю я Октябрьскому, что он решил осчастливить человечество. Что-то он химичит там со своим Островским... Однако надо понимать, что есть еще и какая-то третья сторона, которая не хотела, чтобы этот эксперимент завершился удачно. Кто-то нанял головорезов, чтобы они всех убили и сожгли лабораторию. А ведь эти кто-то смогут захотеть убить и меня, если узнают, что я выжила!
Мне стало страшно.
Опустив ноги на пол, я неспешно встала и потянулась. Эммы уже не было дома. Она знала, что я пришла поздно, расспросила как прошла встреча с «мальчишками». Я не стала рассказывать всю правду. Ограничилась рассказом про эксперимент по созданию искусственных тел, которым заинтересовались сбрендившее военные. Хозяйка квартиры оставила мне авторизацию на доступ и просьбу доделать сортировку инфопакетов. Какое все же доверие она оказывает мне! Я чувствовала себя немного неуютно, а мозг судорожно искал варианты насчет того, как я могу отплатить за доброту. Но в голове, как обычно, было пусто и не получалось ничего придумать.
Пройдясь голышом по квартире, я подошла к большому окну и посмотрела на город вниз. Постояв так, положив руки на бедра и глядя на бегущих куда-то людей, я стала думать о том, как мне действовать дальше. Партию нельзя считать сыгранной, пока за столом не появились все игроки. А тут их явно больше двух, если считать «Последний Корпус» и загадочных противников эксперимента. Не знаю, почему мне так кажется, интуиция или шестое чувство, - зовите это как угодно, - но кто-то должен быть еще.
Я показала городу фигу и отошла от окна.
Не разумно я поступаю. Вдруг где-то сидит снайпер? Нет, так недолго вообще до паранойи дойти. Паранойя...
У меня словно что-то щелкнуло в мозгу! С этим заболеванием есть какие-то свои ассоциации. Не могу понять, в чем они заключаются, но что-то в этом слове мне до боли знакомо. Эх, память, память! Когда же ты хоть немного восстановишься? Но сейчас я должна запомнить слово «паранойя». Оно как-то откликается в моем сознании.
Натянув видавший виды комбинезон, но не став обуваться, я сразу же полезла опять в оболочку. Есть мне все равно не хотелось, но зато была жажда информации. Да и вообще само погружение в сеть сводило меня с ума, отзываясь приятным зудом в кончиках пальцев. Если кто-то назовет меня наркоманом, то он будет в некотором роде прав. Наверное, моя прежняя жизнь была плотно, очень плотно связана с сетью. Теперь в этом почти не было сомнений, учитывая мои воспоминания о множестве маркеров и умелом обращении с компьютерами. Современные компьютеры сделаны для идиотов. Однако мало кто способен проникнуть за грань веселой ширмы. Тут нужен талант. Он либо есть, либо его нету. Нельзя научить человека рисовать или слагать стихи, если у него нету к этому таланта. Он сможет только механически повторять действия, не понимая сути того, что делает.
Мы живем в интересное время. Когда глобализация достигла своего апогея и общество развалилось на кружки по интересам. Но в этих кружках все равно остались те, кто потребляет и те, кто созидает. Ничего, по сути, не поменялось.
Интересно, это я всегда такая умная была или после всех приключений такой стала?
Итак, Островский Кирилл Алексеевич. Ученый, который работал в области кибернетики и искусственного интеллекта вместе с неким профессором Масао Хироши. Кстати, этому Островскому, судя по дате рождения, сейчас должно быть под сотню лет. Однако после знакомства с генералом Октябрьским я не сильно удивилась этому. Эти два ученых разрабатывали систему искусственного интеллекта для космического корабля, предназначенного для отправки на Марс. Затем они тоже работали над какими-то проектами, но во время войны Островскому поручили создание секретного оружия. Хироши отказался принимать участие в этом проекте и сейчас японский ученый числится пропавшим без вести. Впрочем, и про нынешнее положение дел у Островского не было никакой информации, ровно как и не объяснялось его долголетие. Скорее всего, считают, что он просто долгожитель и сейчас представляет собой полуживого дедушку в маразме, который ходит под себя. А вот мне кажется, что сей ученый муж бодр и полон сил - кибернетическое сердечко исправно гоняет кровь.
Я убрала руки от терминала и сложила их за головой. Искусственный интеллект. Или у меня бурная фантазия или на самом деле сочетание искусственного интеллекта и искусственных тел может дать результат, превосходящий все ожидания. Они создадут «пустые» тела, а потом Островский покопается у них в мозгах, зажжет искру разума при помощи чипов, и у Октябрьского появится целая армия андроидов. Не знающих страха, сомнений, жалости. Не способных на предательство, не обсуждающих приказов. И они построят для генерала новую империю. С бессмертным императором.
Что-то мне совсем подурнело от таких антиутопий. Политики не должны воевать, а военные не должны править. Все просто. Когда они меняются местами, то происходят чудовищные вещи и зарождаются исторические кадавры.
Хотя, казалось бы, какое мне дело до людей, империй и прочей ерунды? Думаю о высоких материях, имея лишь чужой поношенный комбинезон и пару ботинок. Ни денег, ни дома, ни прошлого, а уже думаю о чем-то глобальном. Наверное, это неправильно с точки зрения социологических и исторических процессов. Пещерный человек начал думать о богах, духах и смысле жизни только тогда, когда в желудке был мамонт, а в пещере было тепло.
Я покинула компьютер, усердно массируя себе виски. Так, мне надо прогуляться. Взять кредит. И, например, пройтись до блошиного рынка во внешнем городе. Купить себе какую-нибудь безделушку, а может быть даже что-нибудь из одежды, чтобы перестать быть похожей на беженца из разбомбленного Усть-Ордынска. Почему-то от этих мыслей настроение заметно поднялось.
Это даже было хорошо, что дом Эммы располагался не далеко от границы внешнего города. Я видела его вчера вечером, когда отправлялась на переговоры с Октябрьским. Ходить на рынок без денег смысла не было, поэтому я, как всякий гражданин Республики, оформила себе кредит через сеть на небольшую сумму. Мне сразу его одобрили, что опять подтвердило высшее качество поддельных паспортов Тамерлана. Должно быть, у него есть какие-то связи в полиции. Что в его бизнесе совсем не удивительно. Жадничать и брать большой кредит я не стала, так как это было бы причиной для излишнего внимания со стороны различных проверяющих органов. А у меня, как у человека без прошлого, это могло бы вызвать проблемы. Паспорт это одно, а вот отсутствие каких-либо признаков моей жизнедеятельности — подозрительно.
Это когда-то до войны паспорт был просто бумажкой, а теперь это электронный наночип, который собирает всю информацию о тебе на протяжении всей жизни. И при этом его можно использовать как устройство связи, как платежную карту и еще много как. Хотя все же до коммуникатора или нетбука он не дотягивает. Точно, надо купить себе коммуникатор!
Рынок был большим скоплением тентов и лотков, окружавшим несколько высоких довоенных зданий, словно муравьи - жуков. На местный контингент я уже не обращала внимания, как и они на меня. За тем исключением, что периодически ко мне привязывались торговцы, настоятельно предлагающие купить у них что-нибудь. Особенно упорствовали в этом торговцы с кавказской внешностью, которые обещали мне сказочные скидки. Я притворялась немой или глупой и отвечала им лишь невинной улыбкой. Порядок на рынке поддерживали полицейские, которые лениво прогуливались между рядов, поигрывая шокерами. Стражей порядка было не очень много, но зато в центре рынка стоял настоящий полицейский мех. Я остановилась и залюбовалась этой машиной.
Мех был не очень большой, метра три в высоту. Говорят, что на вооружении у Директората есть настоящие бегемоты, весом в десятки тонн и ростом с небольшое здание. В качестве правой руки (или как оно у мехов называется?) у машины была небольшая пушка, а вместо левой большой металлический щит с амбразурой для этой пушки. Мех мог целиком спрятаться за щитом и вести огонь из щели. Кабина была открыта, в кресле сидел полицейский и читал газету, не обращая внимание на происходящее вокруг. Скучная у них, должно быть, работа. Внизу стояли двое его коллег и изучающе смотрели на меня. Я почувствовала себя неловко и поспешила свернуть в другой ряд.
Паранойя... Важное слово, которое я должна запомнить. Паранойя - вот то, что я испытываю сейчас. Хотя где грань между нею и реальной опаской, что эти полицейские что-то от меня хотели? Ведь до моего появления в пределах их видимости они сохраняли полное спокойствие и профессиональное безразличие?
Когда я достаточно удалилась от них, то смогла успокоится, убедившись, что меня никто не преследует. Возможно, я просто чем-то выделяюсь из общей массы жителей внешнего города. Но все равно я решила поскорее совершить покупки и вернуться домой. Мне не хотелось выглядеть как дешевой шлюхе. Как дорогой шлюхе тоже. Поэтому я купила легкий кожаный пиджак серого цвета, бледно-синие обтягивающие брюки и черную футболку с изображением черепа и перекрещенных костей. Этот рисунок я мысленно привязала к своей новой профессии снайпера. А так же купила коммуникатор в виде черных очков, плотно облегающих глаза. Почему-то у меня в голове всплыла ассоциация «Черные очки — это круто!». Какие-то давно забытые персонажи из моего детства носили такие же. Это очередной раз подтверждает, что я живой человек, у которого было прошлое и меня это обрадовало. Можно было купить коммуникатор в виде браслета или еще какой безделушки, но они стоили дороже, да и эстетически мне не нравились. Вот черные очки, пусть и были анахронизмом, но отзывались в моем сердце приливом радости. Старый комбинезон я ухитрилась продать за символическую цену тому же продавцу, у которого приобрела новую одежду. Надеюсь, Тим не обидится, что я так легко избавилась от его подарка. Все равно сильно сомневаюсь, что когда-нибудь увижу Тима вновь.
Но внутренний параноик все равно отказывался молчать, мне казалось, что за мной следят. Похоже, зря я себя накручивала по поводу недоброжелателей, мечтающих найти меня и убить. Мысли имеют свойство воплощаться.
Едва я покинула территорию рынка, все время озираясь, как мне на встречу вышел неприметный мужчина среднего роста, одетый в простую кожаную куртку, потертые джинсы и с черными очками, как у меня, на лбу. С виду — обычный бродяга, которого занесли в Москву какие-то дела. Но он так ловко оказался прямо передо мной, а его взгляд был таким цепким, что я застыла, испытав что-то среднее между недоумением и ужасом.
- Наталья Ахмедова? - осведомился незнакомец.
- Д-да, - вымолвила я и чуть отпрянула назад.
- Меня зовут Николай, - тихо, но доходчиво сообщил он. - Я офицер службы внутренней безопасности Республики.
- Э-э-э, рада знакомству! - ляпнула я и попробовала улыбнуться. Сперва я подумала повторить старый трюк с ударом по яйцам, но потом приметила стоящих в стороне полицейских и эта идея показалась мне плохой.
- Я хочу, чтобы вы последовали за мной. Вашей жизни ничего не угрожает. Если у вас с собой есть оружие, то рекомендую временно отдать его мне.
- У меня нет оружия, - я замотала головой.
- Вижу, - кивнул Николай. - Профессия обязывает задавать такие риторические вопросы. Вы пойдете за мной добровольно? - уточнил он.
- Наверное, выбора у меня все равно нет, - пожала я плечами и опустила очки на глаза. Сразу же выключила режим затемнения. Со стороны они все равно будут казаться черными.
- Выбор есть всегда, но варианты иногда бывают не самыми разумными, - заключил Николай, развернулся и пошел в сторону дороги.
Сразу видно, что профессионал. Знал, что я пойду за ним и знал, что не ударю в спину. А может и не знал, но был уверен в своих силах. Проверять как-то не хотелось. Наверное, причина интереса к моей личности со стороны властей — поддельный паспорт. И сейчас меня повезут в участок. Черт, какая трата времени и какой психологический геморрой! Меньше всего хочется доказывать, что я не верблюд. И вообще интересно — какое наказание мне грозит за поддельный документ?
Мы дошли до длинной машины песчаного цвета, которая была припаркована у покосившегося столба. Двигатель у нее был сзади, что меня немного удивило. Вроде как похожа на спортивную, но с другой стороны у нее были какие-то агрессивные очертания и бывалый вид, словно не одну сотню километров проехала по безлюдным пустошам. Автомобиль был двухместным и с автоматическими дверями. Когда к нему подошел Николай, то двери поднялись вверх. Я обошла машину с боку и села на пассажирское место.
- Хорошая машина.
- По штату положена, - кратко ответил Николай и плавно въехал в поток, движущийся в сторону внутреннего города.
Машина летела быстро, я только успевала смотреть, как летят за окном здания, соседние автомобили и ярусы автострад. Внутри было тихо, словно мы вообще никуда не ехали. До меня дошло, что салон здесь полностью герметичный. Наверное, специально чтобы преодолевать зоны химического, биологического и радиационного отравления. За время войны этой заразы вокруг немало скопилось и пока никому нет дела до того, чтобы решить этот вопрос хоть как-то. Запад страны распался на десяток мелких государств, а в Сибири и на Дальнем востоке лютуют остатки китайской армии под предводительством разномастных полководцев.
- Это все из-за паспорта? - робко спросила я.
- Вы все узнаете на месте, Наталья, - неоднозначно ответил Николай. - Если вас беспокоит вопрос законности ваших документов, то нам известно, что они поддельные, но они не являются предметом нашего интереса.
- О, как. Весьма неожиданно. А что тогда является им? Я сама?
Николай промолчал.
- Понятно, - кивнула я своим мыслям. Значит, на арену вышел третий игрок. Кто же это будет?
Честно говоря, я сильно нервничала, пусть и старалась это скрыть. Кусала губы, ерзала на кресле. Одно дело — догадываться, а встречаться лицом к лицу совсем другое. Хотя что меня может напугать? Мне казалось, что после чокнутого солдафона Октябрьского, который разносил города из ракетных комплексов и накрывал их ковровыми бомбардировками, сея всеобщее счастье, меня уже никто напугать не может.
Мы ехали куда-то в сторону северо-запада города. Замаячили высотные дома, многие из которых были возведены еще во времена задолго до войны. Вообще странно как-то Москва пострадала — большинство разрушений было на юге города, а север остался почти нетронутым. Почему уничтожили МГУ, а многие другие высокие постройки не тронули? Или его снесли случайно? Ладно, пусть военные историки себе голову над этим ломают. Не женское это дело.
И тут до меня дошло куда мы едем. Впереди высилось белоснежное здание, похожее на мраморный дворец. Но это был не мрамор, да и в самих чертах здания проглядывались современные черты. Гармоничный симбиоз ампира и хай-тека. Здание было увенчано шпилем, на котором развивался флаг Республики Московия. Вокруг был разбит большой зеленый парк, который создавал чувство безопасности, словно вокруг не было разрухи и хаоса, а был светлый мир будущего, каким его видели утописты двадцатого века. Просто здесь было сердце Республики, здание парламента. Когда-то очень давно Москва была столицей, а правительство находилось в центре, в Кремле. Честно сказать, понятия не имею что сейчас на его месте.
Периметр парламента был обнесен каменным забором, а у ворот дежурили гвардейцы. Автомобиль Николая беспрепятственно пустили внутрь и даже отдали честь, когда он проезжал мимо часовых. Он остановился на большой парковке, среди роскошных черных автомобилей, произведенных в Рейхе. Его машина выглядела как-то по-нищенски среди таких соседей.
- Следуй за мной, не отвлекайся и не теряйся, - проинструктировал меня Николай и направился в сторону парадного входа. - А главное — ни с кем не разговаривай, если только к тебе не обратятся первым.
- Да все ясно мне, ясно, - закивала я.
- И коммуникатор сними, - порекомендовал провожатый.
Внутри был огромный роскошный холл, застеленный пунцовыми коврами, высоченный потолок, к которому стремились стеклянные кабинки лифтов. Внизу били фонтаны из позолоченных бассейнов, где плавали живые рыбки. Я только стояла и водила головой, остановив свой взгляд на огромном гербе Республики, занимающим всю стену. Что характерно, людей вокруг было мало. Никакого тебе ресепшена, только пост охраны с вездесущими гвардейцами. Мы вошли в лифт и поднялись на пятнадцатый этаж. Сквозь стеклянную кабину я смогла еще раз полюбоваться величественным холлом.
Николай не очень ласково, до того как мы достигли пятнадцатого этажа, развернул меня к себе и сообщил:
- Тебя хочет видеть Марк Леонидович.
- Премьер-министр?! - изумилась я, припомнив выпуск новостей, который видела на большом экране близ торгового центра.
- Именно. По пути тебя проверят на оружие еще раз. Не делай резких движений, не кричи и веди себя спокойно в беседе с ним. Его кабинет охраняют автоматизированные пушки. Если что-то пойдет не так, то ты даже не успеешь сообразить, с какой стороны прилетела пуля.
- Можно подумать, что я неуравновешенная истеричка, - злобно проворчала я.
За дверью меня ждал просторный зал. Пол был покрыт темно-синей плиткой, в которой все отражалось как в зеркале. Высокий потолок подпирал ряд белоснежных колонн, между которыми стояли кадки с карликовыми деревьями. С одной стороны зала было окно во всю стену, за которым простиралась необъятная Москва. А с другой стороны, под огромным гербом республики, стоял одинокий полукруглый стол. За столом сидел, как не сложно догадаться, сам Марк Леонидович. Кажется, он сейчас был занят чем-то своим — что-то перекладывал на столе. Поэтому я неспешно пошла к нему, все время озираясь и задирая голову. Все же «кабинет» его внушал уважение! Настоящий тронный зал. На стенах, за колоннами и деревцами, я увидела картины. Заинтересовавшись одной из них, я приблизилась к стене, пытаясь разглядеть рисунок.
- «Последний день Помпеи». Оригинал, - раздался спокойный голос со стороны стола.
Я виновато улыбнулась и подошла к столу премьер-министра. Он тоже улыбался, наблюдая за моим приближением. Надо сказать, что он не сильно отличался от своего образа по телевидению. Коротко стриженый мужчина лет сорока, гладко выбритый, брови густые. Взгляд какой-то хитрый, оценивающий, словно пытается, как говорится, «увидеть насквозь». Но для человека его профессии это важная черта. Чтобы разбираться кто союзник, а кто потенциальный Иуда. Тем не менее, было не слишком приятно служить мишенью для его природного сканера. Одет Марк Леонидович был в белый пиджак с расстегнутым воротником, обнажив, таким образом, висящую на шее серебристую цепочку с каким-то замысловатым кулоном.
- Я ждал вас, Наталья. Добро пожаловать в мои хоромы, - сказал он, когда встала возле его стола. Никакого стула для посетителей тут не было предусмотрено.
- Здравствуйте, Марк Леонидович. Очень польщена, что меня заметил человек вашего уровня, - ответила я, стараясь быть максимально любезной.
- Можете мне не рассказывать о вашей непростой судьбе. У меня есть вся необходимая информация.
- И что у меня документы поддельные — вы тоже знаете? - уточнила я на всякий случай. Хотя ответ уже знала.
- Конечно, - развел он руками. - Но это не такой уж и большой грех. Знаете сколько в Москве людей с поддельными документами? Пара сотен тысяч точно. Неизбежное зло. Но учитывая вашу непростую историю, я закрою на это глаза, - милосердно сообщил Марк Леонидович. А потом откашлялся, облокотился на стол и, пристально осмотрев меня еще раз, добавил: - Но вы то догадываетесь, что я захотел вас видеть не из-за этого...
- Должно быть это проект «Архангел».
- Верно.
- И вы тоже за ним охотились? - устало спросила я, так как мне снова показалось, что ответ знаю.
- Не совсем, - нахмурился премьер-министр. - Мы узнали о кое-каких деталях этого дела после того, как произошел сам, с вашего позволения, инцидент. Особенно когда в дело влез этот Октябрьский.
- Надо думать, что у вас с ним какие-то разногласия.
- Разногласия? - неожиданно улыбнулся Марк Леонидович, а в следующее мгновение и вовсе напряженно рассмеялся. - У нас не разногласия, у нас вражда. Он ненавидит нас с тех самых пор, когда мы отказались признавать власть хунты Воронцова... Ну а потом у них вышла драка пауков в банке, самый жирный и наглый паук сожрал остальных. Октябрьский его фамилия. С тех пор он грезит о «восстановлении порядка». Вот только в его представлении порядок — это его единоличная власть.
- А при чем тут тогда проект «Архангел»? Я уже догадалась, что «Последнему корпусу» он нужен для увеличения военной мощи. А вам-то он зачем? - спросила я, немного наклонившись к столу и приметив краем глаза встроенный в сам стол электронный терминал.
- Наталья, - мой собеседник сложил руки на столе, некоторое время собрался с мыслями. - Наталья, дело не в том, что генерал опасный маньяк. Да, у него много танков, самолетов, личного персонала и баллистических ракет. Говорят, он даже нашел где-то ядерную боеголовку и пытается вернуть ее в строй. Но мы с ним воевать не собираемся. В нашу постинформационную эпоху что является залогом успеха и независимости?
- Что? - я от удивления подняла брови.
- Передовые технологии. Я не уверен, что сам технологический процесс проекта «Архангел» отлажен и насколько он ресурсоемкий. Но что-то мне подсказывает, что просто так наштамповать миллионную армию не выйдет. Видите ли, наша Республика Московия держится не на военной мощи и не на промышленном потенциале. У нас дикая нехватка природных ресурсов, так как почти все ресурсы нашей родины принадлежат или «Корпусу» или китайским варлордам. Мы вынуждены покупать сырье и оружие у Рейха и Директората. Мы держимся за счет высоких технологий и специалистов, которые эти технологии развивают и внедряют. Эти миллионы нищих беженцев, которые скопились вокруг Москвы, совершенно не радуют меня. Это источник преступности и сердце теневого бизнеса. Но я не могу их всех пустить сюда или расселить по территории республики насильно. Им там просто нечего делать!
- Не понимаю вас, - смутилась я.
- Я еще не сформулировал мысль, - Марк Леонидович поднял палец вверх и продолжил вещать. - Вы, Наталья, сами видели, что кое-где скопились миллионы людей, а где-то населения не больше пары тысяч человек на квадратный километр. Дело даже не в отравленных радиацией и химией территориях. У нас нету ресурсов, чтобы восстановить инфраструктуру, наладить свое производство и стать целиком независимыми. Да еще и эти дикари из Халифата...
- Мне казалось, что они плохо вооружены и низко организованы. Я видела, что у вас тут боевые мехи есть и полиция вооружена не только дубинками... Неужели нет средств разогнать фанатиков?
- Я бы рад выдать каждому жителю внешнего города по автомату и бронекостюму, да бросить их на Халифат. Уверен, что тогда бы мы за неделю загнали бы их за горы Кавказа. А при желании, гнали бы до самого Аравийского моря, где бы их и утопили, как Наполеон пленных османов. Но, повторюсь снова, у нас нету на это все ресурсов. Да еще и Халифату кто-то помогает оружием и разведданными...
- Неужели есть кто-то, кто симпатизирует фанатикам? - изумилась я.
- Скорее всего, это УНР.
- Мстят за насильственное присоединение? - высказала я свою догадку, припомнив историю о том, как храбрый генерал (или кем он тогда был?) Октябрьский брал Винницу.
- Не только, - смутился премьер-министр. - Короче говоря, Наталья, в таких условиях нам очень сложно существовать. Поэтому мы вынуждены ухватываться за каждую возможность получить новую технологию. Если она будет выгодна, то поставим на службу себе, а если нет — сможем продать тому же Рейху. Они тоже не дураки, - вздохнул Марк Леонидович, закончив свою речь.
- И, конечно же, вы хотите попросить меня, чтобы я что-то вспомнила и рассказала вам? Чтобы вы сами решили, что делать с проектом «Архангел», а мне надо будет всего лишь отдуваться перед пришедшим в ярость генералом... Кстати, а вы не боитесь, что тогда он нападет на Москву, решив, что ему нечего терять?
- Нет, - отмахнулся хозяин огромного кабинета, - нападать он не станет. Наши партнеры буду очень огорчены его поведением. Вести войну сразу с нами, с Рейхом и Директоратом он не сможет, будь он хоть реинкарнацией самого Александра Македонского. Учитывая, что Рейх уже смотрит на нас, как на... часть себя.
- В каком это смысле?
- Меньше всего люблю говорить об этом, - улыбнулся Марк Леонидович и стал наматывать на палец свой кулон.
Я непонимающе замотала головой и, глядя как премьер-министр играется с кулоном, начала наматывать на палец локон волос.
- В любом случае, это будет конец России! - воскликнул Марк Леонидович и отпустил свою цепочку, осуждающе посмотрев на меня. - Если балты станут зависимы от Европы, то значит, что мы уже не вернем Санкт-Петербург.
- А что в нем важного?
- Символ, - задумчиво сказал главный человек в республике Московия. - Воссоединение страны, пусть и частичное, раздробленной в результате гражданской войны.
- Fiat Roma et ubi illa nunc est? - неожиданно вырвалось из меня. Я даже не знала, что в недрах памяти у меня есть какие-то крылатые фразы на латыни.
Марк Леонидович мрачно посмотрел на меня. Какое-то время мы молча глядели друг на друга. Кажется, сперва он хотел сказать что-то грубое, но потом, немного успокоившись, опустил взгляд.
- Да, ты права сомневаться. Но я не считаю, что имею моральное право так поступать. Народ верит, что однажды все будет по-старому. Мы построим нашу страну заново, учтем все ошибки. Покончим с террористами и сепаратистами. Прижмем к ногтю «Последний корпус», изгоним китайцев из Сибири и Приморья.
- Ну, по крайней мере, вы на удивление ясно высказываете чего хотите. Получить новые технологии, которые помогут вам продлить независимость республики от «партнеров», - заключила я.
- Вы смышленая девушка, Наталья, - кивнул мой собеседник.
- Вот только есть пара деталей...
- Каких? - насторожился Марк Леонидович.
- Кто-то напал на комплекс, где проводился эксперимент. Вам это известно?
- Известно. Но я не могу сказать, кому это понадобилось. Большинство ученых, которые там работали, были гражданами Балтийской конфедерации. Вряд-ли бы они стали убивать своих же. Но я не в курсе, какие там у них подковерные игры могут быть. Октябрьский тоже был заинтересован в успехе. Мы же... Мы про него узнали чисто случайно и всех деталей не знали долгое время. Но тоже бы не стали атаковать. Тем более при помощи наемников.
- А «случайно» - это как? - я смущенно уставилась в зеркальный пол. Хорошо, что мне в голову пока не пришла такая гениальная идея, как ношение юбки. Сомневаюсь, что мне бы понравилось отражение моих трусов.
- Мои агенты узнали, что одна из корпораций в Москве искала очень хорошего взломщика компьютерных сетей, чтобы узнать какой-то секрет.
- Интересно, - я подняла голову и ощутила, как по спине побежали мурашки. От страха или от напряжения — сложно понять.
- Еще как интересно, - прищурился Марк Леонидович. - Корпорация эта называется «Авиценна Фармацевтикс». Понятное дело, что они хотели узнать что-то, имеющее некоторое отношение к медицине. Не знаю, — наняли они кого-то или нет, — мы все же стараемся не вмешиваться слишком сильно в жизнь частных фирм. Но это повозило нам поднять данные о проекте «Архангел».
- «Авиценна Фармацевтикс»? - произнесла я. Это название приятно каталось на языке, словно когда-то уже было мною произнесено. А теперь оно еще и дергало за какие-то ниточки в мозгу.
- Да, да, - закивал премьер-министр. - Их офис находится на востоке Москвы, в районе Измайлово. Очень хороший район, почти никаких разрушений там не было. Поэтому и земля там очень дорогая. А что касается напавших... Тут я даже не знаю что сказать. «Лига» имен своих нанимателей не выдает. Разве что захватить кого-то из офицеров наемников и допросить, да и то не факт что скажут. Нам то все равно, зачем они напали — главное, что есть надежда получить информацию о проекте. Правда, Наталья?
Но я его уже не слушала. У меня появилась зацепка, надежда. Точнее, сразу несколько идей возникло, как мне узнать о своем прошлом и об этом проекте. Что-то мне подсказывает, что это моя козырная карта, которую я могу бросить на стол в любое время и начать диктовать свои условия кому угодно. «Авиценна Фармацевтикс»... Кого же они наняли и получили ли хоть что-то? Я была уверена, что если бы корпорация что-то узнала, то люди Марка давно бы с ними пообщались. Однако же информация до них не дошла, как мне кажется. Не могли ли они сами послать наемников, когда поняли, что секрет не узнают? А что там с Балтийской конфедерацией? Нет ли смысла попробовать узнать какая обстановка там, могли кто-то желать зла профессору Олафсону? Но тогда возникает вопрос: где там искать следы — в Санкт-Петербурге, Хельсинки или Таллине?
- Вас проводить? - поинтересовался безэмоциональный Николай.
- Куда? - удивилась я его вежливости.
- Например, к тому рынку, где я вас взял. Знаете, есть такая мудрость «Клади вещи на место»...
- М-м-м, я сильно похожа на вещь, которая не на своем месте? - я развернулась к нему и попробовала заглянуть в глаза. Но сквозь очки глаз не было видно. Хотя чутье мне подсказывало, что у людей его профессии глаза никогда ничего не выражают, кроме самых основных эмоций, заложенных в нас эволюцией.
- На вещь — нет, - задумчиво сказал разведчик. - Не на своем месте — да.
- А вы философ, - усмехнулась я. - Но машина не слишком подходит для философа. Скорее для авантюриста.
Он почесал подбородок, потом посмотрел вверх и тихо сказал:
- Знаете, сейчас такое время, что собой быть трудно. Приходится быть не тем, кем тебе хочется, а тем, кем требуют обстоятельства. И я уже не уверен, что доживу до тех славных деньков, когда можно будет расслабиться.
- Да-а-а! Быть собой всегда сложно, - согласилась я. - Уж я это хорошо знаю.
- Тем более, - слабо улыбнулся Николай. - Была такая очень старая шутка «Совы не то чем они кажутся». Не знаю, в каком контексте она использовалась, но очень мне нравится.
- А совы то хоть еще есть? - неожиданно спросила я, ощутив странное волнение за этих птиц, словно заправский орнитолог.
- Есть, - кивнул разведчик. - Живучие существа, кстати. Адаптировались к радиации. Я как раз недавно был в районе Обнинской АЭС, на юге от Москвы. Во время войны эту АЭС сильно повредило, и вся дрянь растеклась по округе. Поэтому Калуга почти необитаема, не говоря уж про заброшенные Обнинск и Малоярославец. Реактор давно остановлен, и следы аварии почти ликвидированы, но людей там почти нет. Зато ночью много сов.
- Ого. Прикольно, - только и выдала я, будучи немного шокированной этой странной историей про Обнинск и сов. И вообще наш разговор стал напоминать мне театр абсурда. - Тем не менее, спасибо. Земля круглая — может быть еще увидимся, - улыбнулась я Николаю и пошла прочь от здания парламента.
- Не уверен, что увидимся, - пробормотал он, но я сделала вид, будто не слышала.
Я стояла посреди широкой улицы, вдоль которой тянулись невысокие, но красивые современные здания. Справа и слева от меня была проезжая часть, по которой неслись самые разнообразные автомобили. Над головой был полупрозрачный навес пешеходного перехода, прикрывающий от жаркого для августа солнца. Но мне казалось, будто светило палит прямо сквозь навес, а лучи проникают мне в голову. Я боролась с легким головокружением и пыталась понять, что за странное ощущение у меня в голове — словно теплый ветер ласкает сам мозг.
На секунду мне показалось, что я ослепла. Хотелось закричать, но не получалось. Когда я открыла глаза, то передо мной открылась несколько иная картина. Машин не было, прохожих тоже. Навес над головой полностью разбит. Пахнет дымом и гарью, издалека доносится грохот взрывов и выстрелы. По почерневшему от дыма небу летают не то самолеты, не то вертолеты. Прямо вдоль проезжей части стоит какая-то боевая машина на шести колесах. Вдоль нее выстроились люди в бронежилетах и черных беретах. У каждого за спиной автоматы или что-то похожее. На бронежилетах символ — раскинувший крылья орел на фоне пятиконечной звезды. Перед солдатами (вероятнее всего это были солдаты) стоял сильно нервный офицер, со шлемофоном на голове.
- ... ый батальон выдвигается к бреши в стене на севере! Всеми силами стараемся сдержать натиск! Скоро должно прийти подкрепление. К нам перебросили несколько дивизий из Северной Африки! - вещал офицер, стараясь сдерживать волнение.
- Так точно, сэр! - отчеканил ему один из бойцов. Наверное, сержант.
- Выполняйте приказ, сержант Бобров! - подтвердил мою догадку офицер. А потом он прислонил руку к шлемофону и сосредоточенно заговорил туда: - Да, это полковник Рэкс Ленц... У нас почти не осталось тяжелой бронетехники, но мы будем сдерживать их наступление всеми силами...
И тут я подняла голову, чтобы увидеть как на предельно низкой высоте, где-то метров сто, не выше, пролетели два странных аппарата. Они были округлой формы, серого цвета, без опознавательных знаков. Только две пушки торчали по бокам. Бойцы кинулись в рассыпную и укрылись за бронемашиной. Героический Рэкс Ленц упал на землю. Аппараты собирались зайти на вираж и открыть огонь по людям на земле, но откуда-то из недр улиц появилась самонаводящаяся ракета. Один вертолет (хотя я не уверена, что это были вертолеты) сманеврировал, а вот второй получил ракету и, совершив петлю, отмечая свой путь дымным следом, врезался в одно из высотных зданий.
Машина зарокотала двигателем, солдаты залезли внутрь, а кому не хватило места — поехали на броне. Полковник поднялся, отряхнулся, поглядел в след уезжающему экипажу. В его шлемофоне пела какофония обрывочных фраз и криков.
И я вновь оказалась в привычном и даже местами уютном реальном мире. Сердце дико колотилось. Но никто из прохожих не обращал внимания. Ну и правильно — зачем им знать про будущее. Про еще одну войну, которая будет непонятно с кем и непонятно когда. Никогда не верила в мистику. Да и сейчас мне казалось, что это «прозрение» носит не мистический характер. Это как-то тоже можно объяснить, но я еще не знаю как. Зато я знаю, что будет очередная война. Тоже мне новость...
Что же мне не давало покоя уже столько времени? Странная фраза в голове — Paranoidal Escalation. Что она может обозначать? Словно теплый ветер коснулся моего разума, а я вздрогнула. Еще одно странное видение? Нет, это что-то иное. Мое внимание привлек стенд со схемой скоростного транспорта города.
Я спешно подошла к нему и уставилась на переплетения разноцветных полос. Они обозначали монорельсовые дороги, которые оплетали Москву. Когда-то давно почти весь скоростной транспорт был подземным, но сейчас используют лишь малую часть тоннелей и только находящих в пределах Внутреннего города. Большая часть метрополитена заброшена. Я протянула руку и, будто бы ласково, провела рукой по глянцевой поверхности схемы. «Выберите, пожалуйста, пункт назначения» - прозвенел приятный голос электронного диспетчера. Нет, этого пункта назначения больше на схеме не существует. Вы мне помочь не можете.
Коснулась очков-коммуникаторов и у меня перед глазами возникла обширная поисковая база. Я стала искать изображения старых, довоенных схем метрополитена. Мне нужны были эти станции-призраки. Даже не довоенные, а до периода массового строительства монорельса. Что же мне там нужно? Интуиция подсказывала, что если я увижу старую схему, то могу вспомнить что-то важное. От нервов я стала грызть ногти.
Бинго! Передо мною возникла схема от 2053 года. Я сразу бросила взор на ее нижний-правый угол. Светло-зеленая ветка, которой больше не существует. Приподняв очки, соотнесла увиденное с современной схемой. Похоже, что большая часть станций этой ветки сейчас находится во Внешнем городе. «Кожуховская». Она-то мне и нужна.
Прыгнув на ближайшей станции монорельса в поезд, я через десять минут была на юго-востоке внутреннего города. Самая его граница. Тень железобетонного здания давила на меня, словно пытаясь сказать «Ты слаба. Сдавайся». Э, нет. Я чувствовала, что делаю что-то очень важное и отступать нет никакого смысла. Меня ведет судьба? Пусть будет так, мне безразлично. Я деловито сунула руки в карманы и с вызовом улыбнулась небу. Скучающий неподалеку полицейский удивленно посмотрел на меня, но потом вернулся к привычному для себя безделью. Люблю внутренний город — никто на тебя внимания не обращает.
Где-то тут, среди кубических домов и циклопический торговых центров должен быть законсервированный вход на станцию «Дубровка». Мы раньше туда ходили... Стоп-стоп! То есть кто это - «мы»? Не важно! Но мы туда ходили.
Чтобы лишний не раз не провоцировать полицию, я шустро скрылась за углом какого-то огромного здания и села там на корточки. По сути дела — где-то тут должен быть вход в вентиляцию. Потому что обычный вход на станцию давно завален и сейчас на его месте дорога или какое-нибудь сооружение. Но старая вентиляция должна быть. Поднявшись на ноги, я обошла здание по кругу, стараясь внимательно изучить все мало-мальски подозрительные объекты вокруг. Со стороны парковки я обнаружила заплеванный газон, среди которого была решетка. Убедившись, что за мной никто не следит, я подошла к той решетке. От нее пахло пылью и влагой.
Я уже была готова сорвать решетку, как меня охватил приступ страха. Так! Спокойно! Оглядевшись, я еще раз попыталась наклониться и вытащить решетку, но она не поддалась. Черт, она же приварена. Или это иллюзия? Мы же как-то сдвигали ее... Опять эти мистические «мы». Я отошла в сторону парковки и опять села на корточки.
Как же она открывается?
Когда-то Дуплет рассказывал, что решетку они ночью демонтировали и заменили на свою. Мол, какой изящный шаг! Не сломать, а подменить на другую, с секретом. Как и раньше я не могу сказать кто такой Дуплет, но руки у него были золотые. Решетка поднимается путем поворачивания ее в бок...
Окрыленная очередным воспоминанием, я вскочила и, потеряв страх, вцепилась своими тонкими ручками в холодные черные прутья. Немного рванула вправо... Не идет. А если влево? И тут решетка издала странный стук и просто-напросто открылась, как створки у окна. Вот тебе и весь секрет. От восторга у меня перехватило дыхание, и я заулыбалась самой себе.
Но времени терять было нельзя, и я прыгнула вниз, даже не пощупав где там дно. Впрочем, летела я метра полтора, не больше. Вокруг меня была темнота, поросшие мхом или еще какой дрянью кирпичные стены, лесенка, ведущая наверх. Из недр колодца дул затхлый ветерок. Под ногами шуршали обломки кирпичей и какие-то другие камушки. Среди всего этого мусора можно было различить фантики, окурки, мелкие косточки. А еще здесь было темно. Очень темно. Подавать энергию на заброшенные ветки метро никто не собирался, да и тут давно демонтировали почти все, что можно. Тогда я включила подсветку на очках и неуверенно побрела вперед.
Скоро узкий тоннель, где надо было даже мне идти, сгорбившись, привел меня к еще одному колодцу. Я нащупала железную лестницу и аккуратно, боясь соскользнуть, сползла еще ниже, пока не оказалась в каком-то бывшем техническом помещении. Тут на полу валялись пустые бутылки, стены были покрыты люминесцентными надписями в духе «Здесь был Вася». Меня это немного насторожило. Так как крупинки воспоминаний подсказывали, что раньше здесь было чище.
Из технического помещения я вышла на покинутый перрон станции «Дубровка». Вот тут я и ощутила весь давящий ужас кромешной тьмы вокруг. Тут было тихо, очень дико. Изредка тишину нарушал далекий шорох, стук и еще какие-то звуки. И вот это было очень страшно. Когда я была ребенком, то всегда удивлялась, почему ночью квартира наполнялась какими-то посторонними звуками, которые не слышно днем. И они пугали... Ой, воспоминание из детства — это очень круто!
Очень аккуратно я ступала между огромных прямоугольных колонн, над которыми несли свой слепой дозор массивные прямоугольные лампы, часть из которых были разбиты. Мне казалось, что сейчас свет от очков захватит что-нибудь ужасное на высоком потолке, вроде гигантской летучей мыши. Хотя я не была уверена, что такие летучие мыши существуют. Дойдя до края перрона, я спрыгнула на рельсы и, взявшись за давным-давно обесточенный контактный рельс, пошла к черному зеву тоннеля. Только сейчас я заметила, что (сильно) обливаюсь холодным потом и дрожу. Но убежать прочь так и не могу решиться. При этом я знала куда идти. С нужной мне стороны на стене висит выложенное из серых букв слово «Дубровка», от которого осталось лишь три первых буквы. А на другой стороне перрона название станции не сохранилось вообще. Когда я увидела знакомое слово, то зашагала куда увереннее и даже перестала обниматься с контактным рельсом.
Если пойти дальше, то я дойду до станции «Кожуховская». Там есть выход в Южный Порт, в отрезанный руинами от остального мира двор. Туда попасть можно или через метро или на вертолете. А если пойти еще дальше, что можно прийти в ТЧ-15. Но мне туда не надо. Я там вообще не была, там был лишь уже вспомненный мною Дуплет.
Тьма в тоннеле была густой и удушающей. Никогда бы не подумала, что простая нехватка фотонов может так давить психологически. Свет от очков казался таким маленьким и гаснущим, будто тоннельная тьма ополчилась на него и хочет придушить. На каждый шорох я оборачивалась, давя в себе желание по-бабьи завизжать. Сейчас мое дыхание достаточно издавала шума, чтобы привлечь всю окрестную нечисть и мутантов, если они существовали. Как назло, в голову стали лезть какие-то давние-давние байки про чудовищ и призраков, которые населяют заброшенные ветки метрополитена. Чушь-чушь! Я даже стукнула себя по голове, чтобы перестать вспоминать всякую ерунду.
Вдруг свет моих очков упал на что-то массивное и блестящее посреди тоннеля. Передо мной, словно огромный издохший дракон среди пещеры, развалился поезд. Его серебристо-синяя «морда» с разбитыми фарами и побитым стеклом выглядела измученной. Понятия не имею, почему его кинули среди тоннеля, а не разрезали на железки, как остальных его коллег. Впрочем, говорят, что кое-где на других ветках тоже можно найти таких вот мертвых змиев. Вроде как тот же Дуплет говорил, что эта модель называлась «Сетунь». Встреча с поездом меня обрадовала.
Я подошла к кабине и деловито открыла дверь, прижавшись спиной к ползущим по стене проводам. В кабине ничего интересного не было — всю электронику, а также кресла, машинистов, давным-давно вырвали и утащили в неизвестном направлении. Я села на колени пошарила рукой под приборной панелью. Там был тайник, где мы припасли на всякий случай револьвер. Я надеялась, что никто его не нашел. Рука автоматически нащупала дыру в полу, а там и прохладную поверхность пистолета.
Сжав револьвер, я достала его наружу и рассмотрела. Выглядел он страшно и гротескно. Его смастерил Чача, очередной новый персонаж из нашего этого загадочного «мы». Так как оружие было самодельным, то придираться к его вешнему виду было глупо. Главное, что оно стреляет, а в барабане было еще четыре патрона.
Вооружившись и позволив себе наконец-то улыбнуться, я вышла из кабины машиниста и пошла по составу. Вперед, к «Кожуховской».
Внутри поезда не было ничего интересного. Вырванные сиденья, разбитые окна, погнутые поручни. На полу какой-то мелкий мусор, неприятно хрустящий под ногами. Самодельный револьвер приятно холодил руку. Я невольно вспомнила свои похождения со снайперской винтовкой.
Спрыгнула обратно на рельсы, достигнув противоположной кабины машиниста. И бодренько зашагала вперед. Дуплет, Чача... Два имени у меня есть. Это мои друзья. Вроде бы должны быть еще. Я сейчас их не помню, но обязательно вспомню.
Где-то впереди замаячил тусклый свет. Скорее всего, конец тоннеля. Остановилась, нащупала отобранную у невезучего соглядатая Октябрьского флягу и сделала глоток. Коньяк приятно расшевелил зажавшиеся от остаточного страха нейроны, и я зашагала еще бодрее. Пока не услышала за спиной шорох. Вообще я привыкла уже к каким-то посторонним звукам в этих мертвых тоннелях, но теперь звук был опасно близок. Словно спиной я почуяла что-то неладное и резко развернулась. Свет очков выхватил из мрака тоннеля пару мерзких существ. Я была так шокирована, что приоткрыла рот и застыла в нерешительности. Существа тоже выглядели озадаченными, но скорее из-за яркого света, а не из-за моего вида.
Твари были размером с мелкую собаку, но внешне походили не то на ящериц, не то на экзотического зверя из далекой страны, известного как броненосец. Ощерившиеся морды были похожи на крысиные, тело закрывал чешуйчатый панцирь, а сзади извивались длинные и мерзкие голые хвосты. Что это вообще такое?
Я медленно подняла руку с револьвером и нажала на курок. Оружие издало щелчок и выпустило самодельную пулю, которая попала в рельс и отрикошетила куда-то в темноту. Это тебе не снайперская винтовка, Наташенька! Незваные гости сперва напряглись и прижались к земле, но потом обернули морды на меня и словно бы приготовились к прыжку.
Признав поражение и потеряв осторожность, я пустилась прочь со всех ног навстречу далекому свету, издав истошный бабий визг, который не смогла никак проконтролировать. Один раз я даже ощутила, как кто-то меня цапнул на штанину. Но мне совсем не хотелось оборачиваться, чтобы спросить у мутантов чего они изволят. Я и так слышала мелодичное постукивание коготков по рельсам и утробное рычание. Мне оставалось надеяться, что спереди не выскочит еще пара таких же. Как назло, тоннель пошел в горку, и бежать стало сложнее.
Мой рывок выжал последние силы, и я ощущала, как слабеют ноги, и становится тяжело дышать. Но выход из тоннеля был уже близок. Я даже видела три какие-то человеческие фигуры, поднявшиеся мне на встречу. Надеюсь, что это (тоже) не какие-нибудь человекообразные мутанты. Раз-два, раз-два... Проклятая челка попадает в глаза. Не останавливаться!
Свет ударил в глаза, и я слово впрыгнула в него и растянулась на полу. Наконец то отдых!
- Это панзеры! - раздался крик сверху, за которым последовал свист очереди. Почему-то я подумала не о мутантах, а что с таким звуком стреляет оружие, использующее в качестве патронов иглы.
Ничего, зато теперь я в безопасности. Только колени немного поцарапала. Вцепилась ослабевшими руками в пол и села на колени. Возле меня стояло три человека, над которыми возвышался мрачный сводчатый потолок «Кожуховской». Вроде бы не мутанты. Какие-то грязные молодые люди, одетые в обноски и вооруженные. Двое были с ружьями, а один с пистолетом-пулеметом. Видимо он и стрелял иглами.
- Гляди, баба, - сказал один из них и поглядел на товарищей.
- Что... это было? - спросила я и вытерла с лица грязь рукавом.
- Панзеры, - ответил один из них. - Ты чё дура, да? Шатаешься тут и про панзеров не знаешь.
- Не знаю, - честно ответила я. - А вы кто такие?
- Мы зовем себя Черви, - не без гордости заявил пулеметчик и указал на себя пальцем. - Жители гнилых внутренностей этого мертвого города. А что это у тебя за игрушка? - смутился он и наклонился к выроненному мною револьверу.
- Не трогай, - строго сказала я.
- Ишь, какая! - цыкнул другой Червь. - Лучше скажи, кто ты такая и какого дьявола тут делаешь? Чистенькая ты. Видать с поверхности.
- Мне надо попасть на «Кожуховскую», - сказала я, медленно подняла револьвер и встала с колен. Самое удивительное, что мои нежданные спасители стволы на меня не направили. Затем я так же спокойно сняла очки, выключила свет и повесила их на воротник.
- Ты и так тут, - усмехнулся пулеметчик. - Чё делать то с бабой будем?
- К Демону отведем, - предложил его товарищ. - Если захочет, то поделится, - чуть тише добавил он, а у меня по спине пробежал холодок. Догадывалась я, в каком смысле они меня делить будут.
Самое странное, что «Черви» меня не стали разоружать. Двое встали сзади, один спереди и повели на станцию. «Кожуховская» была сводчатой, без всяких колонн или опор и из-за этого казалась очень просторной. На платформе было нечто вроде баррикад и шалашей, собранных из различного мусора и обломков. Между ними стояло несколько мощных химических ламп, освещающих сумрачную станцию. Подобные лампы использовали в шахтах. Может быть, и при строительстве метро. Лагерь «Червей» немного оживился, когда мы вошли. Я обратила внимание, что у них не было женщин, детей или стариков. Только молодые мужчины. Такие же оборванные и вооруженные. Мастерили что-то из мусора, спали, чистили оружие, пили.
- А правда что в замкнутых мужских коллективах процветает гомосексуализм? – не удержалась я от каверзного вопроса.
- Правда, - спокойно ответил идущий впереди Червь.
Меня подвели к центральному шалашу, сооруженному из старых рекламных щитов. Мои конвоиры окликнули некоего Демона, и тот моментально вышел наружу, чтобы узнать, кто потревожил его покой. Предводитель Червей был личностью неординарной. С виду довольно крепкий молодой человек с правильными чертами лица. Но все портили круглые глубоко посаженные глаза, обрамленные черными кругами. Это у него синяки такие или он углем себе рисует каждый день? Иссиня-черные волосы были собраны в странную прическу, образующую чуть ниже макушки чего-то похожее на загнутые рога высотой сантиметров по десять. В ушах блестело множество маленьких колец, а на шее болтался странный амулет, сделанный не то из клыка, не из когтя какого-то зверя. Одет Демон был лишь в какие-то старые рабочие штаны, держащиеся на толстых подтяжках, и армейские ботинки.
Уставился на меня своими вороньими глазами и нахмурил брови.
- Баба? - осведомился Демон. Ко всему прочему, говорил он каким-то шипяще-визжаще-скрипящим голосом, который резонировал на частотах от ультразвука до инфразвука. Мне сперва показалось, что у меня что-то неладное с ушами.
- Баба, - кивнул какой-то Червь.
Предводитель подземных жителей махнул руками, и нас оставили вдвоем. Он сложил мощные руки на груди и деловито подошел ко мне. Демон был гораздо выше меня.
- Ты кто? - спросил он и попытался посмотреть в глаза.
- Наташа, - ответила я и отвернулась. У него знатно воняло изо рта. - Мне надо тут выйти на поверхность.
- Зачем? Там ничего нет, - провизжал он своим нереальным голосом.
- Есть, - разозлилась я. - Сидите дальше в своем метро. У меня есть дела на поверхности. Давай на этом договоримся?
- Ох, какая! - сморщился Демон, ухмыльнулся и сел на корточки. - Мы Черви. Это наши тоннели, наше метро, наш мир. На поверхности ты будешь качать права, а тут правим мы.
- Вас тут не было, - внезапно улыбнулась я. - Раньше тут часто ходили... люди. Через боковую вентиляционную шахту.
- Действительно, - круглые глаза главного Червя замерли. В их маслянистой поверхности плясал огонек лампы. Потом глаза резко оживились. - Мы шли от самой «Красногвардейской». Мы ведем кочевой образ жизни. К сожалению, метро довольно бедное место. Приходится совершать ночью набеги на поверхность. Когда мы пришли сюда два дня назад, то я проверял ту вентиляционную шахту... Откуда ты о ней знаешь?
- Я раньше ходила тут, - сообщила и покосилась на револьвер.
- Не помышляй, - устало сказал Демон. На секунду у него голос стал нормальным. - У меня хорошая реакция. Нож будет у тебя между глаз до того, как ты поднимешь руку.
- А может, я хочу рискнуть?
- Рискни, - меланхолично пожал он плечами.
- Там выход в слепой двор, окруженный руинами, - я решила сменить тему для разговора. - И мне нужно туда попасть.
- Ты действительно там была, - кивнул подземный житель. Колечки в его ушах издали тихий звон. - Но там ничего нет... Тупик.
- Дверь в подвале одного из домов. Ты пробовал ее открыть? - прищурилась я.
- Пробовал. Она не открывается. Нужен динамит, - скрипнул этот странный тип.
- Не нужен, - я широко улыбнулась, а Демон почему-то улыбнулся в ответ. - Я знаю, как ее открыть.
- А что там? - он резко схватил меня своей ручищей за кисть. Я инстинктивно дернулась, но вырваться не могла.
- Отпусти, мне больно, - прошипела я.
Самое странное, что он послушно отпустил и встал на ноги.
- Так что там? - повторил он свой вопрос.
- Не важно. Ценности. Информация. Какая тебе разница?
- Делаем так, - вздохнул он. - Я тебя опускаю, но когда ты идешь обратно, то делишься чем-то ценным. Все равно из того двора нет выхода.
Мне казалось, что я не верю своей удаче. Чтобы не терять времени, я радостно выпалила:
- Конечно договорились!
Сколько событий за последние несколько часов! Эти странные звери, которых жители метро называли панзерами, какая-то кочевая община, обживающая руины транспортной сети столицы. Тот же странный Демон... Не знаю, чего могу предложить ему, когда буду возвращаться. Но сейчас меня это волновало меньше всего. Может очки ему отдать? А, не важно...
Кстати, я обратила внимание, что моя недавняя знакомая, у которой я нашла ночлег... Как ее там? Эмма, да. Прислала мне несколько сообщений на паспорт, но я даже не стала их проверять. Не до нее сейчас. Сейчас я карабкалась по вертикальной шахте вверх, к небу и звездам. Идущий сверху воздух был свежий, влажный и приятный. После тухлого и смрадного метро он казался действительно вкусным. Решетка тут была давно сорвана за ненадобностью, и я вылезла без проблем.
Вокруг меня были руины домов. Так причудливо обрушившиеся, что образовали внутри площадку, радиусом около сотни метров. Сюда действительно можно попасть или через подземелье или по воздуху. Прекрасное место для убежища. Какая же мразь так сделала, что оно перестало выполнять свои прямые функции? Посидев немного прямо на земле, переведя дыхание и осмотревшись, я примерно прикинула куда надо идти, чтобы попасть к двери в наше тайное логово.
Пока я шла к перекошенной железобетонной плите, похожей на хищную пасть, меня терзали сомнения. Буду ли я рада встрече с Дуплетом, Чачей и остальными? А они мне? Узнают? А что скажут? А что я скажу?
Не важно, у меня есть револьвер.
Злобно ухмыльнувшись, я пролезла под плиту и приготовила оружие. Пусть оно плохо подходит для отстрела плотоядных грызунов, но хорошо подходит для вышибания мозгов двуногим прямоходящим млекопитающим. Свет от очков очень быстро нашарил в подвале дома массивную белую металлическую дверь. Меня вели старые воспоминания, и я расслабилась и передала им власть над моим телом. Инстинктивно подняла правую руку и нащупала гладкий кирпич рядом с дверью, который был на самом деле сенсором. Хорошо, что он не запрограммирован на отпечатки пальцев, ДНК, или еще какую фигню. Иначе бы меня не пустил. Провела пальцем вниз и дверь, издав что-то похожее на вздох, отъехала в сторону.
Я злобно ухмыльнулась, приготовила револьвер и вошла. Будет ли это правильно — расстрелять бывших товарищей? Не знаю, мне все равно.
Короткий прямой коридор. Слева комната, освещенная тусклой белой лампой. Стоят четыре старых металлических кровати. И больше ничего. Даже матрасов нет. Меня это смутило. Комната справа? Компьютеров и верстака тоже нет. Все вымели подчистую. О-о-очень любопытно!
Я уселась на бетонный пол в комнате с кроватями, положила пистолет рядом и глупо засмеялась. Отличный ход, ребята! Кстати, ближайшая пустая кровать была моей. И вы даже утащили мое постельное белье. Мне оставалось верить, что вы хотя бы не знали про тайник. Продолжая сидеть в той же позе, я нащупала левой рукой дырку в полу. Ее не было видно, казалось, что здесь такой же бетонный пол, как и везде. Но на самом деле там, в дырке лежал камушек, куда я сливала нужную информацию. Камушек все время проецировал голографическую иллюзию бетонного пола. Была у меня такая привычка — хранить часть информации на всякий случай в недоступном месте. Вот такой случай и настал — мой компьютер все равно пропал.
Камушек подцепила тонкими пальцами и поднесла его к глазам. Всего на двенадцать терабайт, но больше мне там и не нужно. Он продолжал по-инерции проецировать кусок пола и теперь бетон висел в воздухе. Попробовала синхронизировать камень с коммуникатором.
Введите пароль...
Нет ничего проще: Paranoidal Escalation. Пароль подтвержден.
Ох, сколько же тут у меня барахла! Большая часть уже не нужна. И я точно знаю, что ничего по проекту «Архангел» тут нет, просто не успела скопировать. Это плохо! А вот тут что-то и сентиментальное у меня храниться...
Перед моими глазами возникли пятеро человек, сидящие в этой комнате. Она гораздо светлее, на стенах висят какие-то плакаты, тумбочка стоит, на двух кроватях сидим мы. Коренастый Дуплет в синей кепочке, с которой он никогда не расставался. Черноволосый, кудрявый и носатый Чача. Пухлый бородатый Лич, самый взрослый из нас. Ему руку на плечо положил худощавый белобрысый Лекс... А вот Паранойд.
Я. Старый я. Его больше нет.
Погасила изображение. Ублюдки вы, братаны.
Подняла очки на лоб и увидела, как сжала кулаки, что аж костяшки побелели. На глазах наворачивались слезы. Молодцы, кинули меня, ничего не скажешь. Выставили козлом отпущения, а потом айда рвать когти. Как чуяли, что вас найду.
Мы были просто шайкой мелких мошенников. Мастера на все руки. Дядя Лео, наш анонимный информатор, предложил пустяковое дельце... Украсть информацию о какой-то новой технологии. Теперь я поняла, что он работал на «Авиценна Фармацевтикс».
Ничего, я вас всех найду. И этого таинственного Дядю Лео, кем бы он ни был. Но сперва мне надо найти, что было по этому проекту, который теперь надо благодарить за мое новое качество. Какая, блин, ирония!
Внезапно я замерла, так как услышала на улице гул винтов вертолета. А это еще что?
Я обняла себя за плечи и прислушалась. Где-то над этим секретным двором и впрямь завис вертолет или что-то подобное. Полиция или гвардия? Не важно. Не хочу я никому попадаться на глаза.
Оскалившись в пустоту, я продолжила так сидеть и медленно покачиваться. Наверное, у меня был шок. Меня подставили. Даже не подставили, а сделали козлом отпущения, так как все же моя вина была тут. Я принимала участие в той авантюре... Или правильно говорить «принимал»? А, уже не важно, привыкла думать о себе в женском роде.
Итак, братаны бросили меня тем людям, у которых мы похищали информацию об эксперименте. Кто были те ученые — какая-то организация или независимые энтузиасты? Уже не важно, я думаю, так как они все мертвы. Меня использовали в качестве морской свинки, так как все равно иного выбора не было. И тут я вспомнила свое пробуждение в том саркофаге... Как было тяжело дышать, как тело плохо слушалось... А на месте соседнего саркофага была воронка.
Ой, ой. Кажется, там было мое старое тело. Немилосердно же со мной поступили. И что теперь делать? Ах, кажется, генерал Октябрьский предлагал мне сделать новое тело. Благородно с его стороны, но только не верю я ему ни на грамм. Скользкий тип, который ходит с фигой в кармане и страдает манией величия. Пассионарий двадцать второго века. К черту генерала! У него и мальчиков на побегушках достаточно. Без девочек на побегушках он точно обойдется.
Я усмехнулась и поглядела на свои кисти рук. Тонкие изящные пальцы. Такие свои и такие чужие одновременно. Может быть даже хорошо, что моя память возвращалась постепенно, ведь первый шок мог быть слишком сильным. Мудрая психика предпочла отключить память на время, чтобы у меня было время адаптироваться. А могло быть дело и за какой-нибудь технической неполадкой. Вся ли моя личность перекочевала в новое вместилище? Не осталось ли что-то разметанным взрывом гранаты? К сожалению или к счастью я этого уже не узнаю. А это тело ничего так, хорошее. Новенькое, красивое. Как с конвейера. Нужду сидя справлять только неудобно - на мой взгляд.
Вздохнув, я поднялась на ноги. Немного закружилась голова, а шум вертолета приблизился.
Конвейер... Нет, генерал, не хотел ты всех осчастливить. Не знаю, чего ты хочешь на самом деле — создать армию из ничего, а может запастись человеческими органами, но от меня ты ничего не получишь. Тем более что вертолет это твой там летает. Я это просто знаю. Интуиция? Наверное.
Украдкой я подошла к выходу из подвала и выглянула на улицу. В хмуром небе завис небольшой десантный вертолет без опознавательных знаков, который шарил прожекторами по двору. Очень мило. Выходит, что я в ловушке. Незамеченной до вентиляционного отверстия не доберусь никак. С другой стороны — стрелять они по мне точно не будут. Слишком ценная шкурка, чтобы ее портить. Ведь следили же за мной, заразы. Думали, что выведу их на тайник. Вывела. Но немного не на тот.
Убедившись, что кристалл памяти на месте, решилась сделать марш-бросок к люку. Собрала в кулак всю храбрость и ринулась, жадно хватая воздух ртом. Почти сразу оказалась ослеплена прожектором и резко остановилась, зажмурилась и подняла голову.
- Эй, Объект! - раздался сверху знакомый голос. - А ну стой!
- Эрик, как твои дела? Яички не болят? - крикнула я в ответ.
- Заткнись, стой где стоишь! - разозлился разведчик.
Машина медленно опустилась еще чуть ниже, стараясь не зацепиться о стены домов. Внизу раскрылся люк, оттуда выпал трос и по нему бодро спустились два десантника в бронекостюмах. На груди у каждого был скалящийся медведь, в руках автоматы. Не смотря на их грозный вид, я знала, что стрелять они не будут. Кстати, сам Эрик слезать не рискнул, оставаясь в кабине вертолета.
- Отдавай! - раздался голос сверху.
- Чего? - подняла я брови от удивления.
- Ты знаешь чего! Не беси меня! - рявкнул Эрик.
- Серьезно не понимаю о чем ты говоришь. И как вы меня нашли — следили?
- Хватит болтать. Тащите ее сюда, - скомандовал он двум десантникам. Они безмолвно кивнули и направились ко мне, тяжело ступая бронированными ногами по треснувшему асфальту.
Ситуация принимает нежелательный оборот. В рукопашной схватке у меня шансов нет — стукнут кулачищем по темечку и привет. Но стрелять они не будут, так как слабо представляют, в чем моя ценность. «Отдавай» было сказано для острастки. Не, ребята, сегодня я не нацелена на близкое знакомство с вами. Если даже выхвачу револьвер, то не факт что самопал Чачи нанесет хоть какой ущерб современному композитному бронекостюму.
Я стала медленно пятиться назад, отходя от приближающихся солдат. При этом пятилась в сторону люка... Чтобы сделать резкий рывок и со всего хода прыгнуть вниз! Хорошо что я не стала закрывать его решеткой...
За спиной я услышала лишь матюги десантников и Эрика. Затем слышала лишь свист воздуха, летящую черноту перед глазами, острый запах пыли в носу, а потом удар в ноги. Мне показалось, что колени просто выбило ударом, но я даже не смогла закричать. Удар каким-то чудом отразился болью где-то внизу спины, в районе почек. Но я нашла силы быстро отползти и рвануть дальше в тоннель, так как не желала ощутить, как на меня упадет с десятиметровой высоты здоровый солдафон.
Издав сдавленный вопль, я выскочила прочь из тоннеля и оказалась прямо посреди станции. На меня уставились двое удивленных Червей. Я просто пробежала мимо них и, как выяснилось, вовремя. Парочка проводила меня удивленными взглядами, что-то хотели сказать, но потом обернулись в другую сторону, схватились за оружие. Я рухнула куда-то среди мусора, который валялся на станции, и закрыла голову руками. Успела увидеть, как часовые Червей безмолвно скошены двумя бесшумными автоматными очередями. Они просто дернулись, вскинули руки, обдав друг друга кровью, и осели.
- Черви! К оружию! - раздался вопль где-то надо мной.
Кажется, что сейчас тут будет очень жарко. Надо уносить ноги, пока они у меня есть. В пылу боя могут и действительно шкурку подпортить. И было очень интересно кто же тут возьмет верх — два профессиональных солдата, хорошо вооруженных и обученных или кучка бандитов и мародеров?
Я сжалась на земле в комок и всем телом ощущала безумную кровавую свистопляску. Крики, свист пуль, который казался таким близким и каждый раз заставлял вздрагивать. Но я нашла в себе мужество открыть глаза и бросить быстрый взгляд на проход. Примитивное оружие червей молотило по стене, обнажая кирпичную кладку. Солдаты Корпуса без особой боязни высовывались, получали попадания в бронекостюмы, отстреливались и прятались назад... Рядом шмякнулось тело одного из бродяг, обдав меня горячей кровью.
Стараясь не завизжать от ужаса, я спихнула вонючую горячую тушу с себя. Покойничек так неудачно упал, что как раз уставился на меня замершим мертвым взглядом. Сперва я дрыгала ногой, чтобы его скинуть, но потом брезгливость взяла верх и я просто оттолкнула его руками. На руках все равно осталась липкая противная кровь. Сложилось ощущение, что он был в крови весь - куда ни прикоснись. Ай, к черту все это! Пора отсюда валить!
Переборов страх, я медленно поползла вперед, разгребая руками мусор по пути. Нет никаких гарантий, что кто-то меня случайно не подстрелит. Да и Черви не бесконечные — сейчас солдаты их перебьют и схватят меня. Надо затеряться где-нибудь в полумраке, пока есть возможность. Я доползла до края платформы, развернулась лежа на животе ногами к рельсам и стала спускаться. Как раз я успела заметить, как один из десантников семимильными шагами летит ко мне, игнорируя выстрелы нескольких оставшихся в живых мародеров. Вот так незадачка! Я шустро нащупала револьвер, который мне до сих пор не помог ни разу. Как назло, оружие выскальзывало из влажной от чужой крови руки. Когда огромный мужик в бронекостюме подбежал ко мне, то я лишь направила оружие на него. В тусклом подземном свете было видно, что его броня поймала немало пуль, а на шлеме была даже трещина. Скалящийся медведь с его груди хищно смотрел на меня. Хочет он меня сожрать, проглотить в свои бункера в глубине Уральских гор. Октябрьский будет меня допрашивать... И все узнает, а тогда буду ему не нужна. А после этого моя судьба будет предрешена.
Выстрел! С каким-то утробным ревом я нажала на курок, и пуля попала десантнику в шлем. Он уже тянул свои ручища ко мне, но резко отпрянул, схватившись за голову. Крепкая современная броня надежна, но она не гарантирует неуязвимости. Еще выстрел! Солдат издал вой, пустил кровавые брызги в разные стороны и упал на землю, одной рукой продолжая держаться за голову, а второй смешно колотил по грязному полу. Осколки шлема вошли ему в голову.
У меня почему-то задергалось где-то слева в районе шеи. Я подошла, продолжая держать его на мушке. Но, вроде как, десантник медленно отдавал богу душу, и угрозы не представлял. Я мельком подумала, что очень зря растратила патроны. Хотелось оставить их для Чачи — парня с золотыми руками, который этот револьвер смастерил.
Отдышавшись, опустила ствол. Все Черви были мертвы. Второй боец аккуратно вышел, держа автомат наготове. Он видел меня и аккуратно шел в моем направлении. Не-а, с ним в ковбоев играть не надо. Я бросила оружие на пол и медленно подняла руки. Убить то меня не убьет, то запросто отстрелит ноги. Октябрьскому нужна моя живая голова, а остальной бесполезный ливер можно скормить собакам. Но в душе у меня было какое-то волнение и ожидание чего-то... И это было вовсе не мое пленение. Казалось, что десантник будет медленно топать, осторожно переступая через обломки и тела, целую вечность. И за эту вечность ничего не произойдет.
- Па-а-аскуды! - раздался визжащий вопль, дополнившийся едва слышным хлопком. Солдат хотел обернуться, но едва повернув голову, пустил из нее кровавый фонтан и рухнул камнем на землю.
Из своего шалаша вылез Демон. Его вороньи глаза бешено вращались, а грудная клетка быстро ходила вверх-вниз. В руках он держал снайперскую винтовку, а на поясе висело несколько гранат. Озверевший предводитель уничтоженных Червей проорал что-то малоразборчивое и нецензурное, а затем рванулся не к тоннелю, как следовало ожидать, а к выходу на поверхность. Тут я ощутила какое-то странное угрызение совести. Словно виновата я в гибели этой шайки мародеров. Сколько их еще бродит по миру, прячется по руинам... Одной больше, одной меньше — какая разница? Что эти бандиты, что свихнувшиеся военные, возомнившие себя хозяевами положения. Я бы не зарыдала, если бы они все сгорели в огне атомного взрыва. Да я бы и себя оплакивать не стала, если честно. Может где-то еще есть действительно добрые и чистые душой люди, но мне не встречались. Ни сейчас, ни в старой жизни. А мы все давно сгнили изнутри и стали порождениями ада. Будет справедливо нас всех туда и отправить.
Я словно вышла из оцепенения. Какой-то импульс заставил побежать за Демоном, но на самое интересное я уже не успела. Над головой была лестница, ведущая в ночное небо. Демон что-то кричал сверху вертолету. Мое сердце замерло... Что-то сейчас будет. Не так прост этот берсерк из подземелий. Земля вздрогнула, осыпав меня пылью и крошками камня, сверху прилетела волна жара, а потом и что-то большое. Я едва успела отпрыгнуть и закрыть голову руками...
Когда гул в голове утих, то я поднялась и с трудом развернулась в узком проходе лицом телу Демона. Жив! Не знаю, что он сделал — видимо, умудрился закинуть в летающую машину связку гранат. Но Эрик больше не будет вести за мною охоту. И Корпус временно потеряет мой след. Не думаю, что они простят мне убийство их людей и уничтожение вертолета, пусть это сделано и не моими руками.
Демон посмотрел на меня. На время его безумные глаза стали спокойными. Они маслянисто блестели в темноте, нарушаемой только тусклым светом с поверхности. У него была и впрямь инфернальная внешность. При нем больше не было ни винтовки, ни гранат. Он прижался спиной к стенке и нащупал на поясе сумочку, откуда извлек толстую сигарету.
- Угощайся, - слабо произнес Демон и кинул мне одну.
- Благодарю, - кивнула я в ответ. Подземный житель закурил, а потом поджег сигарету мне. Я курила редко, насколько помню. А уж такую дрянь с привкусом навоза никогда не курила вообще. У меня возникло ощущение, что это и не табак, а какие-то измельченные грибы.
- Дерет глотку? - осведомился он и улыбнулся, обнажив грязные заостренные зубы.
- Еще бы, - отмахнулась я, сдерживая кашель, а потом села прямо на землю и вытянула ноги.
- Это хорошо, - философски заметил Демон. - Не зря я старался баб избегать... Вот, баба нас погубила.
- Эй, я вас не просила меня защищать, - смутилась я.
- Железноголовые все равно бы нас не пощадили, - Демон замотал головой. - Они всегда охотятся на таких, как мы.
- Вы уже имели дело с Последним Корпусом? - осторожно поинтересовалась я.
- Какая разница, - меланхолично покачал головой главный Червь, - полиция, гвардия, корпус этот... Все они нас ненавидят. А знаешь почему? - он ехидно прищурился.
- Нет.
- Потому что видят в нас себя, - Демон выпустил кольцо изо рта и задумчиво на него уставился. - Они тоже хотят быть своевольными, наглыми, не скованными правилами, законами, обычаями и традициями. И это их ужасно злит. Я знал, что это так и закончится. От свободной жизни быстро сгорают... Но она того стоит.
- Ты не подумай, мне... неприятно, что из-за меня погибли все твои люди, - скромно заметила я и потушила вонючую сигарету о стену, едва сделав пару затяжек. - Если это тебя успокоит, то охотились они за мной.
- К дьяволу извинения! - отмахнулся Демон и поморщился. Видимо, он был ранен, хоть и не подавал виду. - Червей больше нет. Эх, если бы у меня еще были силы, то я бы пошел мстить. Дрался бы как чокнутый, пока меня не убьют...
- Ты ранен? - осмелилась в итоге спросить я.
- Не важно. Все равно тут нет даже вонючего бинта. Это надо тащить меня на поверхность.
- А ты никогда не был на поверхности? - удивилась я.
- Дура, что ли? - презрительно ухмыльнулся Демон и посмотрел вверх, на мрачное небо над люком. - Мы ночью делали набеги на поверхность, добывали пищу, оружие, медикаменты, прочее... А вот пойти просто так туда не могу. Мы Черви, мы свободные. У нас нет паспортов и прочей муры. На поверхности нас никто не ждет.
- Ладно... Демон, попробую подарить тебе шанс отомстить.
Медик из меня был неважный. А если совсем честно, то никакой. Я осмотрела Демона и поняла, что у него на спине рваная рана. Вероятно, задело пулей или осколком, а может на какой штырь нарвался, когда летел. Из какой-то тряпки я сделала импровизированный бинт и постаралась потуже замотать рану, что плохо давалось моим хилым женским ручонкам. Я вся измазалась в крови и всей грудью вдохнула аромат моего пациента. Вонял он, как и подобает бродяге, просто инфернально. Надо будет загнать его в душ, когда доберемся до Эммы.
Демон сперва вяло сопротивлялся и просил оставить его умирать, но я все же потащила его с собой. К счастью, идти он мог, пусть и опираясь на меня. Хорошо, что хоть не надо было проникать во Внутренний город через ворота, а было достаточно воспользоваться тем же путем, каким я шла к «Кожуховской». Меня пугали загадочные панзеры в тоннелях. Откуда они взялись? Организмы так быстро не мутируют, чтобы за пару десятков лет появился новый вид млекопитающих. Скорее всего, какой-то малоизученный вид крыс, который всю жизнь обитал в подземке Москвы и избегал людей.
Впрочем, у меня возникло впечатление, что эти существа боятся Демона. Или просто опасаются нападать на двух людей. Но прошли до самого брошенного поезда мы спокойно, а потом выползли на поверхность. На улице было раннее холодное августовское утро. По пустой сумеречной улице гулял бесшумный ветер, играя листвой и мелким мусором. Над ухом кряхтит побледневший Демон... Романтика. Интересно, что скажет Эмма, когда я притащу к ней домой окровавленного бродягу? Не важно — сперва принесу, а потом уже придумаю что сказать. Нужен мне такой союзник сейчас, которому тоже нечего терять. Пусть от него воняет и у него не все в порядке с психикой... Ну а кто сейчас нормальный?
- Это Демон. Он будет у нас жить, - сказала я, безэмоционально смотря в расширяющиеся глаза Эммы. А потом поволокла своего спутника в комнату.
- Секунду! - возмутилась наконец хозяйка. - Какого черта ты приносишь рано утром ко мне домой какого-то окровавленного смердящего мужика?
- Спокойствие, - пробормотала я и уложила бродягу на диван. Путешествие далось ему нелегко, весь мой импровизированный бинт пропитался кровью. Эмма так и стояла у двери, смотря на нас с удивлением и яростью одновременно. Она была в одной ночнушке и с распущенными волосами. Как она была хороша в таком виде! - У тебя есть что-нибудь в аптечке? - спросила я, сдирая со стонущего Демона бинт.
Хозяйка тут же оживилась, забыла на время возмущение и побежала в ванну. А я пока смотрела на бок моего приятеля. Крови много, но, надеюсь, смогу помочь. Я обработала гигиеническим раствором края раны, а потом густо намазала ее регенерирующим гелем. Если нет внутренних повреждений или переломов, то должно помочь. Оставив Демона отдыхать лежа на животе, Эмма все же отвела меня в сторону и строго спросила:
- Так что это значит? Зачем ты притащила его? Вот, делай людям добро — на шею садятся!
- Тихо, - спокойно сказала я. - Я не злоупотребляю твоим гостеприимством.
- А что ты делаешь, позволь узнать?!
- Благодаря тебе я поняла, что этот гребаный мир еще не до конца провалился в ад, - сообщила я Эмме и тихо взяла ее за кисть руки. - Как только он поправится, я уйду. Этим же утром.
- И с кем вернешься на сей раз? - строго спросила моя добродетельница, но руку не стала выдергивать из объятий моих окровавленных пальцев.
- Я больше не вернусь, - тихо вздохнула я. - За твою доброту я тебя отблагодарю.
- Каким образом? - с легкой опаской спросила Эмма.
- Слышала про такого сетевого авантюриста, известного как Паранойд? - ехидно прищурившись, поинтересовалась я и, не дождавшись ответа, добавила: - Так вот это я. Паранойд.
- Я думала, что он мужчина... - немного удивилась она.
- Ну так я специально так делаю! - глупо улыбнулась я. - Бесполый идентификатор, чтобы никто не понял кто я.
- И что ты можешь... Паранойд?
- Немного. Но все что смогу — сделаю для тебя! - теперь я уже улыбнулась по-доброму и посмотрела ей в глаза без страха или смущения.
Пока Демон приходил в себя, а Эмма досыпала, я села за компьютер. Сперва я тоже думала вздремнуть, но потом решила уже по привычке упороть себя стиулятором и бегать еще сутки как ни в чем не бывало. Жаль только стимулятор во Внутреннем городе купить можно в аптеке и только с разрешением. Ну да ничего — мы скоро уйдем отсюда. И я чувствую что навсегда. А пока мне надо было собрать воедино свои банки, разбросанные по разным нодам. Все же я была преступником, пусть и мелким. Поэтому свои следы и хранилища в кибернете следовало маскировать хотя бы поверхностно. Всего за полчаса я смогла найти большинство из них, проблему составляли только те банки, где была нужна верификация личности. Увы, мой старый паспорт канул в Лету вместе с телом. Впрочем, будем оптимистами — для человека моей профессии это скорее благо. У меня теперь совершенная маскировка. Большую часть денег я закинула себе на паспорт, на всякий случай. И еще некоторую сумму отправила Эмме. Пусть ей будет хоть какая-то польза от ее доброты. Хорошие поступки надо стимулировать. Да, я преступник, наркоман и беспринципный циничный ублюдок. Но лишь оказавшись почти на самом дне, понимаешь цену доброты. Когда нет эталона какой-то доблести, то начинаешь считать доблестью моральное уродство. Увы, какое время — такая и я. Родись я в веке двадцатом, когда были большие компьютеры, коммуникаторы с ладонь размером, а люди были добрее и чище, то я тоже была бы другой. Завидую своим предкам, которые жили в то время!
Демон поднялся и сел на диване. Он был бледен, а его злющие безумные глаза были скорее растерянными. В окно ярко светило утреннее солнце и подземный житель опасливо щурился. Бедолага.
- Так! Как самочувствие? Живой? - осведомилась я.
- А-а-а... Живой, - несколько потерянно ответил он.
- Тогда двигай в душ. От тебя разит, как от дохлой крысы, - распорядилась я и вышла из-за компьютера. Тут я сообразила, что недавно скинула грязную и порванную одежду и теперь стою перед Демоном в одних брюках. Ради приличия лениво загородила рукой грудь.
- Да не парься, - нахмурился приходящий в себя мародер. - Мне бабы не нравятся.
- А, ну я так и подумала, - кивнула я, но руку убирать не стала. Дождалась, когда Демон лениво потопает в душ. Умеет ли он им вообще пользоваться?
Пока он отсутствовал, я снова села за компьютер и быстренько покрыла свой социальный кредит, взятый на покупку вещей и сломанного коммуникатора-очков. А еще внимательно перечитала третий раз письмо от Дяди Лео, который предлагал поработать на «Авиценна Фармацевтикс», пусть и не прямым образом. Припомнила и как меня кинули, когда я отправилась делать нычку для Дяди Лео. Но я тогда сообразила, что нычку надо делать не там где условились. Какое главное правило наемного вора? Правильно — сперва убедись, что тебя не хотят кинуть с наградой! А убеждаться в этом, имея товар на руках, очень-очень неразумно. В животе появился холодный комок. Надеюсь, что кристалл еще там и Дядя Лео его не нашел, так как я спрятала эту ценную вещицу совсем рядом с местом встречи.
И тут меня словно громом ударило. Я аж ущипнула себя за левую грудь, чтобы выйти из ступора. Офицер службы внутренней безопасности Республики Московия по имени Николай, который проболтался (намеренно ли?), что рыскал в окрестностях Обнинска. А работает наш Коля на премьер-министра Марка Леонидовича Горчакова. Который суть Дядя Лео. Ай-ай-ай, Марк Леонидович! Как вам не стыдно было использовать для своих целей шайку воров и мошенников? Даже и не знаю, когда он говорил со мной, то знал что перед ним Паранойд или нет? Думаю что да, просто дурака валял очень натурально. Но у политиков это профессиональное. Проститутки тайком мечтают о любви, а политики о честности.
Теперь осталось взять Демона в охапку и рвануть в этот злосчастный Обнинск. Если премьер-министр был заинтересован найти информацию о проекте «Архангел», то значит кристалл так они и не нашли, и его суперагент его тоже подвел. В итоге имеет двух игроков, которые заинтересованы в получении данных об этом эксперименте и оба за мной следят. Оставалось лишь непонятным, кто из них отправил наемников, которые атаковали лабораторию. На почерк Октябрьского не похоже. Неужели действительно есть и третий игрок?
Я стояла, сунув руки в карманы, и смотрела на асфальт. Рядом стоял, хмуро озираясь, Демон. Вокруг нас уже был Внешний город. Час назад мы покинули квартиру Эммы навсегда. Скоро мы покинем и Москву. В любом случае, я не хотела бы сюда возвращаться, а моя болезненная интуиция подсказывала, что я и не буду больше иметь такой возможности. Кстати, меня уже стало волновать, что за такой пророческий дар во мне проснулся? Пресловутая «женская интуиция»? Хрен там. Интуиция — это интуиция. А у меня прямо стойкое ощущение уверенности в вероятности какого-то события.
После первой помощи и душа мой спутник выглядел бодренько. Конечно, из-за потери крови у Демона была небольшая слабость, а на спине появился вечно чешущийся шрам. Но это было лучше, чем умереть в затхлом тоннеле. Пахло от него теперь тоже гораздо лучше. Вот только его рожки от воды развалились и превратились просто в неопрятные черные лохмы. Не знаю уж, на каком крысином дерьме они держались, но без него было гораздо лучше. Хотя чернота вокруг безумных глаз так и осталась. Что это? Синяки? Татуировки? Или глазки красит? От представителей его ориентации можно ждать чего угодно.
- Эй, Демон!
- Чего? - он обернулся ко мне, звякнув колечками в ухе.
- Помнишь, когда я выходила на поверхность с «Кожуховской», то мы договаривались, что я принесу что-нибудь ценное?
- Ага. А принесла только разъяренных солдат, - без особой обиды сказал он и опять увлеченно куда-то уставился.
- Я компенсирую это тебе. Хочешь пушку? - улыбнулась я.
- Конечно! - Демон обрадовался.
Сейчас мы брели по тому же рынку, где я не так давно совершала покупки. Сперва, чтобы не рухнуть от усталости, я купила стимуляторов и один шприц сразу загнала в вену. Еще два оставила про запас. Ах, это сладкое ощущение, словно физическое, как у тебя расширяются глаза! В ногах появляется прыть, мозг проясняется, а в носу первое время ощущается запах похожий на хвою. Теперь не будет хотеться спать сутки, а то и больше. Я в былые времена неделями сидела на стимуляторах. А поскольку было лень есть, то еще и питательным коктейлем кололась. Ну а что еще было делать человеку, который месяцами не вылезал из кибернета и вообще на улицу редко-редко выходил? Я к тридцати годам очень сильно ухайдокала свое старое тело, так что его замена даже пошла мне на пользу. Во всяком случае, вместе с ним ушла физическая зависимость к коктейлям. Надо бы к новой тушке относиться бережнее, третье мне вряд ли кто даст. И со стимуляторами тоже аккуратнее бы... Очень здорово, когда ты бегаешь весь день бодрый и полный сил. Потом резко, словно гильотина, падает адская слабость и сонливость. Тогда ты колешься опять! Ну и пошло по кругу. И вдруг ты понимаешь, делается страшно, что этот порочный круг вечной бодрости ты уже не можешь разорвать, а организм дохнет от перегрузок, пусть ты этого не замечаешь.
- Купи мне вибронож, - проскрежетал Демон и улыбнулся до ушей. Какой-то зевака, услышав его голос, пугливо попятился в сторону.
- Зачем? - удивилась я, так как считала, что ничего лучше огнестрела нет.
- Люблю ножи, - лаконично пояснил мародер.
- Будет тебе нож, - согласилась я. - Хоть мачете.
- Постой, - резко сказал Демон и положил руку мне на плечо. - Куда ты задумала идти? Зачем я тебе нужен? Не надо тока гнать, что просто добрая.
- Я знала, что ты спросишь, - я прищурилась и взглянула ему в глаза. - Врать не буду, не из-за альтруизма тебя спасла. Есть у меня личные счеты с «Последним Корпусом». Или у них со мной. Я еще не разобралась до конца.
- Паранойд, ты хочешь воевать с целой армией? Рехнулась, да? - неожиданно перепугался он.
- А ты запомнил мое имя, - я ему даже улыбнулась. - Окей, можешь пока звать меня так... Да нет, убивать я их не собираюсь. Хочу лишь забрать одну вещь, которую «Корпус» очень хочет получить. А где эта вещь — знаю только я.
- Дорогая? - заинтересовался Демон.
- Очень, - кивнула я и пошла дальше, к торговцу оружием.
Во Внешнем городе можно было купить оружие или наркоту почти свободно. Как бы это было запрещено, но вот только местной полиции отстегивали такую сумму, что на это все закрывали глаза. Да и после войны остались целые горы оружия, экспериментальных медикаментов и прочих интересных вещей. Если сильно постараться, то можно и Т-121 купить на ходу, весь в масле. А чего же еще хотеть от страны, которую превратили за десять лет в огромный военный лагерь, где, перебив «врагов внутренних», пошли бить «врагов внешних»? Сожрав столько, что было сложно переварить, эта черно-коричневая империя лопнула ко всем чертям. Зато от нее остались склады с оружием и миллионы людей, которые умеют только воевать. Увы, самое идеальное и результативное воплощение добра и мира, как выяснилось, были МБР. А их почти все утилизировали за короткое время существования всемирного правительства. Бешеные собаки вырвались из клеток и перегрызли друг друга. Теперь их щенки открывают глаза.
- Пять тысяч, - сказал немолодой бородатый лысый мужичок, когда я крутила в руках пистолет. - Могу еще автомат предложить... Производства ТД.
- Пять тысяч? Да ты не охренел? Даже не буду спрашивать, сколько за автомат хочешь, - возмутилась я и вернула ему пистолет.
- А ты бедная что ли? - прищурился он.
- Не бедная, но переплачивать не собираюсь. За ту же цену можно новый купить.
- Ну, раз не бедная, то давай деньги сюда, - мужик плохо улыбнулся и достал из-под лохмотьев обрез.
Демон чуть отпрыгнул назад и расставил руки. Мы были в каком-то задворке рынка, тупике. Тут стояла машина этого бородатого урода, откуда он торговал оружием. Ах, ублюдок! Грабитель чертов.
- Дядя, ты совсем дурак? Кто же так бизнес ведет? - изумилась я его дерзости.
- Давай! - он потряс стволом. - Перегоняй мне деньги на счет!
Тут я боковым зрением увидала, как скользнула тень. Это был Демон, который, не смотря на рост, с какой-то кошачьей грацией метнулся в сторону и оказался за спиной у глупого торговца. Он лишь успел открыть пасть и рассеяно водил стволом. Демон быстро схватил его за обрез и начал душить бородача его же стволом. У мужика рожа покраснела от натуги и он пытался оторвать мародера от себя. Я пришла в себя и хорошо двинула ему по животу ногой. Грабитель-неудачник согнулся и ослаб, сдавленно вскинув. Демон этим воспользовался, схватил его за остатки шевелюры и начал бить лицом о капот машины, восторженно повизгивая. Бил он его так, пока торговец не обмяк и потерял сознание. Отшвырнув грабителя в сторону, мой спутник поднял обрез и покрутил его в руках.
- Давно не был на поверхности, - задумчиво сказал Демон. - Вы тут совсем зажрались. Грабите друг друга с пустым оружием. Тут патронов нет даже, - сообщил он и выкинул пустой обрез.
- Зато денег сэкономили, - сказала я и посмотрела на окровавленного и беспомощного грабителя. Скорее всего, он тут не один орудовал. Есть у него какая-то крыша, которой он платил. Валить надо. - Водить умеешь?
- Идиотский вопрос, - просвистел Демон. - Где я в подземке машины водить буду?
- Понятно, - вздохнула я.
- Но когда-то водил, - неожиданно добавил он и странно уставился на меня.
- Тогда садись и поехали!
Прежде чем сесть за руль, мой телохранитель подошел к торговцу и отрезал новым виброножом кусок бороды. Трофей он повесил себе на пояс. А потом все же сел за руль легковой развалюхи, обнял руль и задумчиво водил лицом, пытаясь вспомнить, что же делать дальше. Тьфу! В любом случае, не придется нанимать кого-то, чтобы доехать до Обнинска. Если он вспомнит, как заводить машину, конечно. Пока Демон медитировал, я забрала с собой тот пистолет, который хотела купить. И еще один такой же. Брать с собой весь арсенал очень глупо, да и не нужно. А еще я подумала, что это глупое нападение — подарок судьбы. Без него нам бы пришлось еще долго бродить по Внешнему городу и искать кого-то, кто сможет нас быстро и дешево довезти.
Грязно-рыжая тарантайка издала что-то похожее на звук работающего двигателя, а Демон расцвел в улыбке, словно ребенок. Ну уж наконец! Я думала, что он так и будет сидеть. Стала даже нервничать, ведь уже наверняка кто-то слышал, что тут была заварушка. Хорошо хоть без стрельбы. Внимание полиции нам тоже не нужно. Могут же и пристрелить от скуки, с жителями Внешнего города они редко церемонятся. Но все же мы смогли выехать с рынка, пусть Демон вел неуверенно и ехал медленно.
Прощай, Москва!
Сперва мне казалось, что Демон собрался нас угробить — уж больно неловко он рулил и постоянно, чуть ли не в самый последний момент, выравнивал курс. Мощные руки крепко вцепились в руль, а круглые глаза испуганно смотрят вперед. Я бы посмеялась, не будь так напугана. А еще меня волновало, как бы за нами не увязался полицейский вертолет. Но все обошлось, мы мирно влились в поток машин, покидающих Москву. Мой водитель быстро освоился и ехал медленно, но аккуратно. Лишь бы нами не заинтересовался какой-нибудь блокпост, а дальше должно быть вообще все хорошо.
Но опасения вызывали не только способности Демона к вождению или полиция. Безвестный торговец-бандит, судя по всему, использовал машину чаще для складирования хлама, чем для езды. Была она старой, без бортового компьютера и сильно громыхала деталями. Кресла покрыты выцветшей бледно-красной тканевой обивкой, а в салоне воняло пивом и табаком. Пока мы выезжали на шоссе, я бегло изучила содержимое заднего сиденья. Обнаружила там упаковку сладкой воды и пару блоков сигарет. Один из блоков распотрошила, вынула пачку камуфляжного цвета. На ней было написано «Боец» и нарисован курящий солдат империи. Ха, а ведь такие сигареты давно не выпускают! Раритет. Мой батя такие курил когда-то...
Меня немного затрясло и пачка выпала из ослабевших рук. Я вспомнила много чего еще. Где родилась, свою семью, первую сигарету, первую женщину, первую дозу «Эйфории плюс»... Эх, как давно это было! Наклонилась за пачкой, достала одну сигарету и закурила, уставившись в окно. Там опять мелькали разные домишки и придорожные торговцы.
- Хорошие? - поинтересовался Демон, имея ввиду сигареты.
- Нормальные, - коротко ответила я. - Лучше твоей самокрутки из поганок.
- Слушай, Демон! - я решилась начать с ним один интересный разговор.
- Чего? - он продолжал так же сосредоточенно рулить.
- А ты в жизни мечтал о чем-нибудь?
- В смысле? - удивился мой спутник.
- Ну, была у тебя какая-нибудь сокровенная мечта? - уточнила я.
- Выжить мечтал, - ответил он и гадко захихикал.
- И как успехи?
- Выжил. Это вы чистюли городские... А у меня даже паспорта отродясь не было, - скорчил он страшную рожу и глянул на меня.
- А я прославиться мечтала. Неважно как, - сказала я и мечтательно улыбнулась собственным мыслям. Демон никак на мою реплику не отреагировал.
Ха, зато теперь точно смогу прославиться. Если, конечно, доберусь до Обнинска и обнаружу камушек на месте. Душа нехорошо заныла при мысли о возможной его утери. Я выкинула окурок в окно и достала из упаковки бутылку воды. Напиток оказался приторным, но вполне годился забить омерзительную сухость во рту после табака. Батя это батя, а я это я. Не могу такое дерьмо курить даже из ностальгических чувств. После этого продолжила рыться по-хозяйски в машине. В бардачке нашла новый коммуникатор, но на сей раз он был в форме браслета. Не очень люблю такие, очки то привычнее. Хотя девчонки носят их даже в виде колец в ушах. А я же вроде того что девчонка, а значит надо привыкать. Мой телохранитель же, судя по его виду, вообще имел смутное представление о современной электронике и бросал косые взгляды на меня. Найденный мною коммуникатор был нулевой, а значит можно привязать его к себе вместо утраченных очков. Я бы рада зайти под старым идентификатором, но чертова защитная система, связавшись с паспортом, поймет что это Ахмедова Наталья Тимуровна, а не Викентий Михайлович Шевкун (я до сих пор не пойму кому взбрело в голову дать мне такое имя), и заблокируется к чертовой матери. Ладно, сойдет и так, ведь без коммуникатора я себя чувствовала не только как без рук, но еще и без глаз, ушей и рта. Я же не полудикий житель подземных тоннелей, в конце то концов...
Мы пронеслись мимо Подсолнуха, по краям дороги стали появляться мрачные леса и глухие бетонные заборы. Москва оставалась позади. Я знала, что туда больше не вернусь. Знала и все тут.
Чтобы отвлечься от странных мыслей, загрузила карту местности и рассчитала маршрут до Обнинска. Часа два-три выходит с учетом разных форс-мажоров. Нормально, к вечеру доедем. Стимулятор все еще гуляет по крови.
- Эй! Паранойд! - окликнул меня Демон.
- Чего орешь? - я повернулась к нему, погасив экранчик.
- Вколи стим. Рубит очень сильно, - пожаловался он.
- Я ведь на свою долю брала, - вздохнула я. - Но ладно, раз так хочешь, то готовься.
Демон покорно нагул голову, не отпуская руля, подставляя шею под укол. Я потрогала его грубую шершавую кожу, намечая место для укола, а потом вогнала стим. Водитель слабо вздрогнул, а потом поглядел на меня расширяющимися зрачками. Две черные дыры увеличились в размерах, но так и не набрали достаточно массы, чтобы поглотить окружающую материю.
Минут через сорок мне на коммуникатор пришло загадочное письмо. Примерное его содержание было таким:
«Наталья, здравствуйте! Я знаю, что Вы уже догадались о существовании третьей стороны, интересующейся ''Архангелом''. Предлагаю поговорить с глазу на глаз, если будет такая возможность. Мне надо многое Вам сказать. Звоните в любое время. Э.М.»
Какое заманчивое предложение! И кто, позвольте знать, этот Э.М.? Октябрьский, как и всякий солдафон, действовал прямо. Правительство Республики (или это была инициатива одного Горчакова?) предпочитало действовать скрытно - белые облачения хороших парней не хотелось пачкать дерьмом. А последний игрок, который себя почти никак не проявлял, появился как чертик из коробочки. Можно было бы свалять дурака и сделать вид, что я ничего не получала или не успела прочитать, но любопытство брало верх. Да и, как мне подсказывала интуиция, не разобравшись в обстановке до конца лучше было не делать необдуманных шагов.
Очень кстати у нас стало заканчиваться топливо, и я предложила Демону свернуть куда-нибудь заправиться. Он легко согласился, так как в автомобильных делах целиком на меня полагался. Мы остановились у автономной станции где-то недалеко за Наро-Фоминском. Я перечислила деньги, а Демон, словно идиот, следил за тем, как к машине подключается трубка. Да уж, чудо увидел... А я пошла в туалет, который тут тоже был платным. По крайней мере, чем хороши автоматические станции, тут никогда не ошиваются бродяги и всякие местные реднеки. Бесплатно на ее территорию просто не попасть.
На автомате чуть не зашла в мужской туалет. Тьфу! На станции никого кроме нас не было, но все равно. Кстати, в туалете здесь было чисто, и какой-то химический запах свежести приятно щекотал нос. Вот такой оплот цивилизации за пределами крупных городов. Платный сортир. Мы куда-то катимся или уже скатились? А, впрочем, какая разница?
Сглотнув ком в горле, отправила запрос на звонок этому «Э.М.». Первые полминуты я слышала только какую-то пафосную музыку, которая всегда играет при ожидании вызова. А потом материализовалась голограмма собеседника. Загадочный Э.М. был загадочен не только именем, вид у него тоже был странный. Итак, посреди ослепительно стерильного женского сортира стоял невысокий худощавый мужчина в строгом костюме. Лицо худое, бледное и выделяющиеся какими-то андрогинными чертами. Картину дополняла стрижка похожая на каре, сочетающаяся с черными жесткими усиками под носом. На глазах незнакомца были черные очки-коммуникаторы. Э.М. стоял сложив руки за спиной и, судя по всему, изучал меня. Туалета он не видел, ровно как и я не видела где же на самом деле стоит он.
- Здравствуйте, Наталья... - с легкой запинкой начал он. Голос у него был грубый, словно простуженный или прокуренный, и с каким-то едва уловимым акцентом.
- Здравствуйте, господин Э.М., - ответила я с карикатурным официозом.
- Меня зовут Эдвард Маверик, - наконец представился он. - Можно просто мистер Маверик. Директор по геополитическим вопросам Азиатского региона.
- Вы из Тихоокеанского Директората? - уточнила я ради приличия. - Вы очень хорошо говорите на русском.
- Спасибо, - он немного фальшиво поклонился. - Я владею в совершенстве девятью языками и еще одиннадцать знаю поверхностно, но к делу это не имеет отношения.
- Да вы полиглот! - восхитилась я, но на самом деле его познания в языках как-то мало меня интересовали.
- Не совсем полиглот, - парировал Маверик и потер подбородок. - Но мы еще вернемся к этому. Итак, вас интересовало кто нанял наемников? Да, это был я.
- Верю, - кивнула я и встала, сложив руки на груди. - Вы хотели уничтожить меня или вообще сам комплекс?
- Уничтожить вас — было бы очень плохой идеей, - признался иностранец. - Захватить было бы хорошо, но не уничтожать. Операция пошла не так, как надо. Эти наемники они такие... безалаберные. Да, хорошее слово. Безалаберные.
- Почему бы вам было не прислать легендарных морских пехотинцев? - развеселилась я.
- У меня нет таких полномочий, - Маверик скромно развел тощими руками. - Да и означало бы это открытую агрессию со стороны Директората.
- А в чем разница? - удивилась я. - Вас заботит репутация? Заботит она Октябрьского или правительство Республики, да и всех остальных окрестных царьков?
- Наталья, я действовал в своих интересах. Корпорация здесь вообще ни при чем. Она слепа, - последнее было сказано с какой-то тихой угрозой. Только непонятно кому. - Она выполнила свою миссию, не дала остаткам США уйти в историю. Но здесь только мой личный интерес!
- Мистер Маверик, - я поглядела на него с неким удивлением и легким трепетом. - До меня начинает доходить. Остальные гонялись за информацией о проекте... А вот вы клоните к тому, что ценна я. Почему так?
- Дорогая моя, - он широко улыбнулся, - все очень просто. Что у вас за татуировка на плече?
- «W-27», - отчеканила я.
- Вы двадцать седьмой эксперимент... - тихо сказал директор. - Двадцать седьмой. Дело то знаете в чем? Джозеф Олафсон действительно гениальный человек был, но использовал он в своих работах еще старые довоенные разработки. Вы слышали о полете на Марс?
- Кое-что слышала, - охотно кивнула я и поправила челку. - Кого-то даже отправили.
- Отправили, - охотно закивал Маверик. - В спешном порядке и в виде эксперимента. Добровольцев. А ведь к этому шагу готовились основательно. Должны были лететь специально подготовленные люди, усовершенствованные. Вы понимаете, о чем я говорю? - вкрадчиво спросил он и нахмурил лоб.
- Не очень... Что значит «усовершенствованные»?
- Эволюция - процесс очень медлительный, - менторским тоном произнес мой голографический собеседник. - Но если ей дать немного пинка, то организм будет адаптироваться быстрее. Вы же понимаете, что на Марсе иные условия, даже если жить под биокуполом? Гравитация, цикл дня и ночи. Поэтому туда хотели отправить таких колонистов, которые быстро адаптируются под новые условия и почти сразу станут, с вашего позволения, «марсианами». Но началась война, - Маверик выдержал паузу, - и проект был забыт. Корпорация, придя к власти и получив доступ ко всем архивам США, возобновила эксперименты в этой области. Но теперь ее интересовал не полет на Марс, а практическая польза от создания эволюционно-продвинутых людей. Дело было в том, что уже сформировавшегося и родившегося человека нельзя изменить. Поэтому появился я...
- Вас создали искусственно? - испуганно спросила я.
- Не совсем, - директор покачал головой. - Меня выносила и родила обычная женщина, а вот мой зародыш и в самом деле собирался под микроскопом. Я очень быстро осознал свое превосходство над другими детьми и решил прикинуться самым обычным мальчиком. Тогда Корпорация подумала, что эксперимент не удался, и меня оставили в покое. А теперь самое главное, - несколько угрожающе сказал он и откашлялся. - Твое тело тоже создано, как тело эволюционно-продвинутого человека. У тебя душа старого мира, но тело нового мира. Скоро ты сможешь полностью понять свои преимущества... Нет, мы не сверхлюди, как в фантастических историях прошлого, мы всего лишь стоим на полступеньки эволюции выше. Разница между мною и тобою в том, что я таким родился, а тебя такой создали.
- Проблески интуиции? Видения будущего? - изумленно перечислила я некоторые свои странности.
- И не только, - Маверик белозубо улыбнулся от уха до уха. - Ты еще поймешь. И это не видения, а просто огромные способности к анализу ситуации. Для простых людей выглядит как какое-то волшебство. Оно тебе им и кажется. Есть и минусы... Низкая физическая сила, например. Но ты женщина, ты этого не замечаешь.
- Слушайте, мистер Маверик... Но тогда выходит, что этот Джозеф Олафсон работал на Корпорацию?
- Нет. Информация о проекте была доступна в разных уголках мира. Понятия не имею где Олафсон взял данные. Но он стремился создать не просто пустого клона Homo sapiens, а что-то более совершенное. Разумеется, всех подробностей не знал никто, кроме него самого и пары его коллег. А тут вмешался... вмешалась ты и твои приятели. Я запаниковал, подумал, что ценная информация может утечь к кому не надо. Ну вот и вышел этот казус с наемниками, - иностранец вздохнул и почесал нос.
- Давайте я угадаю — вам нужен кристалл с данными! - развеселилась я.
- Именно, - согласился Маверик. - Я не собираюсь колоть орехи микроскопом. У меня свои планы на все это... Сейчас я буду говорить сентиментальные глупости, но ты мой единственный близкий человек. Моя сестра. Я был бы рад обнять свою сестру, но сейчас я слишком далеко.
- Ладно, братик, давай уже на «ты»... - ухмыльнулась я. - К черту показушную формальность. Я знаю, что ты говоришь правду, пусть и вижу тебя первый раз, - я прищурилась, внимательно рассматривая этого Маверика еще раз. - Но ты помни, что я все же обладаю свободой выбора. Могу с кристаллом сделать все, что мне взбредет в голову. Хоть утопить в кислоте. Андерстенд ми?
- Конечно, - он вполне дружелюбно улыбнулся.
- А могу отдать Октябрьскому или Горчакову. По мне так главное, чтобы меня оставили в покое.
- Можешь. Но сама знаешь, как будет лучше, - вздохнул директор. - Прощай, сестра. Уверен, что мы увидимся. Поболтал бы еще, да у меня дела.
Виновато улыбающийся фантом Эдварда Маверика еще висел в воздухе какое-то время, а потом исчез. Вот те на! Какая интересная встреча в женском сортире. Выходит, что Маверик то знал все наперед и следил за ситуацией. Мне кажется, что он даже в курсе как эта история закончится. И я знаю, как я поступлю. Нет-нет! Надо помнить, что судьба непредсказуема и все может круто измениться от случайности. Никогда нельзя быть ни в чем уверенной до конца, всегда следует допускать некие погрешности, отступления и ошибки. Вот, например, сейчас я подскользнусь на этом стерильном блестящем полу, долбанусь головой и поминай, как звали!
Обняв себя за плечи, подошла к зеркалу над раковиной. На меня смотрела перепуганная девушка с выпученными глазами, вокруг которых чернели синяки не хуже красотулин Демона, взъерошенными волосами и в драной одежде. По-моему это мое нормальное состояние. А с другой стороны, не все ли равно как я выгляжу, если ежедневно занимаюсь хождением по леске над ямой с крокодилами? Но для верности все же умылась, пусть и холодной водой. Да уж, такая роскошь, как горячая вода, была только у Эммы дома.
- У тебя запор что ли? - провизжал над дверью Демон и глупо захихикал.
- Месячные, - гаркнула я ему в ответ и пошла на выход.
Я прыгнула в машину, пригубила еще немного сладкой воды, и мы поехали дальше. Демон не стал настаивать и просить рассказать, что же я делала столько времени в туалете. А ведь он, крыса подземная, тоже чутьем не обделен. Но с другой стороны я как-то не сильно бы обломалась и рассказать ему кое-что, если бы он спросил. Эх, мужики-мужики, вечно вы спросить боитесь... таким же была. Хотя я думаю, его больше заботит, когда мы опять встретимся с «Последним Корпусом», а там хоть трава не расти. Не думаю, что у него сейчас есть какие-то еще цели в жизни, кроме как отправить по ту сторону Стикса побольше солдат ретивого генерала.
Я нащупала в кармане кристалл из моей бывшей берлоги. Особо не смущаясь, вывела изображение той фотографии, где мы всей бандой сидим на койках. Демон украдкой глянул на нее, скептически хмыкнул и вернулся обратно к своим шоферским делам. Я же еще раз рассмотрела лица бывших братанов. Чутье говорило, что я их больше не увижу. Потому что не вернусь в Москву или потому что их больше нет? Это меня тоже занимало. А жаль, если их на самом деле кто-то порешил. Пусть я сперва и злилась, но теперь как-то испытываю по ним ностальгические чувства. Все же работали вместе шесть лет, а это тот еще срок. Вон, доходяга Лекс, хороший парень, но иногда называл меня Викой из-за дурацкого имени... Тьфу. Закрыла фотографию.
- Твои друзья? - поинтересовался Демон.
- Бывшие, - отмахнулась я.
- Поссорились? - вкрадчиво спросил он, наклонив голову.
- Почти. Ага.
За окном автомобиля сгущались сумерки. Дыхание осени уже было совсем рядом и, если бы не календарь, то можно было бы сказать, что наступил сентябрь. Где-то над горизонтом вяло светились розовые прожилки на теле черных облаков. Слабый холодный ветер нес павшую листву и обрывки бумаги. На фоне мрачного неба стояли сиротливые черные силуэты ЛЭП и возвышались три высоченные трубы. Днем можно было бы видеть, что они в бело-красную полоску. Это были трубы Обнинской АЭС. Когда-то она была закрыта, потом модернизирована и опять открыта, а во время войны повреждена и снова закрыта. Успела немного загадить территорию вокруг, но, как говорят, если не спать на земле, то ничего страшного не произойдет. Официально Малоярославец, Балабаново и Обнинск эвакуированы, но фактически это ерунда — наших людей никакая радиация не испугает.
- Приехали? - изумленно спросил Демон.
- Давай, езжай тихонечко, а я буду показывать дорогу.
И мы поехали по ухабистой дороге, которая когда-то была асфальтированной, но сейчас превратилась в поверхность подобную лунной. В принципе, к самой АЭС лучше не приближаться, так как ее охраняют. А вот в окрестностях довольно безопасно и есть много заброшенных зданий. Никто не рискует селиться рядом с возможными патрулями.
Не знаю, чем это строение было раньше. В сумерках оно казалось какого-то трупного цвета, а на самом деле оно бледно-желтое, трехэтажное, с плоской крышей. Вероятно, какое-то административное здание на краю города. Неподалеку заброшенная стройка, где остался стоять навсегда застывший кран, покрывшийся ржавчиной. У меня было дурное предчувствие, когда я поглядела в ту сторону. Аж до спазма в животе. Ох, пророчица фигова...
Я ступила на влажную траву, взяла в руку пистолет, перезарядила его и захлопнула дверь. Следом вышел демон. Он настороженно огляделся, тоже приготовил пистолет, и мы пошли к зданию. У меня возникло нехорошее ощущение, будто за нами смотрит несколько десятков пар глаз. Возможно, что так оно и было. Но меня было нельзя остановить. Та штука, из-за которой началась вся эта безумная история, была почти у меня в руках. Я еще не знала, что с ней делать, но зато понимала, что получив ее в руки, решение найдется само собой.
Вокруг было угрожающе тихо. Розовые прожилки солнца тоже исчезли, оставив нас наедине с постапокалиптической тьмой. Сердце громко билось в груди, собираясь сломать ребра и убежать, но я уверенно шла вперед. Я знаю, что меня никто не тронет, пока не найду кристалл. Демон топал где-то за спиной, совершая перебежки между углами домов. Конечно! У него ведь нет шестого чувства и осознания ценности искомой вещи. Он вообще смутно представляет, что я ищу. Покосившаяся дверь желтого здания уже была на расстоянии вытянутой руки.
Я быстро приоткрыла дверь и шмыгнула внутрь, а мой телохранитель моментально оказался рядом. Отдышавшись, я выглянула в окно и вновь увидела тот самый кран. Опять нехорошее ощущение. Ладно, пес с ним, кто бы там ни был. Он все равно появится рано или поздно. Я вышла на темную вонючую лестничную клетку, освещая себе путь браслетом. Бетонные ступеньки искрошились, зеленая краска на стенах лопнула и осыпалась, на высоком потолке разрослась какая-то плесень. Добравшись до третьего этажа, и еще раз глянув в окно, я посмотрела в коридор и постаралась вспомнить в каком кабинете я оставила схрон. Ах, как же мне хочется найти кристалл... Чутье говорит, что с ним все в порядке и это хорошо. Быстро пошла по коридору, не выпуская пистолет из рук. Да, я стала вспоминать. Сперва я хорошенько изучила окрестные здания, а потом уже вернулась сюда второй раз, чтобы сныкать кристалл. Так... вон, слева неработающий туалет, а кабинет справа, значит.
Я зашла туда, отворив деревянную дверь с какой-то покосившейся табличкой. Дорогу преграждало нагромождение металлических стульев. Откинув в сторону несколько из них, я добралась до стены. Стулья так загрохотали, что, как мне показалось, могли поставить на уши всю охрану на АЭС. Сунула руку за батарею на стене и стала щупать там плитку. Это было проще, чем в первый раз, так как кисти рук у меня были теперь тоньше. Зацепила ногтем кусок плитки, который громко шмякнулся на пол. И... кристалл лег мне в ладонь. Я ощутила легкую эйфорию, а на лице заиграла глупая улыбка до ушей.
- Так! - рявкнула я, на что хватало легких. - Демон! А теперь быстро убираемся отсюда!
- Как скажешь, Паранойд.
И мы словно два преступника, совершивших кражу века, ломанулись к выходу. Но теперь впереди шел мой напарник. Я цепко держала камушек в руке, осознавая, что теперь его можно забрать только с моего трупа. Выскочив из здания, мы двинулись по стеночке, возвращаясь к машине. Пока в нее и по газам, а по дороге уже соображу, что делать дальше.
Когда до автомобиля осталось каких-то метров двести, словно молния озарила обнинскую ночь. Я удивила вспышку и услышала хлопок, исходящий от машины. Остановившись, я посмотрела в сторону крана. Снайпер! И он пробил нам колесо. Демон был проворнее меня. Он сильно схватил меня за руку и дернул за угол.
- Эй! Выходите с поднятыми руками! - крикнул кто-то с крана. И этот голос был мне знаком.
Мы никак на это не отреагировали. Зато я увидела, как по тросу со стрелы крана съехал на землю чей-то черный силуэт. Он бесстрашно приближался к нам, держа оружие. Да это же мой старый знакомый Николай, соглядатай Горчакова! Только на сей раз у него на шее болтался респиратор, а в руках была навороченная винтовка-трансформер.
- Предлагаю еще раз сдаваться, - устало повторил он. Винтовка с еле заметным звуком стала изменяться, убрался оптический прицел и уменьшился ствол — теперь это была штурмовая винтовка, а не снайперская.
Демон резко вынулся из-за угла и открыл огонь из пистолета. Но мой подземный друг недооценил сноровку Николая. Агент Республики, еще до того как Демон нажал на курок, упал на землю и откатился за угол старого гаража. Но в ответ не стрелял.
- Прекратите стрелять! - крикнул он из-за угла. - Его я убью без сожаления. А тебя, Наталья, велено взять живой. Так что выходи с поднятыми руками и кристаллом.
- «Совы не то, чем они кажутся»? Вроде бы так, Колян? Да? - крикнула я ему в ответ и рассмеялась.
Зря он думает, что я не найду способа уйти живой и с кристаллом.
Николай сделал еще несколько выстрелов, специально метясь в землю. Должно быть думал, что меня проймут такие дешевые трюки. Прав он был лишь в одном — нам действительно некуда бежать. Но выходила патовая ситуация, так как он боялся подойти, и стрелять на поражение тоже не смел.
- А как ты смотришь на то, чтобы договориться? - рискнула я пойти на сделку с дьяволом.
- Сдавайся, - раздраженно повторил Николай. - И даже не думай мне предлагать предательство.
- Это не предательство! - запротестовала я. - Это джентльменское соглашение!
Наш уютный разговор был прерван Демоном, который выскользнул из-за угла и сделал пару выстрелов по укрытию агента. Тот тоже решил не оставаться в долгу и пальнул пару раз по моему спутнику, но тот опять шустро ушел в укрытие.
- Продолжаем беседу! Так что скажешь, Коля?
- Почему ты такая упрямая? - вздохнул он и перезарядил винтовку. - Твои дружки сдались куда быстрее...
- Дружки? - удивилась я.
- Да. Четверо каких-то трусливых обалдуев... Один из них натурально обоссался, когда увидел меня. Это так позорно — припустить в штаны перед смертью! - с какой-то злорадной усмешкой сказал Николай.
- Зачем ты их убил? - возмутилась я. Не то чтобы мне было их сильно жалко, так как я сама сперва хотела их прикончить, но это просто мои братаны, а не его. Могла бы убить, а могла бы и простить. А может быть это какая-то высшая справедливость, что хотели выехать на моей шее, но в итоге сыграли в ящик всей честной компанией.
- Я не собирался их убивать! - несколько смущенно крикнул агент в ответ. - Я искал то, что было нужно начальству. Допрашивал твоих дружков... Но они ничего не знали, кивали на тебя, но знали даже где ты. А вот свидетелей оставлять было нельзя. Сбежал только один, но тогда я уже нашел твой след. Он так испугался, узнав что остальные убиты, что аж на Крым чесанул.
- Жестокий ты человек, Колюня, - наигранно вздохнула я.
Колюня не отвечал, он чем-то занялся у себя в укрытии. Что-то достает... И тут мой дар предвидения нарисовал картину, как Николай быстро достает пси-гранату. Мы не увидим даже взрыва, так как никакого «взрыва» и нет. Это небольшой излучатель излучатель, который упадет нам под ноги и слабо пискнет. А мы будем лежать и пускать слюни. После чего он возьмет нас тепленькими...
Ничего не успев сказать, я схватила Демона за руку и дернула его следом за собой. Он так удивился, что не стал сопротивляться. А на то место, где мы стояли, упал небольшой шарик и издал писк, какой я себе и представляла. К счастью, мы вовремя оказались достаточно далеко от эпицентра излучения и я успела ощутить только легкое головокружение. Я вымученно улыбнулась и посмотрела на бледное лицо Демона. Судя по всему, он ощутил то же самое. Какие дорогие игрушки у нашего Коли — винтовка-трансформер, пси-граната... Как у бойца спецподразделения времен войны.
Кстати, он явно был раздосадован случившимся и вознамерился совершить рывок к нам. Но Демон опередил его и заставил залечь парой выстрелов. Я же шлепнулась задницей на землю и уставилась в небо. Что-то в темном небе было не то, что-то, словно зловещий ночной хищник, почуял запах крови и решился вылезти из засады. Николай чего-то там бубнил, но я его не слушала. Смотрела только в небо. Какие-то черные пятна, едва заметные и сливающиеся с фоном, увеличивались в размерах, издавая небольшой шум. Вертолеты, конечно же.
Наш враг тоже заподозрил что-то неладное и, не опуская оружия, стал поглядывать назад. Через пару минут можно было ясно видеть, что это два военных вертолета «Вампир». Понятия не имею, какой модификации, так как никогда не интересовалась военной техникой, но это название было у всех на слуху. Всякие теоретики любили спорить, кто кого уделает: директоратовский «Ацтек» «Вампира» или наш «Вампир» «Ацтека». Тоже мне пикейные бронежилеты... И вот теперь две эти легенды, ощетинившись крупнокалиберными пулеметами и ракетами, висели на пилонах почти над нами. Надо ли говорить, что на них был изображен скалящийся медведь? Благодаря глушилкам и низкой высоте обошли ПВО Республики и обманули их радары. «Вампиры» жаждали крови.
- Твою ма-а-ать! - несколько истерично завопил Николай. Видимо, наш супер-агент был морально не готов столкнуться с профессиональной армией враждебного государства.
У вертолетов открылись нижние люки, спустились тросы и оттуда начали появляться солдаты. Запаниковавший Николай встал в полный рост и расстрелял одного из бойцов «Корпуса», пока тот не спустился на землю. Солдат шмякнулся на траву, словно мешок с мусором. После чего экипаж вертолета осознал свою опрометчивость и дал залп по одинокому человеку из пулемета. Предназначенное для легкой бронетехники оружие, оставило от Коли кровавые тряпки. Клянусь, я первый раз в жизни увидела, как остатки тела, без торса и головы, улетают куда-то далеко-далеко. Это было так быстро, что я даже не успела испугаться. Но самого Николая было не жалко. Собаке собачья смерть. К счастью, у Демона хватило мозгов не стрелять из своей пукалки.
- Это они? - лишь осведомился он.
- Они, - кивнула я.
Солдаты не теряли времени, а быстро выстроились полукругом, направив на нас небольшие автоматы. Господи! Какой страх перед одной женщиной и ее чокнутым другом! Аж смешно. Вперед вышел офицер, который не стал снимать шлема или как-то представляться.
- Ахмедова Наталья! - отрезал он. - Вы обвиняетесь в преступлениях против «Последнего Корпуса» и русского народа. Мне приказано арестовать вас и доставить к генералу Октябрьскому.
- Да подходи, не ссы, - прыснула я. Особенно насмешил он репликой про «русский народ». Какой чушью генерал их там кормит?
Сидели в засаде, следили. Как и Марк Леонидович. Только он не знал, что еще за участники в этой игре, и какие ставки. А может и знал, но все равно решил рискнуть. Где-то за спиной прозвучала сирена, звук тревоги. Гвардейцы, стерегущие АЭС, услышали звуки выстрелов, а может, и увидели вертолеты. К нам с востока летела еще одна машина, но на сей раз транспортная. Кристалл в руке сильно впился в ладонь. Я была готова его раздавить, если бы это было мне по силам. Глупый офицер, Октябрьскому плевать на меня и мои действия. Ему нужна лишь эта штука и ее надо куда-то деть.
Положение спас Демон. Не то из-за глупости, не то из-за лихого нрава... Когда к нам подошли семенящим шагом два солдата, чтобы одеть на нас наручники, а офицер уже опасливо смотрел в сторону АЭС и торопился, мой приятель, что есть дури, дал кулаком одному солдатику прямо по шлему. Не знаю откуда у него столько силы, но боец аж осел, словно гвоздь, получивший молотком по шляпке. Демон радостно завизжал и двинул ногой второму солдату, первому, пытавшемуся встать, добавил еще раз кулаком, разбив руку в кровь. Я сделала вид, что не понимаю что происходит, бочком отошла и... быстрым движением засунула кристалл себе в рот. Офицер и его вояки увлеклись умиротворением Демона и не заметили моего действия. Я лишь сделала усилие над собой и проглотила драгоценную вещь. Сперва меня чуть не вырвало, но я мужественно продолжала его глотать, искренне надеясь, что он не встанет у меня поперек горла, аки кадык. Закашлялась, из глаз немного брызнули слезы, но все же сделала это.
Когда я пришла в себя и вытерла слюни с губ, то увидела, как Демона с азартом бьют ногами четверо человек.
- Отставить! - раздраженно рявкнул офицер. - Берите их и тащите в вертушку! Быстрее!
Я покорно подставила руки под наручники и меня быстро поволокли к трапу транспортного вертолета. Следом тащили окровавленного Демона, который продолжал упираться и ядрено материться.
А потом была чернота и металлический запах. Видимо, грузовой отсек. Снаружи был слышен шум винтов и нас немного качнуло. Я подумала, что будет совсем грустно, если Гвардия ухитрится подбить нас ракетой. Но ребята из «Корпуса» тоже не лыком шиты, оторваться от погони им удалось минут через десять. Об этом говорил зажегшийся свет в грузовом отсеке, так как прекратили экономить энергию ради глушилок.
Я нашла себя сидящий на металлическом полу в помещении размером не меньше восьми квадратных метров. В другом углу сидел Демон и радостно смотрел на меня единственным целым глазом, тяжело дышал и схаркивал кровь. Прямо надо мной в стене была лампочка, загороженная толстым стеклом и решеткой. Выход из отсека был всего один — люк наверху.
- Как я их, а? - не без гордости сказал бывший мародер, размазывая по щеке кровь.
- Лихо, - согласилась я. - Я бы так не смогла.
- А куда нас везут? - неожиданно поинтересовался он.
- Не знаю, - я пожала плечами и села, обняв себя за тощие колени. - В Екатеринбург или Пермь... Где «Корпус» обитает туда и везут. Если они, конечно, окончательно оторвались от погони.
Дальше мы сидели молча. Каждый думал о своем. Демон, прихрамывая и кряхтя, прошелся пару раз по отсеку, посмотрел в бессильной злобе на люк и сел на место. Я неожиданно подумала, что очень замечательно быть женщиной — вряд ли тебя будут четверо солдафонов бить ногами. Виду Демона я, мягко говоря, не завидовала и была не уверена, что ему не сломали ребра или еще какую дрянь не сделали. Вообще странно, что его тоже взяли с собой, а не пристрелили на месте. Как я уже убедилась, бойцы Октябрьского опасаются проявлять любую инициативу и выполняют приказы чуть ли не дословно. Похвальная дисциплина, но, по-моему, это уже не армия, а стадо баранов. У меня теперь есть немного времени, пока они сообразят, что кристалл я проглотила... И это будет не раньше, чем они привезут меня к себе на базу. А пока можно расслабиться и наслаждаться полетом.
Демон слабо улыбнулся и как-то игриво на меня посмотрел. Потом поднял здоровый глаз к потолку и, совсем уж для меня неожиданно, запел:
Мы бежали с тобооою уходящей веснооою,
Когда тундра наделааа свой весенний наряяяд.
Мы бежали с тобооою уходя от погооони,
Чтобы нас не настииигнул пииистолета заряд!
По тундреее, по железной дороооге,
Где мчится скооорый "Воркута-Ленинграаад".
По тундреее, по железной дороооге,
Где лишь промчииится быстроногий олееень.
А дождик капал на рылооо и на дулооо наганааа,
ВОХРа нас окружилааа "Руки в гору!" кричааат.
Но они просчитались, окруженье пробитооо,
Пули, брат, не боишься, кто ее повидааал!
Мы теперь на свободеее, мы ушли от погониии!
Нас теперь не достааанет пистолета заряяяд!
Вот теперь мы на волеее, о которой мечталиии,
О которой так многооо в лагерях говоряяят!
Пел он хорошо, хоть и фальшивил. Оказывается, что он не только визжать умеет. Пусть я не поняла о чем песня, но прямо за душу брало. Я не знаю что такое «ВОХРа» и «Ленинград». Второе, скорее всего, какой-то город. Немного вымученно я похлопала Демону, а он картинно кивнул и сплюнул кровь.
Сверху раздался шум и люк открылся. Сверху на нас смотрел десантник. Он был без шлема, на голове был только темно-зеленый берет. Изучив нас с некоторой брезгливостью, воин изрек:
- Что-то вас скучно охранять... Потрахайтесь, что ли...
- Он баб не любит, - кивнула я в сторону моего приятеля. - Лучше ты сам к нам спускайся.
- А ты дашь что ли? - на лице у десантника заиграл какой-то дебильный восторг.
- Я не дам. Зато он трахнет, - спокойно ответила я и мило улыбнулась.
- Тьфу. Извращенцы, - моментально помрачнел солдат и закрыл люк.
Демон потом долго хохотал над этой шуткой. А я сидела в той же позе и думала, как же мне выпутаться из этой ситуации? Но пока ничего на ум не приходило. Ситуация казалась безвыходной.
Умных мыслей так и не пришло в голову. Вместо этого пришла ужасная усталость и слабость. Как и следовало ожидать, стимулятор закончил свое действие. Мне даже стало лень поднять руку, настолько сильная была усталость. Поэтому я просто мешком упала на пол и крепко уснула. К счастью, ничего не снилось. Просто сладкое черное забытие. Всегда бы так спалось...
Не знаю, сколько часов прошло, но чувствую что не мало. Меня разбудили солдаты, сильно дернув за плечо. Спасибо, что не пинком. Когда я открыла глаза и увидела моих пленителей, то на душе стало очень тяжко. Хотелось обратно провалиться в сон и больше их не видеть. Так как я не придумала, как же я буду выкарабкиваться из этой ситуации. Разве что уболтать генерала, но я понятия не имею, насколько это реально и о чем он вообще собрался говорить.
Демона подняли раньше меня. Он стоял в наручниках, пошатывался, и сочувственно смотрел на меня.
- Давайте, давайте! Пошевеливайтесь! - горланил офицер. Я хотела ему что-нибудь сказать, но передумала. Поэтому просто как-то глупо оскалилась, словно собака.
Под усиленной охраной и со скованными руками нас вывели наружу. Я ошиблась насчет Перми или Екатеринбурга. Нас привезли в самое сердце медвежьего логова, куда-то на военную базу среди Уральских гор. Ледяной ветер немилосердно впился в кожу... Я застучала зубами. Все же рваные лохмотья не очень подходят для таких путешествий. Воздух пах свежестью, перемешанной с запахом металла и прелости. Темное низкое небо на востоке освещало встающее солнце. А под ногами была бетонированная поверхность посадочной площадки, от которой шла широкая дорога к каким-то зданиям, торчащим прямо из горной породы.
Нас вели вперед, подгоняя матюгами. Ну, вот и все, конец немного предсказуем... Я ухмыльнулась своим мыслям и еще раз глянула вдаль. Но не в сторону военной базы, а в сторону обрыва. Внизу было целое море темно-зеленых, ближе к черному, хвойных деревьев. Они были похожи на огромное воинство, штурмующее неприступный бастион. Некоторые воины поднималось вверх, попутно теряя товарищей, и до самой верха добирались лишь единицы. А может быть мне просто прыгнуть вниз? Нет, плохая идея... Если и выживу, то переломаю руки и ноги. В наручниках это будет вдвойне веселее.
- А почему вас так много и вы вооружены? - неожиданно спросил Демон у конвоиров. Они поглядели на него как на придурка и ничего не сказали. - Вы нас боитесь? Я один и без оружия, а вас толпа. Зачем вам пушки? Вы крысы? - не унимался мой глазастый приятель. - Слушайте! Пусть приходит ваш босс, и мы сразимся с ним на ножах!
- Заткните этого клоуна! - гавкнул офицер, стараясь не смотреть в сторону Демона.
Один из солдат дал бывшей грозе подземелья хороший пинок и тот, громко заорав, полетел на землю. Его быстро подняли за волосы и поставили обратно рядом со мной.
Махина военной базы нависла над нами. Массивные металлические ворота с вездесущим скалящимся медведем открылись, обдав нас теплом. Я сообразила, что это не единственный вход с поверхности на базу. Где-то в горах есть еще такие места. Видимо, они использовали старые шахты под эти цели и соединили их между собой под землей. На всякий случай я обернулась назад, чтобы посмотреть на то, как солнечные лучи отражаются от поверхности вертолетов. Что-то в этом было величественное и печальное одновременно.
Куда-то нас вели дальше по темным коридорам, два раза спускали на лифте. В животе что-то кололо... Ух, не переварится ли внутри меня кристалл? Или выйдет естественным путем? Да уж... Совсем глупый исход моего плана. В конце концов, нас привели в какое-то темное вонючее помещение с низким потолком, по которому бежали красные трубы. По бокам были отгороженные решеткой камеры. Удивительно, но все они были пусты. Тут я вспомнила, что «Корпус» предпочитает пленных гражданских сгонять в трудовые лагеря. А для собственных преступников, видимо, держит какой-то отдельный детерминационный центр.
Как и следовало ожидать, нас завели в одну из камер, сняли наручники и оставили наедине, предварительно обыскав. Разумеется, они ничего не нашли интересного. Я вздохнула и осмотрела новое место пребывания. Привинченный к бетонному полу столик, табуретка, металлическая койка без матраса. В углу дыра в полу, предназначенная для справления нужды, над которой из стены торчит кран. Такое чувство, что это место перенеслось сюда из начала двадцать первого века. Демон сразу же подошел к крану и начал жадно пить воду. Мне же не хотелось ни пить, ни есть, ни справлять нужду. Я уселась на табуретку, положив руки на колени, и уставилась в пол.
Надо прислушаться к себе. Чего там говорил Маверик? Что у меня есть какие-то способности, которые я еще не поняла и не научилась их использовать. Ну, или что-то вроде того. Я знаю, что все будет хорошо. И это не тупой оптимизм от безысходности. Это уверенность! В душе что-то вроде легкой эйфории, причина которой не ясна. Но в целом это добрый знак.
От волнения я встала и прошлась по камере туда-сюда. Демон сел на табуретку вместо меня и удивленно наблюдал за мной. Ничего не говорил, просто следил. Скорее всего, недоумевал чего я такая радостная, хотя мы попали в полную задницу.
Потом к нам пришел первый посетитель. Это была высокая черноволосая девушка, которая назвалась Татьяной. Она была, как и все тут, в военной форме. Видать какой-то офицер, но я не разбираюсь в их званиях. Татьяна просунула нам какие-то бумаги и рекомендовала ознакомиться. Заодно сообщила, что генерал пока занят, но скоро будет лично допрашивать нас, как «особо опасных врагов, представляющих угрозу народу». Какой же он демагог и пустослов, этот Октябрьский!
Я со скептической ухмылкой взглянула на документы. Там было написано «Я, Ахмедова Наталья Тимуровна, признаю, что совершала враждебные действия по отношению к людям и имуществу ''Последнего Корпуса'' осознанно, по причине личной неприязни...» и так далее в том же духе. Рассмеявшись, я кинула эти документы обратно в Татьяну и сказала, что туалетной бумаги нам не нужно. В глазах этой девушки был непередаваемый ужас, словно я плюнула в нечто святое. Все время забываю, что Октябрьский тут устроил железный порядок, доведенный до абсурда. Надеюсь, моя новая знакомая не застрелится с горя.
Потом мы остались наедине. Опять молчали. Да и о чем нам говорить? По всей видимости, генерал хотел устроить какой-то театр с судом. Но меня его игрища не интересуют. Я же знаю, что ему нужно на самом деле. И вообще странно, что пока не появился. Неужели потерял интерес ко мне? Нет, такого быть не может. Скорее всего, возникло что-то более важное.
- Наталья! - гулкое эхо из коридора принесло чье-то обращение. И этот голос был удивительно знакомым.
- Кто здесь? - насторожилась я.
- Ты забыла своего брата? - с легким сарказмом сказал Маверик.
- А-а-а... Какая встреча, мистер Маверик! А что ты тут делаешь, братец? - крикнула я в ответ. Попыталась просунуть голову сквозь решетку и изучить коридор, но тщетно.
- Тоже самое, что и ты. Сижу через две камеры от тебя. Я узнал твой голос, когда ты говорила с этой... майоршей. Но решил не выдавать себя.
- Тебя держат в плену? Как ты тут вообще оказался?
- Да, держат в плену. Если быть правдивым, то я сам позволил себя взять в плен, но это только между нами. Все же я директор Азиатского региона. А старый параноик Октябрьский просто не мог пройти мимо такой... наживки.
- А какой смысл самому добровольно попадать в плен?
- О, дорогая Наталья, ты скоро это поймешь... А теперь я умолкаю. Идет караул.
Я прислушалась и в самом деле услышала шаги. Демон окончательно ошалел от этого разговора и стоял рядом. К нам приближалась уже знакомая майорша в компании четырех солдат. На сей раз бойцы были не с автоматами, а парализаторами, что вполне рационально.
- Ахмедова! Вы продолжаете отрицать свою вину? - строго спросила Татьяна, глядя мне в глаза.
- Идите в жопу, - усмехнулась я. - Веди уже меня к своему генералу или не мешай думать о вечном.
- Охрана! Выведите заключенных! - распорядилась она.
Как и следовало ожидать, на нас опять надели наручники. А я даже не успела хлебнуть вкусной тюремной водицы. Ой, в животе опять кольнуло... Не вырвало бы. Охрана не обратила внимания на мои спазмы и повела вперед, куда вела Татьяна.
- Убьете нас? - с непередаваемым любопытством спросил Демон у конвоиров, но ему не ответили.
Нас опять вели коридорами, подняли на лифте. Ярусом выше коридоры были шире и светлее, стали попадаться люди. Я поняла, что это какой-то обслуживающий персонал, так как формы они не носили. Все же ошиблась в своих суждениях, что тут все ходят в форме. Иногда попадались часовые или офицеры, деловито проезжающие на небольших электромобилях — ширина коридора позволяла уже и такое. У меня возникло впечатление, что я оказалась внутри огромного муравейника, скрытого в недрах гор. Вон, эти два парня в синих комбинезонах — муравьи-рабочие. А эти в темно-зеленой форме — муравьи-солдаты. А ведут нас к матке, усатой бессмертной матке, рождающей бредовые кровожадные идеи. Подземный комплекс был настолько обширен, что тут на стенах даже висели схемы с изображением всех корпусов и лифтов. Одна бы я тут точно заблудилась. Из невидимых динамиков играла какая-то тихая героическая музыка, периодически прерываемая для объявлений типа «Мастер склада Павлов! Срочной пройдите на склад Б!». Почему бы ему это не передать по коммуникатору? Понятия не имею. Может быть, тут запрещено использовать коммуникаторы?
В конце концов, нас привели куда-то в сердце бункера, и мы поднялись на круглой лифтовой платформе. Вокруг нас была огромная цилиндрическая шахта, стены которой опоясывали балконы. Там тоже бродили люди по каким-то своим делам. А затем нас повели по узкому мостику с высокими перилами к массивной двери с позолоченным номером «15».
За дверью была просторная и очень светлая комната. Здесь было много компьютерных терминалов и один большой голографический экран, транслирующий изображение со спутника. Сейчас космическое око следило за Уралом. Какой-то персонал суетился возле компьютеров и не обращал на нас внимания. Но в одном из кресел сидел тот, кого я и ожидала — Всеволод Станиславович Октябрьский. Он ждал нас, так как смотрел прямо на дверь и ожидал, когда мы войдем. Справа и слева от генерала стояли два здоровых штурмовика в полном обмундировании, разве что без шлемов.
- Товарищ генерал! - бойко произнесла Татьяна и вытянулась по струнке. Охранники тоже так поступили.
- Объе-е-ект! - генерал радостно раскинул руки, словно увидал дорого друга. - Или Наталья? Я так рад тебя видеть и нам так много надо рассказать друг другу! А это что за придурок? - поморщился он и оценивающе посмотрел на Демона.
- Голыми руками и вибро-ножом покалечил четверых бойцов тридцатого батальона... - севшим голосом стала говорить майорша.
- Да какое мне дело! - раздраженно гавкнул Октябрьский, поднялся с кресла, вынул из кобуры пистолет и нажал на курок.
У меня внутри словно что-то оборвалось, от вида как Демона, с дыркой в животе, падающего на пол. На его лице застыла лихая улыбка. Прощай, мой подземный друг. Твоя месть так и не была доведена до конца. Я чувствую себя немного виноватой... все же это я тебя с собой потащила, чтобы ты так глупо умер. Октябрьский ничем не лучше любого бандита или мародера, ты был прав. Они все такие.
Закусив нижнюю губу, я посмотрела на генерала. Он, довольный содеянным, убрал пистолет и, развалившись, сел обратно в кресло.
- Бойцы! Унесите эту падаль! - распорядился он. - А вот теперь мы сможем поговорить с Наташенькой о самой сути нашего дела!
Двое солдат куда-то уволокли тело моего спутника. Генерал сел в кресле, скрестив руки на груди, а Татьяна и два оставшихся бойца встали у меня за спиной. Часть комнаты отделилась от нас прозрачной стеной, оставив операторов возле терминалов наедине с их работой.
- Ну, я знал что мы опять встретимся, - ухмыльнулся Октябрьский. - И куда же ты дела информацию по «Архангелу»? Наверное, что-то банальное... Проглотила? - предположил он и весело рассмеялся.
- Прозорливо, - вяло улыбнулась я. - Да, проглотила.
- И зачем? - устало вздохнул генерал. - Ты думаешь, что я не смогу достать кристалл... А ведь это просто кристалл памяти, так? Достать его из тебя? - сказав это, он встал во весь рост и подошел ко мне. - Можно сделать так, чтобы ты его сама из себя извлекла, а можно просто разрезать твой упругий живот и вытащить самостоятельно. Чик! - с этими словами, он быстро провел мне по животу двумя пальцами, что я аж вздрогнула от неожиданности.
Почему-то Октябрьского это очень сильно насмешило. Насмеявшись, он достал из кармана толстую черную сигарету, закурил и продолжил разговор:
- Так какой вариант для тебя предпочтительнее? Я вообще не понимаю, зачем ты поступила так... примитивно?
- Генерал... Кончайте ломать комедию, - мрачно произнесла я и посмотрела ему в глаза. - Я же вижу, что вам никакая «любовь людей не нужна», - сказав это, бросила взгляд на кровавое пятно на светлом полу. - Вы просто убийца, который ничем не лучше какого-нибудь бандита... Пусть и я тоже не сильно лучше вас и судить права не имею. Я просто предлагаю снять маску.
- Кто ты такой, чтобы упрекать меня! - взорвался Октябрьский. Единственный настоящий глаз налился кровью, а усы встали дыбом. Он затянулся табаком и гневно сказал: - Ты всего лишь грязь под колесом истории... А я ось этого колеса. Чувствуешь разницу!? У меня великая миссия и никто не сможет меня остановить. Я видел, как моя родина встала с колен, я видел, как она обратилась в прах... И теперь мой долг вернуть ей былое величие! Я был там, да, был! Когда подписывали этот трижды проклятый Семипалатинский мирный договор... Я рыдал тогда. На моих глазах подписывался смертный приговор моей родине! Ты этого никогда не сможешь почувствовать!
Вдоволь наоравшись, чем смутил своих подчиненных, генерал сделал пару кругов по комнате, яростно смоля сигаретой. Потом остановился, развел руками и продолжил:
- Мы — народ победителей! Мы всегда и везде побеждали. В этом наша историческая миссия! А проиграли мы только из-за малодушия и трусости старого правительства. Война должна была закончиться нашим маршем победы перед императорским дворцом в Пекине... И никакая, слышишь, никакая миллиардная армия бы нас не остановила! А теперь я взял на себя смелость исправить эту ошибку!
Октябрьский перевел дыхание, раздавил сигарету в большой стеклянной пепельнице и указал рукой на Татьяну:
- Люди! Увы, люди слабы, - с некоторым сожалением сказал он. - Они склонны к трусости, предательству, эмоциям... К сожалению, они не годятся для восстановления великой империи. Но синтез плоти и электроники позволит создать мне новую армию, невиданную доселе. Островский почти закончил свои эксперименты и ему нужны лишь данные проекта «Архангел». И тогда я смогу выполнить задуманное, тогда моя родина восстанет из пепла и все горько заплатят за ее предательство! Начиная от этой карикатурной Маньчжурской империи до англо-саксонских выродков по ту сторону океана, которые сменили вывеску, но не гнилую и подлую суть! - выговорившись, он остановился и сложил руки за спиной. Внимательно посмотрел мне в глаза: - Объект, не валяй дурака... У тебя есть шанс узреть зарю самой великой империи в истории человечества.
- Меня Викентий звали, - зачем-то ляпнула я и глупо засмеялась. - Знаете, генерал, а вы мне снились. Будто вас ранили во время боя за Новосибирск. Вы верите в вещие сны?
- Куражься, куражься... Викентий, - с презрением сказал он и хотел что-то добавить.
И тут Октябрьский замер. Встал, словно вкопанный, поднеся правую руку к уху.
- Вторжение?! Готовность номер один, мать вашу! - проревел он неизвестному собеседнику.
По громкой связи стала звучать режущая ухо сирена. Солдаты закопошились, проверяя оружие. Штурмовики встали поближе к генералу.
- Товарищ генерал! - пискнула Татьяна.
- В Баренцевом море обнаружен флот Директората. Ударная группировка североатлантического флота «Арктика», - лаконично ответил он.
- Это из-за того американца, что мы взяли в плен, - осторожно сказала майорша и сделала шаг назад.
- Знаю! - гавкнул генерал. - Я в командный пункт. Охраняй Объекта.
Громко топая сапожищами, Октябрьский, штурмовики и солдаты спешно покинули комнату. Ну вот — Корпорация не бросает своих директоров в плену. Ему бы следовало это знать. А еще, как и я предполагала, наш безумный генерал и его не менее безумный ученый собрались создать что-то вроде армии киборгов. В добрый путь, господа!
Я бросила взгляд за стену. На большом мониторе, показывающем карту местности, в Баренцевом море появились фиолетовые точки. Флот во главе с авианосцем. Ох, не зря Октябрьский сдрейфил. Да, у него есть танки, самолеты, вертолеты и артиллерия. Но это все годится гонять Казахскую клику или Сибирскую клику по полям и лесам. Своего флота у него давно нет, разве что пара старых эсминцев где-нибудь в Печорской губе, которые могут лишь красиво утонуть. А теперь посмотрела на Татьяну. Она лизнула алые губы и положила руку на парализатор, висящий на поясе. Генерал меня недооценил, оставив в качестве охраны лишь ее. Наверное, Демон сыграл свою роль в этом печальном спектакле — усыпил бдительность похитителей. Что может сделать одна хрупкая девушка? Да много чего, на самом деле...
«Все на боевые посты! Все на боевые посты! Это не учебная тревога! Повторяю! Это не учебная тревога!» кричали незримые динамики. Майорша нервничала. Я сделала к ней пару шагов, и она вцепилась в парализатор, готовая вытащить его.
- Ну что ты как неродная? - прыснула я. - Думаешь, драться буду?
- Отойди! На пять метров! - скомандовала она.
Лениво пожав плечами, мол «Ну как хочешь», я стала отходить.
- Сейчас отобьем атаку... Отведут тебя в госпиталь и вспорят живот, - сказала она, пытаясь запугать меня.
- Зачем? - удивилась я. - Мне жить охота. Придет твой генерал, я два пальца в рот вставлю, и забирайте свое добро... А я пойду, куда глаза глядят. Надоело мне бегать уже.
Вроде бы Татьяна стала меня слушать, хотя бдительности не теряла. Все же на ее стороне подготовка. Могу ли я рискнуть? Надо как-то выбить у нее из рук парализатор, а еще лучше отобрать и использовать против нее.
- Нет, ну как ты думаешь? - я посмотрела майорше в глаза и стала медленно приближаться. - Зачем мне это все? Да, я была вором. Но не коммандос. Просто так зарабатывала на хлеб, как умела. А мечтала я всегда, как и любой нормальный человек, о тихой спокойной жизни. О жене-дуре, детях-дебилах... Сейчас странно звучит, да? Но примерно так и было. Я же в Коломне родилась, а там шаром покати... Ни черта нет, жрать почти нечего. Книжки старые нашла, стала в компах разбираться. Интересно ведь! - продолжала тараторить я и приближаться. Взгляд у Татьяны как-то отупел. - Был у меня брат-дегенерат, записался в Гвардию, а там убили. Но я-то характера не того, в армию не хотела. Стала, значит, книжки читать, местным помогать с компами и коммуникаторами. Куда же в наше время без электроники? Потом денег набрала, уехала из Коломны... А в Москве через кибернет с одним пацаном познакомилась. Говорит «Не хочешь помочь файлик открыть?». Дуплет то был... Ну, я и помогла.
И тут я поняла, что разум майорши окончательно помутился под моим ментальным натиском. Вероятно, Маверик имел ввиду что-то вроде этого, когда говорил о неких пока недоступных мне способностях. Даже не знаю, как это обозвать... «Вынос мозга»?
Когда Татьяна очухалась, то я уже стояла опасно близко. Она уже сорвала парализатор с пояса, но я быстро ударила ее по руке, и оружие отлетело в угол, в сторону корзины с мусором. Совершив рывок, я уже было наклонилась за парализатором, как майорша, отойдя от шока, одной рукой обхватила меня за горло, второй впилась ногтями в спину... Больно то как! Хоть военная, а когти как у шлюхи из элитного борделя.
Сдерживая вопль, я двинула телом в сторону стены и попыталась скинуть майоршу. Но вместо этого упала сама. Татьяна, не переставая душить меня, пыталась нащупать парализатор. Тогда я свободной рукой хорошенько ударила ей пару раз локтем по животу. Она такого поворота не ожидала и ослабила хватку. Я почти вырвалась из ее объятий, с трудом сдавливая кашель, и схватила оружие. Полусидя развернулась к ней, но тут же получила ногой по руке, и парализатор теперь вообще улетел неизвестно куда. Увернувшись от удара по лицу ногой, схватила Татьяну за ногу и посильнее дернула. Оппонентка упала на живот и издала что-то среднее между визгом и стоном. Не теряя инициативу, я уселась ей на спину и схватила за волосы.
Мне надо срочно валить отсюда, но комната заблокирована. Кстати, операторы за стеной, судя по всему, нас не видят. Значит, она прозрачная лишь с нашей стороны и это прекрасно. У майорши есть ключ, но добровольно его не отдаст. Посмотрев на трепыхающуюся внизу девушку, я сунула руку в рассыпавшийся мусор. Там лежал очень хороший обрезок провода... Не знаю, что он там делал, но сейчас был очень кстати.
Никогда больше не буду убивать людей удавкой. Когда он дергается такой беспомощный и находящийся полностью в твоей милости, то возникает чертова жалость, хочется ослабить хватку. Визг Татьяны перешел в хрип, а потом она окончательно обмякла и умолкла навсегда. С какой-то злобной ухмылкой я слезла с тела и выбросила обрезок провода... Тут меня некстати скорчило от спазмов, я упала на пол и меня долго натужно рвало. Я вся вспотела и побледнела, ощущая, как из меня вылезает кристалл, пролезая через горло... Дьявол! Не задохнуться бы... А то лягу рядом с такой же синей рожей.
Но меня пронесло и вот перед моим лицом была лужица желудочного сока и слюней, посреди которой лежал целый и невредимый кристалл. Утерев рукавом рот, я с некоторой брезгливостью взяла источник ценной информации и крепко сжала в руке. Ха, теперь только смерть разлучит нас!
Бросила презрительный взгляд в сторону тела майорши. Ладно! Одним трупом меньше, одним больше... Я вор, наркоман и убийца, сменивший пол. Мою карму уже сложно испортить. Скажу даже более того — мне доставляла извращенное удовольствие мысль, что я убила любовницу Октябрьского. Сам генерал для меня слишком крупная фигура, а вот нагадить ему можно и даже нужно. Тяжело дыша, я подошла к двери и попыталась ее открыть. Нет, не поддается. Терминал показал сообщение «Требуются полномочия!». Будут тебе полномочия...
Своды подземной базы немного задрожали. Первые самолеты, взлетевшие с авианосца, достигли точки назначения и начали подавление ПВО. Мрачные F-159 «Найтшэйд» бросают бомбы на встревоженный муравейник. Разгромить крепость они смогут, да и не ставят такой цели перед собой, но отвлечь на долго смогут.
Обыскав труп, я нашла там какую-то карточку, где было написано «Майор службы безопасности Татьяна Серебрякова». У меня было стойкое дежа вю... Подошла к двери, теперь терминал показал сообщение «Подтвердите личность». Твою же мать! Что за параноидальная система защиты! Тогда я попробовала снять с руки Татьяны браслет, похожий на коммуникатор. Я так поняла, что это нечто вроде местного средства связи, а может и некий аналог паспорта. Но проклятый гаджет не снимался. Плюнув на все, я взяла майоршу за руку и поволокла по полу, словно огромную куклу. Попутно у меня опять в голове возник образ тела Демона, которое тащат по полу солдаты. Следы крови так и не высохли, а обтерлись о нашу одежду... Наверняка ведь это она распорядилась привезти его на базу и всей операцией руководила она. Если бы она оставила его в Обнинске, а взяла только меня, то Демон был бы жив.
Когда после карточки я поднесла к терминалу браслет, то, о чудо, дверь разблокировалась! Но радоваться было рано, оставалось еще сбежать из сердца тьмы.
Парализатор в ходе драки улетел далеко и лежал в кресле, где ранее восседал бравый генерал. Сжав оружие, я выскользнула из комнаты. Вокруг меня была огромная вражеская база со множеством коридоров, комнат и лифтов. Выбраться отсюда живой непросто... С некоторой тоской я посмотрела на лифтовую платформу в центре цилиндрической шахты и поняла, что лучше иди по балконам. Так хоть не буду у всех на виду.
Сверху донесся гул, и пол немного задрожал. Я встала, словно вкопанная, испугавшись, что своды этого муравейника сейчас рухнут... Но нет. Это место было построено задолго до Третьей мировой и рассчитано даже на защиту от ядерного взрыва. Не прямого попадания боеголовки, но ударной волны точно.
Пошла куда-то вперед по коридору, держась рукой за стену. Мне срочно была нужна схема... Как же отсюда выйти? Наверняка есть простые выходы для персонала и техники. Но сейчас из-за боевой тревоги они заперты и усиленно охраняются. Да и как-то не очень мне нравится идея выскочить в осеннюю тайгу с голой задницей. Остаются только ангары, но их еще надо найти и как-то незаметно выскочить. Хотя какая разница между горами и тайгой? Наверное, с гор, хотя бы, будет видно в какую сторону идти. Мне так кажется... Следопыт из меня тот еще, на самом деле.
Пройдя по балкону, я достигла поворота в коридор и опасливо глянула туда. Никого нет, пустой коридор, освещенный чуть красноватым тревожным светом.
А еще я ощутила, как же я устала! Нет, это не физическая усталость. Хотя опустошенный желудок грыз сам себя, болели царапины на спине и многочисленные синяки, во рту сушило, руки тряслись от слабости, а на ладонях красные следы от удавки. Но психологическая усталость была куда больше. Я устала морально от этого безумия. Всего за одну неделю на меня навалилось столько всего, сколько иным не выпадает за всю жизнь. Мне срочно нужен отдых! Больше не бегать ни от кого, не ломать себе голову загадками, никуда не спешить. Отдыхать... Хочу к морю! Никогда в жизни не видела моря. Буду просто сидеть и смотреть на него. И медленно пить коньяк, приводя мысли и чувства в порядок. А еще я хочу платье! У всех нормальных баб есть платья, а у меня нету. А ведь я даже лучше нормальной бабы — я эволюционно-продвинутая!
Но это все потом... сперва надо уйти отсюда. И не потерять кристалл!
Я свернула в коридор и сразу же увидела на стене схему. Была она довольно обширна и отображала только этот ярус. Но уже что-то. Изучив ее, я поняла что ближайший лифт наверх находится дальше по коридору. Вот только, если я хочу попасть к нему быстро, мне надо пройти через некую комнату с обозначением «К17». Тут вообще ничего нигде не подписано. Предполагается, что персонал в курсе этих шифровок, а чужим понимать ничего и не нужно. Ладно, пусть будет хоть «К17», хоть «W-27». Кстати, эту чертову татуировку надо будет тоже удалить...
Быстрым шагом пройдя по коридору метров пятьдесят, обливаясь потом от страха и волнения, я уже увидала нужную дверь... Как мне на встречу выбежал черт знает откуда мужчина в синем комбинезоне. Кто-то из обслуживающего персонала. Он открыл рот, собираясь не то закричать, не то что-то сказать мне. Разбираться не было времени — я навела на него парализатор. Подняв вверх руки и раскрыв рот, нежданный свидетель упал на спину. Я опустила оружие и вытерла со лба капли пота. Ух, напугал, шельмец! Не знаю, кто он там — механик или мусорщик, - но пусть лучше отдыхает. Может быть тут кругом камеры... Но даже если так, то у меня сейчас совсем нет времени думать об этом.
Я метнулась к двери с надписью «К17» и поднесла карточку Татьяны. Давай, родная, открывайся! Родная послушалась и бесшумно поднялась вверх. Внутри «К17» было довольно темно. Где-то что-то тускло светилось, но этого было недостаточно. Пошарив рукой по стене, я нащупала выключатель. Обширная комната озарилась болезненным белым светом... И я обмерла. Дверь за спиной закрылась.
Видимо, это какая-то лаборатория. Не научно-исследовательская, лаборатории тоже разные бывают, а какая-то служебная... Отдела разведки, например. Поэтому сюда и подошел пропуск Татьяны. Стояло несколько компьютерных терминалов и еще пара странных больших устройств. Один терминал был включен и выводил изображение чего-то страшного. Я медленно, почти на цыпочках, подошла к нему и пригляделась. Сперва я подумала, что это чей-то скелет. Но теперь мне было понятно, что это нечто вроде схемы какого-то робота... Вот он — бог из машины! Гуманоидная фигура с головой, похожей на голый череп, но массивное тело, закрытое бронированными пластинами. Он был поврежден, о чем говорили следы от пуль, какие-то вмятины и оплавленные места. А рядом было написано, какими воздействиям он подвергался и на сколько нарушена работоспособность. Сегодня робота проверяли на устойчивость к кислоте. Так вот ты какая, дьявольская игрушка Островского! А генерал молодец... Если бы он повел в бой армию бездушных машин, то точно ни о какой «любви к людям» не приходилось бы говорить. Террор штука хорошая, но не без недостатков. Слава командира роботов для «восстановителя родины» не пошла бы на пользу. Но если спрятать это все под плотью... Хитрец!
Отойдя на пару шагов, я заметила одно устройство, назначение которого показалось смутно знакомым. Небольшой терминал с какой-то кольцеобразной штукой... Скорее всего, туда полагается запихивать руку. Я подошла и разбудила терминал. Он запросил подтверждение личности, и я приложила карточку. Система активировалась и проинформировала меня, что является базой генерации паспортов.
Вот так на! Должно быть тут шпионы «Корпуса» получают профессионально подделанные документы. Мною овладело любопытство. Ну-ка! Я запустила систему генерации личности. Не знаю, по каким алгоритмам она работала, но запросила у меня указать хотя бы пол и возраст. Указав желаемое, я стала смотреть, что он мне предложит. Машина подумала секунду и выдала мне краткий список имен с возрастом и гражданством. Меня почему-то заинтересовало имя Ребекка фон Мариенбург. Лучше чем Ахмедова Наталья, как мне кажется! Я сунула руку в кольцо и перепрограммировала свой паспорт. Теперь я прусская баронесса... Зато, если я спасусь, то меня будет найти еще сложнее, так что я все правильно делаю.
И тут я поняла, что теряю слишком много времени. Меня уже могут начать ловить. Мне бы очень хотелось еще полазить в лаборатории и посмотреть чем тут еще разведчики занимаются, но надо было бежать. Я вышла из противоположной двери и оказалась в другом коридоре. Но тут уже был лифт. Понадеявшись, что там никого не будет, я вызвала его и зашла в широко металлического монстра. Внутри никаких зеркал и прочих украшательств. Спартанское убранство. Это тебе не отель в центре Москвы!
Я поехала в самый низ. Судя по всему, во время боевой тревоги тут не принято бегать по базе... Кроме того парализованного ныне парня я пока никого не встретила. Сквозь окошко в двери лифта я стала видеть, куда спускаюсь... И мне туда не хотелось! Это был большой ангар, а скорее даже огромный гараж, где стояли танки. Десятки грозных темно-зеленых машин с двухствольными башнями стояли внизу. Вот они как раз — Т-121 «Медведь». У меня в детстве был такой игрушечный... И отсюда надо валить, так как такая стоянка, скорее всего, охраняется сейчас хорошо. Я стала бить рукой по кнопкам. Не очень разумно, но лифт вздрогнул и начал подниматься вверх. В окошке двери опять показалась тьма шахты. Фух, чуть не сглупила...
Теперь я ехала на самый верх. Логично предположить, что ангары где-то там. И мои ожидания меня не подвели. Но сперва... Я ощутила опасность от двери. Поэтому отошла на пару шагов назад и приготовила парализатор. Едва створки открылись, как на меня уставились два солдата. Они не успели ничего сделать, так как я была готова к встречи. Один упал на спину в той позе, в какой стоял, а второй уже схватившись за автомат. Он что, на самом деле хотел стрелять внутрь кабины лифта? И дело даже не в моей ныне сомнительной ценности, а вероятности рикошета.
Переступив через парализованные тела, и тяжело дыша, я поправила волосы и огляделась. Я очутилась на большом балконе, уставленном какими-то бочками и большими ящиками. Внизу стояли, готовясь к взлету, вертолеты. Каждый стоял на лифте-платформе, которая понимала их к взлетной полосе. Для самолетов, видимо, был какой-то отдельный ангар. Внизу копошились механики, приводя машины в боевую готовность. Базу опять немного тряхнуло...
Мне пришла в голову мысль как-то незаметно проникнуть вниз и подняться наверх вместе с каким-нибудь «Вампиром». Но вряд ли пилоты и механики настолько слепые. Собравшись с духом, я стала спускать вниз по лестнице, стараясь почему-то быть ближе к перилам. Ангар был огромный и на меня никто внимания не обратит. Тем более что все заняты своими делами. Я подняла голову и увидела высокий потолок, под которым висело множество прожекторов, а так же кругляши люков, раскрывших свои пасти для поднимающихся платформ с машинами. Кстати, я не очень понимала почему они приводят в боевую готовность вертолеты? Неужели Директорат высадил десант? Хотят освободить Маверика своими руками, а не принуждать Октябрьского к переговорам?
Но из моих размышлений меня вывел чем-то знакомый голос:
- Мать вашу! А это еще кто?!
Резко обернувшись, я увидела знакомую тощую фигуру. Небритое лицо, седеющие усы, на голове старый берет с летными очками. Только одет он теперь в форму механика. Здорово, Тим! Мой спаситель, а теперь мой враг. Он был агентом «Корпуса» изначально, или это благодаря посильной помощи в поисках меня, его пригласили крутить гайки не на болоте, а на базе?
- Тимка! - воскликнула я с наигранной радостью. - Вот уж кого не ожидала встретить тут...
- И я тоже, - сиплым голосом сказал он. - Я знаю кто ты. И моя ошибка, что я тебя отпустил, - вздохнул механик.
- Охрану позовешь? - поинтересовалась я, нахмурив брови.
- Я бывший солдат. Свои промахи я должен исправлять своими руками. Я вообще все привык делать своими руками! - несколько зловеще произнес он и взял с пола здоровый разводной ключ.
- Будешь бить женщину этой фиговиной? - скептически спросила я и направила на него парализатор.
Нажала раз, другой, третий... Но чертов Тим как медленно шел на меня, так и продолжал это делать. Вот теперь я реально испугалась. Очень интересная ирония судьбы — умереть от рук своего бывшего спасителя.
- Продолжай, - ухмыльнулся он и погладил разводной ключ, словно котенка. - На меня не действует... Меня когда-то контузило пси-оружием. Но зато теперь оно на меня не действует.
Он все так же медленно и угрюмо шел на меня, поигрывая своим импровизированным, но эффективным, оружием. И тут я поняла, что, как ни смешно, перед ним беззащитна. Вступать с ним в рукопашную бесполезно, даже если бы и не было этого разводного ключа. Бежать тоже бессмысленно — если и не погонится, то поднимет тревогу. А с одним парализатором я от всей базы не отобьюсь. Да я даже с автоматом бы не отбилась.
Я послушно стояла на месте, ожидая, когда же Тим подойдет и замахнется. Это случилось — карие глаза старого вояки прищурились, а тяжелый ключ полетел в сторону моей головы. Но я быстро прыгнула в сторону, а потом метнулась ему за спину. Тим быстро вернул равновесие и развернулся ко мне. Так же флегматично он двинулся на второй заход.
- И чего ты хочешь этим добиться? - спросила я без тени страха.
- Исправить свою ошибку, - с презрением ответил он.
- В чем же она заключается? Что ты подобрал девушку у леса? Разве это дурной поступок?
- Не пудри мне мозг, - огрызнулся Тим, - генерал все про тебя рассказал.
С этими словами он ухнул железяку еще раз, и я опять увернулась, но теперь он схитрил и быстро изменил направление удара. Чуть взвизгнув, я споткнулась о какие-то инструменты на полу и упала на задницу. Выронила бесполезный парализатор и ценный кристалл.
- Хватит бегать уже, - мстительно произнес мой бывший спаситель и взял ключ в обе руки. - Всего один удар...
- И что он тебе рассказал? Убьешь меня, не зная правду? - несколько надрывно воскликнула я, пытаясь отползти.
- Что ты какой-то лабораторный эксперимент, ты не человек и крайне опасна.
- Ты веришь всему, что говорит генерал? - сказав это, я попробовала максимально дружелюбно улыбнуться. - Если бы я была опасна, то давно бы тебя убила. Парализатор уж никак не тянет на сверхспособности!
- Всеволода Станиславовича я знаю почти всю жизнь, а тебя вижу второй раз в жизни. Кому веры то больше? - заискивающе спросил механик.
- У тебя степень доверия измеряется в давности знакомства? - поинтересовалась я, а потом беспрепятственно взялась руками за какой-то верстак и поднялась. -На железном верстаке лежали вездесущие инструменты, какие-то проводки, распаянные платы, шурупы. Над ним на стене висел плакат, где было изображено множество истребителей и вертолетов на фоне голубого неба и было написано «Мы рождены, чтобы сказку сделать былью...» и чуть ниже «Слава ВВС России!».
- Генерал — настоящий герой! - запротестовал Тим и даже опустил ключ. - Он хочет вернуть былую славу нашей стране! Да он... он даже мне предложил место у него на базе, а не гнить дальше на болоте! Ты не представляешь, что это для меня значит!
- А какая разница между героем и негодяем, скажи мне на милость? - резко спросила я, а сама присмотрела на верстаке отличный лазерный резак.
- Герой — это герой! - выпалил Тим.
- А если он убивает невинных людей?
- Эй... - смутился он. - Ты намекаешь, что генерал убивает невинных? Нет, такого быть не может. Значит, они предатели и вредители.
- Послушай, Тимофей... или Тимур, не знаю как тебя там... Я никакой не мутант и не киборг. Я обычная девушка, которая оказалась не в том месте, не в то время. Узнала лишнее... И за это твой генерал начал гонятся за мной. Ему было мало информации, что у меня есть. Он хотел убить меня за то, что знаю слишком много! Но если тебе так хочется выслужиться, то можешь двинуть меня ключом прямо здесь и сейчас! - правой рукой я коснулась своей грязной макушки, а другой, незаметно, сжала резак. - Давай! Давай, бей прямо по голове! Убей невинную девушку, чего ты ждешь!?
Злобный механик замялся. Сперва подошел, поигрался с ключом, словно примеряясь как ему сподручнее бить, но былой решимости в глазах не было. Я зажмурилась, словно уже со всем смирилась и готова получить по голове. И вот, когда он собрался с духом, я резко махнула левой рукой, черканув резаком разводной ключ. Кусок железки рухнул на пол, а Тим открыл рот от удивления и испуга. Когда я оказалась перед ним, продолжая сжимать резак, то увидела в его глазах ужас и раскаяние. Механик выронил обрубок ключа и безмолвно уставился на резак.
- К черту, - отрывисто произнесла я и выбросила включенный резак. - Я не буду тебя трогать. Я же не «герой». Просто помоги мне выбраться отсюда.
- Но генерал меня убьет за это...
- А говоришь, что он не трогает невинных, - засмеялась я и подняла с пола кристалл. - Давай, сочиняй как нам бежать.
- Нам? - удивился Тим.
- Ну а кому?! Или хочешь объясняться потом с офицерами твоего ненаглядного Всеволода Станиславовича?
По-моему Тим был окончательно морально сломлен. И теперь слушался меня. Не знаю уж почему, но у меня сложилось впечатление, что он по жизни склонен служить тому, кто продемонстрирует ему свое превосходство. Да я была и не против его компании — отсюда бежать резонно было только на вертолете. Оставалось лишь уповать на то, чтобы нас не сбила ПВО базы или истребитель Директората.
- Мы не сможем вылететь просто так, - замотал головой Тим. - Диспетчер дает добро на открытие верхнего люка, да и ключей у нас нет. Я же не пилот.
- Но был? - зачем-то уточнила я.
- Был...
- Вот и хорошо! Ключи тебе найдем, - подмигнула я.
- Если бы смогли завести одну из машин, то у нас было бы время выскочить в уже открытый люк. Секунд двадцать-тридцать до того, как поймут, что произошло что-то не то, - заключил Тим.
- Изумительно. Я пошла.
С этими словами, словно неведомый хищник, я пригнулась и быстро, перебежками, рванула к одной машине. Я видела, как к ней почти бегом направлялись две фигуры в черных комбинезонах. От вертолета недавно отошли механики, полностью приготовив ее для взлета. Надо было лишь вырубить пилотов и завладеть ключами. И времени у меня было очень мало. В одной руке кристалл, в другой парализатор. Пан или пропал.
Удар сердца — пилот ступил на борт вертолета. Второй удар сердца — уже второй пилот залез туда же. Третий удар — я рванула с места, игнорируя удивленный персонал и, прыгнув вперед, оказалась внутри машины до того, как закрылась дверь. Второй пилот, который, вероятно, был кем-то вроде стрелка, встретил меня отборным матом, но как-то быстро сконфузился, увидав мое перекошенное от ярости и решимости лицо. Он получил заряд из парализатора и осел, а его товарищ рванулся к пульту управления.
- Это семьдесят второй! У нас ЧП! Посторонние на борту! Повторяю!
Но повторить он не успел — застыл и упал лицом на приборную панель. Не теряя времени даром, я схватила за шиворот двух здоровых мужиков и выкинула их через дверь, словно бесполезное тряпье, которым они, в сущности, и были. Когда второй пилот покинул против своей воли борт, то внутрь уже лез Тим. Он машинально прыгнул за кресло пилота, нацепил на голову шлемофон, видимо по привычке, повернул ключ, который оставил здесь прежний экипаж, и машина издала гул, а дверь плотно захлопнулась. По нам кто-то начал стрелять или мне показалось... Но стук по стене был.
Я уселась рядом с Тимом и смотрела что происходит. Наш «Вампир» задрал нос и рванул к потолку... Десять секунд! Из одного люка только что вылетел какой-то другой вертолет и за ним уже стали смыкать створки. Пятнадцать секунд! Но мой пилот поддал скорости, и кабина почти вертикально смотрела в раскрытую пасть, за которой виднелось небо. Из второго шлемофона, который лежал рядом со мной, доносились вопли диспетчера. Двадцать секунд! Мы вырвались наружу!
Над нами, метрах в двухстах, завис другой «Вампир», который вылетел первым. И мы успели застать картину, как этот невезучий борт получает ракету и, объятый пламенем, начинает стремительно опускаться куда-то в черную тайгу. Тим выпрямил машину горизонтально, сверился с приборами и взволнованно посмотрел на меня.
- Рядом какие-то объекты! - испуганно доложил он и ткнул пальцем на радар. Вокруг нас было много движущихся точек. Должно быть, солдаты. Но я чувствовала, что угрозы нет.
Показав Тиму жестом оставаться на месте, подошла к двери, он раскрыл ее. В лицо ударил ветер, принесший запах гари. Далеко за горами, как и в час моего прибытия, сиял восход, но уже другого дня. По небу быстро бежали пузатые и темные облака. С неба вниз падали ракеты и бомбы, откуда то из недостижимой глазу высоты. Я так поняла, что линия обороны шла вдоль всего Уральского хребта. В ответ горы плевались яркими лучами зенитных очередей и ракетными залпами. Поглядев вниз, я увидела изуродованную взлетную полосу и горящий остов какой-то турели.
Но самым интересным был десяток людей в темно-синей плотной форме. На лицах маски и шлемы, а на глазах какие-то оптические приборы. Они держали винтовки и все целились в меня. Так! Это не солдаты «Корпуса»! Это же спецназ Директората — у каждого на плече была стилизованная буква «C», что означало «Corporation».
- Hold your fire! - раздался знакомый голос рядом.
Межу спецназовцами безмятежно брел Маверик, сложив руки за спиной. Он щурился от ветра, но совершенно не обращал внимания на творящийся вокруг ад. Не боялся ни случайной пули, ни взрывов, ни осколков. Что-то мне говорило, что его бесстрашие зиждется не на бравых вояках рядом, которые недавно вытащили его из тюрьмы Октябрьского.
- Наталья! - улыбнулся он. - Как тебе моя маленькая хитрость, а? Вот мы и смогли увидеться.
- Это просто гениально... - крикнула я ему, чуть высунувшись из двери. - Только я теперь Ребекка.
- Хорошее имя, - одобрил он. - Только у меня еще маленькая просьба. Дай мне кое-что и будешь свободна.
Я сжала в руке кристалл. Сколько бед эта штука мне принесла? Что со мной сделала? Могу ли я ее отдать просто так по первой просьбе? Да, могу... Если я чего и поняла, то самое важное — это ты и твои близкие. Близких у меня больше нет, но если бы и были, то ради них тоже стоило бы рискнуть. Даже к этому Демону я немного успела привязаться. А все остальное вторично. Лоск, мишура, лозунги. Возникает каждый век какая-то химера, требующая кровавых жертв, а потом подыхает. И так постоянно, во всем мире. Кровавый круговорот, от которого надо держаться подальше. Живем один раз... Не надо позволять себя никому контролировать и вкладывать тебе в голову ложные сверхъценности. Как целая толпа одурманенных вечной войной людей в недрах этих гор или эти спецназовцы, которым Корпорация тоже что-то внушает ежедневно. Всегда стоит помнить, что на первом месте твое счастье и близких тебе людей. А остальное тлен.
- Маверик! - крикнула я. Он с любопытством на меня уставился. - Лови! - и кинула ему кристалл.
- Мудрое решение, сестра. Никогда тебя не забуду, - вкрадчиво сказал он, ловко поймав ценную вещь.
Теперь я свободна. Я залезла обратно в кабину, села рядом с Тимом. Он облегченно на меня посмотрел и спросил:
- Куда летим, капитан?
- А куда хватит топлива?
- Это же «Вампир», - несколько обиженно произнес бывший механик, словно оно мне что-то должно сказать. - Если никто не собьет, то хватит на очень много километров.
- На юг, к морю. Хочу посмотреть на море, - улыбнулась я.