Москаль

               


На стадионе Каменки, захолустного городка Львовской области, разыгралась нешуточная баталия. Подростковая шпана  двенадцати-четырнадцати лет разбилась на команды и сцепилась, как дворовые псы, в схватке за мяч. Пацаны носились по полю быстрее ветра. Болельщики с обеих сторон орали так, что слышно было далеко за пределами трибун.
Девчонки визжали, мальчишки, размахивая футболками, как флагами, свистели и улюлюкали.

- Сашко, давай! Бей!! Бей!!!
- Микола! Ми-ко-ла!! Микола!!! По ногам его, по ногам!
- Сашко, я тебя кохаю!
- Микола, обводи его!.. Молодец!! Мо-ло-дец...
- Эх, Микола...

Атаки развивались стремительно. Невооружённым глазом было видно, что на поле идёт битва между двумя лидерами. Сашко и Микола, чувствуя на себе восторженные взгляды почитательниц, гарцевали мимо ревущих трибун подобно породистым скакунам. Девчонки млели от их загорелых спортивных телес, и кумиры старались не погасить девичий экстаз.

Команды были на издохе. Счёт оставался ничейным: три – три. Но по условиям договора игра закончится при пятом победном голе.
Судья – взрослый дядя Паша, в прошлом футболист – шёл на хитрости. Через каждые пятнадцать игровых минут давал тайм-аут, чтобы пацанва могла восстановить силы.
Шёл третий час битвы. От пылающего костра страстей на поле остались лишь угольки.

Дядя Паша подошёл сначала к команде Миколы, потом – к их соперникам. Оказалось, что у него больше нет времени, и вместо себя он оставляет старшего пацана из группы поддержки Миколы.

Свисток нового судьи поднял обессиленных бойцов. Разыграв мяч, команда Сашко устремилась к воротам соперника. Пас на Сашко, удар...
- Го-о-о-о-ол!!! – завопила дюжина здоровых глоток.
Судья безжалостным жестом указал, что гол не засчитан – вне игры.
Глотки дружно перестроились на волну несогласия.
- Судью на мыло! Судью на мы-ло!!

Сашко подошёл к Михасю.
- Что ты делаешь? Вне игры не было. Если судишь, суди по-честному!
Подбежавший Микола, само собой, поддержал приятеля:
- Ещё как было! Играть надо уметь, москаль порхатый!
Сашко опешил:
- Что ты сказал?!
- Москаль!!

Что означает «порхатый», Сашко примерно знал. Но вот «москаль»...
Это было что-то новое и, судя по тону Миколы, очень даже оскорбительное!
Сашко, не думая, выдал:
- А ты поляк недоделанный!
 Микола вздыбился:
- Шо ты казав?! Шо казав тий москаль?..
Кто-то из команды отмахнулся:
- Да ладно, Микола, нехай брешеть. Шо ты прицепився до него?
- Не, я хочу знати, шо вин казав! – не унимался Микола.
Сашко рассмеялся, глядя Миколе в глаза:
- Я сказал, что нормальные поляки живут в Польше. А такие, как ты, пальцем деланные, в Мухосранске. Теперь понятно?
- Шо? Шо казав?! Шо казав?!!
- Шо, шо – через плешо!
При этом Сашко завернул несколько крылатых выражений на латышском языке в адрес оппонента.
Оторопев от неожиданности, соперник поперхнулся.
- Это на какой мове он размолвляет? Звидки он?
Друган Сашка, Женька, шустрый малый, с гордостью ответил:
- З Лотвы приехав. Зовут Алекс, а мы его Сашком кличем. Добры хлопец, свий...
- Ага, свий! А по москальской мове гутарит. Не, москаль! Докладне, москаль!..

Последнее «москаль» застряло у Миколы на языке между зубами. Оправившись от удара, он двинулся на Алекса.
- Ну, всё, москаль, тибе дупа!

Слово «дупа» тоже было непонятным и оскорбительным.
Проведя запрещённый приём, Сашко уселся на поверженного «борца за чистоту нации». Микола пыхтел как паровоз, но сделать ничего не мог.
Толпа безучастно наблюдала за поединком.
Сашко настаивал на извинении:
- Берёшь свои слова обратно?
- Яки слова?
- «Москаль» и «дупа»! Берёшь?
- Так! Вже взяв. Выпушчи!
- То-то! – удовлетворённо потирая руки, встал с поверженного противника Сашко.
– Думай сначала, а потом говори.

Подошедший Женька взял руки Миколы и Сашка и соединил их в крепком рукопожатии.
- Ладно, хлопцы, мир. Пошли на Буг купаться.
- Там же гувно плавает... – сморщила нос Марийка.
- Та перестань! Нечога страшного там нема. Пийдимо, а там побачим. Вшистко пожонтку бендзе!
- Та нема справы, пишли!

                _


Второй раз Алекс посетил своих родных в Украине перед самой армией.
Так получилось, что приехал он с саксофоном.

Женька решил познакомить Алекса с ребятами из ДК и привёл его на репетицию. Музыканты настороженно смотрели на патлатое существо.
- И шо вы граете в Лотве?..
- Та вы шо? И Битлов?!
Несколько сыгранных вместе вещей привели ребят в восторг. Как дети, они радовались и Битлам, и свежей струе в музыке. Решили сделать с латвийцем целое отделение. Импровизировать никто из них не умел.
Перекурили и стали играть украинские шлягеры. Мол, послушай, вы же такое не играете...
- А чего слушать? Лабаем с волос!
Стали играть, и голос сакса легко вплёлся в орнамент украинских мелодий
У певца от удовольствия раздуло щёки.
- Ну, ни хрена себе! Во, чешет... Во, даёт!
Репетиция переросла в праздник души – музыканты поняли, что на выходных у них будет всё в порядке, и можно расслабиться...
Поздно вечером довольный как слон Женька провожал друга домой.
- Я ж тоби казав – бендзе вшистко пожонтку. Казав, чи нет? Женька никогда не брешет! Казав, шо мужно революцью зробичь з твуей музикой? Ты, Сашко, гловне, мене слухай...

На танцах оркестр имел успех! Гарные дивчины заглядывались на чудного хлопца с длинными волосьями, как у Битлов, та думку гадали: кто ж це таке? Видкуда?
Самая смелая в открытую строила глазки. Обтягивающее платье выделяло её бюст.
Алекс клюнул на наживку. Положив саксофон на стул, он спрыгнул со сцены и пригласил чудную гуцулку на танец.
Надийка – так звали девушку – плотно прижала его к своему «богатству» и стала томно нашёптывать, какой он «гарный хлопец», и как чудно «грает на трубе». Губы щекотали ухо Алекса, и в его голове возникали немыслимые фантазии...
Плоть взбунтовалась. Надийка задрожала и предложила смыться, чтобы посмотреть на звёзды...

С музыкантами саксофонист распрощался до завтра. Через лаз в заборе девушка привела его... О, мама миа! – на тот самый стадион, где впервые довелось познать значение слов «москаль» и «дупа».
Это судьба! – мелькнуло в голове у Сашка...

Устроившись на трибуне, молодые «астрономы» стали наблюдать за звёздами...

Но не звёзды маячили перед глазами Алекса, а две «планеты» – примерно шестого размера. Прижав к себе Надийку, он губами прочувствовал вкус «небесных тел». Она не сопротивлялась. Её губы медленным встречным танцем прошлись по лбу и глазам саксофониста. Танец-ворожба, танец-медитация. Рука её, лежащая на груди «жертвы», медленно пошла вниз, наткнулась на преграду, обхватила её и сжала, проверяя на прочность.
- Какой у тебя телескоп!.. Пусти его в мою звёздочку... Ну же, давай!
Скинув трусики с одной ноги, и чуть откинувшись назад, она распахнула свой «планетарий» и с упоением отдалась «телескопу» Сашка для глубокого изучения...

А ночь была действительно звёздной!

Между «научными изысканиями»  парочка делилась чисто бытовыми проблемами. Надийке было интересно, почему в Латвии такие «...гарные хлопцы? И грают справно, и кохают с душой, и погутарить могут. Может, ей приехать в гости к нему, а там побачить?»
Алекс, театрально вздрогнув, посетовал:
- Ах ты, гуцулочка моя, я бы тоже этого хотел! Но через месяц надо идти долг отдавать. Армия зовёт. Увы и ах!
- Почему «гуцулочка»? У меня польские корни.
- Для меня все красивые девушки – гуцулочки.
- Ну, тогда ты будешь моим ласкалём...
- Не понял... Москаль, что ли?
- Та не. Ты с Латвии – значит, ласкаль. Хтял бы пан ласкаль свою гуцулочку?
Выяснили: пан хочет!
Посетили «планетарий»...
Надийка была счастлива: вечер удался на все сто! Огорчало одно – жених справный, но дуже млодый. Ещё в армии не быв...
Где знайти кобете щастья?

                _


В девяностые мир перевернулся.
Казалось, что кроме торгашей-челноков на земле никого не осталось.
Учёные, врачи, педагоги, актёры, музыканты ушли в свободное плавание.
Спортсмены не отставали. Всем хотелось жить, но каждый делал свой выбор.
Бандюками не рождаются, ими становятся... как и нищими, и бомжами – по собственному выбору.
Проститутками и убийцами – тоже...

                _


Поезд, как казалось Алексу, летел на крыльях. Колёса приплясывали под весёлый мотив. «Малыш» сладко посапывала, прислонившись головой к окну...

«Второй месяц болтаемся, как дерьмо в проруби! Объездили всю Польшу, где только ни играли... А ведь мог бы сейчас дома сидеть и в своей студии порнушку снимать... Тебе же предлагали!» - укорял Алекса внутренний голос. «Да и с деньгами проблем бы не было...»
«Да пошёл ты!» - огрызнулся музыкант, - «Зато совесть чиста».
«Ну-ну!» - продолжал издеваться голос, - «Вижу, как совесть из тебя портянки сделала».


Волей случая оказались в Ченстохова. Знаменитый на  всю Европу городок, в который съезжаются католики, чтобы поклониться Пресвятой Деве Марии.
Костёл и монумент воздвигнули на самом высоком месте. Знаменитая Матка Боска видна далеко за пределами города. Тысячи поклонников считали своим долгом засвидетельствовать почтение этому святому месту...

                _



Храмовые торговцы – мрачные с виду монахи – пытаются сбыть свою продукцию: крестики, иконки, чётки, книжки. Словом, всё, что связано с католической верой.
Шустрый монах не обошёл вниманием и чету музыкантов. С обворожительной улыбкой кинулся на Алекса, как на амбразуру:
- День добрый, панове!
В руке саксофониста осел оловянный крестик. Приняв его за подарок, Алекс улыбнулся в ответ:
- Дзенькую бардзо...
Монах перебил:
- Пше прошам, пан, начего нам «дзенькую»? То не есть подарунок, то на пшедажу... Пенёндзы мам, пан?
Алекс стал виновато вглядываться в содержимое своего кошелька, размышляя, сколько злотых дать монаху. Но тот с ловкостью фокусника выхватил отложенные десять баксов.
- О, це добже бендзе! Дзенькую бардзо! До видзенья!

Малыш опешила:
- Что это было?
- Божьи человечки бизнесом занимаются... - Развёл руками Алекс. - Классное место, давай поиграем.

«Аве Мария» медленно поплыла вниз, навстречу поднимающимся по ступенькам людям. Гора звучала величественно. Гармонию музыки нарушил знакомый голос шустрого дельца.
- Але, тутай не можна грать москалям! То ест особливо място, спотканье з Маткой Боской. Зрозумялем? Геть з гуры!
Алекс остановил бушующего наглеца:
- Не гунди!
Всучив обратно крестик, добавил:
- Подарунок от москалей. Засунь только себе поглубже, знаешь куда?
Молодой монах, лупая глазами, мотал головой:
- Ниц не разуме...
- А чего тут разуметь? В дупу!.. Христос воскрес.

Спустившись в парк, музыканты на остаток злотых взяли по пирожку и, усевшись на скамейку, размышляли о превратностях судьбы-злодейки. Пристроился бродячий пёс. Пришлось угостить. Чтобы поднять настроение жене, Алекс взял саксофон и стал играть. Зазвучала баллада, в которой минор плавно переходил в мажор. Собака, проникнувшись темой, стала очень чётко вставлять сольные проходы. Чистое интонирование пса побудило саксофон выйти на блюз. Псина поймала кураж, который передался Алексу. Двое бродяг – и пёс, и музыкант – плыли на одной волне драйва...

Собралась толпа людей, спустившихся с горы после молитвы. Жена сидела в ступоре, открыв рот. А над площадью носился дух блюза, заставляя зрителей щедро одаривать столь необычный дуэт...
Сосчитав «гонорар», мы поняли, что обеспечены и гостиницей, и питанием на несколько суток вперёд. «Коллеге» купили пирожков с мясом. Жалко было расставаться. В Латвии он бы точно жил у нас. Таких самородков мы не встречали...
Москаль, наверно.

К вечеру добродушный славянин помог нам определиться с гостиницей. Недалеко от центра и, главное, недорого. На входе поняли, что опять куда-то вступили. В воздухе висел мат-перемат на русском, вперемежку с украинским и польским. Всё ясно: сами запрыгнули в пасть к бандитам.
Встретил нас накаченный «бицепс» с наигранной улыбкой: «Самый лучший в Ченстохове hotel приветствует вас! Ну, ребята, что привезли? Чем торговать будем? Это всё, или в камере хранения что оставили?»
Изучая футляры наших инструментов, он никак не мог догнать, чем гости из Латвии торговать собираются. Узнав, что содержимое – саксофоны, расстроился: «И что, совсем-совсем нечем торговать?»
Алекс успокоил его, что торговля не их сфера. Путешествуют, мол, по свету, играют на саксах. Отбивают пайку, билеты и hotel. Ищут контакты с интересными людьми, музыкантами и театрами...
Азарт в глазах встречающего погас:
- Ё-моё, вы что, лохи?
- Ну, вроде того.
- Ясно. А за ночлег, чем платить будете?
- Наличными. Днём вот поиграли маненько, даже на пайку есть.
- Ладно, бросайте кости. Меня Сашко зовут.
- Тёзки, значит. Меня – Алекс.
- Слушай, у нас у братана день рождения сегодня. Может, сыграете что?
- Сашко, как говорят поляки – «нема справы!»
- Вот и ладненько, договорились. Отдыхайте, я позову.
- Слушай, Сашко, а я тебя где-то встречал... Нет, не встречал – знаю! Ведь это ты центральным нападающим у Лобановского играл?..

Ошеломлённый бандит уставился на музыканта.
- Ну, ни хрена себе! Да, было дело, играл... А ты-то, откуда знаешь?
- Да я, вроде бы, как фанат ваш. В своё время очень даже следил за киевским «Динамо».
- Обана!.. О’кей, попозже побазарим на эту тему.
- Лады.

Часа через три новоявленный «друган», изрядно навеселе, постучал в номер:
- Алекс, нужна музыка!
Отмазав жену от игры, «латышский стрелок» кинулся в атаку – с «Happy Birthday» наперевес. Десять пьяных братанов, схватив рюмки, открыли свои лужёные глотки, чтобы проголосить здравницу в честь именинника. Сюрприз сработал. Музыка внесла свежесть в общение. Тосты перемежались с песнями. Западэнцы не гнушались классики застольного репертуара и пели всё подряд:
«Любо, братцы, любо» перехватывала «Одесса мама»;
«Одесса» передавала эстафету тому, кого «пидманули и пидвели»;
выяснив, кого «пидвели», переключались на «Мурку»;
«Мурка», зараза такая, пряталась за «Очи чёрные»...
И всё это сдабривалось украинской горилкой.
Музыка уже не нужна. Мужской гомон заполнил пространство. Кто-то настойчиво интересовался: «А где кобеты?». В другом углу вопрошали: «А ты меня уважаешь?»
В коридоре восторгались вчерашней «операцией»: «Во, блин, как мы москалей раздраконили!»...

Алекс и Сашко зациклились на футболе. Потом перешли на житейские темы. Музыкант хотел понять, как футболист такого уровня стал «братаном»?
- А очень просто, - убеждал тот тёзку. – Мы ж не бандюки какие. По-справедливости всё! У комуняк, у большевистской заразы, у этих поганых москалей забираем, и на Ридну Украину, своим, отсылаем. Хлопцив з Украины не трогаем, да и с вашими латышами договор имеем. У нас своя территория, у них – своя. Всё по чесноку. Трошечки заставляем себе, а остальное – до дому. У меня же жинка, та двое диток малэньких. Исты же надо! Шо я с тим футболу зароблю? А тутай я сам себе хозяин. Я на тебе дивлюсь и понять не могу, як ты живёшь? Твоя сёстра есть западэнка, мешкае во Львове. Та який ты лотыш? Ты ж свуй хлопец, мову нашу розумишь. Хиба тебе в Лотву ихать? Заставайся з нами. Бендешь жить, как вильный чоловик. Мам пенендзы – ты казак! Не мам пенендз – есть гувно! Зразумишь?..
Расстались мы рано утром. Бригада ехала «на дело».


                _



В обед поезд мчал музыкантов уже на Варшаву. В душе остался осадок. Колёса дружно отстукивали: «Москаль! Москаль! Москаль...»
В воздухе повис вопрос: за что такая ненависть к русским?
Раньше казалось, что ненавидят Советы – строй, власть. На самом деле, всё гораздо проще – боятся русских! А потому и ненавидят.
Может, правильно делают?..

Ох, господа, не будите медведя!


                __________ 



Последние события в Украине ввели в ступор. Боязнь за своих... Ведь они – настоящие западэнцы...
Американские идеологи – грамотные парни. Мозги промыли основательно и бесповоротно.
Сестрёнка, прости, ты не виновата, что брат у тебя москаль.
Может, при случае, напомни сыну, моему племяшу, что деда его во время войны чудом спасли из горящего амбара. Что второго деда проволокли через немецкие концлагеря, а ещё одного зверски замучили «лесные братья»...
Палачи ратовали за чистоту нации и единение государства...


                _


Молю об одном, Господь:

- Не допусти крови на руках племяша моего, и верни его к нормальной жизни. Пусть будет у него семья, дети, внуки...
И да понесут наказание те, кто лишил жизни своих братьев, сестёр, отцов и матерей;
кто осквернил память своих дедов;
кто срывал обагрённые кровью ордена и медали с груди ветеранов в святой праздник –
День Победы.

                _


Ещё раз прошу:

- Тише, господа, тише... Не будите медведя!..
                Тссс...




____________________ 

Апрель, 2014 года.