- Мам, ты не могла бы посидеть с Артемом, пока я буду в поликлинике? - робко спросила Маша, сжимая в руке телефонную трубку.
- Я? С какой это стати я должна сидеть с Артемом? Ваш сын, вот сами и сидите с ним, разбирайтесь сами со своими проблемами, - отрезала Валентина.
- Но, мам. Пожалуйста, мне срочно надо. Саша на работе. Всего один час. Я сразу туда и обратно.
- Так, Маша, я тебе сколько раз говорила, чтобы ты не навязывала мне этого! Я тебя предупреждала, что это все не для тебя, а ты меня послушала? Нет. Вот сама и разбирайся. Все. Мне пора, - закричала в трубку Валентина и отключилась.
Мария с тяжелым вздохом облокотилась на подоконник. Еще только утро, а голова от боли раскалывается. Опять. Мария ощущала усталость и еще что-то угнетающее внутри, что постепенно росло и поднималось, грозя вырваться наружу и устроить взрыв. Мария устала от ежедневных маминых криков и скандалов, от Сашиного безразличия, чуть ли не двадцать четыре часа пропадающего на работе и от Артема, который все время что-то требовал. Все что-то от нее, Маши, требовали, но никто ничего не давал взамен. А она все сама: семья, бесконечные походы в поликлинику, анализы, работа, Артем и снова семья. А так хотелось покоя. Мария прекрасно понимала, когда все это началось.
Она так хотела ребенка, но морально не готова была к такому серьезному шагу, как усыновление. А Сашка хотел сына. Очень хотел. Мария, боясь потерять мужа и отчаявшись родить ему долгожданного ребенка, согласилась на усыновление. Проблемный ребенок. И его Саша взвалил на ее хрупкие плечи. К тому же, с появлением в семье восьмилетнего мальчика у Маши испортились отношения с матерью, с самого начала посчитавшей идею усыновления абсурдной. Валентина сразу заявила, что не станет в этом дочь поддерживать и не примет чужого ребенка с "черт знает какой наследственностью". Спустя почти год после усыновления, Маша узнала о том, что скоро у нее будет ребенок, свой, родной, кровный. Забеременела, когда никаких надежд и веры не осталось, когда Маша освободилась от бесконечных мыслей о материнстве. Маша надеялась и верила в то, что раз приемному сыну не удалось вернуть прежние отношения с мужем, то это точно удастся родному ребенку, который скоро появится на свет.
- Почему ты себя со мной так ведешь? Тебе плевать на меня и на мои чувства. Тебе на семью нашу плевать! Что случилось с нами? Я все делаю в этой жизни только для тебя и ради тебя, а ты этого не ценишь. Ты ничего не ценишь. Хотел ребенка - я пошла на усыновление. Думаешь, это было легко? Думаешь, мне легко называть его своим сыном? А тебя будто в моей жизни нет! Ты когда в последний раз со мной разговаривал? Просто садился рядом и говорил?
- Не начинай, Маша. Я устал. Меня достали все твои истерики. Вот они у меня уже где! Чего ты хочешь, чтобы я двадцать четыре часа в сутки ходил за тобой по пятам, да? Ты мне дышать не даешь, я задыхаюсь, понимаешь?
Артем своим плачем заставил Марию вернуться в реальность.
- Артем, ты уже большой мальчик. Прекрасно посидишь один. Дверь никому не открывай. Если что, звони мне, а папу не беспокой. У него совещание. Еда в холодильнике. Я скоро буду, - сказала Маша, проверяя содержимое своей сумки...
- Мам? - остановил Артем Машу, схватив ее за руку.
- Что еще? Я спешу.
- А это правда?
- Что правда?
- Что говорит бабушка Валентина?
- А что она говорит?
- Что, когда братик родится, я буду вам с папой не нужен, и вы отдадите меня обратно в детдом? Я в детдом не хочу возвращаться. Совсем не хочу.
- Так, Артем, у меня нет времени все это слушать. Я уже опаздываю. Пока, - пробормотала Машка, убегая.
2.
- Ну что, допрыгалась? - орала Валентина снова в трубку.
- Мам, пожалуйста, не кричи. Я не глухая. Ты позвонила мне, чтобы накричать на меня? Может, хоть поздравишь с рождением сына? - сказала Маша, нежно гладя лежавшего рядом новорожденного сына по животу.
- Ну, конечно, поздравляю, доченька. Я всегда знала, что у тебя все будет. Слышишь, все. Надо было просто подождать, а ты взяла и наломала дров. Вот зачем тебе теперь этот мальчишка несносный, когда у тебя свой, родной есть. Это из-за него ты родила раньше срока. Как он, доченька? Как мой внук?
- Все в порядке с твоим внуком, мам. Нас скоро выпишут.
- Слава Богу, доченька! Сашка тебе уже все приготовил.
Маша с трепетом смотрела на своего сына, предвкушая скорое возвращение домой. Она все-таки сделала это - родила мужу сына, как он и мечтал всегда. Родила ему Мишутку, Мишку, который является точной копией отца. Мишутка лежит рядом с матерью и сопит, а она, Маша, чувствует себя самой счастливой женщиной на свете.
3.
- Мам, можно я на братика посмотрю? - спросил нерешительно Артем, выглядывая из-за двери, когда Машу привезли домой.
- Нет, Артем. Не хватало еще, чтобы ты Мишутку чем-то заразил. Иди к себе и играй, и не шуми там. Мишутку разбудишь, еле уснул, - раздраженно ответила Мария.
Когда удрученный Артем вышел из комнаты, Маша уселась рядом с мужем, любовавшимся спящим сыном. Она давно хотела поговорить с Сашей об Артеме, но не решалась начать этот разговор.
- Саша, может, отправить Артема на месяц другой в санаторий?
- Зачем?
- Пусть там побудет, пока наш Мишутка не окрепнет и не привыкнет в дому. Мальчишка все время здесь ошивается. Не хочу, чтобы Артем с Мишуткой рядом находился. Мишутка еще маленький совсем...
Вечером, когда проведать внука пришла Валентина, она еще на пороге услышала дикие Машины крики. Валентина, даже не сняв обувь, помчалась в спальню к дочери. В спальне она увидела, как Маша, схватив Артема за шиворот, судорожно его трясет.
- Я тебя спрашиваю, зачем ты взял моего сына на руки?
- Я просто хотел братика подержать! - плакал мальчик.
- Тварь такая! Кто тебе право давал трогать его? Что ты здесь ошиваешься все время? Ты сам еще ребенок. Ты Мишутку чуть не уронил. А ну-ка брысь к себе в комнату, чтобы глаза мои тебя не видели. Брысь, я сказала! Тварь! - воскликнула Маша, глаза которой потемнели от ненависти, а пальцы сжимались в кулак.
Маша впервые в жизни поймала себя на мысли, что жаждет ударить ребенка. И, чтобы не делать этого, она собрала последние силы и отошла от Артема на несколько шагов. Маша пыталась успокоиться, перевести дыхание. Все внутри нее кипело от злобы и ненависти. Она проклинала себя за то, что не послушала мать, которая была против усыновления. Оказалось, что видеть в своем доме каждый день чужого человека не так уж и легко, как это раньше казалось. Мария почему-то не хотела подпускать мальчика к Артему и все чаще задумывалась о его незнакомой наследственности.
- Ты понимаешь, что это - только верхушка айсберга? - спросила, улыбаясь, Валентина.
Валентина чувствовала удовлетворение от того, что все происходит именно так, как она и говорила. А дочь ее не послушала и настырно собирала документы на усыновление. Как всегда, в результате Валентина оказалась права, и Маша не смогла справиться с ролью матери приемного ребенка.
- Видеть его не могу! Ну, что ему еще надо? Компьютер подавай - пожалуйста, игру скачай новую - пожалуйста, машинку купи - да ради бога, сидеть бы и сидеть в своей комнате и наслаждаться тем, что ты раньше во сне и не видел, а нет, надо тут глаза мне мозолить.
- Мальчишка вас до развода доведет. Я тебе говорила, что взять ребенка в семью - это тебе не картошку в магазине купить.
- Мам, хватит уже, да, была ты права. Была. Ну, дура я была. Я ж не знала, что сама рожу. И что теперь мне делать?
- С Сашей тебе поговорить надо серьезно, вот что.
И в этот момент в комнате напротив с грохотом что-то упало, а потом оттуда раздался звук разбивающегося стекла. Маша ветром вылетела из спальни и побежала в детскую, где находился Артем. Артем сидел на полу возле упавшей люстры и разбитого стекла и плакал, сжавшись в комочек. Мария поняла, что так дальше продолжаться не может. Любому терпению когда-нибудь приходит конец.
Она трясущимися руками схватила мальчика и дала ему пощечину. Она, разъяренная, потерявшая контроль, вцепилась в Артема и принялась его избивать. А рядом стояла Валентина, утирая слезы платком и причитая:
- Бедная моя доченька! За что тебе все эти несчастья! Говорила ведь!
- Ненавижу! Подонок. Убью!
- Мама, пожалуйста, не бей меня! Я больше не буду.
4.
Вечером, когда пришел Саша, в квартире царила полная тишина. Артем так и не вышел из своей комнаты ни разу, а Мишутка сладко посапывал в кроватке. Маша лежала рядом и думала. Много чего надо было обдумать и решить. Обязательно надо поговорить с Сашей, рассказать ему все то, что сегодня произошло в семье. Надо что-то решить.
Когда Саша вышел из ванной, Маша сидела на кровати, обливаясь слезами.
- Что случилось опять? - спросил Саша.
- Я устала.
- Что снова не так?
- Артем.
- Сколько раз говорил не обсуждать Артема! До тебя ничего не доходит, что ли?
- Что значит, не обсуждать? Я все ради тебя!
Саша в негодовании вскочил и принялся ходить по комнате.
- Вот ты снова за свое. Что ради меня? Что? Хватит меня уже в чем-то упрекать. Ты понимаешь, что меня бесит? Каждый вечер одно и то же. Возвращаюсь домой - истерика, слезы. Ты все в этой жизни ради себя, а не ради меня. Артема согласилась усыновить потому, что боялась меня потерять. Ты постоянно хочешь держать меня на привязи, как собачонку. Но я не собака. Я живой человек. И тебе придется это понять!
- Я люблю тебя! Все, что я делаю!
Саша покачал головой, доставая сигарету.
- В этой жизни ты только себя любишь. И тебе никто не нужен: ни я, ни Артем, ни Миша. Я устал. Я ухожу от тебя!
Маша, глотая слезы, вцепилась в шею мужа и воскликнула:
- Нет. Нет. Ты не можешь уйти от меня! Не можешь.
- Могу. Очень просто могу.
- У тебя появилась другая?
- Ты ничего не поняла.
- А дети? Как же Миша?
- Мишу я никогда не брошу. Он - мой сын.
- А что мне прикажешь делать с Артемом? Ты не можешь так со мной поступить. Я все ради тебя, а ты... Это из-за тебя я согласилась на Артема!
- Делай с ним, что хочешь, а меня не трогай, - сказал Саша и вышел из комнаты.
Мария всю ночь проплакала. Так хотела поговорить с матерью, но она была недоступна. Рано утром, когда она все еще плакала, в спальню неуверенно зашел Артем. Он стоял на пороге несколько минут, решая, сказать что-то матери или нет, а потом робко подошел к ней. Та сидела на кровати, сжавшись в комочек, и плакала:
- Это из-за того, что я люстру разбил, да?
- Иди к себе, - выдавила из себя Маша.
- Мамочка, ты совсем-совсем меня не любишь? Ни капельки? Пожалуйста, не отдавай меня в детдом. Я туда не хочу. Я буду хорошим, мам. И больше не буду ничего ломать и братика трогать!
- Он не твой брат, ясно? Хватит его так называть. Иди к себе, я сказала. Мне сейчас не до тебя! - взорвалась Мария.
5.
- Мам, я есть хочу! - сказал Артем, войдя в ванную.
- Тогда иди и ешь. Чего от меня-то надо?
- А что есть?
- Что есть, то и ешь. Отстань. Видишь, я Мишутку купаю.
Мария искупала сына, одела его и уложила в кровать. После Сашкиного ухода, казалось, все потеряло смысл, и жизнь превратилась в сплошное одиночество. Даже Мишутка больше не радовал ее. Забота о нем превратилась в необходимость. Она не могла смириться с тем, что теперь одна, без Саши. Маша не хотела так жить, и сердце ее сжималось от боли и горечи разочарования.
Мишутка уснул быстро. Мария посмотрела на часы и пришла в изумление. Без пятнадцати три, а Артем с утра ничего не ел. Надо покормить ребенка. Она пошла на кухню, разогрела вчерашний борщ, налила в тарелку и достала ложку.
- Артем, - позвала она сына.
Но тот не ответил.
- Артем, ты где? Борщ стынет. Иди кушать!
Тишина в доме насторожила Марию, и она направилась в детскую. В детской было пусто. Артема не оказалось и у нее в спальне, и в ванной. Обыскав всю квартиру и не найдя мальчика, Мария действительно испугалась. В душу закрался страх. Она еще раз обыскала весь дом, но безрезультатно. Артема нигде не было.
Маша дрожащими руками достала мобильник и набрала мамин номер.
- Мама! - закричала она в трубку.
- Что? Говори быстро, я в салоне.
- Мама, Тёма пропал!
- Куда это пропал?
- Откуда я знаю? Пропал он, мам. Что мне делать? Что мне делать? - в панике воскликнула Маша, грызя ноготь.
- Успокойся. Может, так лучше. Пропал и пропал.
- Мама, ты с ума сошла? Что ты говоришь? Это ребенок!
- Который тебе не нужен, между прочим. Я же...
Маша пришла в ярость и бросила трубку, не дав матери договорить. Она никогда ее, Машу, не понимала. Никогда Валентина ее не поддерживала, Мария ни разу не слышала от нее, своей матери, ни одного доброго слова и не чувствовала себя дочерью. Маша росла сама по себе и с детства была предоставлена самой себе. У Валентины всегда была своя жизнь и свои заботы, далекие от мужа и дочери. Что касалось Валентины, тут можно сказать либо "никогда", либо "всегда". Маша с горечью осознала, что любви-то между ними никогда не было.
- Саша, пожалуйста, как только услышишь это сообщение, перезвони мне. Я не знаю, что делать. Артем пропал, - наговорила Маша в автоответчик.
Маша была в полном недоумении, и страх обуял ее. Она не знала, как быть: оставить Мишутку и пойти искать Артема или же подождать его дома. Если с мальчиком что-то случится, обвинят сразу ее, Машу, а она не может этого допустить, но и сына оставить не может. От раздумий ее отвлек звонок в дверь. Маша, уверенная в том, что это Сашка пришел, побежала открывать дверь.
А на пороге стоял соседский старик и за руку он держал Артема.
- Артем! - воскликнула потрясенная Мария, хватая Артема за руку.
- Вы хоть представляете себе, что сейчас было? - поинтересовался старик у опешившей женщины.
- Что случилось? - спросила Маша.
- Ваш сын чудом остался жив. Его чуть машина не переехала! Одна секунда, и все! Куда вы смотрите!
- Простите. Я не заметила, как он ушел. Извините. Спасибо вам. Спасибо.
6.
Артем сидел за столом, боясь пошевелиться, и в страхе смотрел на давно остывший борщ. Из спальни раздавался Мишуткин плач, но Маше сейчас было не до младшего сына.
- Ты знаешь, что я сейчас пережила? Ты где был? - закричала еще не пришедшая в себя Маша, судорожно тряся перепуганного ребенка. - Я тебя спрашиваю, ты где был? Ты что себе позволяешь? Ты думаешь, что можешь делать все, что тебе в голову взбредет?
- Я хотел в детдом пойти.
- Что? - опешила Маша.
- Я хочу вернуться в детдом. Отдай меня обратно. Я больше не хочу с тобой жить. Ты меня совсем не любишь и все время кричишь на меня. Я не хочу с тобой жить. Не хочу. Ты плохая.
- Сейчас ты успокоишься, покушаешь и пойдешь к себе в комнату. И чтобы я больше подобного не слышала. И разогревать я для тебя ничего не буду. Холодным борщ будешь есть. Ты что, думаешь рай тебя там в детдоме ждет? Забыл уже, откуда я тебя вытащила, неблагодарный! Ты ноги мне должен целовать за все, что у тебя есть.
Саша пришел поздно вечером пьяный в стельку, когда дети уже спали. Разговор с мужем ни к чему хорошему не привел. Маша и Саша в очередной раз переругались, и Маша в приступе ярости выставила его из дома и ни секунды не пожалела об этом. Маша не могла простить мужу его безразличие. Она поняла, что ему не нужна не только она, Мария, но и его собственные дети ему не нужны. Пропал, на звонки не отвечает. Маша потихоньку училась справляться с трудностями самостоятельно, потому что другого выхода у нее не было: дома всегда находились двое маленьких детей, нуждающихся в ней, и она должна была взять себя в руки и посмотреть правде в глаза. А правда эта заключалась в том, что они с Сашей давно стали чужими людьми. Напрасно Маша пыталась обмануть себя верой в то, что после рождения Мишутки все изменится. Ничего не изменилось. Стало только хуже и дело вовсе не в детях, а в них самих. Признание это далось Марии нелегко. Сердце ее все еще обливалось кровью, когда она вспоминала все то, что у них с Сашей было давным-давно.
На следующий день, зайдя в спальню после душа, Маша обнаружила на своей кровати Артема, сидящего рядом с Мишкой. Как только мальчик заметил вошедшую мать, он судорожно вскочил, его личико мгновенно побледнело от страха. Запинаясь, мальчик пролепетал:
- Я ничего не сделал. Я просто...
- Сиди. Ему нравится, когда ты с ним разговариваешь. Видишь, он улыбается? Я пойду, разогрею обед, - сказала Маша и удивилась слетевшим с ее губ словам.
Мишутка действительно улыбался, когда видел Артема. Маша это давно заметила. Она думала сегодня ночью и решила, что ничего страшного не случится, если Мишутка будет общаться с Артемом. Еще Мария думала о словах старшего сына, которые беспрестанно звучали у нее в голове. Она призналась себе в том, что Темины слова задели ее где-то в глубине души. Наверное, там еще есть место для Темы.
7.
- Ай, - вскрикнул Тема, сделав глоток чая.
- Что такое? - спросила Маша.
- Горячий!
- Ладно. Дай, поставлю на подоконник, остынет. А ты пока бутерброд кушай.
- А мы гулять сегодня пойдем?
- Пойдем, когда тепло станет. Я пойду к Мишке, он, кажется, проснулся, а ты подожди, - сказала Маша и вышла из кухни.
Маша одевала проснувшегося Мишку, когда услышала Темин крик. Она оцепенела от неожиданности, сердце ее замерло от страха. Она положила Мишутку в кроватку и понеслась в кухню, где увидела Артема в осколках разбитой чашки, стоящего посреди кухни и плачущего. Увидев Машу, тот еще громче зарыдал.
- Пожалуйста, не бей меня. Я случайно. Не нарочно. Я просто хотел кружку взять, - пробормотал в слезах мальчик, всхлипывая.
До Маши, наконец, дошел смысл сказанных старшим сыном слов и она резко остановилась и замерла. Как низко и как жестоко все раньше было! А ведь у нее и в мыслях не было бить его, Артема! А ведь он так подумал. Маша заметила, что Артем что-то прячет за спиной.
- Что ты там прячешь, - тихо спросила она, стараясь не напугать и так перепугавшегося ребенка.
- Ничего, - ответил Тема.
- Покажи, - настаивала Маша, приближаясь.
- Нет. Ты будешь меня бить.
- Не буду. Просто покажи и все.
Артем после уговоров, наконец, показал свой порезанный указательный палец, из которого текла кровь.
- У тебя кровь! - сказала Маша и принялась искать коробку с лекарствами. Когда Маша дотронулась до руки сына, чтобы перевязать рану, тот вздрогнул.
- Ты боишься меня? - спросила она.
- А ты бить не будешь?
- Прости меня. Я больше никогда не буду тебя бить. Честно. Мне так жаль. А теперь дай я перевяжу. Это совсем не больно.
Мальчик улыбнулся и протянул руку матери.
В полдень кто-то позвонил в дверь. Посмотрев в глазок, Маша поняла, что к ней пришла Валентина.
- Привет, доченька, - сказала она, целуя Марию в щечку.
- Привет, мам.
- Как дела? Что-то ты пропала совсем. Не звонишь.
- Мне просто некогда, мам. Ты же знаешь.
- А как этот? Нашелся?
- Нашелся. Слава Богу, все в порядке.
- А чему ты радуешься, я не могу понять?
- Просто так, мам.
- Я поговорить с тобой хотела.
- Я слушаю.
- Как там у вас с Сашей дела?
- Никак. Он приходил, я его прогнала.
Валентина оторопела, услышав эту новость. Она посмотрела на дочь изумленными глазами и сказала:
- Что? Прогнала? Ты с ума сошла?
- Нет. Я в здравом уме. Я прогнала и правильно сделала. Ему никто не нужен, я же не могу заставить его быть со мной.
- Дура, дура, зачем ты это сделала? Ты должна была умолять его вернуться, просить прощения.
- За что?
- За все. Ты хочешь быть одна? Сашка не заслужил такого отношения. Как ты могла?
Маше было больно от того, что родная мать ее не понимает уже в который раз.
- Мама, я не хочу так жить.
- Как?
- Так. Все время скандалы, слезы. Я устала.
- И что вы решили насчет этого?
- Кого?
Маша прекрасно понимала, о ком идет речь, но она хотела, чтобы ее мать хоть один раз в жизни назвала мальчика по имени.
- Приемыша вашего.
- Ничего не решили.
- Как это?
- А что мы должны были решить?
- Он же тебе всю жизнь испоганил, Маш. Отдай его обратно.
- Мама, хватит. Хватит лезть в мою жизнь. Он ничего мне не делал. Это всего лишь ребенок. И я не собираюсь отдавать Артема обратно.
- Почему?
- Потому что я хочу, чтобы он жил со мной.
- Как это? До сих пор не хотела, а теперь хочешь?
- Да. Теперь хочу. И он будет со мной. Хватит об этом. Ты никогда меня не понимала, мам. И сейчас не понимаешь и не поймешь. Тебе лучше уйти сейчас, - заявила Маша.
- Послушай, я много думал о случившемся между нами, - сказал Саша. - Я поступил неправильно по отношению к тебе. Я взвалил на твои плечи заботы о чужом ребенке и сам исчез из твоей жизни. Я думал и решил, что ты была права. Давай отдадим его обратно. Я должен был знать, что мы его не потянем.
Маша молча смотрела в глаза бывшего мужа. Она пыталась найти в них хоть что-то родное, что могло бы вызвать хоть какое-то чувство. Но ничего не находила. Отдать Артема? Нет. Маша тоже много думала: о себе, детях и своей жизни. На многое посмотрела другими глазами. Маша знает только одно: Артем останется с ней, и это точка. Самое главное Маша сделала - приняла мальчика, а все остальное будет, и Маша это знает. И она не позволит кому бы то ни было разрушить то, что она так тяжело и с болью строила.
- Нет. Артема я никому не отдам.
- Почему? - обомлел Саша.
- Потому что это мой старший сын. Я смогу, я справлюсь.
- Ты уверена?
- Конечно. Он останется со мной, - уверенно заявила Мария.