Притча и басня, на мой взгляд, – это две сестры. Притча старшая из них. Поначалу басня очень схожая была с притчей по форме и содержанию. Но по мере взросления она стала приобретать индивидуальные, присущие только ей черты характера. Она более прямолинейная, чем ее премудрая сестра. Ее героями служат обыкновенно не люди, а звери, растения и вещи. По выражению своих чувств она незамысловата и в заключении точно указывает смысл, четко определяет, что добро, а что зло. В ней нет ни двойного дна, ни скрытого еще смысла. Но по своей литературной форме совершенно очевидно, что они единокровные сестры. Если взять некоторые древние басни, они очень схожи с притчами. Например, басни Эзопа (VI–V вв. до н. э.), не говоря уж о притчах-баснях Одиссея и Гесиода.
Особняком стоят русские литературные басни. Дедушка И.А. Крылов так переделал некоторые басни Эзопа, Федра, Лафонтена на русский манер, что это стало особенным стилем, присущим только нашей литературе. Огромный вклад в развитие этого жанра внес знаменитый С.В. Михалков. Такие басни-шедевры, как «Заяц во хмелю», «Лиса и Бобер», «Непьющий воробей», «Лев и ярлык» и др. украсили нашу литературную басню.
Не случайно и очень мудро составители программы по чтению в советской начальной школе включали басни, такие, как «Стрекоза и муравей», «Волк и ягненок», «Лиса и журавль», «Ворона и лисица» и т.п.
Как оказывается, и в Древней Греции детей учили читать на баснях. Бытовал даже такой упрек неучам: «Ты даже басни Эзопа не выучил».
Очень часто разные баснописцы используют один и тот же сюжет. Наиболее часто мне встречалась басня «Ворон и лисица».
Вот как звучит эта басня у Эзопа (VI-V вв. до н.э.).
Ворон унес кусок мяса и уселся на дереве. Лисица увидела, и захотелось ей заполучить это мясо. Стала она перед вороном и принялась его расхваливать: уж и велик он, и красив, и мог бы получше других стать царем над птицами, да и стал бы, конечно, будь у него еще и голос. Ворону и захотелось показать ей, что есть у него голос; выпустил он мясо и закаркал громким голосом. А лисица подбежала, ухватила мясо и говорит: «Эх, ворон, кабы у тебя еще и ум был в голове, ничего бы тебе больше не требовалось, чтобы царствовать».
Басня уместна против человека неразумного.
Позднее римский баснописец Федр (конец I в. до н.э. - первая половина I в. н.э.) повторил этот сюжет в более лаконичной форме.
Лисица и ворон
Кто счастлив лестью, что в обманчивых словах, -
Потерпит кару он в раскаянии позднем.
Однажды ворон своровал с окошка сыр
И съесть собрался, на высокий севши сук.
Лисица видит — и такую речь ведет:
«О, как прекрасен ворон, перьев блеск твоих,
В лице и теле, ворон, сколько красоты.
Имел бы голос — лучше птицы б не найти».
А глупый ворон, голос высказать спеша,
Свой сыр роняет изо рта... Поспешно тут
Хитрец-лисица жадно в губы сыр берет.
И стонет глупый, что поддался на обман.
Комментарии. Право, эти древние тексты звучат как притча. Да и толкований, как мы обнаружили в текстах басни, как и в притчах, встречается несколько.
Если у Эзопа и Федра речь идет о глупости ворона, то Лафонтен заменил мясо на сыр и сделал более остроумной двухзначную концовку.
Жан де Лафонтен (1621-1695)
Подхватил его лис и молвил: «Сударь,
Запомните: всякий льстец
Кормится от тех, кто его слушает, -
Вот урок ваш, а урок стоит сыра».
И поклялся смущенный ворон (но поздно!),
Что другого ему урока не понадобится.
Здесь речь не только о лести, но и плате за науку (урок).
И совсем уже неожиданно звучит заключительный вывод — так называемая мораль — у В.К. Тредиаковского (1708-1744):
Выпал на землю тот сыр. Лиска, ободренна
Оною корыстью, говорит тому на смех:
«Всем ты добр, мой ворон: только ты без сердца мех.
Готхольд Эфраим Лессинг (1729-1781), вообще, заменил сыр отравленным мясом, которое Лиса своей лестью выманила у Ворона. Съев его, она издохла. А мораль басни у него осуждает не глупость Ворона, а, удивительно неожиданно, Лису:
«Пусть бы и вам никогда не добыть своей лестью ничего, кроме яда, проклятые подхалимы!»
Оригинальную концовку басни на эту тему придумал А.П. Сумароков (1717-1777).
Ворона горлушко разинула пошире,
Чтоб быти соловьем,
«А сыру, - думает, - и после я поем:
В сию минуту мне здесь дело не о пире».
Разинула уста
И дождалась поста:
Чуть видит лишь конец лисицына хвоста.
Хотела петь, не пела;
Хотела есть, не ела:
Причина та тому, что сыру больше нет;
Сыр выпал из роту лисице на обед.
Здесь урок не только о вреде лести, но и подтекст о том, что нужно все делать вовремя.
Иллюстрацией этого может служить забавная байка, которую нам рассказал школьный учитель. Речь идет об уроке, на котором житель Кавказа пересказывал басню о «Вороне и Лисе».
Школьник:
- Ворьён бежал, бежал, сырный дух носом чуял. Сыр нашел, на сосна кушать полез.
Лиса бежал, бежал, сырный дух тоже носом чуял. Голову поднял, ворьён на сосне с сыром увидал и говорит: «Ворьён, ворьён, я твой пап, мам знаю». Ворьён в ответ: «Как». Сыр упал, Лиса сыр взял, кушать в лес побежал.
Учиетль:
- Так в чем же мораль басни?
Ответ ученика расходится с баснописцами: «Мой марал — такой марал. Что на земле нашел, на земле и кушать надо. Зачем на дерево лезть».
Не устоял перед соблазном использовать этот сюжет в своем шутливом стихотворении о Бориске С.В. Михалков.
«Вот, ребята, напишите этой басне
пересказ!»
И, склонясь над партой низко,
Утирая пот с лица,
Пишет медленно Бориска,
Впав невольно в тон отца...
«Вороне где-то Бог послал по блату сыру.
Ворона эта, значит, сдуру
Взбралась на самую лесную верхотуру.
Ворона — шляпа — долго сыр во рту
держала,
А снизу ей Лиса арапу заправляла,
Да заправляла так:
- Спой, светик, спой!
Ведь голос у тебя с покрышкой
на большой.
Ворона каркнула — и мирово запела,
Сыр сверзился лисице прямо в рот.
Лиса обтяпала фартово это дело...
А наш Бориска двойку получил за год...
Нас вопрос суровый мучит -
Кто ж Бориску говорить, читать,
писать научит
Настоящим пушкинским могучим
русским языком!
Так что зря незаслуженные упреки в плагиате сюжета сыплются в адрес И.А. Крылова (1769-1844). Это общепринятая практика заимствования сюжета встречается у многих и о других баснях Эзопа «Лиса и виноград», «Стрекоза и муравей» и т. п.
Нам все-таки милее и благозвучнее текст, который подарил Иван Андреевич:
Уж сколько раз твердили миру,
Что лесть гнусна, вредна; но только все не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.
И здесь совершенно очевидно, что современная басня отличается от своей единокровной сестры притчи, поскольку сразу дает однозначное толкование порока, который осуждается и высмеивается.
Из басен Эзопа
«Прометей и люди»
Прометей по повелению Зевса вылепил из глины людей и животных. Но увидел Зевс, что неразумных животных получилось гораздо больше, и велел ему часть животных уничтожить и перелепить в людей. Тот повиновался; но получилось так, что люди, переделанные из животных, получили облик человеческий, но душу под ним сохранили зверообразную.
Басня направлена против человека грубого и глупого.
Комментарий:
А может быть, это не про одного человека грубого и глупого, а про все человечество. Жаль только, что не сказано, какая часть людей имеет зверообразную душу. Это каждый из нас по личному опыту определяет. Да есть ли такие люди, кто ни разу в жизни не поступал или не думал по-звериному. По крайней мере, я к таким не отношусь.