Со слезами на глазах

Катажина Тринне
Мы были в маленькой деревне.
И вот уже четыре дня
Спасаем жителей от плена
Под взрывы пуль, в чаду огня.

Сидела я в сыром окопе,
И дым мне разъедал лицо.
Под перестук ружейной дроби
Спасала раненых бойцов.

Но только плохо получалось.
И пусть унынье - смертный грех,
Но сердце кровью обливалось:
Я не могла спасти их всех.

А там, в далеком Сталинграде,
Воюет тот, кто сердцу мил.
Быть может, бьется он в осаде,
Быть может, фриц его пленил.

И может нам при свете лунном
Уж не гулять под шум берез.
Проклятый фриц, ты зверь безумный!!
Какой же ляд тебя принес!!

Мы жили мирно, хлеб растили,
Детишки бегали вокруг.
А ты! Деревни разорили...
На трупе труп, на трупе труп...

Я сжала челюсти до боли
И продолжала бинтовать.
Скажите кто-нибудь:
Доколе парнишек будут убивать!?

Они и жизни не видали...они...
Да что там - я сама!
Вы нас нещадно истребляли.
Вы нас как скот и как дома!

А я такая молодая!
Мне б замуж да детей рожать,
А я от голода шатаюсь.
... и продолжаю бинтовать.

И тут услышала плач детский,
Вцепилась я в окопа край...
И уши резанул немецкий
Противный говор! Чертов лай!

И я девчушку увидала,
Совсем малая, лет пяти.
Она так жалобно рыдала,
Ей не давал к нам фриц пройти.

Винтовку я тогда схватила,
Ее на фрица навела,
Не думая, курок спустила...
Осечка! Что ж ты подвела!

Тогда я на ноги вскочила.
Вперед! От фрица заслоня,
Девчушку на руки схватила,
Толкнуло в спину вдруг меня.

Я думала, фашист ударил,
Но лишь девчушку отстраня,
Я поняла, что кровь сбегает,
На землю, не его - моя!

А дальше было удивленье:
Я отчего-то на земле,
Я как во сне в пылу забвенья,
Я вижу, как бегут ко мне.

Солдаты нашего отряда
Фашисту пулю прямо в грудь!
Собака!! Так тебе и надо!
Но как же больно мне вздохнуть.

Ох, как же мало нас, ребята!
Им говорю, что за напасть.
Десяток от всего отряда,
Рискуем так совсем пропасть.

Я вижу все, но как в тумане,
Как будто это не со мной.
Мне что-то приложили к ране.
Да хватит! В бой! Пустите в бой!

А кровь моя бежит по коже,
И капли, капли на мундир.
Солдаты видели, похоже,
Впервые: плакал командир...

Снаряды рвутся, гром орудий.
И меркнет пред глазами свет.
За родину! ТАК бьются люди,
И наплевать, что сил уж нет!

Я вижу: тучи расступились,
Земля уж больше не черна,
Хлеба опять заколосились
Вокруг меня! Ушла война!

...и вновь начнут смеяться люди,
Поглубже в сердце боль тая.
И будет мир, и счастье будет!
Не будет в мире лишь меня...