Как известно, в этой главе своего «Архипелага» Солженицын описывает всевозможные хитроумные способы воздействия на заключённого во время следствия. Здесь и пытка бессонницей, здесь и всевозможные хитроумные способы убеждения и игра в плохого и хорошего следователя, всевозможные способы запугивания. Ну, просто когда читаешь, то создаётся впечатление, что следователи НКВД были прямо таки творческими личностями, которые ночи не спали, обдумывая тактику ведения допроса.
Только не будем забывать о том, что вплоть до середины пятидесятых годов в КГБ восемьдесят пять процентов всего персонала имело лишь два-четыре класса образования. Другими словами – начальное и незаконченное начальное образование. Да что рассуждать о рядовых чекистах, когда у нас и высшие чины из этой братии имели порой такой же уровень образования. Вспомним Колю Ежова или Абакумова. Да мало ли неотёсанных дуболомов имела в своих рядах советская охранка. Пруд пруди.
Ведь от этих сотрудников требовались не знания, а готовность пытать и убивать кого угодно. Что они и делали. Вспомним, передачи по телевидению, где нам демонстрируют протоколы допросов видных, известных заключённых, таких как Тухачевский, например. Следы крови на листах признаний. А вспомним, как обращались с поэтессой Ольгой Берггольц. Ведь её беременную сапогами пинали до тех пор, пока у неё не произошёл выкидыш. Какие там к чёртовой матери демонстрации обильного обеда голодному подследственному. Абсурд.
Да и не собирались эти костоломы из политической полиции доказывать вину заключённого. Зачем? Тем более что у нас в стране шёл процесс политического геноцида. В СССР шло социальное истребление определённых классов и категорий общества. Точно такое же истребление, как это происходило в Камбодже, Северной Корее, Китае и других странах социализма. Людей уничтожали не за какую либо провинность, а за принадлежность к недружественным к пролетариату классам и к беднейшему крестьянству. А для этого доказательства не требовались. Скрыть своё происхождение очень не просто.
Солженицын слишком большой упор делает на том, чтобы доказать всему миру, что советская охранка стремилась к поиску вины арестованного. Писатель даже приводит совсем уже смехотворный пример, где бывший узник немецкого концлагеря доказывает свою невиновность перед советской системой. Это полный абсурд. И Солженицын должен это понимать. Какая невиновность у бывшего военнопленного? Да он по определению является изменником родины! Какие к чёрту нужны доказательства. От бывших военнопленных требовалось рассказать о своём окружении, кто работал в лагере в качестве надзирателей, где он может сейчас находится. И тому подобные вопросы.
Не надо забывать, что СССР являлось рабовладельческим государством. Рабы работали на стройках, рудниках, лесоповале. Да мало ли где. Не было такой отрасли народного хозяйства в СССР, где бы не трудились заключённые.
Через советские концлагеря, тюрьмы, каторги прошло больше рабов, чем было вывезено из Африки за всё время работорговли. В СССР трудилось больше рабов, чем на плантациях США до отмены рабства. Причём, не надо забывать, что советские рабы находились в гораздо более бесчеловечных условиях, чем их чернокожие собратья по всему миру. Нигде в мире негры не доводились до такой степени истощения, в какой находились заключённые СССР. Вспомним хотя бы Шаламова. Человек при росте метр девяносто весил всего сорок килограммов. Причём негры США имели семьи. А в наших концлагерях процветало половое извращение. Причём, если педиков низводили до положения низшей касты, то гомики процветали и в советских тюрьмах и в советских лагерях. Ведь если уголовник имел возможность трахать опущенного, то это означало, что сам он принадлежал к элите преступного мира. Гомиков, разумеется, было в советских концлагерях гораздо больше, чем педиков. Вообще половые извращения в советских концлагерях достигали невиданного нигде до этого масштаба. Среди рабов Америки никаких половых извращений вообще не было.
Другими словами, рабство в СССР носило более жестокий и извращённый характер, чем в Америке. И чтобы сделать человека рабом, вовсе не надо было прибегать к столь изощрённым приёмам, какие изображены в произведении Солженицына.