Отточено искусство лжи,
Играем мы в игрушки,
Исполняем наш любой каприз,
Только это люди, а не куклы….
Детство – такая легкая пора. В те дни мир казался большим. Это огромное лазурное небо над головой, деревья-исполины. Солнце – такое яркое и теплое. Все вокруг так незнакомо и кажется волшебным. В простой коробке из-под холодильника можно было отправиться покорять иные миры, и это при том, что еще недостаточно знаешь свой. А какой была насыщенной жизнь у Барби с Кеном? Санта Барбара позавидует такому сюжету.
Помню озеро, оно казалось таким большим и таинственным. Когда увидела его пару лет назад, подумала:
- Нет, не может быть! Озеро было просто огромным, я же помню! - сокрушалась я.
На деле это оказался небольшой, поддернутый ряской карьер. Мы становимся взрослей и мир сужает свои границы.
Оглядываясь назад, я сразу вспоминаю одну историю, именно она ассоциируется с моим детством.
Тяжелые тучи нависли над землей. Ласточки проносятся так низко, что кажется еще чуть-чуть и я смогу дотянуться до них рукой. В воздухе повис запах дождя. Гром раскалывает небо на куски, вдали сверкают молнии. В тот день я была на даче. Вокруг нашего участка был высокий деревянный забор. Я залезла на него, в тот момент мне показалось, что я стала намного выше и теперь вижу весь мир. По основе этого забора я продвигалась все дальше и дальше к концу нашего участка. Я верила, что так смогу добраться до молний, коснуться их и разгадать их тайну. Не могу не улыбнуться, какой же наивной я тогда была.
Темные ночи, раскаты грома настолько сильны, что стекла дребезжат и так зловеще сверкают молнии. Бежишь скорее к маме в постель, зарываешься в ее объятьях и знаешь - теперь с тобой ничего не случится. Годы идут и уже не все так просто. Если бы мамины объятья могли защитить от всего и помочь не наделать столько ошибок. Но нет, мы такие. Все нужно познать самим, набить свои шишки. Зачем слушать тех, кто мудрее нас? Может, с другой стороны, это и верно. Ведь это наша жизнь, а не их. Не набив своих шишек, не познаешь жизни.
В моем детстве было не все так гладко, однако, я берегу в душе каждое воспоминание той поры. Мне кажется, что я помню все. Как я ошибаюсь. Иногда память подкидывает то, что я так старалась забыть, а быть может, и не старалась, просто механизм защиты срабатывал, стирая самые тяжкие моменты этого времени. Но теперь детство кончилось и настало время, когда пора понять свою жизнь и определиться как жить дальше. Многих людей, которых я знала с детства не стало, от этой мысли душа сжимается в комок. Смотришь на школьников, их лица беззаботны, последние экзамены и у них настанут летние каникулы. У меня же отпуск лишь в августе и всего четырнадцать дней. Ну разве это лето? Теперь это просто череда дней, что смешалась в серую массу, среди которой яркие вспышки: выходные и отпуск. Меня называют на "ВЫ" и по имени отчеству. В такие моменты понимаешь, что ты уже не подросток. И как то грустно становиться и пусто отчего-то. Время идет и понимаешь, что четверть жизни уже позади, а может и больше. Нам не дано знать, когда нить нашей жизни оборвется. Смерти все равно сколько нам лет, если вышел срок, то ничто ее не остановит.
С детством приходиться расставаться рано или поздно. К сожалению, мне пришлось стать взрослой довольно рано. Но что было, того не изменить. Я не цепляюсь за прошлое и не пытаюсь его вернуть. Однако, и сейчас я пытаюсь найти время для детства. Нет, я не играю в куклы. Покоряю мир уже не в коробках от холодильника, а на крыльях стальной птицы. Моим огромным озером стал океан. И я точно знаю - он на самом деле настолько велик, что глаза моего не хватит, что бы объять его весь. Одно только жаль, что теперь запах мандаринов и лето не приносят столько радости. Ведь теперь это лето я могу купить. Оно потеряло священный трепет ожидания.
С появлением паспорта в жизни появляется куча дополнительных проблем и чем больше документов, тем больше проблем. Мы так хотели стать взрослыми, быть похожими на пап и мам. А что теперь? Теперь я хочу быть ребенком, тогда все было проще. Пусть мне не разрешали гулять всю ночь или же есть что я хочу. Но мне не приходилось ходить на работу, решать нудные вопросы и следовать правилам нашей системы. В голове моей не рождались мысли о жизни и смерти. Мне было все равно на то, что творится в нашей стране. Меня не волновал вопрос, где достать денег и куда идти дальше.
В нашей жизни и сейчас есть игры только теперь все по крупному, со взрослым размахом. Мы помним свои детские обиды и пытаемся заглушить боль от них. Мы доказываем всем, что уже не те слабые дети, а сильные и самостоятельные люди. Мы играем в куклы, только теперь все интересней. Ибо это настоящие люди, которые становится для нас марионетками. Мы любим управлять другими на благо себе. Нас и самих используют. Вопрос лишь в том, всегда ли мы видим это? А быть может, позволяем делать это с нами? Ведь у каждого действия есть подтекст. Как и в детстве – многое решают деньги. Только тогда они были нарисованными. А теперь настоящие. В те далекие дни их можно было рисовать сотнями на бумаге, а теперь их нужно заработать. И ради этих бумажек многие способны убить в себе человека, превратив свое сердце в кассовый аппарат. Мы хвастались своими машинками, затем велосипедами, а теперь настоящими машинами. У кого дороже тот и круче. Но разве по толщине кошелька и марке автомобиля судят о том, какие мы люди?
Дела, ответственность. Порой это так надоедает. Я и сейчас люблю грозу, люблю лес. Идешь ранним утром по полю, а там сотня огоньков среди зеленой травы. Нарвешь одуванчиков и сплетешь солнечный венок. Луна, что взбирается на небосвод . Она цвета апельсина, освещает мир и снова все становиться волшебным и как в детстве разыгрывается фантазия, подкидывая мысли о монстрах. И прекрасен дождь, что барабанит ночами по крышам, только теперь слушаешь его уже не с мамой, а с тем, кого любишь. И небо, такое лазурное и чистое. Птицы уносят за горизонт частичку моей души, смотрю на них и жажду взмыть в небо и снова стать свободной как тогда, в далекие дни детства.
Тогда мы хотели быть взрослыми, теперь же мы хотим быть детьми. Печальный закон времени. Не торопите его, в последний миг мы поймем, как же его было мало...