Первый вопрос – какой победы, в какой войне? Ведь они в разные времена совершенно разные. Конечно, личная храбрость, стратегическое мышление, и военная хитрость нужны всегда, но – по-разному. И не факт, что полководцы одной войны были бы так же успешны в другой. Ведь недаром говорят, что военные всегда готовятся к прошлой войне. Хотя бы потому, что контуры будущей непросто предугадать.
Ничего похожего на начало Великой Отечественной – стремительное рассекающее вторжение узкими клиньями, с оставлением за собой неразбитых по ходу частей противника раньше не было и не могло быть – хотя бы по отсутствию нужной техники.
Так что, видимо, и речь надо вести именно о последней войне. Но тогда – новый вопрос. По какому критерию выбирать полководца?
Может быть, по тому, кто первый в условиях стремительного отступления сумел одержать – конечно, локальную – победу и окружить немецкую дивизию? Тогда это – Маршал Ворошилов с его Сольцами.
Если же поставить вопрос так: есть ли человек, без которого победа стала бы невозможна? Да, такой человек есть, и притом один – Верховный Главнокомандующий. Это следует уже из простой логики. Но, конечно, о деятельности И.В.Сталина, невероятной по интенсивности (более десяти тысяч решений принято в его кабинете) известно гораздо больше. (Что не исключает неизбежных в любой войне и неоптимальных решений. Только стоит подумать: а мы-то в тех условиях и при наличных данных придумали бы лучше?)
Или по тому, кто победоносно закончил войну в Берлине? Но ведь это решала Ставка. На Берлин двигался фронт Маршала Рокоссовского, и не по своей воле, и с обидой на Верховного, он уступил эту честь другому.
Впрочем, причины здесь – не полководческие достоинства, а внутренняя дипломатия. Недаром Верховный называл Рокоссовского «Суворовым Красной Армии», так что это имя как бы связывает эпохи. А солдаты называли его «Генерал Вперед».
Мемуары Рокоссовского «Солдатский долг» (полный, бескупюрный вариант – есть в Интернете) выделяются, среди прочих достоинств, способностью автора подняться до подлинно стратегического уровня мышления. Только он сожалеет о том, что его попытки избежать лишних жертв без ущерба для дела пресекались окриком вышестоящего. И, вероятно, только он осмеливался просить уехать того же - уже как представителя Ставки, чтобы он не мешал командовать операцией.
________
Если суммировать реальные боевые достижения и мысли Константина Рокоссовского, невозможно отделаться от мысли, что именно он был бы лучшим начальником Генштаба. Понятно, что «история не терпит сослагательного наклонения», да и К.Р. не имел в начале войны, к сожалению, достаточного авторитета. И все же…
Параллельно возникает вопрос: а кто бы лучше всех подходил на роль Наркома обороны? Здесь неизбежно приходит на ум человек, еще до войны сообщавший о бестолковом строительстве укрепрайонов и других недостатках; пограничники которого как вышли вечером 21 июня на линию обороны, так и остались на ней до конца, уничтожив по семь и более врагов на каждого; подготовивший диверсантов, разведчиков, связистов и другой костяк первых партизанских отрядов; не допустил значительных диверсий в тылу (я сам вообще не слышал о таких фактах); офицеры которого в критической ситуации – скажем, под Москвой – назначались боевыми общевойсковыми командирами, а отдельные дивизии его ведомства отличались боеспособностью (что отмечал и Рокоссовский); сыграл личную важную роль в обороне Кавказа; параллельно курировал несколько важнейших министерств. Конечно, речь о Генеральном комиссаре, позже Маршале Лаврентии Берии.
Думаю, если бы тандем Рокоссовский – Берия вступил в должность, да еще несколько ранее начала войны, - и война кончилась бы раньше, и не зашла бы так глубоко, и Сталину меньше пришлось бы заниматься узковоенными вопросами – хватало и других. И уж, разумеется, Минск не был бы взят на седьмой день.
Но в любом случае она не было бы легкой. И до сих пор бытующее наивное представление, что врага можно было бы остановить прямо на границе – утопия. Относительное глубокое проникновение до остановки было неизбежно; а враг и хотел, чтобы все войска выставили на границу (чего не было). От трех недель до трех месяцев – столько времени военные эксперты и разведчики всего мира отводили немцам до окончательной победы. И воевала против нас вся Европа.
__________
И последнее. Зададим себе вопрос: а знаем ли мы хоть в какой-то мере реальную историю войны, чтобы как-то «голосовать»? Ну вот хотя бы, известно ли нам, что
- в предвоенное время в западные районы направили около миллиона запасных под предлогом сборов
- к границе шло несколько армий с полным боекомплектом
- за несколько дней до начала войны в войска западных округов поступили директивы о выводе командных пунктов на полевые позиции, других действиях и перемещениях войск, типичных для предвоенных дней
- приказы о маскировке самолетов следовали один за другим, но сделано было мало
Итд, итп. Все это –документы, не воспоминания просто.
Если не знаем, - может, стоит воздержаться от оценок. А то по недоразумению не попасть бы в одну компанию с людьми, сожженными в совести их, которые всегда активизируют свою «деятельность» в преддверии великих и горестных дней.
_______
И, конечно, нельзя забывать, что любые полководцы бессильны, если за ними не стоит воюющий народ. Но и обратное – тоже верно.
________
Материалы и ссылки на книги, документы по затронутым вопросам можно найти в сборнике К истории Войны.