Что случилось? Почему я здесь? С трудом передвигаю ноги. Снег рыхлый, воздушный, но его слишком много. Я прокладываю себе путь в молодом перелеске. Ветер в лицо заставляет пригибаться к земле. Я кутаюсь в свободную диковинную одежду. Длинные полы её ласково стелются за мной. Волосы длинны и растрёпаны. Я не понимаю: почему они светлые? Постепенно догадываюсь, что это седина. Странно, я не чувствую старость. Старость – это усталость,неудовлетворенность во всём. Я же полна ласки и любви. Я хочу раствориться в окружающем меня великолепии, не забирая эту красоту, а только дополняя её. Сначала пробивая с усилием корку нетронутого снега, опускаю ногу в пробитое пространство и ищу опору. Стараюсь как можно меньше повредить девственную поверхность сугробов. Погружаясь и объединяясь в единое целое, выискиваю прячущуюся от меня змейкой тропу. Она приглашает меня, одобряет мои действия. Вижу летящий снег, но не чувствую его. Он, подобно молочным солнечным зайчикам, долетает до моего лица и исчезает. Я боюсь коснуться снега рукой. Боюсь, что при прикосновении не смогу ощутить холода и свежести на пальцах. Боюсь, что мои пальцы просто утонут в пустоте небытия. Я буду верить своим глазам, и не более. Я не знаю, какой это лес. Силуэты деревьев смазаны и, кажется, движутся вместе со мной. Нет. Они отстают и теряются позади. А может, они расступаются в нерешительности. Они очень воспитаны. Ах, зачем же они движутся! У меня кружится голова, становится неверным шаг. Я сбиваю лишний наст и удручена. Мой след некрасив. Я расстроена и припадаю на колено. Мои руки, выброшенные вперёд, разбивают красоту, и слёзы брызнули без спроса. Я сижу в нерешительности. Если я пошевельнусь, то внесу ещё больше хаоса. А мне этого ой как не хочется. Снег совсем не холодный. Он так близко. Я любуюсь застывшими плоскими кристаллами и вижу чуть поодаль замурованные по самые метёлочки колосящиеся когда-то травы. Они тоже, наверное, удивлены своей ранней сединой. Так и остались невостребованными и оцепенели в ожидании на этой поляне. Не успели отбросить даже семена. Эта стужа настигла их неожиданно, как и меня. Протянула руку и дотронулась до колоска. Боли я не почувствовала, только увидела, как капелька крови появилась и стала медленно стекать, окрашивая зёрнышко за зёрнышком. Она замедляла движение, медленно замерзая. Мне не хотелось прекращать это движение. Я колола и колола палец, и капля за каплей продолжала свой путь. Я отдёрнула руку, когда колосок окрасился весь, и любовалась им. Время шло. Я это понимала по постепенно выравнивающемуся нарушенному покрову вокруг меня. Я понимала, что не посмею шелохнуться. Я нечаянно нарушила порядок вокруг меня и больше не посмею вмешиваться и изменять здесь что либо. Я только смотрела на красный колосок. Он светлел. То ли от того, что остывал, то ли его осветлял свет от моих белых от мороза ресниц. Мне всё трудней было держать взгляд. Ресницы тяжелели. Я запоминала мой колосок, чтобы оставить его в памяти, когда закрою глаза навеки.