Ночь была тревожной. Мальчик Миша, двенадцати лет от роду, то и дело беспокойно ворочался на кровати, когда сквозь вязкий сон до него донеслись крики с кухни. Родители снова что-то делили, хотя делить, в общем - то, уже было нечего. Миша поднялся с постели и поплелся на кухню, желая успокоить взрослых и сам успокоиться в теплых объятиях матери. Подходя к источнику ночного шума, мальчик услышал отрывок родительской ссоры, явно не предназначенный для его ушей. Мама кричала отцу что-то о том, что не обязана тащить на себе его отпрыска, а папа настойчивым басом твердил, что неизвестно, его ли это отпрыск вообще, называл мать гулящей женщиной и иными скверными словами. В одной из кратковременных пауз между первосортной бранью Миша услышал фразу, которая глубокими рубцами въелась в его душу. Мамочка, милая, родная, всегда веселая и заботливая, понизила голос и вполне серьезно сказала отцу: " Я ненавижу тебя за то, что ты не позволил мне сделать аборт тогда, двенадцать лет назад. Из - за этого мальчишки, которого я, право, ненавижу всей душою и терплю из последних сил, чтобы не упасть в глазах соседей, я вынуждена страдать изо дня в день". В груди у Миши что-то сильно закололо и как будто оторвалось, ему вдруг на миг почудилось, что все внутренности покинули его и он стоит, абсолютно пустой, в этой неприветливой темноте коридора. Бессильные слезы лились из глаз, а ноги сами устремились к выходу из дома, где , как выяснилось, его никто никогда не ждал. За своими криками взрослые не услышали, как жалобно скрипнула входная дверь, не заметили, что в детской почти остыла кровать, а плюшевые зайцы тоскливо опустили мягкие уши.
Миша медленно спустился по лестнице, покинул подъезд, выкрашенный в нелепый зеленый цвет и украшенный современным наскальным творчеством. Он шел по улице, не обращая внимания на зарождающийся рассвет. Мальчик слышал от мамы о том, что на небе живет Боженька, и со всей своей детской верой просил этого Боженьку сделать так, чтобы перестало болеть в груди, чтобы мама и папа были самыми счастливыми на свете. Где - то вдали отчаянно скулила машина скорой помощи, переругивались дворовые собаки. На первый взгляд, всё было на своих местах, так, как должно быть. Но Миша знал, что с этого момента мир изменился , что впереди теперь новая жизнь, впереди много молочно - розовых рассветов. Он уже твердо решил, что найдет себе щенка, и у них будет самая крепкая дружба. В его детской голове всё было так просто, что жестокий мир казался приветливее тех клоунов, которые встречались ему в цирке, куда они с мамой так любили ходить.
Рассвет нехотя уступил место первым лучам солнца, у маленького Миши перестало так жечь и тянуть внутри. И лишь взрослые, слишком занятые бессмысленным спором и погоней за призрачной истиной, так и не заметили, что из квартиры исчезли двенадцать Мишиных лет.