1943 год боец Степаненко Иван Данилович на Орловском направлении получил тяжелое ранение в голову и в брюшную полость. Врачи долго врачевали над израненным Степаненко. Раны были тяжелые, долго не зарубцовывались. Но Данилычу очень хотелось к семье, к детям. В 1944 году Ивана Д. выписали из госпиталя под наблюдение местных врачей. Иван вернулся в свой город Красноярск, там его встретили жена, две дочери и сын. Сын Виктор, когда уходил ополченец на защиту Отечества, был еще на руках. Иван Д., глядя на тяжелое положение семьи, пошел работать плотником в строительную организацию. Работая, Иван постоянно чувствовал боли в желудке и мучился расстройством желудка, и часто попадал в больницу, врачи ничего не могли сделать, желудок кровоточил. Как-то, когда Иван Д. лежал в больнице его осматривал врач, вызванный из области. Осмотрев больного, изучив историю болезни, врач порекомендовал больному: «Вам я рекомендую выехать на жительство в Киргизию, желательно на Иссык-Куль в санаторий Туркво». Он пояснил - там местное население готовит напиток «Бозо». «Ежедневно будете пить «Бозо», Вам это должно помочь. И притом военный санаторий, там опытные врачи. Всегда Вам смогут помочь». Посоветовавшись с семьей, Иван Д. переехал в Киргизию на Иссык-Куль в село Тамга, санаторий Туркво в 1947 году. «Бозо» - киргизский национальный напиток, готовится из зерен проса или кукурузы. Зерна проса жарят в котле, в ступе рушат от кожуры, размалывают, варят, заквашивают, отцеживают. Получается кофейно-серая жидкость «Бозо». Бозо хорошо помогло Ивану Д. излечить болезнь желудка, полученную от ран.
Иван Д. устроился работать в санаторий плотником, и в основном он занимался остекленением. Для него хватало работы, ремонт рам и остекленение. Иван ежедневно утром пил Бозо, и через месяц-два почувствовал оздоровление. Бозо продавали женщины-киргизки у входа в санаторий. У Ивана перестал кровоточить желудок, прекратились расстройства. Почувствовав оздоровление, Иван Д. пригласил родственников на жительство в Тамгу. В Тамгу приехали брат жены с семьей. Семья Семеновых привезла с собой мальчика-лилипута. В 1948 году Толику было 10 лет. Он имел рост 60 сантиметров. Настало время пояснить, почему мне известна история Семенова Толика. Мой брат Павел женился на дочери Ивана Даниловича Лидии Ивановне. Наша сноха была хорошей подругой с мамой Толика Раисой, и они еще были родственницами в третьем поколении. И, наверное, и я доводился Толику далеким родственником. Отец и мать Толика были нормальные люди - выше среднего роста, а Толик родился - одна четверть и два пальца. Это будет примерно 24 сантиметра. Из рассказа матери Толика Раисы в ночь перед Пасхой 1937 года все ушли в Церковь на всенощную. Раиса осталась одна дома. Вроде бы было время рожать, но не было никаких признаков. Ночью начались роды. Раиса родила мальчика. Посмотрела на сына, но что ж я буду делать с ним? Хотела выкинуть, но
решила дождаться родителей. Утром пришли родители и муж. Я им говорю: я родила мальчика, мне не верят. Когда достала из-под подушки сверток - все запричитали, застонали. Я просила избавить меня от малыша, но дед сказал: не смей думать, не бери грех на душу. Как-нибудь воспитаем, и взял воспитание ребенка под свою опеку. Проблема была с материнским молоком. Мальчик мало кушал, и молоко просто перегорало. Муж ушел, боясь, что другие дети будут такие как сын. Толик рос искусственником. Дед кормил его из бутылочки, молоко грел своим теплом. Так мальчик рос, в зимние холодные дни дедушка Силантий надевал тулуп, сажал внука в рукав, они гуляли, он работал сторожем, иной раз брал мальчика с собой на работу. Так они охраняли колхозный двор. Раиса стеснялась появляться па людях с сыном. Люди, кто знал о сыне-лилипуте, старались не напоминать ей о ее несчастье. Она старалась об этом не рассказывать. Дедушка Силантий смастерил тележку и обучил кота возить тележку. Запрягут кота, и Толик катался по комнате. Так дедушка Силантий воспитывал внука.
Мальчик рос подвижный, веселый. И как-то о мальчике прослышали в цирке, приезжали представители просили отдать Толика в цирк, но Силантий отказывал, говорил - еще мал, он просто не мог уже расстаться с внуком. А ему предлагали ежемесячно выплачивать по 1000 рублей зарплату Толика, но он не отдал. Настало время идти в школу, в 9 лет Силантий смастерил маленькую парту, поставили парту впереди, и Толик пошел в первый класс. Но с учением ничего не получилось. Мальчик не смог высидеть урок, ему нужно было двигаться, играть. Учительницу он слушал невнимательно, и дети отвлекались от занятий, глядя на Толика. Зато на переменах все дети собирались там, где находился Толик. Очень всем хотелось пообщаться с Толиком, ну и естественно стояли толпы зевак. Мальчишки все старались привлечь внимание Толика. И еще - что было опасно - все ученики старались угостить Толика чем-то вкусным. Силантий боялся, что от обильного приема сладостей кроха может заболеть. Да и умственно развит он был, как 4-5- летний ребенок. Проучившись одну четверть, школяра в школу не отправили, чему малыш был рад. Тут еще представители цирка частенько приглашали Силантия с внуком в цирк, давали кататься на пони, смотреть на собачек, тигров. В результате в душу мальчика было брошено зерно арены цирка, Толик стал мечтать о цирке. Но тут пришло письмо от Ивана Даниловича, где он приглашал приехать жить в Киргизию. Описывая красоты Иссык- Куля и обилие фруктов, семья Семеновых дала согласие и переехала в село Тамга. Силантий устроился работать в подхоз санатория Туркво. В санатории была горная база, куда организовывались турпоходы отдыхающих. Силантий там был дворником и сторожем, а также присматривал за табуном дойных кобылиц. Внука он забрал с собой в горы. Там он был незаменимым помощником у коневодов, он очень любил верховую езду, не боялся скакать по горам, его и там любили. И отдыхающие шли в турпоход, чтобы увидеть там чудо-мальчика. И, в следствие, молва дошла до Ташкентского цирка, и оттуда поехали гонцы с просьбой отдать им мальчика.
В 1949 году меня призвали в Вооруженные Силы СССР. Служи" я в Порт-Артуре в Китае. Отслужив в береговой обороне 4 года верой и правдой, я вернулся к своему месту жительства. И тут как-то заметил, не видать Толика. Спросил у брата Павла, что-то не вижу малыша? Брат мне поведал скорбную историю. Представители Ташкентского цирка все же уговорили Силантия отдать им внука, и увезли его в Ташкент в 1949 году. Но я не знал, потому что уже был в Порт-Артуре. Толик поработал в цирке чуть больше года, и во время работы на шесте прямо на манеже Толик скончался скоропостижно, не выдержало сердце. Врачи говорили, что нужно было начинать тренировки лет с 6-7, а мальчик попал в цирк в 13 лет и умер на 15 году жизни. Дедушка Силантий, похоронив любимого внука, сразу как-то сгорбился, согнулся, замкнулся в себе. Все укорял себя, что не отдал внука в цирк, когда ему было 7 лет. Все говорил - сделал Толику медвежью услугу. Дед Силантий недолго протянул после смерти внука, его похоронили всем селом. А мне часто вспоминается, как Толик залазил на плечи и кричал: «Поехали!». И как он молниеносно взбирался на плечи, стоило где-то зацепиться за одежду и Толик сидит на плечах, да так ножками охватит, что не оторвешь. Раиса, мама Толика, вскоре вышла замуж за инвалида Васкова Александра.
В Тамге не было священнослужителя, вот Александр и Раиса выполняли обязанности священнослужителей. Их всегда приглашали читать молитву за упокой. Мне думается, что Раиса тем самым замаливала свой грех, что не участвовала в воспитании сына Толика. Она стыдилась, что у нее такой сын. В Тамге никто не знал, что Толик - ее сын, даже родственники. Да и смерть Силантия она считала своим грехом. Силантий как бы сросся воедино с внуком. Ночей не спал, грел молочко и следил, сухой ли внучок. А когда малыш встал на ножки, у Силантия не было других забот, как играть с внуком. В летнее время катал внука на плече, зимой в холода сажал внука в рукав тулупа и грел. Лишь потом Силантию пришла идея обучить кота катать Толика на тележке, как в цирке, но дома Толика больше не принуждали учиться. Он читал по слогам. Думаю, Раисе было, за что отмаливать грехи.