Изначально все Нины мне очень нравятся. Кажется: если женщину зовут Нина, это залог того, что она замечательная, по-другому и быть не может. Моя бабуля — Нина. Она для меня самый дорогой человек, и, надеюсь, я для нее — тоже.
К слову, моя бабуля совсем не бабулистая. Она не повязывает голову платочком, не шамкает зубами, ходит в брюках со стрелками, у нее густые волнистые волосы с сединой и короткая задорная стрижка под мальчика. Она миниатюрная пожилая женщина, посмотрев на которую, легко представить, какой потрясающей она была в молодости. Ей сегодня 70, но она по-прежнему женственная и очаровательная.
Все бабушки, которых я встречаю в транспорте или, скажем, в магазинной очереди, кажутся мне какими-то мерзкими ворчливыми старушонками: у меня ведь есть бабуля, она невероятно классная, а они на нее совершенно не похожи.
Каждый вечер я звоню бабушке, и она рассказывает, как прошел ее день и что она сегодня делала. Если вам кажется, что пенсионерке, которая большую часть времени проводит дома и к тому же ненавидит «лавочные» разговоры и сплетни, нечего рассказать — вы глубоко ошибаетесь. Каждый день у нее что-то пусть незначительное, но новое. Я в курсе всех бабулиных дел с теплицей, помидорами и нецветущими яблонями. А она, в свою очередь, знает, когда и какие у меня экзамены, очень переживает и ждет, когда я ей сообщу — сдала или нет. Она уверяет, что ей совершенно неважно, какую оценку мне поставили, но иногда мне кажется, что она даже прыгает от радости в случае моего «отлично».
Чтобы меньше расстраивать бабушку, все плохое в разговоре я преуменьшаю. Но даже весть о том, что моя ножка болит совсем немножко, печалит её до невозможности: хочется под землю провалиться от стыда за собственную болтливость — знала же, что расстроится! Ради бабушки хочется всегда быть бодрой и здоровой, умной и послушной. Бабуля никогда не ругает, но может спокойно и доходчиво объяснить, чего делать не надо и почему.
Когда я к ней приезжаю, она дает мне деньги. И как бы ты ни отказывалась, ни объясняла, что у тебя есть, что тебе не нужно, что свое дело начало приносить доход, она все равно настоит на своём, и уже не отвертишься. Если мой телефонный счёт внезапно кто-то пополнил, я всегда знаю — это от бабули.
«Бабулина кухня» — это что-то с чем-то. С таким названием, пожалуй, нужно открывать ресторан, и он обязательно будет иметь невероятный успех. У бабули не может быть невкусно. Ну никак. Это же бабуля готовила! И я знаю: даже если буду точно следовать ее рецепту и повторю каждое ее движение, все равно получится как-то не так.
А прошлым летом бабуля собирала для меня дачную малину, потому что сама я никак не могла к ней приехать: сначала экзамены, потом еще какие-то дела. Бабуля бережно отбирала каждую ягодку, чтобы мне не попалось ни одной червивой, клала в ведерко так, чтобы все были аккуратненькими и не помялись. Кусты малины были ужасно густые и очень колючие, солнце палило как бешеное, у бабули было высокое давление, но она все равно собирала, аккуратно клала каждую ягодку в маленькое ведерко и приговаривала: «Как же так! Лето пройдет, а она малину не попробует».
И иногда мне кажется, что она любит меня даже больше, чем собственного сына -моего папу.
Бабушка с дедом вместе уже 50 лет. В том году, разучивая у нее в гостях новую мелодию на гитаре, я узнала, как они познакомились. Дед пришел в местный клуб на танцы, а бабуля была там кем-то вроде ди-джея — играла на гитаре танцевальные песни (услышав об этом, я ужасно удивилась: моя бабуля тихая, кроткая и вообще — серьезный врач). Деда, естественно, до глубины души впечатлила девушка-музыкант, так, что он до сих пор ходит под впечатлением. Они у меня вообще удивительные.
И вот я все еще никак не могу признать, что моя бабуля — старая, что ей сегодня уже все семьдесят (ах, какой ужас!), даже при том, что мне самой двадцать лет в обед. Еще я не могу привыкнуть к тому, что ей теперь иногда тяжело ходить, а бывает, у нее болит и то, и другое… Не укладывается у меня в голове, что она с каждым годом всё старее, а я постепенно превращаюсь из Маринки в Марину Алексеевну. Наверное, сколько бы лет ни было мне самой, и с каким бы по счету днем рождения я бы ни поздравляла бабушку, с ней я все равно буду чувствовать себя маленькой Маринкой, а она для меня навсегда останется самой любимой и родной миниатюрной женщиной в брюках со стрелками и с модной мальчишеской стрижкой. В детстве, когда меня спрашивали, на кого я больше хочу быть похожей — на маму или на папу — я всегда выбирала третий вариант: на бабушку. Вот я выросла, и ни черта на нее не похожа. Такой классной может быть только она — и больше никто в этом мире.
Вот как-то так. Такой день, 10 июня.