Майк пустил коня по главной улице Пуэбло-Акома, гнедой воспрянул, зашагал шибче, предчувствуя скорый отдых. По обе стороны проплывают серые псевдофасады двухэтажных зданий, облупившаяся краска и давно требующие мойки окна усиливают сходство с постаревшими лицами, недобро взирающими на чужака. Копыта постукивают по утоптанной земле, почти не поднимая пыли, из переулка доносится кислый запах, словно помои здесь выливают из окон.
У салуна Майк спешился, бросил повод на коновязь. Гнедой взглянул вопросительно, не так он представляет себе отдых после длительного перехода. Майк потрепал по холке и взбежал на крыльцо.
В зале сумрак, солнечным лучам не под силу пробиться сквозь мутные стекла. Над стойкой из оструганных досок красуется флаг Конфедерации, его явно не стирали с окончания войны. Столешницы несут следы буйного отдыха местных ковбоев, но сейчас лишь дальний стол занят. Трое мужчин шумно прихлебывают из стаканов, вызывающе громко разговаривают и смеются, сильные и самоуверенные. Впрочем, другие на Западе не приживаются.
Бармен, хлыщ с редкими, зачесанными назад волосами, изобразил подобие внимания, новый посетитель не произвел впечатления. Выше среднего роста, стройный и крепкий, но взгляду не хватает твердости бывалого жителя фронтира. Такие пачками приезжают с Восточного побережья в поисках лучшей жизни и приключений.
- Добрый день. Виски, - попросил Майк. Бармен с сомнением оглядел поношенную рубашку и видавшую виды черную шляпу, но смолчал. На свет появился стакан и бутылка.
Снова докатился раскат хохота, Майк оглянулся. Главенствовал за столом высокий мускулистый мужчина лет тридцати пяти. Природа с ним не церемонилась – надбровные дуги словно высечены ударом топора, вторым ударом оформлены рот и нос. Мускулистая шея переходит в покатые плечи, но в движениях легок и точен. Майк поймал себя на мысли, что с таким человеком лучше не встречаться взглядами.
-… конечно, я слышал об Арчи Боу. Говорят, он быстр, как Билл Хикок, и хитер, как сам дьявол. Помнится, братья Бакинсон как-то решили выдворить его из Доджа. Он пристрелил обоих, не расплескав ни капли из стакана, который держал в левой руке!
Слушатели загалдели, братьев Бакинсон тут знают, но шум стих, едва вожак открыл рот.
- Я слышал с полдюжины описаний этого парня, - продолжил он. – Одни говорят, что он голубоглазый блондин, мечта любой красотки из девятицентовика*, другие – что рыжий, как пережаренный ирландец, третьи – что лысый коротышка. Но все сходятся в одном – если пять секунд назад Арчи Боу решил тебя пришить, то четыре с половиной ты уже покойник.
(*девятицентовики - дешевые романы, издававшиеся в то время. Цена книжки 9 центов, отсюда и название – прим. автора)
Майк отвернулся. Обычный разговор в салуне, благодаря которым и стали легендами такие парни, как Малыш Билли, Дикий Билл Хикок, Пэт Гаррет, Бат Мастерсон, Уайт Эрп и прочие.
- Проездом у нас? – невзначай осведомился бармен, пододвигая стакан.
- Возможно. Если не найду тут работы.
- Найдешь, - кивнул бармен. – Если ты хорош с лассо, то ранчо «Ту Бокс» нужны ковбои – у них самое большое стадо к северу от границы. Если же ты зарабатываешь револьвером, то поговори с Келси, - бармен кивнул на здоровяка за столом. – Он десятник на «Ту Бокс».
- А другие ранчо? – осведомился парень. Виски оказалcя неплохим, совсем не та смесь спирта, черного перца и еще какой-то дряни, которую он ожидал встретить в таком захолустном городке. Бармен пожал плечами.
- Там ловить нечего. «Ту Бокс» постоянно нужны новые пастбища, так что они поглядывают на земли соседей. У маленьких ранчеро нет денег платить наемникам, долго они не продержатся.
Ковбой кивнул, переваривая услышанное. Самым лучшим будет отправиться дальше на запад, в Аризону или даже Калифорнию. Он не стрелок, хоть и умеет управляться с шестизарядником и винтовкой, и не убийца. И становиться им не собирается.
Словно солнце заглянуло в распахнутые двери салуна, Майк оглянулся, разговор за дальним столом тоже стих. У лавки на другой стороне улицы переступает серая лошадка, ее привязывает девушка в светлой рубашке и джинсах, и молодой ковбой готов поклясться на Библии, что это самая красивая девушка из всех, кого он видел. Золотые волосы падают на изящные плечи и спину, на лбу их перехватывает синяя лента. Бежевая шляпа осталась на луке седла, она быстро вошла в лавку.
- Кто это? – хрипло спросил Майк.
- Элен Митчел, дочь владельца ранчо «Дабл Фокс», - негромко ответил бармен. – Посмотрел? И забудь. Она крепкий орешек. Келси давно положил на нее глаз, но она даже не замечает, что он существует.
Майк не понял, как оказался на крыльце, как пересек улицу, опомнился лишь, когда девушка вышла из лавки с бакалейным пакетом. В голове пустота, он понял, что не знает, как начать разговор, а все, что приходит на ум, кажется пошлым и неуклюжим.
- Добрый день, мисс, - спохватившись, он снял шляпу. – Приятно видеть такую красавицу… в таком маленьком городке.
- Подождите немного и вы увидите, как я уеду из него, - холодно ответила Элен, убирая пакет в седельную сумку.
Лед в голосе и взгляде ранил собеседника. Элен отвернулась, проверяя подпругу.
- Я…меня зовут… - он замешкался. – Я… Арчи Боу.
Элен оставила подпругу, повернув к нему лицо, в карих глазах он с облегчением и радостью увидел интерес.
- Арчи Боу? Тот самый?
- Да, - уже увереннее ответил ковбой. – Если вы слышали о недоразумении в Додже, то…
- Вы называете это недоразумением? – перебила Элен. – Все говорят, что это было великолепно! До сих пор спорят, были ли братья Бакинсон настолько плохими стрелками или вам просто повезло!
- Мне повезло, - сказал Майк. – Но и их репутация была…преувеличена.
- Арчи Боу! – не унималась Элен. – Это же вы неделю ускользали от целой оравы апачей, а потом вывели их прямо на военный форт! Вы просто обязаны поехать со мной на ранчо, отец будет рад познакомиться с вами!
Совесть пискнула, как придушенный поросенок, но восхищение в глазах девушки заглушило все. Майк направился к своей лошади, взгляд остановился на темной фигуре на крыльце салуна. Майк ощутил предостерегающий холодок – десятник «Ту Бокс» явно слышал весь разговор.
На западе возвышаются подернутые серой дымкой пики Скалистых гор, обманчиво близкие, хотя до них не меньше трех суточных переходов. Путь к подножию гряды перечеркивает зеленая полоса растительности, там несет свои воды Рио-Гранде, спешит вобрать мощь Пекоса и охватить границу Мексики широким рукавом. Майк подумал, что человек, который сможет контролировать эту территорию, получит золотую жилу, имея возможность перегонять скот через границу в обход Эль-Пасо.
Элен щебечет без умолку, Майк помалкивает, стараясь казаться немногословным и загадочным, каким, по его мнению, и должен быть знаменитый ганфайтер. Из ее болтовни он узнал, что на ранчо, кроме самого Митчела, всего один ковбой, еще трое со стадом на пастбище. В последнее время участились кражи скота, отец Элен подозревает, что ковбои с «Ту Бокс» не брезгуют перебивать клейма на отбившихся животных, осторожность не повредит.
«Дабл Фокс» расположено у подножия белой с прожилками слюды скалы, похожей на гигантский обломанный зуб. Майк с удовольствием оглядел добротный дом, чувствуется, что строили основательно, не жилище, а именно дом. Рядом одноэтажная пристройка для ковбоев, несколько хозяйственных построек, коралль – вот и все ранчо.
Молодой парень в заломленной набок шляпе громыхает молотом, выправляет искривленные гвозди. Он помахал девушке, на незнакомца рядом с ней взглянул настороженно, но без неприязни.
На веранду вышел мужчина лет пятидесяти, Майк против воли выпрямился в седле. Такими он и представлял первопроходцев фронтира – широкоплечими, с мощными руками, жестким взглядом и плотно сжатыми губами. Из-под косматых бровей сурово поблескивают глубоко посаженные глаза, нос с широкими ноздрями сломан минимум дважды. На нем черная рубашка и такие же брюки, на ногах мокасины вместо привычных сапог. Оружия в руках нет, но к стене прислонен дробовик, настоящая пушка, только без лафета и колес.
- Папа! – Элен спорхнула с седла, лицо раскраснелось, глаза возбужденно горят. - Ты не поверишь, кто это! Это Арчи Боу! Тот самый, понимаешь?
Майк спешился, шагнул к ранчеро, протянув руку.
- Сэр.
Митчел пожал ее неспешно, взгляд на мгновение остановился на высоко подвешенной кобуре револьвера. Майк внутренне сжался в ожидании разоблачения.
- Нечасто у нас бывают такие именитые гости, - негромко произнес ранчеро. – Прошу в дом.
Обстановка гостиной усилила впечатление основательности и добротности. Тяжелый стол, с полдюжины стульев, шкафы – все явно сделано самим хозяином. Деревянный пол тщательно вымыт, даже щели между досками выскоблены от сора. Есть и камин, аккуратно сложенный из подогнанных камней так, что между ними не просунуть игральную карту.
Пока Элен хлопотала на кухне, Майк рассматривал фотографии на комоде. Внимание привлек снимок женщины средних лет в старомодном платье, запечатлена на фоне паровозного пакгауза.
- Это моя жена.
Майк вздрогнул, для своего роста и возраста Митчел двигается удивительно бесшумно.
- Простите, сэр, я…
Что-то мелькнуло, Майк отшатнулся, но брошенный револьвер поймал за ствол.
- Реакция неплохая, - согласился Митчел, но Майк услышал и недоговоренное - ганфайтер поймал бы за рукоять.
- Она присоединиться к нам? – спросил Майк больше из желания занять неловкую паузу. Митчел покачал головой.
- Ее нет. Война забрала.
Хлопнула дверь, Элен внесла поднос, уставленный тарелками и чашками. Она успела переодеться в небесно-голубое платье, по-детски выпирающие ключицы и тонкая шея создают впечатление детской наивности и беззащитности. Майк снова ощутил укол совести.
Митчел занял место во главе стола, гостя усадили по правую руку, сама Элен изящно опустилась на стул напротив. Лишь через несколько мгновений Майк понял, что допустил еще одну ошибку, сев спиной к входной двери. Он привстал, но Элен опустила голову в молитве, Майк, поколебавшись, сел обратно.
- Благослови, Господи, нас и эти дары, которые по милости твоей вкушать будем, даруй всем людям хлеб насущный…
Майк на всякий случай шевелит губами, молитв не знает, искоса поглядывая на Митчела. Тот сидит неподвижно, молитву не прерывает, но в глазах ирония.
Люди фронтира не ждут даров Господа и не благодарят за них.
После ужина Майк хотел откланяться, однако Элен решительно заявила, что никуда не отпустит на ночь глядя. Отец неожиданно поддержал, так что Майк решил, что беды не будет, если он задержится на ночь.
С веранды открывается вид на долину. Солнце опускается за дальнюю гряду неторопливо, словно не хочет отдавать мир во власть ночи, горные пики полыхают победно, но склоны и ущелья погружены в чернильный мрак.
За спиной прошелестели шаги, Майк оглянулся. Элен остановилась, в лучах заходящего солнца ее волосы отливают червонным золотом, глаза горят, как жаркие угольки.
- Я тоже люблю перед сном посмотреть на закат, - негромко сказала она. – Когда мама умерла, я приехала сюда к отцу. Отец часто писал, что на Запад стоит приехать только ради красивых закатов и он прав.
- Прав, - согласился Майк. Он поймал себя на мысли, что хочет поцеловать ее, но не решается. Увидеть в этих глазах презрение вместо восхищения – худшей пытки он не смог бы придумать.
- Ты останешься? – спросила Элен. Она подошла ближе, от щек отхлынула кровь, зато губы потемнели, как спелые вещи. Горячая кровь ударила в голову, Майк обнял ее, их губы встретились. Она ответила на поцелуй, тонкие руки обвили его шею.
- Я останусь, - хрипло произнес Майк в перерывах между поцелуями. – Останусь!
Утром он проснулся абсолютно счастливым. Комнатка для гостей, которую ему определили, маленькая, едва умещается кровать и грубо сколоченный сундук, он же прикроватная тумбочка. Элен уже нет, лишь постель хранит тепло ее тела. Снова мелькнуло чувство вины, однако Майк заставил себя прогнать его.
Он почти оделся, когда услышал снаружи стук копыт. Во двор въехали пятеро всадников, в одном Майк узнал Келси, десятника с ранчо «Ту Бокс». Главным же явно является одетый в коричневый костюм для верховой езды, вместо шейного платка свисает черный шелковый шарф. Даже на расстоянии Майк понял, что этот человек ощущает себя здесь хозяином.
Митчел вышел встречать гостей, Элен осталась на веранде, со стороны пристройки приблизился ковбой с карабином в руках. На ходу застегивая пояс с револьвером, Майк вышел во двор, тут же ощутив насмешливо-презрительный взгляд Келси.
-… я уже все вам сказал, мистер Сноу - холодно говорит Митчел. – Я занял эту землю с разрешения федерального правительства и нет такого закона, человека или дьявола, что заставит меня оставить ее.
Человек в костюме проигнорировал его слова, с интересом рассматривая Майка.
- Мистер Боу, надо полагать? Я много слышал о вас.
Майк не ответил, в словах незнакомца таится усмешка.
- Мой десятник рассказал, что в городе объявился знаменитый Арчи Боу… если это действительно ваше имя.
Губы Митчела плотно сжались, Элен ахнула, приложив ладошку к лицу. Владелец «Ту Бокс» умело расставил ловушку – собеседнику придется признать, что он самозванец, или возразить, тем самым обвинив во лжи.
Майк медлит, во взгляде десятника разгорается злое торжество. Он спешился, закинув повод на луку седла, встал напротив, рука опустилась к кобуре.
В желудке разливается холодная вязкая пустота, Майк ощутил, что колени становятся ватными. Сейчас на него смотрит убийца, холодный и безжалостный, на рукояти револьвера видно не меньше полудюжины зарубок.
- Что, корсет жмет? – осведомился Келси. Майк разлепил пересохшие губы, медленно убрал руку с револьвера.
- Я… я не хочу никаких неприятностей…
Элен отшатнулась, лицо словно присыпано толченым мелом. Майк попятился, не сводя взгляда с противника. Под ногу подвернулся камень, Майк потерял равновесие и завалился на спину, смешно вскинув ноги.
Взрыв хохота сотряс группу ковбоев «Ту Бокс». Элен бросилась в дом, закрыв лицо руками, лишь Митчел не изменился в лице, словно видит то, что и ожидал увидеть.
- К полудню я ожидаю ваш ответ, мистер Митчел, - сказал Сноу. – С такими… защитниками я получу эту землю голыми руками.
Визитеры развернули коней и помчались к воротам, на ходу обмениваясь шутками по поводу увиденного. Стараясь не смотреть на хозяина ранчо, Майк поднялся и побрел к конюшне. Оседлав гнедого, он покинул ранчо, не услышав ни одного слова, лишь ковбой сплюнул ему вслед.
За два дня горы приблизились, заслоняя полнеба, но и душевные раны лишь крепчали с каждым конским шагом. Ночью Майк не мог спать – ему снилось лицо Элен, когда он отступил, а в завывании ветра он слышал злорадный хохот в момент позорного падения. От воды и еды во рту оставался привкус праха, а собственное отражение в мелких озерцах смотрело с таким презрением, что хотелось застрелиться. Останавливало лишь одно – он не достоин пули, а веревки с собой нет.
На третий день из-за холма показалась почтовая станция. Одноэтажное здание, крытое обмазанным глиной сеном, где размещается контора и пара комнат для ночлега. Конюшня на три стойла пустует, лишь в крайнем отсеке ожидает своего часа сменный жеребец Пони-Экспресс.
Оставив коня у коновязи, Майк вошел в зал. Из глубины здания показался невысокий человек в сером костюме, на ходу вытирая руки полотенцем.
- Немного припасов и овса, - буркнул Майк, бросив на стол монету. Смотритель кивнул.
- С востока едете? – поинтересовался он, выкладывая мешочек с овсом и продукты из стенного шкафа. Майк взглянул с подозрением.
- А если и так, то что?
- Ничего, мистер. Просто я слышал о неприятностях там, думал, вы что-то расскажете.
- Неприятности? – насторожился Майк.
Смотритель оживился, радуясь возможности почесать языком.
- Утром тут проезжал ковбой с одного из местных ранчо. Говорит, его хозяин пустил своих коров на земли соседа, а он не хочет участвовать в подобном.
Сердце Майка рухнуло в пятки.
- И что… сосед?
- Пытался помешать, один из быков поднял на рога. Стадо бы стоптало, но ковбои вытащили почти из-под копыт. Старик плох, сейчас они с дочерью в городе, пока он не поправится, чтобы уехать. Э..мистер? Мистер!
Припасы забыты, Майк выбежал из станции, прыгнув в седло с крыльца. Гнедой покачнулся, расставив ноги, в глазах укор, но покорно потрусил прочь.
Горы остались позади, но уставшая лошадь не может долго держать такой темп, постепенно перешла на шаг. Из-за гор, задевая вершины, приближается туча размером с Небраску, ветер донес пока отдаленные раскаты, на лицо упали холодные капли, остужая разгоряченное лицо и мысли. Майк спрыгнул и повел в поводу, вернуться на станцию уже не успеет.
Усиливается шорох, словно настигают миллионы крупных муравьев, Майк оглянулся. Всего в сотне шагов колышется серая стена, тяжелые капли бьют в землю, как пули.
В стороне мелькнуло углубление в скале, едва достаточное, чтобы укрыться одному человеку с конем. Майк замер, словно налетев на стену - всполох молнии осветил грубое лицо, нарисованное на скале. Неизвестные индеец мастерски передал тяжелый требовательный взгляд, накрывающий зрителя, с какого бы угла тот не смотрел на рисунок.
Новая вспышка заставила Майка опомниться, он поспешил к входу в пещерку, стараясь не смотреть на неизвестное божество. Холодные струи стегнули по спине и шляпе, земля под ногами почти мгновенно превратилась в море бурлящей грязи.
Хвороста в пещере не нашлось, Майк привалился спиной к стене, завернувшись в одеяло и согревая ладони дыханием. Гнедой трясется у входа, пугливо прядая ушами при громовых раскатах .
Итак, Сноу сделал это. Он не стал посылать людей, грязную работу сделало испуганное стадо, сметающее все на пути. Что могли несколько человек против обезумевшей массы животных, прущих напролом? Теперь Митчел серьезно ранен и им с дочерью придется покинуть эти места или… или…
- Отвяжись! – заорал Майк, обращаясь к лицу на скале. – Чего уставился?!
Бог или демон не ответил. Майк вскочил, увесистый камень полетел в рисунок, ковбой выскочил из пещеры. Дождь ударил, как плетью, Майк упал на колени, плечи сотрясаются в рыданиях.
- Что смотришь? – закричал он, оглянувшись. – Чего ты от меня хочешь?!
Снова грянул гром, но Майку показалось, что неизвестное божество смеется над ним.
Элен подняла голову, взглянув на отца. За последние сутки он не приходил в сознание, но мощное сердце бьется ровно и уверенно. Единственный в городе доктор отказался лечить его, опасаясь гнева владельца «Ту Бокс», но ковбои с ее ранчо смогли наложить шину на сломанную руку и туго перебинтовать грудную клетку, оберегая сломанные ребра. Сама она за последние сутки сильно похудело, бледное личико осунулось, под глазами пролегли тени.
Сноу приходил лишь однажды, фальшиво извинялся за действия своих ковбоев, предлагал помощь… она отвесила ему пощечину. Он принял спокойно, лишь обещал напомнить, когда придет время. Она с содроганием понимает, что хозяин «Ту Бокс» не тот человек, который разбрасывается словами.
Она подошла к окну. Эту комнатку в лачуге через улицу от салуна им сдали втридорога на время, пока отец не поправится настолько, что его можно будет перевозить. Они не получили бы и этого, но Сноу проявил великодушие, заверив, что если ей что-то понадобиться, она сможет обратиться прямо к нему.
Сам Сноу с Келси и парой своих лучших парней сейчас в салуне, у коновязи обнюхиваются их кони. Она вздохнула. Несмотря на все происшедшее, ее мысли вернулись к незнакомцу, назвавшемуся Арчи Боу. Где он сейчас? Что с ним?
Поймав себя на этой мысли, она рассердилась. Он не только подлец и негодяй, назвавшийся чужим именем, но еще и трус, отступивший в первой же стычке. Он не достоин даже мимолетной мысли…
Сердце замерло, затем застучало с утроенной силой – по улице неспешно едет всадник в знакомой черной шляпе, поперек седла лежит винтовка. Спешившись в нескольких десятках шагов от салуна, он зашагал к входу, винтовка в левой руке стволом вниз, правая рука обхватила ремень в опасной близости от кобуры.
Двери салуна распахнулись, смеющиеся ковбои почти вывалились на крыльцо. Сноу первым заметил визитера, замолк, словно получил удар в солнечное сплетение, смех подручных стих с секундной задержкой.
- Ты? – опомнился Сноу. – Тебе что, мало?
Майк не ответил. Он возвышается посреди улицы, широко расставив ноги, взгляд скользит с одного негодяя на другого.
Келся шагнул навстречу. Что-то в его противнике изменилось за последние два дня, но что – непонятно. И это еще больше выводит десятника «Ту Бокс» из себя.
- Похоже, мне придется преподать тебе еще один урок, парень.
Элен опомнилась, но крик застрял в горле, словно перехваченном невидимой рукой.
Келси рванул револьвер, грянул выстрел. Глаза десятника расширились – он уверен, что не промахнулся, но противник стоит, более того, его револьвер тоже плюнул огнем. Майк пошел на него, стреляя каждый раз, когда правая нога делает шаг, после третьей пули Келси начал оседать, все еще пытаясь снова поднять оружие.
Сноу отшатнулся, рука вслепую нащупывает кобуру. Майк разжал пальцы, револьвер упал в пыль, ладонь перехватила цевье винтовки. Сноу замер, двое его подручных вообще превратились в соляные статуи. Келси, непобедимый Келси лежит в пыли, изрешеченный пулями, и если он, Сноу, не поступит разумно, но разделит его судьбу.
- Вы все поняли, мистер? – хрипло осведомился Майк. – К вечеру ваших коров не должно быть на пастбищах «Дабл фокс». Вдобавок вы уступите пару своих лучших пастбищ в качестве компенсации. А если нет… гм, у меня достаточно патронов на всех.
От лица ранчеро отхлынула кровь, но он попытался выдавить улыбку. Под дулом винтовки он со своими людьми погрузил тело Келси на коня и покинул город, лишь после этого Майк опустил оружие. Городок расплывается перед глазами, по левому боку разливается теплая влага, рубашка и левая штанина намокли от крови. Покачнувшись, она шагнул к салуну… и рухнул ничком.
Бок печет, словно черти в аду уже тыкают раскаленными вилами, да и запах не лучше горящей серы. Майк скосил глаза. Он лежит в постели, туловище аккуратно перевязано, из под чистых тряпиц выглядывают какие-то травы. Очевидно, они и источают этот мерзкий запах.
У окна в кресле восседает Митчел, смотрит с непривычной теплотой.
- Элен ушла только что. Я отправил ее спать, последние дни она не отходила от тебя.
- Дни? – переспросил Майк. – И сколько я уже тут?
- Две недели. Келси всадил тебе пулю под сердце, полдюйма – и ты был бы мертв. Везунчик, - Митчел усмехнулся. – Ну и нагнал ты страху на Сноу, парень. Он отдал мне лучшие пастбища. Видел бы ты его глаза!
Майк помолчал.
- Сэр..я должен признаться. Я не Арчи Боу.
Митчел усмехнулся.
- И только то? Скажу начистоту, парень – я знал это с самого начала. Видишь ли, я как-то встречался с Арчи Боу, еще когда он был маршалом Форта Сатер. Ты на него совсем непохож.
- Так вы.. – Майк помолчал, собираясь с мыслями. – Почему же вы не сказали..?
- Я никогда не видел Элен такой, какой она стала рядом с тобой, - Митчел помолчал. – Вот что. Поправляйся. Остальное обсудим позже. Думаю, нам нужно многое обсудить. Городу нужен маршал и лучшей кандидатуры, чем ты, я лично не вижу.
Он поднялся, оберегая руку на перевязи, вышел из комнаты. Майк полежал, обдумывая услышанное. Он – маршал?
Скрипнула дверь, Элен застенчиво улыбнулась.
- Папа сказал, что ты очнулся. И… - она замешкалась, взглянула с надеждой. – Он сказал, что ты останешься.
Майк мягко улыбнулся.
- Конечно. Ведь нам надо увидеть еще так много закатов.