Некоторое время назад я пришла к умозаключению, что до сих пор существую только потому, что в этом мире живет один восхитительный человек. Это единственное, что меня заставляет продолжать дышать, просыпаться каждый день и находить в себе силы еще и идти куда-то уже не первый год подряд. Одного лишь взгляда на нее ради стоит все это делать. Ее присутствие удивительным образом отменяет боль - вообще, в принципе. Пожалуй, самое удивительное во всем этом - это то, что она не плод моего воображения, а вполне реальный человек. Это еще один повод для радости, ведь можно посвящать ей все свое творчество, пусть даже если она об этом никогда не узнает.
Ее глаза прекрасны. Я не разобралась еще, какого они цвета. Не могу долго выдерживать зрительный контакт с людьми, в особенности с теми, кем дорожу больше, чем всеми благами и возможностями. Но если бы могла, то смотрела бы в них вечно.
Она так красива, что, когда я ее вижу - на фотокарточках или 'в живую', - мне хочется плакать и до конца этого мира посвящать ей стихотворные строки. Просто так, не от осознания чего-то вроде своей ничтожности, а ни от чего. Это такая эмоциональная реакция, а она - первый человек, вызывающий у меня такое. Мне дышать заново приходится учиться, когда вижу ее. Дыхательная гимнастика сэра Шурфа едва спасает.
Знаете, объятия с ней - лучшее, что бывает в мире. Совсем-совсем. Для начала она - первый человек в моей жизни, кто действительно умеет обниматься. Кто делает это от всего сердца, кто вкладывает в объятия душу. Кто не обнимается с кем попало постоянно, как я. На самом деле, за последние полгода я начала за собой замечать неприязнь к физическому контакту как раз-таки 'с кем попало'. Даже дотронуться до человека, к которому не испытываю истинного восхищения - это для меня уже превращается в пытку. Лишний раз убеждаюсь - она меня очень сильно изменила, не знаю, догадывается ли.
Пожалуй, ее разум - совершенно отдельная статья; ну правда же, я никогда еще не встречала столь всесторонне развитого человека, при этом продолжающего отнюдь не скучно существовать. И в то же время общаться с куда более низкоинтеллектуальными людьми, и быть доброй не только по отношению к ним, а вообще - ко всему.
Она ворвалась в мою жизнь как раз вовремя. Как раз, когда я начала разрушаться вместе с миром, в котором жила. Когда ушел из этого мира единственный понимавший меня человек, умеющий слушать, давать советы и вообще быть человечным. Эти качества так редко встречаются в наше время! Тогда я этого еще не понимала, но теперь знаю точно. Я не упала духом окончательно, я продолжила бороться, хоть уже и с меньшим энтузиазмом; однако появился человек, ради которого я неосознанно хотела существовать и дальше; совершать какие-то маленькие подвиги и удивлять. Благодаря ей я тогда осталась жива, пусть сильно изменилась, но все же выжила. Я только ради нее не опустила голову.
Пока что я могу лишь мечтать о том, чтоб позднее описать более подробно все мои чувства к ней. Они странные, перепутанные, я разучилась раскладывать по полочкам мысли благодаря ей. Значит, ради нее придется учиться заново.
Она - это восторг, восторг, восторг, и еще множество нечетных раз восторг.