Ему было шестнадцать и он ненавидел всех кто пьет, а ещё курит и сидит на наркоте. Он был обычным подростком со своими тараканами. Стандартный мальчик интроверт, любящий качественную музыку в хорошо передающих звук наушниках. В его понимании внешний мир состоял из однообразия, скуки и формул, которые нафиг никому не нужны. Он презирал этот мир, ненавидел его и боялся. Ему было противно от того, что он родился человеком. Ему хотелось умереть, но лишь до тех пор, пока он не увидел его – своего идеального человека.
И уж тогда-то жизнь его и закрутила, завертела. Он стал интересоваться всем, старался улучить свой внешний вид, стал больше читать и учиться, занялся спортом и даже понравился Идеалу, но в конце всё же пошел ко дну.
Стандартный мальчик интроверт начал умирать с той секунды, когда узнал что его старания ни цента не стоят, потому что никакой любви он не добился, а вызвал лишь чувство жалости. Над ним смеялись все, кому не лень. Его возненавидели и скинули с небес за его любовь, которая выплыла из юношеского сердца впервые, но, которая больше никогда туда не вернется.
Его ненависть, призрение вернулись обратно и с ещё большей силой, а к ним были добавлены: разочарование, боль, обида и разбитое сердце. Он с болью вспоминал то, как он открылся миру, стал перед ним обнаженным, как нежно трепетало его сердце от любви к одному человеческому существу, которое в последствии предало, убило, разорвало на куски своими дикими, злыми и ранящими душу словами.
Он терпел около месяца, но в конце всё же сдался, потому что не видел смысла в своем существовании. Да и о каком существовании может идти речь, если он теперь везде посмешище?
В конце концов он решился уйти навсегда. Он не верил в загробный мир, в рай, ад или ещё что покрепче. Он ни во что не верил, но не потому что относился ко всему скептически, а просто было как-то всё равно, ведь в данный момент он находился на земле заселенной людьми.
Это была безлунная и дождливая ночь. Грохотал гром, после ослепительно ярких зарядов молнии, капли постукивали по крыше, словно барабанные палочки по тарелкам. Он голый сидел в ванной и с решительностью верблюда разрезал свою кожу там где особо выделялись вены. Ему было больно и неприятно. Тонкое лезвие противно-медленно скользило по сухой коже, разрезая её и выпуская горячую кровь наружу. После каждого пореза боль словно отпускала его, но затем с новой силой накатывала волной в его дрянное сердце.
Он думал, что после того, как он нанесет последний порез, то остановится, но каждый его порез становился последним и продолжительным к другому.
Так или иначе, настало то время, когда двигаться он уже не мог, сознание покинуло его и жизнь медленными толчкам, тоже вышла вместе с кровью . Его бледное тело бессмысленно распласталось в ванне, а зеленые глаза нелепо уставились в потолок.
С одной стороны его жизнь закончилась, но с другой началась.
Над телом стояло нечто в черном тряпье и медленно скользило тупым лезвием косы по телу парня собирая остатки его души. Работа очень утомляла существо, потому что таких, как этот умерший было много.
После того, как душа была собрана, нечто зажгло синий огонь над телом и высыпало туда бледно-серебряную душу. Яркие искры при соприкосновении огня с душой озарили всю комнату матовыми бликами и из огня вышел умерший парень. Он был одет в черный классический костюм, был бледнее обычного и на нем не было обуви, потому что она сгорела в огне. При оживлении с души обычно взимается плата.
Парень удивленно осмотрел себя в зеркало, а затем в немом ужасе вперемешку с восхищением посмотрел на нечто. Он захотел что-то сказать, но у него ничего не вышло, потому что голос забрали вместе с остальной платой. Это он узнал от нечто, которое назвалось смертью и правителем рыжих болот.
Смерть плавно заскользило мимо парня куда-то наверх постепенно начиная исчезать. Парень же по невидимой ниточке потянулся за Смертью. Они были словно мать и её ребенок, который находился в её утробе и связан с нею одной пуповиной.
Они должны были попасть через потолок к соседям сверху, но они оказались совсем в другом месте. В месте, которое ничего не имело и которое боялись все существующие существа и неважно умершие или живые.
Смерть медленно плыло сквозь ничего не имеющее и тихо что-то бормотало у себя в голове. В основном это были маленькие поручения для всех, кто заменял смерть.
Как ни странно, но самоубийца попал к самой основной смерти и поэтому был удостоен некоторых привилегий.
«К примеру, я покажу тебе самую прелестную часть этого места», - тихо звучал бархатистый и кошачий голос у парня в голове. Это звучание вызывало мурашки на кончиках пальцев, и поэтому парень постоянно тер их о брюки костюма.
Так как его забрало начало и конец всего, то он мог испытывать всё то, что испытывал до смерти. Если бы умер он лягушкой, то испытывал бы лягушачьи чувства.
Они скользили сквозь темное пространство всех пугающего места и тихо переговаривались в мыслях. Смерть объясняло всё правила мертвого мира, которые парню никогда не пригодятся, потому что…
«Смотри же, мальчик», - вкинув белоснежную фарфоровую руку в форме костей, Смерть указало на прозрачное пространство, в котором отражалась сама суть. Сквозь пространство пролетали эмоции, там были и те, что только что родились и те, что только что умерли. Это место было как человеческий роддом и кладбище, но только в одном месте.
Парень медленно проплыл к пространству и притронулся к его стеклянному куполу сердцем своей души – в пространстве медленно сгорали его чувства. Вся его любовь превращалась в невидимы пепел. Только что родившаяся боль в парне стала медленно, каплей за каплей появляться под стеклянным куполом. У эмоций и чувств не было цветов, они были невидимы, но парень всё же как-то распознавал свои.
Бледные слезы медленно поплыли по щекам парня, капая на стеклянный купол и, проскальзывая под него.
Что-то тихо треснуло внутри и их перенесло в зеленого цвета место.
Смерть утешающе положило руку на плечо мальчика и подтолкнуло его в душистую зелень деревьев.
Деревья были полностью зелеными и отражали спокойствие, вместе с воспоминаниями всех, кто имел место быть. В них были и воспоминания об охоте собаки и о трудной жизни зайца, и о кровожадности медведя. Перетекали по зеленому стволу и глупость человека, и любовь умершего младенца, и чьи-то карие глаза, которые погубили ангела господня.
Парень раскинув руки слился с одним из деревьев и прикрыл глаза. Его тут же захватила чья-то жизнь, где он быстро бежал куда-то по темноте и единственным его желанием было спастись. Сердце его быстро стучало и стук его отдавал в голове и груди. По всему телу плыл страх, переходивший в пот.
Продлилось всё это не быстро, потому что зеленые деревья хранят лишь предсмертные воспоминания, и поэтому в конце парня оттолкнуло от дерева, и он упал в серебристую траву, которая отражая цвет деревьев, дарила зеленые искры.
Смерть, посмотрев на запястье, подплыло к парню и, взяв его за локоть, переместило их в другое место.
Это был остров с голой землей в середине которого были старые ржавые качели. По безжизненному серому острову скользили серые тени - это были несбывшиеся мечты и надежды. Некоторые из них выли и падали с острова, но потом вновь возвращались на него. Чьи-то души тяжело страдали и остров их не отпускал.
Смерть брезгливо отпихивало от себя тени и, обняв парня, прислонило к его груди косу. Мальчика тут же обдало холодом и он стал покрываться льдом. Лед, словно костюм стал обтягивать его и дарить тепло. Парень испытывал противоречивые чувства, потому что бросало то в холод, то в жар.
Когда парень оказался полностью одел в ледяное покрывало, смерть отпустило его и подтолкнуло к качелям, которые за бесконечное время покрылись ржавчиной.
Парень сел на одну из качель и стал осматриваться. То, что он видел вокруг, утешения ему не давало, потому что серые тени всё время старались нанести себе увечья. К тому же они медленно и настойчиво стали скользить к нему, протягивая свои серы и рваные, словно старая тряпка ,руки. Парня это не пугало, потому что смерть нашептало о том, что пока он во льду они не смеют причинить ему вред. Глупые всего лишь идут на его тепло, которое не может скрыть даже ледяной костюм, потому что хотят забрать его к себе.
Просидели они около часа, за это время парня успели облепить все тени, которые были на острове. Сделали они это зря, потому что бесполезно.
В конце концов, смерть взяло парня на руки и переместило его на облако, с которого можно было рассматривать все существующие миры.
Усадив парня и укутав его в белоснежность облака, смерть село рядом и свесив голову, посмотрело вниз.
Внизу ездили машины и торопясь пробегали люди. Они напоминали копошащихся ос, которые стараются урвать как можно больше добычи и принести её домой, чтобы потом получить как можно больше выгоды от этого.
Парень, повторив за смертью, тоже посмотрел вниз и в лицо его ударил теплый, людской запах. Он зажмурил свои глаза и глубоко вдохнул, он умер вроде недавно, но уже успел соскучиться по миру, который ненавидел. В его уши полился поток людской речи и он открыл глаза.
Перед его взором предстала карта земли, которую он мог передвигать, увеличивать и рассматривать так, как душе угодно. Парень плавным движением руки увеличил карту и на него уставились голубые глаза ребенка. Ребенок плакал, широко раскрыв глаза и рот, ему только что отрезало палец, и он криком звал маму, которая лежала мертвым телом на земле.
Вокруг был темный густой вечерний лес, который не могло осветить даже солнце. Мальчик был привязан к дереву жестокой рукой взрослой женщины, что держала в своих злых руках секатор. Её лицо искажалось безразличием и холодом, которые уже давным давно поглотили её душу. Ей было всё равно кого убивать, и поэтому она решила начать с первых, пришедших в её лесной дом.
Они познакомились в сети, завели дружбу и решили увидеться в жизни. Вроде все начиналось неплохо: были шашлыки, танцы, сок и много интересных игр, но в конце что-то пошло не так. Мальчик с мамой почувствовали недомогание, стали вялыми и слабыми, а впоследствии привязанными к деревьям.
Маму убивали прямо на глазах ребенка, который от шока, страха, злости и удивления не мог ничего сказать. Он уставшим телом бился о жестокие веревки, кричал, умолял о том, чтобы маму не трогали, но это не помогло.
В конце, когда дело было завершено, на поляне появилось помощник смерти и забрало души умерших. Делало оно это осторожно, бережно и, стараясь не нанести душам ещё больший вред. На упомянутых деревьях, смерть оставило синие ленты, что означало беду и гибель.
Парень и сам не заметил, когда успел прижаться к фарфоровому телу, как начал плакать и вздрагивать. Всё в нем наполнялось жалостью и беспомощностью, а ещё стыдом. Стыдом за то, что он отдал свою жизнь просто так, не придавая ей ценности, когда некоторых заставляют её отдать с силой.
Смерть, обняв мальчика, нежно гладило его по спине и тихо напевало песню на неизвестном языке. Смерти были неведомы эти чувства, но сожалеть оно умело, потому что нельзя быть полностью бессердечным.
Прошло много времени, прежде чем смерть перенесло их на поляну из солнечного света. Оно аккуратно уложило мальчика на поле и накрыло его пушистым светом.
По душе мальчика тут же прокатилось успокаивающее тепло, и она наполнилась миллионами тысяч голосов существ, которые были при жизни несчастливы, но нашли успокоение здесь. Они тихо нашептывали ему о том, что вскоре все будет хорошо и тревога вместе с болью уйдет.
Смерть присело рядом и положило голову парня на колени. Оно медленно проводило фарфоровыми тонкими пальцами по волосам парня и забирало жуткие воспоминаниями, оставляя лишь суть и стыд от увиденного. К тому же смерть отгоняла некоторые навязчивые голоса, которые просили парня остаться с ними.
Вскоре всё плохое осталось за гранью, парень успокоился, а голоса замолкли. Поле стало покрываться багрово-розовым светом, словно закат настал на этом теплом поле. И смерти с мальчиком пришлось удалиться.
После поля они оказались около скамьи, что была исцарапана разными надписями. Одни надписи молили о помощи, вторые благодарили, третьи рассказывали о чем. Надписей было бесчисленное множество, а скамья длинная.
«Садиться и трогать нельзя», - мягко прошептал нежный голос в голове.
Парень склонился над скамьей и стал читать, но выходило плохо, потому что буквы всё время расплывались перед глазами.
Как оказалось, это – последние мысли существ перед смертью. Мысли, которые выплывают непроизвольно из самого сердца, из целой сущности тебя. И ты не сможешь прочитать чужие мысли, потому что писались они не для тебя, а для кого-то выше, чем ты.
Парень не теряя надежды стал медленно продвигаться вдоль скамьи. Иногда ему попадались рисунки, иногда иероглифы, иногда письмена на неведомых языках. Всё это было очень интересно, потому что было далеким и запрещенным, а ещё загадочным.
Смерть дало парню несколько часов, на разгадки надписей, но в конце не выдержало и переместило парня в другое, последнее место.
Этим местом оказался потолок на котором висели мечты. Они переливались разноцветными бликами и внутри них были маленькие крупинки большого счастья. Мечты были разными, необычными, невозможными, не исполненными и забытыми. Когда-то кто-то жил этими мечтами, но владельцы умирали, а мечты оставались без хозяев.
Смерть мягко провело косой по белоснежной веревке у одной из мечты и оторвало её. Вслед за этим, оно придвинуло мечту к парню, и с тихим хрустом разбила её. Парень вскрикнул – это была его мечта. Об этом он мечтал всем сердцем, этого желал больше всего на свете. И это только что лопнуло перед ним почти бесшумно.
Вся жизнь пролетела у мальчика перед глазами, вся боль, что была, проносила в сердце в замедленном действии. Парень стал медленно задыхаться и заваливаться на смерть.
Смерть, подхватив душу парня, меланхолично уложило его на потолок и провело деревком косы по его лбу. Дыхание парня выровнялось, он успокоился, и золотистое облако мечты охватило его с ног до головы. Ему тут же стали приходить приятные видения, в которых он был счастлив.
«Поцелуй мечты, вот как это называется», - тихо прозвучало в голове, и парень отдался поцелую с головой.
Его тело стали медленно опутывать золотистые и серебряные ленты счастья, которые постепенно начали сжимать тело мальчика.
Парень в мечтах бегал по зеленому лесу и собирал цветы для своего идеала, который сидел на малиновом пледе и читал книгу. Они были влюблены и счастливы, им не было дела до чужих бед, они дышали лишь друг другом.
После того, как тело парня превратилось в пыль из счастья, смерть исчезло, а потом появилось в человеческом мире. Оно расправило ладонь и легко подуло. Пылинки счастья стали тут же разлетаться и дарить миру счастье, которое закончиться лишь на следующее утро.
Но это не важно, потому что всегда существует только «здесь и сейчас», а что будет потом уже не важно.
Сдув всю пыль, смерть поправило свой балахон и исчезло. У него было ещё куча дел впереди.