1943. Январь. Мы с мамой остались одни. Немцы выгнали нас из дома и теперь живут там, мы же прятались в нашем сарае. Часто были слышны их пьяные голоса, смех и ругань. Очень холодно. Чтобы хоть как-то выжить, маме приходится по ночам ходить по другим дворам и просить картофельную кожуру и крошки хлеба. Но уже два дня мы голодаем. Прижавшись друг ко другу, мы с мамой пытаемся хоть как-то согреться. В ночной тишине послышалось тихое урчание: животик.
- Спи, дочка, во сне голод не чувствуется. – шепчет мама, засыпая.
Где-то лают собаки. Им тоже кушать хочется..бедные. А еще слышен вой ветра . Прижимаюсь плотнее к маме. Со стороны нашего дома, нашего бывшего дома, вновь доносятся веселые крики немцев. Кажется, они что-то поют.. Очередное урчание в животе, и я не выдерживаю: тихо, ползком и еле шевелясь, я вылезаю из под маминой руки и выхожу из сарая. Порыв ветра заставляет пошатнуться, ножки совсем слабые и босые. Но я почти не замечаю колкого снега под ногами. Ступенька, вторая, четвертая.. Порог. Страшно. Но голод оказался сильнее. Решившись, я все-таки слабо толкаю дверь, про себя умоляя ее не скрипеть. Тихо. Спасибо. Тепло.. Как же тут тепло. На четвереньках ползу по сеням. Голоса слышны намного громче. Мама понимает немецкий , а я нет. Они на кухне. Туда нельзя. Сворачиваю к гостиной и ползу дальше. В комнате темно и пусто. Быстренько ныряю под стол. Папа сам его сделал.. В воздухе пахнет чем-то приятным и вкусным. Глазами бегаю по комнате, ища чего-нибудь съедобного. Взгляд падает на комод: на нем стоит стакан молока и пряник. Целый сахарный пряник! Почти забыв про осторожность и злых немцев, я бросаюсь к заветному комоду. Хватаю пряник и тут же откусываю от него сладкий кусочек..Мягкий такой, вкусный.. От наслаждения даже глаза прикрылись. Послышался топот и звон металла. Пистолеты! В панике бросаю взгляд на выход, но передо мной уже стоит высокий дяденька. По щекам побежало что-то горячее, а глаза неприятно защипали. Но пряник не выронила. Взгляд немца прошелся по мне, по комоду и снова по мне. Мама, папа..я люблю вас. Я зажмурилась, ожидая удара. Чего он медлит? Почему мне не больно? Медленно открываю один глаз..Дяденька улыбается. Его рука шарит по карману, что-то ища. Нашел. На ладони его лежит точно такой же пряник, он протягивает его мне. На плохом русском слышу слова:
- Мы тоже этой войны не хотим. Хотим домой..На, держи! – я хватаю второй пряник и, спотыкаясь, бегу к двери. Ступенька..еще одна. Ветер не кажется больше злым и холодным, собаки больше не воют. Что есть силы бегу к маме, ложусь рядом, засунув ей за пазуху целый пряник. Сердце вот-вот вырвется наружу.. Хороший он, немец-то. Папа, возвращайся скорее.
Все-таки засыпаю, судорожно сжимая пряник.