(Valentin Gubarev ill. "Summer memories")
Валера и Наташа ходили в одну и ту же школу города Апрелевка в параллельные классы.
Валера был сыном слесаря и кладовщицы. Наташа – дочерью инженера и инженера. Разница в менталитете имелась, но их тянуло друг к другу. Один раз Валера даже держал Наташку за руку и нес ее портфель.
Им было уготовано следующее: Валеру забрали в солдаты, Наташа вышла замуж - и уехала в Киев.
В армии Валере повредило ноги, он вернулся домой калекой. А Наташа удачно развелась, вышла замуж повторно и переехала в Москву.
Валера связался с алкашами, бухал два года.
Наташа стала домохозяйкой. Господь детей не дал, и она занимала себя болтовней с подружками, шопингом, интернетом и вечеринками, которые устраивал муж. Через год даже подумывала завести любовника, но увлеклась переделкой семейной усадьбы, да так там и прижилась окончательно.
Как-то тренер Котуков, один из инициаторов Паралимпийских игр в России, предложил спивающемуся Валере утопить свою печаль в спорте. Тренер рассказал про идеи сэра Людвига Гутмана, сказал, что с 1988 года все дороги открыты для таких, как Валера. И Валера, глядя на все эти дороги, ответил, что столько ему ухабов не надо, но предложение принял.
Наташа оторвалась мыслями от мегаполиса, занялась растениеводством, прививала яблони и груши, провожала туманы над рекой. Вечерами читала труды Льва Толстова, поварскую книгу его жены Софьи, лазила по сайтам дауншифтеров, выжигала лупой свое генеалогическое дерево на фанере и прикидывала - как бы перебраться поближе к Туле.
У Валеры получалось. Первые районные соревнования заставили его соперников закатать губы, а тренера Котукова чаще улыбаться. В подготовку областных состязаний бывший калека и алканавт ушел с головой, так, что о нем совсем перестали слышать бывшие собутыльники. Рано уходил, поздно возвращался.
Муж Наташи пребывал в режиме вечных рабочих вопросов, посему оставался нервным и беспокойным на счет будущего, которое неизбежно настанет, и будет другим. Сначала они с женой виделись каждый выходной - то Наташа приезжала в столицу, то муж к ней с партнерами по бизнесу. Потом сталкивались нос к носу исключительно по праздникам, позже и вовсе неделями не встречались. Наташин муж завел себе тайную любовницу, потом перестал ее скрывать, а дальше и вовсе поселил ее в их московскую квартиру.
Ну, а Валера достиг спортивного мастерства, вдохновлял и восхищал своих болельщиков. Вслед за этим перешел на тренерскую работу, параллельно преподавая курсы по выживанию.
Наташа все больше слушала зов своего сердца, округлилась, похорошела, приобрела ясный свет в глазах, завела себе кошек, собаку, и зашла в неторопливое течение жизни по свою еще роскошную грудь.
А потом, говорят, встретили их как-то в большом городе, сияющем, как кристалл, где берет свое начало чистая река жизни. И повсюду было светло там, вроде и солнца нет, а ночи не бывало. Говорят, что там дерево стоит исполинское, двенадцать раз в год плоды приносящее, и листва этого дерева дадена для исцеления.
Шла она, говорят, с Валерой, украшенная как невеста, приготовленная для мужа своего. Он держал ее под руку без страха и стеснения, как и хотел когда-то в детстве. Видели их, гуляющих по золотой улице, и вдоль ясписных стен, мимо жемчужных ворот, которые не запираются, и смотрели они вверх по привычке, и смотрели по сторонам. И приветствовали тех, кто, как и они, были отделены от подлинного счастья по дурацкой, в общем-то, причине. Впрочем, не навсегда.