Откуда дети?

Мира Папкова
  Мы дружили еще до школы, жили в квартирах напротив друг друга. Римма была на год старше.

  И она у нас, и я у них были, как у себя дома.
У меня - отец, а ее погиб, зато  с  ними  жила бабушка.

  Правда,  она  не  очень  соответствовала  образу заботливой добрейшей  старушки  с  пирожками
и  сказками.  К нам она относилась очень сурово, заставляла делать домашнюю работу, язык у нее был, как бритва. Так скажет - лучше бы ударила!

  Тем не менее,  я ее любила!  И она меня -
за искренность и веселый нрав. Конечно,
словами  свою   приязнь  мы  никогда  не
выражали,  но  взаимность  чувствовали.

  Мы с Риммой обсуждали учителей - бабушке
это  не  нравилось.  Она считала,  что  учителя
всегда  правы  и  должны  проявлять  к  нам максимальную  строгость и требовательность.

  Риммина  мама  сама  была  учительницей начальных классов.  В  учениках  она  ценила трудолюбие и добросовестность больше,  чем способности. Старательным слегка завышала оценки.

  Мы учились хорошо,  и  нам  доверялась проверка  тетрадей  по  письму.  Красной
ручкой  подчеркивали ошибку и ставили
на полях штрих. Зинаида Александровна  считала  штрихи  и  соответственно
оценивала  работу.  А  иногда  разрешала
нам  делать  пометку  "См." - смотрено.

  Зинаида Александровна писала недостижимо красивым, "каллиграфическим" почерком, как
в прописях.

  Сексуального  воспитания  не  существовало. Меня вообще  не  интересовал  вопрос, откуда берутся дети, я была уверена, что размножение идет  почкованием. Ну, как листочки весной на деревьях появляются... Животные  вокруг  не размножались.  У  нас жил кот  Васька;  правда,
какое-то время  я  ждала  от  него  котят...
 
  Когда  Римма  перешла  в  шестой,  а  я  в  пятый класс, она откуда-то про все ЭТО узнала. Лето мы проводили врозь - ее отправляли в лагерь, скорее всего, там и просветили.

  Трудно было поверить,  и  она  рассказала  мне - с целью узнать мое мнение. Я считалась "шибко умной".  Определение  это  вовсе  не  содержало  похвалу, скорее осуждение-неодобрение и даже презрение.

  Рассказ  меня поразил  богатством  фантазии.
Я  даже   позавидовала  такому  воображению.
Мы решили, что все это выдумки. Но у Риммы осталось сомнение:

- А,   вдруг,  правда?   Ну,  сейчас  не  у  кого
спросить! Давай, в двадцать лет вспомним
этот разговор, тогда уж  точно  будем  знать!

  На том и порешили.

Кончили школу.  Римма училась в медицинском, я - в политехническом. Приехала  как-то  к  ней в гости в общежитие. Одна из соседок  по  комнате рассказывала  про  акушерскую  практику.

  И тут мы вспомнили и всем рассказали.

  Хохотали до упаду!