Молочно – белый цвет весенних вишен выливается из станичных дворов и бежит ручьями по деревцам вдоль домов и огородов.
-Витюшка! – ликует Михаил, легонько потрепав сына за вихры. – Выходной у нас с тобой по заказу. Ну и денек, сына.
Худенький юркий Витюшка счастливо смеется, прижимает кораблик к груди, словно боится его уронить, и повторяет одно и то же:
-А не утонет наш кораблик? Не утонет…
-Да что ты, мы сделали его с тобой не хуже заводского, - уверяет его отец и, видя, что глаза Витюшки заблестели еще ярче, чувствует, как удовольствие разливается и в его душе.
Они прошли мимо порядка домов и свернули за крайний, к которому примыкает два ряда вишен. Они посажены бывшим колхозным садоводом дедом Данилом. Его уже нет в живых, а деревья поднялись, набрали силу, роскошными стали их кроны. И теперь, когда Михаил и Витюшка оказались в этом месте, то загляделись на их белоснежное одеяние: кажется, не деревья цветут, а бурлит белый поток.
-Ух ты, красота! - не сдержался Михаил.
-Бежим, папа, к речке, - вскрикнул радостно Витюшка и нетерпеливо потащил отца за руку.
Речка спокойна, только изредка идет по ней легкая рябь, переходя у берега в мелкие гаснущие всплески. Там, где нет ряби, огромный голубой купол отражается чисто и тихо в водной глубине.
-Папа, запускаем кораблик, да?
-Конечно. Сейчас поставлю руль, поправлю парус, а ты смотри и запоминай. Откуда у нас дунул ветерок? Вон оттуда. А тот берег вон где. Значит, руль ставим вот так, чтобы кораблик наш с тобой вышел в море и завернул потом к причалу.
-Речка же, а не море, папа, - не выдержал Витюшка и в нетерпении потянул на себя кораблик.
-Нет, сына, идет наш пароход в море. Для него наша речка море, понял? – подмигнул Михаил сыну и сказал: - Давай в плаванье.
Витюшка приблизился к кромке воды, чуть нагнулся и бросил кораблик подальше. Он сделал это так резко, что сам чуть было не бухнулся в воду, но отец вовремя подхватил его, так что сын лишь замочил слегка босоножки.
Деревянный кораблик с белым парусом дернулся на воде, словно ожил под ее рябью, постоял чуточку и пошел, пошел, а Витюшка забегал по берегу, пританцовывая и хохоча.
-Папа, папа, смотри, он не утонул.
-Беги на тот берег быстрей, встречай наш кораблик, тащи сюда, теперь твоя очередь настроить руль.
Витюшка побежал на тот берег, надо было обогнуть речную петлю, и пока он несся, мелькая часто ногами, кораблик уже подплывал к берегу. Но встречная камышинка, одиноко торчащая из воды, остановила его. Михаил видел, что сынишка не может дотянуться растопыренными пальцами до кораблика, и уже было забеспокоился, не свалился бы в воду, но Витюшка нашел палочку на берегу и с ее помощью достал пароходик. Он схватил его, радостный, и, когда бежал к отцу, делал виражи и пофыркивал губами, изображая работающий мотор. Михаил улыбнулся и, когда сын подбежал к нему, потянулся приобнять его.
-А я уже все сделал – и руль, и парус, - заторопился Витюшка.
-Смотри, по уговору не проверяю.
Витюшка на этот раз аккуратно опустил кораблик на воду, подтолкнул его и снова запрыгал, довольный.
-Плыви-и-и-и, - протяжным голосом произнес он.
Как и первый раз, кораблик вздрогнул и пошел… Но неожиданно вдруг развернулся и поплыл к камышам, где на воде золотилась солнечная полоса, подсвечивая камышовые заросли. Теперь оба берега от кораблика были далековато.
-Папа, смотри, куда он, - растерялся Витюшка. – Смотри, он же не туда…
-Руль, сына, видать, ты поставил немножко не так, тут знаешь, нужна точность.
А кораблик между тем уходил все ближе к камышам, и теперь издали виделся совсем крохотным. А, может, он таким казался через заблестевшие Витюшкины слезы.
-Как же мы теперь его достанем? – справившись со слезами, расстроенно и не по-детски серьезно спросил Витюшка.
-Ничего, сына, - сказал Михаил, обнимая его за плечи. – Пусть его качает по волнам, выводит в море, а прибьет к берегу, кто-то найдет наш кораблик. Мы с тобой другой сделаем. Ну, что ж ты в самом деле такой расстроенный! - Михаил легонько придавил кончик носа сынишки, как любил это часто делать.
Повеяло свежим ветерком. Качнувшись на новой ряби, кораблик теперь поплыл мимо камышовой заросли, на открывшуюся за ней широкую воду.
Вокруг было много простора, и цвели вишневые сады.