Вова вздохнул, встал, посмотрел на жену, которая демонстративно повернулась лицом к стене, взял одеяло, со стола сигареты и зажигалку и вышел на лоджию. Здесь давно стоял старый диван. Не в первый раз Вова шел к этому дивану. Накануне жена устроила скандал – она привыкла добиваться своего скандалами. В этот раз ей срочно нужен был ремонт: как у всех. А на какие средства – это ее не интересовало, впрочем, как всегда.
Когда та тихая скромная девочка превратилась в сварливую бабу, а порой в ворчливую старуху? Вова не заметил.
Вова сел на диван и закурил.
Когда и как он женился, и зачем? У него все чаще возникает чувство, что он проживает чужую жизнь.
Да, он очень хотел жениться тридцать лет назад - как давно это было.
Влюбился будто школьник: замирал на месте, когда видел ее.
«Был ли я счастлив, хоть когда-то?
Был, но это было в прошлой жизни. Тогда я хотел жениться. Хотел я, но другие были против.
Почему я слушал их? Почему не слушал свое сердце?
Света старше, моя сестра хотела чтобы мне было хорошо. У нее большой стаж семейной жизни, значит она знает, что для меня лучше.
Друзья, все на тот момент женатые, отговаривали от женитьбы.
- Гуляй пока свободен, зачем добровольно хомут себе на шею надевать. Мы женаты и что хорошего? Ссоры и недовольство, одни обязанности, - твердили друзья.
Они мне желали добра. А может им так было удобно?
Я им во всем помогал, моя квартира всегда была свободна, у меня все собирались: в карты и выпить.
Рискнул подойти к ней на новогоднем вечере в ресторане и пригласил на танец. Шампанское подняло настроение и придало смелости. Проводил ее домой. Теперь у нас была тема для разговора.
Начинался 1980 год полный надежд и счастья.
Все было хорошо в первые недели, только ребята подшучивали: ты ее целовал?
И правда робел в ее присутствии. Провожал домой, но подруга всегда была с нами. От работы до ее дома пятнадцать минут быстрым шагом, полчаса, если идти очень медленно. Лиля, ее подруга, поняла, наконец, что лишняя и на полпути сворачивала на свою остановку.
Потом свидания, прогулки по парку. Рискнул обнять и взять на руки – она была легкой даже в пальто, но поцеловать не хватало смелости.
Гостил у отца, рассказал о ней, папа сказал: женись.
Познакомил ее с сестрой и тут все начало рушиться: Свете она не понравилась.
- Она подчиняться не будет, избалована, будет требовать, - твердила Света и добавляла, - с подругой, не с родителями, едет в отпуск.
Света не знала, что она была в Москве в командировке.
А моя жена не требовательная? Света всегда ее защищает, не меня, как брата, а ее.
То она беременная, то у нее послеродовая депрессия или она требует для семьи. У Светы всегда я виноват.
- Она капризная, - твердили друзья, - композитора уволила, да и чего ждать от певички.
А ведь тот концерт провалился, институт смеялся: еще чуть-чуть и вся группа закудахчет под песенки про птичек. Только она эти песни отказалась петь и в концерте не участвовала.
Честно говоря, если бы не ее голос, может и не обратил бы на нее никакого внимания.
Боялся ей сказать, что Света против наших отношений. И расстаться с ней тоже боялся.
Она как-то странно смеялась, может чувствовала: что-то не так.
- Какой странный у тебя смех, - спросил я ее однажды, - ты плачешь или смеешься?
- От такой жизни все может быть, - прозвучал ответ.
- Что-то случилось?
Она лишь неопределенно повела плечами и всё.
Как я устал тогда от постоянного давления Светы и друзей.
Однажды, это было в 2001 году, я специально пошел на ярмарку. Со стороны казалось вполне естественное действие: не на прогулку, а за необходимыми покупками. На ярмарке вещи дешевле и продукты можно купить – не впервые пошел.
Все это так и не так: дело в том, что за неделю до этого я увидел ее на ярмарке в то же время и надеялся встретить случайно.
Нет, встретить это не то слово. Увидеть – да, поговорить – нет.
О чем говорить? Что все хорошо или о ежедневных мелочах?
О работе – зачем ей?
Узнать где она работает? Знаю я чем она занята – мир слухами полон, но помочь не могу.
Или не хочу? Помочь, значит с ней общаться. Хочу ли я этого?
Не могу честно ответить и на этот вопрос.
Когда это было? Давно, очень давно, когда я мог подойти, потому что хотел поговорить, потому что не мог пройти мимо. А тогда в 2001-ом?
Признаться, что всё не правильно, что мы расстались вопреки моему желанию, уступка всем окружающим доброжелателям?
Признаться, что хотел бы всё вернуть назад? Но это невозможно.
А если бы она рассмеялась?
Боюсь с ней заговорить. Тогда придется посмотреть ей в глаза. Я будто под гипнозом в ее присутствии начинаю рассказывать о себе всё без утайки, хотя она ни о чем не спрашивает. Это еще тридцать лет назад испугало больше всего.
- Почему я тебе всё рассказываю? У меня от тебя никогда не будет тайн? – спросил на последнем свидании.
- Я тебя ни о чем не спрашивала, - она пожала плечами.
- Но это не правильно, так не должно быть и у меня должны быть тайны.
Она только улыбнулась.
- Жена должна быть дурой, а ты не дура.
- Нет, жена не должна быть дурой, муж должен быть умнее.
Я надеялся ее забыть и решил расстаться. Позвал в свою комнату.
В институте у меня была отдельная комната вся заваленная техникой нуждающейся в ремонте. У меня полезная специальность – электронщик. Радио, телевизоры, компьютеры и вся бытовая техника – в них я прекрасно разбираюсь. Могу вернуть к жизни практически любую вещь. Этим и зарабатываю на жизнь, это помогло выжить моей семье в тяжелые годы. А жена ценит это? Ей всегда хочется большего.
Тогда я надеялся, что она будет уговаривать меня жениться.
А она согласилась расстаться и вздохнула с облегчением. Значит была ко мне равнодушна? Устала от меня или от неопределенности?
Сегодня больно вспоминать, как неделю спустя меня разыграли ребята: коллеги сказали, что она меня искала. Я им поверил и побежал в ее отдел. Открыл дверь и наткнулся на насмешливый взгляд подруги.
- Девочки, вы меня искали? – не отважился спросить: ты меня искала?
- Нет, - обе ответили одновременно.
Я кивнул и вышел: всё правильно – ребята видели, что она идет домой с подругой, а я ее больше не провожаю. И проверили. Шуточки у них жестокие – не ссориться же с друзьями. Они ведь мне не желали зла, когда предупреждали, что она капризная особа. Но сегодня я не уверен в том, что они были друзьями и желали мне только добра. А может завидовали чужому счастью и шутя разрушили?
Сколько живет любовь?
Говорят какие-то институты изучают и пришли к выводу, что любовь живет три года. Изучали на крысах?
Она еще два года мелькала у меня перед глазами в коридорах института, потом уволилась и ушла работать в другое учреждение. Я обрадовался – так легче забыть.
Четыре года спустя она пришла за справкой. Случайно или нет, но будто что-то меня тянуло к проходной. Когда спускался по лестнице, увидел ее на проходной и остановился – забыл куда шел и зачем. Потом спустился и подошел к ней, поговорил недолго и ушел в свою комнату. В тот день я был рад, что у меня есть комната, где я могу уединиться и никого не видеть. Главное меня никто не видел. Никто не видел как бешено стучало мое сердце.
«Скорее бы она ушла. Не видеть ее, не видеть. Думал, что забыл.»
В 1989 году случайно встретил ее подругу.
- Она вышла замуж, - смеясь, сказала мне Лиля.
Я поверил, сердце больно кольнуло. Тогда и поддался уговорам сестры: женился на девушке, с которой она познакомила.
Пару лет спустя, Жанна – табельщица института, сказала: Лиля обманула или так пошутила.
Сколько живет любовь?
Начались тяжелые годы: нет электричества, плохо работает транспорт – только метро и один автобус в час.
Она подошла к остановке и сразу подъехал автобус. Ей повезло – дверь открылась прямо перед ней. Как мне удалось втиснуться, повиснуть на последней ступеньке? Не помню.
Зачем поехал за ней? Хотел поговорить, но не подошел, испугался – она была с какой-то женщиной.
Стыдно, но я всегда боялся сплетен и пересудов. И ведь верил им.
И Ашоту тогда поверил. А сейчас верить ему или нет? Он сообщил, что ее парализовало. Говорил серьезно. В сердце нож всадил и не заметил или специально сказал?
- «Женись и в старости будет кому подать тебе воды», - обычно говорят, когда хотят убедить жениться.
Мне плохо, сердце болит, а воды подать некому: жена обижена и спит отвернувшись к стене. Дочь видит уже пятый сон. Сын в армии.
Жил ли я так, как мне хотелось? Нет. Я жил, как хотела Света и друзья.
Больно, больно, очень...»