Я читаю стихи, а вы в зрительном зале,
Все будет так, как должно быть когда то сказали.
Все будет так, как должно быть когда то сказали,
Но признаюсь тревоги меня порою терзали.
Ведь нас много поэтов, самобытных творцов,
О себе возомнивших, черте знает, юнцов,
Но не все прочитают свои строки со сцены,
И не всем по карману признания цены.
В нашем творческом деле нет места сомненью,
Надо солнцем гореть, а не быть его тенью.
Надо громом греметь над людей головами
И стрелою пронзать сердца их словами.
Надо вывернуть, выжать до последнего души,
Что бы зритель не зря напрягал свои уши.
И что бы каждого в зале приблизить к счастью,
Не жалеть своего, а поделиться частью.
Да, неприлично у нас жить душой нараспашку,
Но без души любой стих превратится в бумажку,
Без души любой стих слов разных набор,
И монотонных вещателей что то у нас перебор.
А поэт - вот он весь, нутром к вам наружу,
Он попасть не боится в непонимания стужу,
Он не боится услышать чей то упрек,
Пусть полоснет ножом критика его грудь поперек.
Он улыбнется и встанет после любого удара
Продолжит гордо нести ношу Богова дара.
И как никто он знает признания цену,
В нем отзывается болью каждый шаг на сцену.
Все будет так, как должно быть когда то сказали,
Я закончу сей стих, вы верно устали.
Все будет так, как должно быть, кто то сказал -
Я читаю со сцены, аплодирует зал.