Жук (впрочем, её не волновало, кто это был) настойчиво жужжал над её ухом. Она махнула рукой. Жужжание не прекратилось.
Пришлось оторваться от самого, пожалуй, увлекательного занятия в настоящее время и еще раз отмахнуться от этого назойливо жужжащего насекомого. Она на секунду зажмурилась и вновь вернулась к созерцанию красивого облака, похожего на сказочное королевство. Облака, замершего прямо над ней и манящего к себе.
Облака для неё открыла мама. Так давно это было, что она даже и не знает, сколько времени прошло с того момента.
Сколько себя помнит, она их разглядывала всегда и везде: катаясь по сосновому бору на лыжах; наблюдая за ними сквозь замысловатое кружево резных листьев клёна; разрезая зыбкую гладь огромной лужи, в которой отражалось небо, колесом велосипеда или поёживаясь от скатывающихся капель холодного дождя, когда облака давили своей тяжестью на землю; летом, когда менялась погода, и по небу плыли перистые облака. Но больше всего она любила смотреть на них вот так, как сейчас: лёжа на парящей земле в знойный полдень, примяв начавшую колоситься рожь и бросив любимый велосипед рядом.
Природа, как живая, так и неживая, всегда радовала и баловала ее.
Вот и сейчас, лежа в окружении живущего своей жизнью мира, она с восторгом замерла, увидев на небе огромную пушистую собаку, на морде которой, в лучших традициях сказок, уютно примостились принцесса, дракон и малюсенькая черепашка. Облака зачастую казались ей жителями далёкой страны, огромной и волшебной. Она мечтала хоть раз оказаться там, среди этих мягких пушистых существ необыкновенного небесно-снежного цвета.
Что бы она сказала им, если б её желание сбылось? Она не знала. Только верила, что слова сами пришли бы, так, как приходили раньше, как приходят сейчас. Иногда она жалела, что не может быть как все: жить по правилам, подчиняться каким-то законам, отслеживать, что делает. Но зато она знала, что без её непосредственности, без её веры в чудеса, которую так поощряла мама, без этих ярких эмоций, живущих в ней, она бы не была сейчас той, какая есть, не зажигала бы людей своей искренней радостью.
Она любила жизнь. Любила травы и цветы. Любила запах прибитой дожём пыли, запах знойной земли. Любила дождь. Она широко распахивала глаза, видя перед собой хвост радуги, и с заразительным смехом бежала за ним, пытаясь ухватиться за него. Она раскидывала руки в стороны и мчалась на велосипеде навстречу ветру, чтоб покрепче обнять его. Она любила, когда посередине лета огромная сердитая тётушка туча выплёвывала холодные прозрачные камушки, мгновенно покрывавшие всю землю и каждый раз удивлялась, как матушка-земля бережно и умело прятала их. Ей был дорог каждый миг. Она упивалась каждым мгновением жизни.
Её мир любил её, и, как заботливый родитель, дарил только прекрасное! Это был её мир. Мир, где она жила.