А вот представь, Косой, было бы у тебя свое телешоу, а не это жалкое «Радио-Радонеж», за которое тебя половина Зоны убить готова, что бы ты тогда сделал?
— Это не «Радио-Радонеж», дубина стоеросовая, а «Луч Надежды»! Вот представь себе, идет сталкер, скучно ему и грустно или влип он так, что все – трындец. Конечно, кто как себя поведет, но многие решат, что надо перед смертью, или ради развлечения включить «Луч Надежды», чтобы услышать…
— … твой чарующий прокуренный голос! — Лосось аж закашлялся от смеха.
— Ничего ты не понимаешь, килька недоваренная! – обиделся Косой. — Ты только представь, какие мы бы могли устраивать здесь реалити-шоу!
— О, в Зоне бы не помешал порно-канал, — задумчиво протянул Лосось.
— Куда тебя? В анал? – переспросил Косой, — Нет. Нельзя так. Все друг друга знают в той или иной степени тяжести. Женщины – дефицит строго подотчетный, значит, не прокатило бы. Да и тупо дрочить на еблю тех, с кем завтра в поход. Ширше надо думать, масштабнее!
— Ишь ты, владелец НТВ нашелся.
— Насилуй, торгуй, воруй – это девиз конкурирующей радиостанции, если ты забыл. А мы… мы же с тобой на расслабоне, забыл? Так что не надо про анал, про воровство тоже не надо, это и без нас как-нибудь, а вот без «Луча Надежды» — это совсем никак.
— Вот я бы сам выстрелил тебе промеж ушей, веришь, нет? Косой, тебя только грибочки твои и спасают, больно уж хороши!
— Уговорил, наливай!
Лосось плеснул в алюминиевые кружки беленькой, друзья чокнулись и быстро опрокинули по первой.
— Эх, хороша!
— Угу… Не поскупился в этот раз Крыс, — Лосось занюхал рукавом, а Косой закинул в рот пару сушеных красных грибных шляпок, надел гарнитуру и нажал кнопку, начинающую трансляцию в эфир.
Его совершенно не волновал тот факт, что окрестные сталкеры матерились, слыша увлекательные истории «Луча Надежды», который напрочь забивал остальные каналы, в том числе и используемые для связи. Многие мечтали переломать Косому ноги, но до дела ни разу не доходило, то ли потому, что включения случались нерегулярно, то ли никто не мог найти передатчик, удачно замаскированный под прогнившую часть ЛЭП. А чего на нее лазить, коли она жгучим пухом поросла?
Косой расправил плечи, откашлялся. Выражение его лица приняло спокойный вид, и сам он будто помолодел на десяток лет. Лосось хоть и был солидарен с трудящимися и не прочь бы прибить друга за «научно-популярные вещания», но иногда, находясь в благостном расположении духа, был не против послушать, тем более что, было о чем.
«Луч Надежды» достиг вас, друзьям мои. Помолитесь «Монолиту», небу, Хозяевам Зоны, старым покрышкам или своим носкам. *** с вами и вы с ним, а значит: Show time, господа, Show time…
Сегодня хороший день. Скоро замечательный праздник - Новый год, и история у нас с вами будет волшебная. Ведь магия, она как любовь: то выпрыгнет из-за угла и пронзит вас обоих, и хорошо, если это не перо в бок, то обрушится снегопадом, завертит, закрутит, и нету вас, а есть только она. А бывает… Бывает и такое…
Я помню, что Портеру не исполнилось и двадцати пяти, а был он уже не по годам упрям, а жопа его искала приключений. С одной стороны, вроде нормальный мужик, а с другой — ****анутый на всю голову. Совался в такие дали, что мы и не видали. Говорят, лазил к реактору, чтобы принести особые «волчьи слезы». Добыл он артефакт или нет – неизвестно, но вот то, что выжил в аномалии «воронка» — факт, правда, видать, рассудком повредился. Решил он, что избран для великой цели и по мелочам более не разменивался. Брал только самые невыполнимые заказы и нередко возвращался с добычей.
Но рассказ, дорогие радиослушатели, даже не о чертовской удачливости Портера, а о том, как пролюбил он ни за что отличный шанс вырваться из круговорота аномальной энергии в природе.
Шел, значит, Портер с бодуна по кромке Рыжего леса. И так от него перегаром несло, что все окрестные мутанты в страхе разбегались. И на этот раз удачлив был, как сам сатана, но похмелья никто не отменял, поэтому склонился он к кусту чахлому можжевеловому, прийти, так сказать, в себя, и не успел прочистить желудок и мысли, как увидел ботинок.
Обычный такой армейский, сорок третий раздвижной размер имеющий. Ничего не успел сообразить Портер, разве что спросить в пространство: «С *** ли?». В Зоне ведь все, что подозрительно, то и опасно. И завертелся этот самый «артефакт», завибрировал, затрясся, подлетел в воздух на добрых пару метров и залег за тем самым чахлым можжевеловым кустом.
Портер был сталкером хоть на голову ударенным, но опытным. Отскочил от непонятной хренотени и наблюдал с безопасного расстояния, корягой укрывшись, чего дальше будет. Если аномалия – оно понятно, валить надо, а если артефакт? Тут ведь дают – бери, бьют – беги. Простая арифметика. Все стихло. И даже легкий ветерок и тот улегся вместе с Портером поглядеть, что дальше будет.
Сталкер кинул гайку. Одну, другую... Ничего. Привстал, автомат с плеча сдернул, в боевое перевел и прицелился на всякий случай. И вдруг точно из ниоткуда, вываливается на него буйно помешанный с кимберлитовой трубкой в руке, и как заорет:
— Авада Кедавра!
Кимберлитовая трубка, она, знаете, почему так называется? В оригинале это такое месторождение алмазов, в Якутии, например, и у нас тут – у реактора говорят, есть такая… и там значит материал такой «кимберлит». Известен он тем, что содержит драгоценные камни. А назван в честь города Кимберли в ЮАР. У них там, в геологии, ясен перец такая ботва, а у нас эта херь генерит неплохие энергетические разряды, а в умелых руках и убить может.
После такого у Портера едва не искры из глаз посыпались, почуял – дело пахнет керосином и сгоревшими к херам артефактами, обеспечивающими пси-защиту.
— Сам ты Аллах Акбар! – обидчиво ругнулся сталкер, открывая огонь по незнакомцу.
Надо ли говорить, что пули не причинили никакого вреда пришельцу из ботинка? Портер решил, что тот где-то раздобыл артефакт «подсолнух», хотя не похож он был на сталкера от слова «совсем». Черная хламида какая-то, ни рюкзака за плечами, ни броника на пузе, и волосы длинные черные засаленные, сразу понятно – не местный, короче.
Портер перемещался перекатами, все пытаясь достать этого странного пришельца. То гранатой, то разрывными, да все одно, взмах кимберлитовой трубки – и все усилия сталкера прахом. А после наш герой вдруг понял, что это контролер такой особенный, потому, как тело перестало слушаться его и ноги и руки как-то сами собой заскребли по земле, и боль такая прошила, что и не думал горемычный, что такое на свете бывает.
«Нет надо мной твоей власти, Завулон!» — шептал Портер, пока мог еще что-то шептать, но неожиданно все кончилось. Просто мигом одним. Незнакомец милостиво опустил свой артефакт, Портер грохнулся оземь и услышал деликатное:
— Так, похоже, я ошибся при аппарировании. Отвечай, грязная обезьяна, где я?
— Чего это грязная? – обиделся Портер. — На прошлой неделе мылся.
— Меня это не интересует, любезнейший. Где я? Что это за место? — тон был таким, как будто сталкер снова попал на родительское собрание и не в качестве родителя, а нерадивого ученика, разбившего окно в директорском кабинете. И не по себе ему стало, едва ли не больше, чем когда пришелец пытал его.
— Ты в натуре с Соснодуба рухнул? – ругнулся Портер. — В Зоне ты. В Чернобыльской Зоне отчуждения.
— Мерлин! – с досадой воскликнул тот, — это же XXI век, мало того, что с координатами напутал, так еще и со временем. Чертовы маглы!
— Попридержи язык, чувырло, вижу понял ты, что ошибся, так зачем на людей бросаешься? Нет бы поговорить, а ты сразу артефактами размахиваешь, патроны тратить заставляешь...
— Заткнись. Некогда мне с тобой разговаривать, война идет.
— Она всегда идет.
— Мерлин, и ведь я не выберусь отсюда, пока не пойму как я очутился в этой дыре.
— Ну, дыра, не дыра, а деваться тебе некуда, — Портер совсем осмелел, — давай провожу к людям, что ли?
— Что мне с маглами разговаривать? Разве вы уже изобрели машину времени?
— Нет, но «мамины бусы» тебе бы сгодились, если не станешь убивать меня, могу и помочь.
— За что мне все это, наверное, за согласие помогать этому идиоту - Поттеру, не иначе!
— Что? Мне помогать? Мне помогать не надо! Я сам по себе.
— Что? – прошипел пришелец. — Как тебя зовут?
— Портер меня зовут, и не смей называть меня идиотом!
— Салазар! Еще и портал не правильно открылся, ну, конечно, же сбои… магия крови… параллельная реальность. Какой же я дурак…
— Да ладно тебе, — смягчился Портер, так как злым человеком он не был, — ну ошибся, с кем не бывает? Артефакты, правда, ты мне все загубил, но это ничего. Главное, давай разойдемся по-хорошему?
— А по-хорошему теперь не получится, — вздохнул чудак-человек, — меня зовут Северус Снейп и я должен немедленно убраться из этого мира, иначе вся история моего пойдет не по тем рельсам, а для того, чтобы убраться отсюда, я должен исполнить твое заветное желание. Есть такой неписаный магический ритуал.
— Так, дед мороз, ты не двинулся случаем? Нет? А то похоже. Желаний у меня нет, так что можешь валить, в принципе.
— Есть. У всех есть заветные желания, — устало вымолвил Снейп, — магии у меня осталось как раз на одно, так сказать, чудо.
Он усмехнулся, но вышла скорее ухмылка, и ничего хорошего она не обещала.
— И чего бы мне о них с первым встречным трепаться, да еще и с тем, который пытался меня убить?
— Тебе этот мир совершенно безразличен? Когда рвется ткань времени и пространства, в нее начинает затягивать такое, о чем я на твоем месте не стремился бы узнать.
— Ты мне еще сказку про белого бычка расскажи, мне после «задушевных бесед» с зомби и сражениями с мутантами ничего не страшно.
— Хорошо. Здесь у тебя хотя бы есть характер, Поттер.
— Я Портер. Сгинь, сила нечистая.
— Загадай желание, ПоРтер, может быть, ты бы не хотел влачить свои жалкие дни здесь на дне вашей магловской жизни?
— Кто сказал, что она жалкая? Хорошо Северный Ус, загадаю… Все мои артефакты на место, меня – к бару, сам на хрен с глаз моих в «свой-как-его-там мир».
— Вот это больше похоже на разговор, — усмехнулся Северус, взмахнул кимберлитовой трубкой, обратился в ворона и растаял.
Портер непонимающе захлопал глазами.
«Пить надо меньше», — здраво подумал он, но, оглядевшись вокруг осознав, что теперь в рот ничего крепче чая не возьмет никогда, потому как стоял возле входа в «100 рентген» с полными контейнерами артефактов цел и не вредим, только лоб довольно сильно саднило.
«Все, больше не пью!» — твердо решил он, решительно шагая вперед.
***
— Ой, Косой, врешь ты все, — замахал руками Лосось, — это ты чего такое накануне прочитал? Небось какой-нибудь блокбастер про кимберлитовые трубки!
— Все — истинная правда, — авторитетно отозвался тот, — дорогие слушатели, мой коллега заявляет протест против произошедшего, я полагаю, что лучше всего будет спросить у самого Портера, как оно все произошло. Если вы нас слышите, товарищ, прошу, отзовитесь.
Лосось вытянул ноги, приготовившись к очередному фиаско друга, оно означало еще бутылочку крепкого, а от него-родимого Лосось никогда не отказывался, однако, динамик зашелестел, засвистел и выдал в эфир далекий и уставший голос:
— Доброго времени суток, придурки. Достали уже эфир забивать. Рассказчик почти не ****ил. Фишка в том, что у меня после «свидания» с тем клоуном шрам на лбу. Такие дела.
— Товарищ Портер, вы все еще считаете себя избранным?
— А как же иначе? — усмехнулся динамик. — Я защищу мир от заразы Зоны!
— Удачи вам, товарищ Портер, и вам, наши радиослушатели поневоле.
Косой выключил передатчик.
«Странно, все вроде выдумал, а сошлось… надо будет еще разок перечитать те странные книжки, которые занес какой-то чувак в потертом кожаном плаще».
— У меня есть тост!
— Валяй, Лосось!
— За то, чтобы каждому сталкеру встретился такой волшебник, который показал бы тому не только эскимо в голубом вертолете, но и кимберлитовую трубку!
— Фу, пошляк! Ну, будем!
— Твое здоровье!