Когда меня привезли в больницу, доктор в приемном покое был пьян, бодр и до отвращения жизнерадостен. Он пытался шутить, как и положено психиатру, на сложные и очень отдаленные от моей жизни темы.
- Ах, мой дорогой, так вы читали Пелевина? Прелесть, просто прелесть. ( Такой вот пожилой Горлум с бородкой аля Ришелье и в очках по типу Лаврентия Кровавого.) На ум мой,больной и измученный разными пограничными состояниями - от нейтральной полосы между бедностью и достатком, до маниакально-депрессивного психоза в его средней стадии, тут же пришел стишок из прошлого Империи:
Сегодня праздник у ребят,
Ликует пионерия!
Сегодня в гости к нам пришел
Лаврентий Палыч Берия!
Милейший доктор на мое хихиканье почему-то обиделся и не стал спрашивать ни про жуткое "босоногое детство мое"-чего не было,поскольку рос я в нормальной советской семье инженеров-оборонщиков,ни про то,как я все узнал про маленьких девочек (вот что его совсем не касается).
Стандартные вопросы-такие же ответы. Проваленные тесты,поскольку я их пишу уже по памяти. Листочки с чернильными пятнами-так же честно ответил,что их и вижу. Пухлая история болезни,принесенная сердобольной нянечкой,очень похожей на Мать Терезу,только не улыбчивой. Никаких,столь любимых демократами и идеологами "либерализации" следов карательной психиатрии злобных коммуняк. Все таки двадцать первый век на дворе и методики борьбы с инакомыслием круто изменились за последние пятнадцать лет. Да и инакомыслящим меня назвать весьма сложно-скорее "немыслящим" или не стремящимся к тому мыслительному процессу,который считается стандартом для моих современников-сверстников. Это раньше было модно гараж на две машины и должность вице-президента в какой-нибудь не сильно зачуханной компании-пусть не МТС, но и не "Мухосранскглобалтелеком". Теперь мода на хипстерство ( правда клевые шмотки стоят бешеных денег), активную социальную позицию ( если и не коленно-локтевую, то хотя бы болотно-сахарную), ну или,на худой конец, чиновничью долю со всеми ее прелестями и недостатками.
Отделение,наблюдательная палата,что совсем без дверей,зато с к окном. Все знакомо и привычно до зубовного скрежета. Даже шум воды в унитазе все тот же-с хрипотцой и надрывом, надсадным кашлем и удовлетворенным урчанием.
И ожидание "отхода ко сну",который будет отнюдь не финалом трудного дня,а лишь началом самой драйвовой его части. Нет,не в плане беготни по коридорам и игрой в кошки-мышки с санитарами.
Ты закрываешь глаза,в тупой и бесполезной надежде обрести хотя бы временный покой. И сон,столь долгожданный и тягуче сладкий,начинает подкрадываться к тебе на мягких лапах. Спи-усни,засыпай малыш. Этой ночью ты поспишь...поспишь...поспишшшшшш.
Шшшш,шшшш! Граммофонной иглой,дошедшей до края пластинки,ветром в щелях души, голосом змеи, свернувшейся гадким клубком где-то внутри головы. Шепот тысяч невидимых лиц-глаз-губ. Луна с ее шелестящим мертвенным цветом. И тень короля, что стоит на осыпающейся (все то же шшшшшшшшш) крепостной стене.
Я так никогда и не видел его лица. Может и нет там никакого лица-лика,как и самого короля никогда не было. Или все ровным счетом наоборот - никогда не было меня. В том самом,глобальном смысле-не было. И это я ему снюсь или он просто грезит мною,когда стоит на стене своей, давно забытой во времи-пространстве, крепости.
А потом больное утро,с его серым светом-ножом,режущим глаза и нутро. И испуганные глаза нянечки-она заглянула в палату посередине ночи и увидела,словно поэт Бездомный,видевший Лысую гору и Ершалаим, осыпающийся крепостной вал и мрачную тень на его краю. Как еще сама-то не переместилась из коридора здоровых в палату больных-с ее способностью к эмпатии это плевое дело.
Завтрак,таблетки,неспешный разговор с сокамерниками по дурдому. Все привычно и не раздражает. Все реально-можно пощупать ткань пижамы соседа,ощутить вкус больничной еды и углядеть картинку в зомбоящике,что висит на стене в общем холле. Даже врачи вполне себе материальны и не дают повода сомневаться в своей реальности. А ты замер внутри себя,боясь скатиться вниз по тому лезвию, где с одной стороны истерика,а с другой глухая тоска.
Бежать бы,да только куда? Как говорили схоластики Европы в средние века-жизнь это склеп. Да и лучше тут мне,чем на улице клятой. Хоть кормят и жалеют. Пусть одно уже приелось,а от другого тошнит периодически. Может прав врач-я просто не принимаю ничего нового и массового? А все мое лучшее осталось в прошлом,настолько давнем,что я сам уже и не помню его. Только щемящая тоска по чему-то несбыточному и светлому. В какой жизни оно было,это светлое (ведь не пиво же это жигулевское), в каком из миров? А в данный момент моя жизнь ,если ее определить как некую совокупность образов, стала напоминать ощущения сидящего на лавочке в метро усталого бомжа. Пойти тебе некуда, никто особо не ждет и ты кукуешь себе на скамейке продуваемого всеми сквозняками перрона. Посмотришь направо и увидишь лишь ряд идущих на тебя мутных пятен-лиц. Посмотришь налево - колонну бредущих-бегущеспешащих прочь от тебя жоп. И гордые профили покорителей повседневности-когда ты смотришь прямо перед собой.
С другой стороны,можно потратить тут всю свою жизнь,как Диоген в его бочке,пытаясь найти ответ на вопрос-как я вляпался в подобную задницу? Или пару часов-дней-месяцев (столько,сколько будет нужно),чтобы из этой же жопы вылезти. И идти дальше. Куда и зачем? Два сложных вопроса , но они второстепенны по отношению к главному - кто будет совершать этот путь? Он ли, кого я вижу каждый день в зеркале,или он тот,кто видит в зеркале меня? Как это понять? Доктор мне все талдычит,что подобными вопросами задаются ныне либо психи либо философы,а поскольку диплома философского факультета МГУ предъявить не могу-ответ на вопрос кто я есть,для него вполне очевиден. Поэтому никто меня из дурдома моей жизни вытаскивать не будет,ну кроме меня. Посему-как всегда,сам,все сам. Все.