46. Мать увозят в больницу

 

Приехав из города, Андрей увидел  возле соседского дома играющую дочь.
- Ангелина, беги ко мне, я тебе конфеток дам.
Он с умилением смотрел на дочь, спешащую к нему. Сегодня у него было хорошее настроение: наконец, он смог получить часть денег по решению суда.
- Привет, пап! – дочь обняла его. – А недавно у нас дед был.
- Да? А зачем приходил?
- Не знаю, - беззаботно ответила Ангелина. - Что-то случилось с бабой...
– Что случилось? –  внутри у  Андрея все похолодело.
– Не знаю...
Андрей хотел сразу же пойти к родителям. Но затем решил, что вначале надо зайти домой, тем более это по пути и спросить у жены, что случилось.
- Отец толком не объяснил, что произошло, - ответила Ольга. – Иди, сам все узнаешь. Отец совсем недавно ушел. Спрашивал тебя...
В родительском доме стояла непривычная тишина. Даже телевизор, постоянно включенный, сегодня молчал. Именно в этой непривычной тишине, пахнущей одиночеством, и чувствовалось, что произошло что-то страшное. Отец сидел на кухне, уставив взгляд в одну точку, руки его подпирали подбородок. Седые редкие волосы нитями спадали со лба, возле глаз образовались темные отметины. Он приподнялся навстречу сыну, и тут же снова сел, словно не мог стоять на ногах.
– Андрюша! Как хорошо, что ты пришел… Мать увезли в больницу, – он испуганно глядел на сына. – "Скорую" пришлось  вызывать… Только  увезли…
–  А что случилось? –  У Андрея, словно огромными тисками сжало грудь. – Она ведь еще утром хорошо себя чувствовала.
– Не знаю… – отец до сих пор не мог прийти в себя, голос его дрожал. – Плохо ей стало. Упала прямо на улице. – Он не выдержал и заплакал.
Глядя на него, Андрей только сейчас, наверное, стал  понимать,  что произошло, в самом деле, что-то ужасное. Отец никогда прежде вот так открыто не пускал слезу.
– Успокойся, батя, – попытался он утешить отца. – И что дальше? Что говорят врачи?
–  А что дальше, сынок?  Приехала "скорая помощь" и увезла мать…
– Кто с ней сейчас  в больнице? – Андрей уже не мог стоять на месте, стал нервно ходить по кухне. – Почему ты не поехал?
 – Лешка там, – отец шмыгал носом, – хозяйство ведь не бросишь. А у тебя дома никого не было, чтобы присмотреть за ним.
– Эх, батя! "Хозяйство"… Ладно, не хнычь, – Андрей сел на стул закурил. Но тут же поднялся: – Что ж, я поеду к ней.
– Купи ей что-нибудь, – отец полез в шкаф, и стал там что-то искать. – У меня немного в заначке осталось денег... Я ве¬чером тоже съезжу... Вот возьми...
Уже возле больницы, Андрей вспомнил, что не спросил у отца в каком отделении лежит мать, хотя, впрочем, он мог и не знать. Он подумал о Лешке, который сейчас находится с матерью. С ним они практически не общались. Старший брат рано женился, жил на другом конце города. Все  у него в начале шло нормально, но последнее время Лешка часто приезжал к родителям. Это тоже не мог¬ло не сказаться на здоровье матери. Но Лешку он не винил. У каждого своя судьба. И каждый внес свою долю вины. 
Охраняя вход в лечебный корпус, томилась от безделья молодая вахтер, сидя за старым столом, покосившимся от времени и нещадной эксплуатации. На стене висел список больных по отделениям. Найдя в нем мать, Яковлев спросил у строгого охранника разрешения пройти на второй этаж, в седьмую палату.
– Десять рублей, – потребовала она.
– За что десять рублей?
– За тапочки и халат, – не моргнув глазом, произнесла женщина.
О, господи, поборы как были, так и процветают в больнице. Слишком уж заманчиво получать легкие деньги... Он хотел спросить на каком основании, здесь устроили торговлю для посетителей, но сейчас ему было не до этого. Отдав деньги, с тяжелым сердцем начал подниматься наверх.
В больничном коридоре было тихо; витал запах лекарств, наполняя душу необъяснимым волнением и страхом к подобному роду учреждениям.
Андрей быстро нашел нужную палату. С замиранием открыл дверь. В палате стояли две койки. Слева лежала какая-то женщина, в синем спортивном костюме, повернувшись к стене лицом.
Он тихо поздоровался, и подошел к  койке, у которой  сидел Алексей. Он  кормил мать из ложки.
– Господи, мама! – глядя на нее, сердце Андрея сжалось от безысходной тоски. – Как же такое могло случиться!
Ему было невыносимо больно. Мать, всегда образец стойкости, вдруг оказалась  сломленной одним ударом болезни. Теперь капризно отказывалась от пищи, словно маленький ребенок.
Увидев Андрея, она встрепенулась, и глаза ее засверкали радостным огоньком.
– Как дела, мама? – шепотом произнес Андрей.
Она хотела что-то сказать в ответ, но лишь неумело скривила губы.
– Она временами не может говорить, – Лешка набрал из тарелки ложку каши, поднес ко рту матери: – Ешь, а то не поправишься.
– Что с ней? – спросил Андрей.
–. Завтра будет обход. Посмотрит лечащий врач, тогда может быть, что нибудь прояснится.
– Вот беда, так беда… Но я думаю, она поправится. Она у нас сильный человек.
Яковлев снова повернулся к матери:
– Мам, я все время буду с тобой, – он  немного помолчал, сдерживая слезы, затем обратился к брату: – Леха, ты иди, а я посижу возле нее? А здесь ночевать можно?
– Конечно, здесь даже рады будут. Кому охота ухаживать за тяжелобольной, – ответил брат. – Девчонку завтра переведут  в другую палату. Кровать освободится, здесь можно будет спать. Так сказали мне. А этой ночью медсестра найдет тебе место, где можно будет переночевать.
– Это хорошо, – Андрей пожал брату руку, и он вышел из палаты.