Говорите: сердца, горячие... Что ж вы воете, как голодные?
Не кормили вас, псы бродячие, возомнившие, что свободные.
Часто события в мире наводят на философские мысли, побуждая пересмотреть некоторые моменты жизни и изменить к ним своё отношение. Оранжевые революции, митинги, борьба за свободу - всегда ли народы чётко осознают, чего на самом деле они хотят и как этого достичь? Ведь порой оказывается, что беспощадная действительность ничего общего не имеет со сладкими иллюзиями. К сожалению, осознание роковой ошибки может придти слишком поздно, а просчитавшийся эгоизм станет искать виноватых там, где их никогда не было.
Однажды мой маленький сынишка Эдмас принёс домой очаровательного щеночка - пекинеса-полукровку редкого чёрного окраса с белёсыми вихрами. Премилое создание оказалось девочкой. Я предложила назвать её: Мона, ребёнок согласился, и стала она жить у нас. Поиграв с крошкой несколько дней, мой сорванец отвлёкся на более важные занятия, а мне пришлось, как всегда, заботиться о нашей новой подопечной. Не то, что бы мне этого сильно хотелось, просто выбросить было жалко. Собачка была занятная, а мне в то время не доставало каких-либо развлечений. Так мы подружились. Ой, какая прелестная собачка, говорили все знакомые, видя меня на прогулках с очаровательным чёрным комочком на руках. Да вот, мы такие, очаровательные, улыбалась я в ответ, нежно тиская свою тёплую питомицу с раскосыми глазёнками, плоской мордочкой и слегка выдающейся вперёд челюстью.
Шло время, Моника подросла. Как-то в гостях у одной пожилой дамы, тоже имевшей в доме собачку - кажется пинчера, судя по его гладкой фактуре, я с удивлением заметила, что этот рыжик недвусмысленно волочится за моей брюнеточкой, что позабавило хозяйку, меня же заставило под каким-то предлогом уйти от неё поскорее, поскольку такой юной особи было ещё рано вовлекаться в процесс деторождения. К тому же, партнёр ей нужен был похожий на неё - во всяком случае, не ухудшающий породу, а скорее наоборот.
Вскоре я не без огорчения убедилась, что соображения насчёт урегулирования брачных отношений мало волновали самочку. Собачка оказалась на редкость своенравной в отношении свободолюбия. Стоило кому-то открыть входную дверь, молоденькая резвая сучка стремительной чёрной тенью вылетала на лестницу и возвращалась лишь под утро - голодная, грязная, потрёпанная. За это, в свою очередь, её возненавидели все домочадцы, особенно моя свекровь, в достаточной степени властная литовка. За что кормить эту дармоедку, ворчала она, пусть кобели уличные её кормят, нечего от них всякую заразу к нам в дом тащить. Тьфу, противно... На самом деле меня тоже втайне раздражало такое несознательное поведение, поскольку свободная личная жизнь пёсика кроме расходов на корма, шампуни, а так же лекарства для выведения глистов и блох, не приносила нашей семье ничего полезного.
Всё же решив бороться за полюбившуюся живность, я стала приучать её к ошейнику, чтобы смягчить нарастающее недовольство домашних. Думала, что со временем в доме воцарится гармония и порядок вследствие привитой мною благородной воспитанности моей красотули Монюси, к тому времени уже ступившей на скользкий путь деградации и начавшей постепенно превращаться в уличную оборванку под влиянием беспризорных дворняг, к которым её тянула порченая кровь. Не тут-то было: ошейник противоречил жизненному кредо моськи, что заставляло её визжать без перерыва минут десять при попытке его надеть. Дольше этого пронзительного звука, словно железом по стеклу, моё сердце просто не могло выдержать. Два раза я безрезультатно пыталась одеть на собаку ошейник, оба раза потерпев фиаско. С досады хотелось проучить шавку, отхлестав ремешком как следует. Вместе с этим чувствовать себя тираном маленького невинного зверька было ниже моего достоинства. Ведь я верила, что инстинкты каждому из нас даны природой изначально, культура же достигается личным осознанным устремлением. Видимо, иметь собаку - приключение не для деликатных натур, безнадёжно вздыхала я, не зная, что дальше предпринять.
Судьба сама всё решила. Когда меня не было дома, свекровь отдала псинку заехавшей к нам бывшей соседке, и та увезла её с собой куда-то на окраину города. Инусик, в частном доме ей будет лучше жить, успокоили меня как ребёнка. Не взирая на лёгкое чувство досады оттого, что этот поступок свекрови вроде бы ущемил моё право собственности, я всё-таки вздохнула с облегчением. По сути, меня избавили от обузы и за это следовало быть благодарной волевой решимости моей бывшей свекрови, земля ей пухом. Примерно ещё неделю после великого переселения я, преодолевая чувство отвращения, давила гибкой металлической линейкой скачущих по полу кусачих блох - скудное наследие моей ослушницы Моны, пока не передавила всех до единой.
Спустя год или полтора сын осторожно, чтобы не сильно расстраивать, поведал мне случайно услышанную им из разговора соседки со свекровью весть о том, что эта малютка как-то ухитрилась родить шестерых щенков от огромной овчарки, а потом попала под машину. Добегалась, значит, на воле. Жаль глупышку, но что тут поделаешь... По своей доброй совести я заботливо пыталась ограничить её свободолюбие, словно чувствуя, что ей уготовано в расплату за иллюзорно-сладостные моменты непослушания. Беспризорная жизнь бродяжек полна невзгод, таков их бездарный выбор. У каждого в жизни своя роль, свобода заключается лишь в том, чтобы смиренно согласиться играть её или строптиво отказаться, получая или утрачивая при том какие-то бонусы и привилегии.
Видимо, свобода для многих - непозволительная роскошь, поскольку её цена для большинства настолько велика, что заплатить чем-либо, кроме собственной жизни, за свою свободу от условностей и не потерять при этом своего насиженного места, а порой даже и себя самих, способны лишь избранные. Для уличных революционно настроенных молоденьких и неопытных горлопанов мой совет: прежде чем бесплодно орать на площадях, требуя гипотетической свободы, стоило бы задуматься о том, где они видят себя в будущем, за которое оголтело сражаются, а так же что они собираются делать, когда желанная свобода наконец придёт и мимоходом невзначай наступит им на горло своей величавой, железной, неотвратимой поступью.
Картинка: Фотообои