Светало.
Ветка краснотала
в незанавешенном окне
сквозь тюль тумана проступала
в полупрозрачной тишине
святого утра.
Колокольный
чуть слышен звон издалека:
небесной тропкою окольной
он поднимался к облакам
и, отражённый, опускался,
касаясь слуха; сон весны
ничуть нарушить не боялся,
считая видимо, что сны
ей видеть хватит:
отдохнула –
вставай, ведь дел невпроворот.
Вот стайка воробьёв вспорхнула
с амбара, прямо у ворот
сарая – важный, в черном фраке,
гуляет грач, слегка косясь
на будку дремлющей собаки.
Он, засмотревшись, прямо в грязь
шагнул и очень удивился,
и, возмущённо гаркнув: «Гра», –
взлетел. Таким с утра открылся
вид деревенского двора.
Все было мирно и спокойно,
как почки вербы на ветвях.
И звон далёкой колокольни
не нагонял тоску иль страх,
а навевал волну благую,
и, растворяясь в ней, душа
слегка, как губы поцелую,
приоткрывалась не спеша
и начинала путь – с начала,
от сотворения Земли.
Лампада в доме освещала
святой иконы светлый лик
с глазами грустными от ласки,
за ней таилась тень креста...
Так начинался праздник Пасхи –
день Воскресения Христа.