Влюбленная в страстное, дикое лето Ростова,
В размах площадей-сковородок, их жгучую масть,
На зов изумрудных каштанов, тягуче бессонных,
На запах медовый, дурной, очаровано томный,
Лечу, словно шмель, чтоб насытившись, замертво пасть.
А где то в дыхании зноя, в тиши аж до звона,
Где птиц не слыхать и по близости лишь горизонт,
Там тянется время бездумно, волна за волною,
Цыганская кровь пробудится и звездной тоскою
Сквозь искры полночных костров за собой позовет.
И я, позабыв, будто бросившись в Летаво ложе,
Про все то, что было, что есть, чистота и покой,
Запутавшись в гриве гнедой, надышавшись до дрожи,
В слиянье едином с конем, кожа к шелковой коже,
Стремлюсь раствориться, как воду попавшая соль.
Пылающий полдень. На крышах колеблется воздух.
Над плавким асфальтовым морем восточный базар.
А в улочках старого города, над мостовою,
Малиновым духом тончайшим играет со мною
Рубиновых полутонов восхитительный жар.