Уже прикрыто было зло
………..Ночная мгла
На город трепетный сошла;
Но долго жители не спали
И меж собою толковали
О дне минувшем.
Утра луч
Из-за усталых бледных туч
Блеснул над тихою столицей
И не нашёл уже следов
Беды вчерашней; багряницей
Уже прикрыто было зло.
(А.С. Пушкин)
Промучившись в бессоннице, ворочаясь до утра так, и не в состоянии после встречи заснуть, я потихоньку встала. Выпив чашечку кофе, по быстрому облачилась в тёмные брюки и свитер. Уже на ходу накинув свою тёмную шубку, проскользнула за дверь.
В предновогодние утренние часы улицы Санкт – Петербурга напоминали улицы Лондона, тонущие во влажном тумане. Люди сновали каждый по предстоящим своим делам и, потоки машин непрерывно двигались по улицам вместе с общественным транспортом. В таком бурлящем муравейнике мегаполиса перемещалась и я. Моя скромная персона следовала в трамвае до ближайшей станции метро, чтобы потом оказаться у родственников, проживающих в части города, расположенной в районе Александра - Невской лавры. Моя тётя, ставшая второй женой двоюродного брата по матери, Георгия, проживавшего теперь не на "Васильевском" острове, а со второй супругой Ириной теперь здесь, неподалёку от метро Александра – Невского ждала меня при входе во дворе у центрального храма.
Потихоньку ступая по посыпанным от снега гравием дорожкам, я шла навстречу к Ирине, её, в повязанном на голове платке, из которого от ветра выбивались светлые рыжеватые пряди. Она немного осунулась после последнего моего визита к ней, прошло уже более десяти лет. С момента моего возвращения из района Крайнего севера, когда я останавливалась у них.
Тогда я узнала, что года два, как умерли её мать и тётя потомки их отца, служившего поваром при императоре. Как сейчас их помню в нашу из единственных встреч, моего проезда в Санкт – Петербурге. Две милые дамы, сидевшие за столом у Ирины, волосы которых были красиво убраны в причёску, а их мочки ушей украшали старинные продолговатые серьги с янтарным камнем, а у тёти Ирины агаты. Элегантно одетые; в платья светлого тона, дамы были дружелюбны и, приятны в общении. Вместе с тем, обладая какой – то простотой, трогающей до глубины души.
Не удивительно, что похоронив в один год обеих, Ирина, являясь научным сотрудником, стала ходить на все воскресные службы и сегодня как и в последнюю мою поездку мы посещали праздничную службу.
Звон колоколов извещал о времени утренней службы. Всегда в такие часы я думаю о «хорошем»; о надеждах, которых жду исполнения.
- Дзынь..Дзынь,- раздалось, унося в прошлое мои воспоминания.
Прихожане спешили внутрь собора и прежде чем войти в него стоя на его пороге, осеняли себя крестным знамением.
Слушая звонницу и наблюдая за происходящим у открытых дверей, я снова обретала душевное спокойствие, чувствуя потребность в молитве.
Его терзал какой – то сон.
«……..Прояснились
В нём страшно мысли. Он узнал
И место, где потоп играл,…»
(А.С. Пушкин)
Одев на пороге платок, следуя во внутрь собора, под руку с моей тётей, я собиралась поставить свечку святой Богородице, думая об Олеге. Отдав записку о его здравии, я проследовала вглубь, к иконе Казанской Божьей матери.
Началась служба, во время которой запел церковный хор, я стояла напротив алтаря, слушая прекрасные звуки, льющиеся, словно с икон, ощущая себя среди звуков птиц райского сада, чувствуя, как всё внутри переполняет меня, снизошедшей свыше благодатью.
Поставив свечу Святой матери Божьей, и перекрестив себя, я стояла вместе с Ириной до окончания службы.
Договорившись о встрече позднее, так как Ирина, осталась внутри общаться с батюшкой и затем заглянуть в церковную лавку – кондитерскую за куличами. Дожидаясь её, я решила пройтись по дорожкам, ведущим к небольшой часовне и старинному кладбищу, примыкающей к храму.
Следуя вдоль могил, ища глазами мозаичную плиту знаменитого художника Куинджи. Когда, неожиданно, мимо меня прошёл мужчина, одетый в ветхого вида полупальто и, в такой же, поношенный грязно серого оттенка головной уборе, на подобии кепки. Задержав на бездомном взгляд, припоминая строки Пушкина -47- А.С. Пушкин- русский поэт девятнадцатого века. ,
«Ужасных дум
Безмолвно полон, он скитался.
Его терзал какой – то сон.
Прошла неделя, месяц –он
К себе домой не возвращался…»,
продолжая наблюдать за мужчиной, так как что – то увиденное в его жесте, когда он отмахнулся рукой, словно разговаривая с невидимым собеседником, неожиданно показалось кого –то напоминающим и чем – то знакомым.
Он, собирал у могильных плит приношения в виде конфет, яблок и других продуктов, оставленные некоторыми посетителями, возможно потомками покоящихся здесь или поклонниками знаменитостей. Что – то знакомое мелькнуло в повороте его головы. –«Не вероятно, но, какое же, сходство с Олегом»,- поймав себя на промелькнувшей в голове мысли, я направилась в его сторону.
- Извините, пардон, - произнёс он, задевшему его мимо проходящему мужчине.
После услышанной фразы, у меня не осталось сомнения, что передо мной Олег, и его картавая «эрр», не давали в том усомниться.
- Олег, позвала я его.
Казалось, он не слышал своего имени, видя, как изменился всегда уверенный в себе, импозантный Олег, я расстроилась и по моим щекам стали катиться крупные слёзы, которые я не могла сдержать, глядя на произошедшие с ним тотальные перемены схожие с героем «Медного всадника»,.
«Одежда ветхая на нём
Рвалась и тлела ….
Уж никогда; казалось - он
Не примечал. Он оглушён
Был шумом внутренней тревоги
И так он свой несчастный век
Влачил, ни зверь, ни человек,…»
(А.С. Пушкин)
Заметив мои слёзы, Олег подошёл ко мне и словно ребёнок, стараясь утешить, протянул мне собранные только, что приношения.
- Мадмуазель-48-мадмуазель-девушка в переводе с французского-, Вы наверно голоды, вот берите.
Услышав, вновь его приглушённое «эрр», у меня не осталось и тени сомнения. Я догадалась, что вот это он - передо мною Олег. Конечно, он меня не узнаёт, возможно, он потому и не реагировал на мой зов, скорее всего он не помнит даже своего имени. Вытирая руками слёзы со своих щёк, когда он подошёл ко мне и достав из верхнего кармана потрёпанный свой платок попытался утереть им мне мокрое лицо, я представилась:
- Меня зовут Ирис.
-Альфредом называла когда – то меня мама. Она умерла, я хожу здесь и не могу найти плиты с её именем.
«Я догадалась, что у Олега сохранились в памяти только лишь детские воспоминания, возможно длительная его память была заблокирована, у меня сохранялась хрупкая надежда на то, что ситуацию можно будет исправить».
- А где Вы живёте?
Он показал в сторону через дорогу от сюда. Я понимала, что нужно, не упустить его из виду, иначе он пропадёт, среди людей, ходящих вдоль мраморных и
гранитных плит, его выдавал нездоровый вид, сухой, часто повторяющийся кашель.
Люди постепенно расходились, время приближалось к полудню.
Скорее всего, Ирина уже ожидала меня. Мне нужно было скорее что –то предпринимать в этой ситуации, понимая что если её бросить на самотёк тем самым оставить Олега вне видимости пусть даже на короткое время, вряд ли когда – ни будь его отыщут. Потрясённая мыслями о невозвратной потере, совершенно не зная как поступить, решившись на рискованное предприятие; привести Олега в гости к моим родственникам, тем не менее, не зная наперёд, какова будет реакция на сей счёт у Ирины, надеясь на понимание с её стороны.
- Пойдёмте со мною, Альфред, скорее всего вы не ели горячего?
- Ведя его к центральному входу и совершенно ничего не подозревающей родственнице.
- Ирина, я хочу Вас познакомить с Альфредом – это мой знакомый. Я хочу пригласить Альфреда на обед, раз случай предоставил нам с ним встретиться.
Она стояла спокойно, вероятно так ничего не понимая из сказанного смысла моих слов. Но, вдумчивый взгляд Ирины и прирождённое её чутьё, прониклись в необычность ситуации.
Кажется, она обратила внимание на странное несоответствие внешнего вида Олега и его обращения к ней.
- Мадам, мне очень приятно, что Вы живёте в этом городе. Рад за Вас.
Она протянула руку, стоящему напротив неё Олегу, видно было, что взгляд её при этом задержался на его аккуратно расчёсанных волосах. И, по выражению её глаз, мне показалось, что она догадалась; что с этим человеком что – то не так, или возможно что, в его жизни разыгралась трагедия.
У выхода я махнула проезжающему мимо такси. Расположившись с Олегом на сидении такси сзади, я смотрела в его тёмно – зелёные глаза, уже не такие яркие и весёлые как прежде. Они выглядели застывшими, смотрящими куда – то вперёд и на самом деле не видящими ничего.
У подъезда моя тётя, расплатившись с водителем, набрала код на входной двери и вскоре мы поднимались на лифте. На седьмом этаже нажав на дверной звонок, Ирина сказала:
- Юрик, скорее давай открывай же нам.
Открылась дверь и, мой дядя, совершенно не удивившись внезапному появлению гостя, предложил всем пройти и раздевшись скорее помыть руки, так как горячее уже остывает.
Я помогла Олегу снять пальто, слушая, как Ирина, обращаясь к дяде Георгию:
- Юрик, ты, что же так долго не открывал, хотел нас окончательно заморозить?- при этом, я не забывала называть засмущавшегося от моего ухаживания Олега его новым именем Альфред.
В течение времени, когда Олег был в ванной комнате, я дозвонилась до Николая. К счастью он сразу ответил мне на звонок.
- Ирис, что – то случилось?
- Случилось, я по адресу: Проспект Косыгина 18, квартира 118. код 6875.
- Еду.
Затем, подойдя к моей родственнице вплотную и шёпотом обратившись к ней, я попросила её подождать немного времени, пояснив, что скоро за Альфредом приедет мой знакомый, чтобы доставить его в больницу, и пока воздерживаться от вопросов к нему. Кивнув мне головой в знак согласия, так как Олег - Альфред уже щёлкнул задвижкой, открывая её изнутри ванной, Ирина позвала его к столу
Однако, пока хозяйка не села за стол, Олег отказывался за него садиться. Находясь рядом с ним, я наблюдала за его поведением во время обеда. Сначала нам подали холодные рыбные закуски. Так как, рыбный нож к ним Ирина сразу у тарелки не положила, тем не менее, я заметила, что Олег воспользовался двумя вилками. Вилкой в правой руке, придерживая её зубцами при вниз при этом конец ручки вилки упирался ему в ладонь, он отделял кости, а левой – отправлял рыбу в рот. По завершению есть холодное, положив вилки вправо выпуклой частью вверх, таким образом, что рукоятки их как часовые стрелки указывали на пять и на семь часов.
Подождав, когда поданный бульон остынет, он съел немного при помощи ложечки, а затем, положив её на блюдце и взяв правой рукой чашечку за её ручку, стал понемногу отпивать бульон; как чай, держа в левой руке поданный к нему пирожок.
- Благодарю Вас, дорогие хозяева этого гостеприимного дома Ирина и Георгий,- после слов благодарности Олег оставив свою ложечку в бульонной чашке, попытался подняться. Но, прикоснувшись к его плечу Ирина скороговоркой сказала:
- Нет, нет, ещё не всё, десерт.
К пончикам было подано желе из чёрной смородины и абрикосов.
- Очень вкусно.
В ответ Ирина не преминула похвалить моего дядю:
- Георгий много времени проводит на даче, ухаживает за деревьями, собирает фрукты, это его заслуга. Правда, я бываю там редко, но когда Юрик разжигает костёр, и на углях к моему приезду готовит шашлык, все соседи знают, что сегодня у Юрашки в гостях супруга.
Поддерживая приятную незатейливую беседу, тем не менее, обращая внимание и на то, как Олег вилкой проткнул поданный ему пончик и затем, отрезав от него половину, на вторую ложечкой аккуратно положил джем из смородины, собранной как выяснилось моим дядей.
По тому, как человек ест можно судить о его культурном уровне, и весь обед наблюдая за Олегом – Альфредом, я пыталась понять почему же потеряв память и не помня себя за столом он ведёт себя правильно и при этом с соблюдением этикета?
Совсем скоро раздался звонок в дверь, помешавший моему размышлению о присутствии у Олега хороших манер, не смотря на потерю памяти..
- Я открою.
На пороге стоял, Николай тихо произнеся: - Олег там, - громко добавила:
- Николя присоединяйся к нам, там тётя с дядей и мой знакомый Альфред.
- Спасибо.
Отодвинув немного в сторону стоящий сбоку на столе чайник, я предложила чаю с вареньем из ягод Николаю, предварительно его представив:
- Мой друг детства, по окончании школы поступил в Суворовское училище, а теперь профессор на военной кафедре, не помню точное её название, ну как её там?
- Ну, неважно, да ну её
- Прошу любить и жаловать – Николай.
- А, это - твои дядя Георгий и тётя Ирина, помню, - Ирис рассказывала мне о вас, очень рад, что представился случай для нашего с вами знакомства.
Интересно, конечно,- подумала я, - точно помню, чтобы я когда – ни - будь называла ему по имени своего дядю, как же всё быстро у них в спецслужбах.
- Николай, протянул он Олегу свою правую руку.
И Олег пожал ему руку в ответном приветствии.
За чаем Николай, услышав как очередной раз, Олег закашлялся, поинтересовался его здоровьем.
Но, к моему удивлению Олег – Альфред заговорил не о кашле, а о его черепной – мозговой травме.
- Последнее время меня сильней беспокоит не кашель, а головные боли. Мне кажется, что куда –то я шёл, вдруг ко мне подошла какая –то женщина, лица её не помню, только зелёный плащ, а затем я очнулся в овраге у кольцевой дороги, голова сильно болела и со лба текла местами кровь, мне кажется что меня сбила машина. Какое – то время я брёл вдоль трассы, пока проезжающий дальнобойщик не подобрал меня, и отвёз в ближайший травмпункт. Там мне сделали перевязку, с тех пор меня сильно беспокоит черепная травма.
- Я знаю очень хорошего военного врача, давайте я позвоню ему и тогда, он посмотрит её и разберётся, что с головой.
Раздались гудки, было слышно, что не сразу но, вскоре голос на другом конце провода ответил согласием Николаю на его просьбу посмотреть голову его знакомого.
- Ирис, Вы поедите тоже с нами?- спрашивая и, одновременно в интонации голоса Олега отражалась скрытая мольба не оставлять его.
- Куда я Вас одних отпущу, даже не думайте.
Олег, услышав мои слова, заулыбался, походя сейчас на большого ребёнка.
На окраине города, обособленно за развязкой мостов располагался небольшой городок научно – исследовательского медицинского центра. Вблизи берёзовой рощи и, протекающей мимо небольшой живописной речушки подёрнутой в настоящее время тоненьким льдом стояло четыре четырёх этажных корпуса, по периметру составляющих прямоугольник. Расчищенные дорожки вели вглубь заснеженного двора. Территория вокруг зданий была огорожена, на выходе имелось небольшое здание из которого вышел охранник, твёрдый взгляд направленный в первую очередь на Николая, подчёркнуто сжатый рот и вертикальные складки на лбу, как и сжатые в кулаки руки выдавали его готовность к решительным действиям.
Несмотря на то, что вначале он произвёл впечатление агрессивно настроенного человека но, при упоминании фамилии профессора Ломброзова Виталия Ильича, напряжение в его позе исчезло, как и настороженность в суженных глазах. Мышцы на лбу расправились, ровный тембр его голоса свидетельствовал о дружелюбном расположении к нам.
- Соедините меня с профессором Ломброзовым, это с КПП Никита Меркулов,- выслушав профессора по телефонной связи, охранник дал указание своему сослуживцу, находящемуся всё это время внутри здания проводить нас к профессору во второй корпус к его кабинету и пропустил нас внутрь двора. Камеры, установленные по его периметру, казалось, отслеживали каждый проделанный нами шаг. Такое ощущение не покидало меня и внутри здания, и выйдя из лифта, оказавшись в уютном кабинете профессора, после рукопожатий и знакомства с ним, тревога «идущая позади меня» исчезла.