В декабре 1954 г. получаю предписание: "Убыть к новому месту службы, местечко Владимировка, Астраханской области". Убывая из любимого города Челябинска, оставляю супругу с семидневным сыном, только что вышедших из роддома, на попечение друзей и соседей.
За несколько дней до наступления 1955 года прибыл к новому месту, службы в незнакомый гарнизон, который был в стадии активного развития, но на начальном пути. Основной аэродром, служебная зона были в достаточной готовности. Жилой зоны практически не было. Было несколько двухэтажных жилых домов и гостиница. С большим трудом поселился в гарнизонной гостинице. Штаб полигона со всеми структурными службами на служебной зоне на аэродроме. При преставлении в отделе кадров полигона мне разъяснили, что я назначен в 19 ОСАЭ, войсковую часть 20669, которая формируется для полигона РВСН и он дислоцируется в населённом пункте Капустин Яр, расположенного в 40 км в направлении Волгограда. Поскольку на полигоне РВСН аэродром не готов эта часть базируется здесь временно. Для неё отведен малый аэродром на окраине села,у границы основного аэродрома. Мне подсказали, что от КПП вдоль границы аэродрома туда есть тропа, которой пользуется личный состав АЭ, но они используют резиновые сапоги. Вернулся в гостиницу одел резиновые сапоги и пошел представляться командованию.
При представлении командованию 19 ОСАЭ, был предупреждён, что нужно быть готовым к поездке в командировку. Куда и зачем не было сказано. Оно и не знало, где будет выделена техника для этой вновь формируемой части. Не успел стать на все виды довольствия, не познакомился по настоящему и с коллективом эскадрильи. Его как такового и не было, люди еще только прибывали из разных авиационных частей.
Через несколько дней получил первое задание: в составе экипажа командира звена майора Данилихина, начальника ПАРМ капитана Старикова, поездка в Киев для получения на заводе самолёта Ан-2. Эта командировка оказалась продолжительной из-за неготовности самолёта и неблагоприятных погодных условий. В ожидании готовности самолёта и погодных условий для его облёта в Киеве провели не только январь, но почти весь и февраль. В конце февраля сумели облетать самолёт, вылететь и долететь только до Харькова, дальше снова не позволили январские украинские погодные условия. Только через неделю сумели перелететь в Ростов. Из Ростова на второй день вылетели при хорошей солнечной погоде. Нам было разрешено следовать прямо на Владимировку. Мы впервые не подъезжали, а подлетали к нашему новому месту службы. как на земле, так и с воздуха вид гарнизона не вызывал даже малейших положительных эмоций. Радовались только возвращению из такой длительной командировки на свою базу. Посадку произвели на нашем грязном малом аэродроме военного времени. Малый аэродром военного времени имел землянку под штаб АЭ и не большой деревенский домик Так начиналась моя лётная служба на новом месте службы, которая увеличила степень моего огорчения.
Так как в Киеве мы оказались впервые, то много времени посвятили знакомству с городом. Большое внимание уделили знакомству с Печерской лаврой музею. Зимняя погода - то снег, то дождь, и особого впечатления город не произвёл. Запомнился только красивый ухоженный Крещатик. Но на окраинах города еще были заметны следы войны, не мало было не восстановленных зданий. Годом позже мне снова удалось побывать в Киеве, но уже в мае. Город выглядел уже совсем по другому. Позже было еще несколько посещений Киева. И в моей памяти он до сих пор остается красивым, ухоженным, цветущим городом. А, главное, с добрыми и гостеприимными горожанами.
При первом посещении, выполняя поручение Лени Баранова, с которым мы прослужили несколько лет в Челябинске и вместе прибыли во Владимировку, я посетил его родных, проживающих в Киеве. Состоялось знакомство с его родителями и братом. Интеллигентная семья, большие патриоты своего города. Отец, крупный специалист-железнодорожник, занимал солидный пост в управлении железной дороги, брат доктор наук, профессор работал преподавателем в институте. Я много от них услышал о том, каким был город до войны и какими усилиями он восстанавливался. До сих пор храню добрую память об этом благородном семействе. На вопрос брата: "А почему не смог Леонид приехать в эту командировку"? Я ответить тогда не смог. Разумнее бы было по всем критериям послать его. Но о таком решении командования я ничего не знал.
Мог ли я тогда представить то, что сейчас происходит в Киеве и на Украине в целом. Какими-то молодчиками разрушается то, что создавал трудовой народ. А главное, рушится то, что создавалось и хранилось веками - это дружба наших славянских народов. В связи с последними событиями вспомнился полёт в город Самбор Львовской области, на аэродроме которого базировался вертолётный полк. Это было 10 июля 1962 года, чудесный летний вечер, и мы решили посвятить его знакомству с городом. И вдруг от своих коллег, служивших там, получаем рекомендации: до темноты не задерживаться, питейные заведения не посещать, так как это может плохо кончится. В то время рекомендации такого рода казались нам нелепыми. Хотя я знал, что уже после войны в борьбе с бендеровцами на Западной Украине погиб мой сверстник односельчанин Дубровин Семен Васильевич. Но только сейчас в 2014 году по настоящему осознаешь реальность рекомендаций служивших там офицеров. Очень жалко, что от этих тлеющих углей полыхнуло пламя по всей Украине.