Второй день ураганный ветер. Днем гоняется за прохожими, сбивая их с ног и обливая ледяным дождем, а по ночам носится по опустевшим улицам - валит деревья и рвет провода. На дворе ноябрь, время штормов. В такие дни дома бывает особенно тепло и уютно, но не в этот раз, не сегодня. За стеной моей квартиры умирает сосед.
Он умирает уже несколько дней – жизнь уходит из него медленно, по капельке, словно не торопится покидать изношенное, отслужившее свое тело, в то же время стараясь не причинять ему излишних страданий. Она и так достаточно его потрепала.
Арон Моисеевич Рабинович не будет похоронен при большом скоплении скорбящих. Не будет оркестра с истерическими маршами. Не будет почетного караула. Не будет грохота последнего салюта. Его не повезут на артиллерийском лафете на военно-мемориальное кладбище и улицу в его честь не назовут.
Гроб с его телом будет скромно стоять у подъезда дома, где он прожил всю свою послевоенную жизнь. И лишь соседи и случайные прохожие будут с удивлением рассматривать ордена и медали на красных подушечках, среди множества которых нет только звезды героя за тот бой у безымянной высоты. И представление уже было, но какая-то штабная сволочь решила, что звезда героя не очень сочетается с фамилией.
Арон Моисеевич Рабинович, ростом один метр пятьдесят сантиметров, родившийся в Одессе и прошедший артиллеристом всю войну, от первого до последнего дня, будет похоронен на удаленном городском погосте, рядом с его любимой супругой Софьей, ушедшей несколько лет назад и оставившей после себя ту пустоту, которую в этой жизни невозможно заполнить уже никогда. Но теперь они снова будут вместе, как и все пятьдесят лет, прожитых и в радости и в испытаниях, преодолеть которые они смогли в верности и любви, родившейся когда-то давно под теплым одесским солнцем и не утративших своей силы и красоты даже в глубокой старости. Смерть разъединила их на какое-то время. Смерть и вернула их друг другу.
Ветер неожиданно стих и за окном воцарилась тишина, залитая холодным светом полнолуния.
Едва слышный стук в дверь прозвучал как набат…
«Ну, как он…?»
«Всё…»
«Мучился ?»
«Нет. Просто закрыл глаза…»
14.11 2012.