Валера

Мила Садко
  К нам пришёл в гости сосед Валерий Михайлович, попросту – Валера. Он часто забегает по каким-то делам, но сегодня зашёл просто так, чтобы пообщаться. Как-никак идёт рождественская неделя, и как в песне поётся: «С первого по тринадцатое нашего января сами собой набираются старые номера…», нужно ходить в гости. Живём мы совсем рядом, а ему на месте, без работы совсем не сидится.
  Валера находится на заслуженном отдыхе, но всё ещё бегает в поисках работы. Эта привычка сохранилась у него смолоду. Он тогда был красивым, высоким, стройным, мускулистым и очень сильным мужчиной. Энергия так и била у него через край. Он не мог усидеть на месте. Постоянно он искал подработку ещё и для того, чтобы не пасть в глазах жены.
 Она была симпатичной, пухленькой и всегда имела своё мнение. Она работала в колхозе дояркой, занимала передовые места и получала хорошую зарплату. Состязаться с доярками по зарплате могли только свинарки. Механизаторы тоже получали неплохо, но только в дни уборочных и посевных; в остальное время они прозябали, ремонтируя свою технику. Валентина была вправе гордиться своими заработанными «кровными» и не упускала случая «подкусить» мужа. Деньги всегда находились у неё, она любила их тратить, а он всегда находился в униженном положении просителя, и, сколько бы не зарабатывал, всё считался безденежным.
  Возможно, он заслуживал такого обращения, так как раньше кричал на жену и её мать. В порыве гнева, подвыпивший, он однажды грозился поджечь дом, в котором жили они с тёщей. Потом он построил свой дом и они стали жить отдельно. Тёща его была вредная. В этом я убедилась сама, когда нам с мужем и родившейся дочкой пришлось жить какое-то время у неё. Потом мы тоже стали строить свой дом около усадьбы Валеры. Летом, когда Сашеньке исполнился годик, мы справили новоселье. Так мы стали их соседями.
  Валера всегда был каким-то беспокойным и назойливым. Ему не хватало общения. К тому же он постоянно выпячивал свои плюсы. Они, несомненно были у него, но мы быстро уставали от этого. Мы были моложе этой семейной пары, да и интересы у меня были другие, нежели у его жены, но муж мой работал вместе с неугомонным соседом.
  Вернее, когда мы поженились и переехали в родное моё село, муж попал в его плотницкую бригаду. Благодаря этому мы смогли быстро перевезти и поставить раскатанный по брёвнышкам дом из соседней расформированной бесперспективной деревни. Позже с помощью тех же ребят (за небольшую плату) мы смогли поставить сруб второго необходимого нам помещения, называемого зимовьЁ, в отличие от лесного значения слова «зимОвье». Все местные жители используют этот второй дом как хозяйственный, там же находится и кухня, и горница для гостей. Это удобно, чтобы не носить грязь в основной дом.
  Годы летели, дети у нас рождались и вырастали. С соседями мы никогда не ссорились и по необходимости бегали друг к другу, даже среди ночи, но по-настоящему тёплыми наши отношения стали, когда мы взяли на воспитание из детдома троих детей.
  С первых дней с соседом у детей установилась добрая взаимосвязь. Пятилетний Антошка, находясь у них в гостях, сразу задал вопрос по существу: «Кто у вас глава семьи?»  Валера подумал и, смеясь, ответил: «Собака!» - «А у нас – папа!» - был ответ. Он хорошо усвоил, что наш папа – главный в доме. Его все уважают, все слушаются, даже мама. Если он приходит в дом, ему освобождают его любимое место  - кресло у телевизора. Он включает так необходимые ему «Вести», и сердиться за это на него бесполезно. Папа ответственный в доме и хозяйстве за всё. Мама - его помощница. Она его уважает и любит. За это он любит и уважает её и часто прислушивается к её советам. Ещё он помогает воспитывать детей и если мама пожалуется на них, их ждут неприятности.
  У соседей было всё не так, как у нас. У них было принято «лаяться». Главой семьи Валерия не признавали, и ему часто приходилось отстаивать своё - криком. Наверное, поэтому он был нервный. Дети их, в основном, учились неважно. Как-то пришла к ним из школы комиссия, но хозяин встретил женщин угрозой: «Всем бОшки поотрубаю!» Бабоньки поспешно удалились и больше их не беспокоили. Вскоре дети их выросли и занялись делами. Дочка вышла замуж за видного и делового, открыли магазин, но вместе жить не смогли. Стала сама бизнесменкой и вскоре уехала с двумя сынами в город. В гостях она бывает часто, да и сыновья приезжают на каникулы. Теперь вот старший живёт, отдыхает; днём спит, ночью бодрствует. Деньги, что мать дала, кончил, просит у бабушки с дедушкой. Но его ещё домой на маршрутке отправлять придётся… Валера не жалуется, просто констатирует факты. Он раньше и нам как-то раз советовал отпустить в бар Диму с его деревенским внуком… Но у нас совсем другой взгляд на эти вещи. Злачные места – рассадник пьянки и разврата. В селе есть люди, заражённые спидом. Китайцы, работающие на пилорамах, возможно, тоже привезли с собой болезни, и это всё шире разносится молодёжью. Но Бог сказал: «Не прелюбодействуй». Это относится и к тем, которые ещё не женаты и не замужем. Нельзя изменять даже своей будущей половинке.
  Нравственные устои в стране сильно пошатнулись, особенно с тех пор, когда развалился Союз и сдерживающая сила Партии исчезла. Её кодекс основывался на десяти библейских заповедях, но имя Бога было под запретом. Теперь запрет сняли, но мало кто по-настоящему потянулся к Богу, чтобы получить сильный моральный стержень, который не даёт человеку грешить. В селе я была первая, кто заговорил о Боге открыто. Я познала  Христа лично, Он спас меня, исцелил от болезни. После этого уверовал и мой муж. Мы открыли Дом Молитвы и проводим там богослужения. В Библии есть слова: «Мой дом Домом молитвы наречётся».
  Мы рассказывали о Боге соседям. Вначале Валера не мог спокойно слышать это слово, он ругался, матерился. Володя предупреждал его, что этого делать нельзя. Ведь Творец сидит в каждом из нас малой частицей совести, и, ругая Его, мы вредим себе. Ругань повторилась. Сразу после этого все три его сына попали в аварию. Они на своей машине ехали по шоссе. Впереди шёл гружёный лесовоз. Парни готовились на объезд, как вдруг длинный прицеп лесовоза развернуло, и они въехали прямо в него. Бог милостив. Они почти не пострадали. Кому-то зажало ноги, кого-то с шоком увезли в больницу.
  Было ещё несчастье. Старшего сына его, во время работы в лесу, покалечило бревном. Могло быть хуже, но его вдавило в мох, и только повредило бедро. Младший с трактором чуть не упал с лесовоза, когда загонял его наверх. «Меня Бог спас» - сказал он нам тогда. С тех пор Сосед наш стал сдержаннее на язык.
  Он всегда полагался на себя. Годы его почти не старили. Он по-прежнему весь ходил ходуном, энергия била из него ключом. Мы называли его трудоголиком, хоть и сами не были лодырями. Но ведь не хлебом одним жив человек. Должны же быть какие-то увлечения, хобби! Нужно и о жизни размышлять… Он же был как робот, и работа была для него кумиром. Он любил хвастаться физической силой. Например, мог один поднять бревно. Мог показать «класс» на турнике. Работая в школе, он однажды на переменке вступился за внука и получилась драка со старшеклассником. Он часто рассказывал про службу в Армии. Видимо, это были для него лучшие годы…
  Он не жалел себя, и его использовали, как бесплатную рабочую силу, свои взрослые дети. Он шутя мог распилить и переколоть за сутки горы дров. Он помогал взрослым детям по хозяйству, занимался ремонтом и строительством. В погоне за рублём он хватался за любую работу, считался в селе незаменимым и безотказным. Только уважения ему не хватало. Срубов он изготовил немало, но бригады его все жили недолго, распадались и какое-то время он работал в школе разнорабочим. Зарплата там маленькая, зато благодаря ему был построен новый спортзал взамен покосившегося, аварийного. Слава за это ему не досталась и обещанных больших денег он не получил, так как работал в свои рабочие часы.
  Он подрабатывал после работы, забывал про отдых и выходные. Но плата получалась ничтожно-малой, а то   и вовсе с ним не расплачивались. Подобные «миражи» его раздражали, и он стал мечтать об открытии своего цеха на дому. Вот у Володи же получалось, клиенты были постоянно. Выкладывал это он своему соседу, в чьём цехе мастеря по обыкновению что-то для себя. Он не понимал, что планирует стать ему серьёзным конкурентом. Он так всё воодушевлённо распланировал, не зная, сколько трудностей пришлось перенести нашей семье в момент организации и становления предприятия. Вытерпеть всё нам помог Бог. Не стоит ничего планировать без его воли. В Библии сказано: «Предприятие устоит в совете» и ещё: «В эту же ночь заберу душу твою…» Муж мой сказал примерно так: «Откуда знаешь, что произойдёт завтра? Может, на горшок не сможешь ходить без посторонней помощи».
  Вечером произошло невероятное. Сосед наш стал умирать, из него хлюпнула кровь. В больницу он обращаться не хотел, ревел, как бык, от боли, пугая домашних. Звонить к дочери в район он не позволял, но племянница жены, которая жила на правах приёмной дочери, прибежала к нам, всё же позвонила. Сыны вызвали фельдшера, та написала направление. Приехала дочь и стали грузить его в машину. Володя тоже присутствовал при этом и вернулся расстроенный. Валера был страшный, почерневший, в полубессознательном состоянии. Мы стали молиться, чтобы он выжил.
   Позже мы узнали от его жены подробности. Операцию назначили на утро. К этому времени его родные смогли добыть всё необходимое. Ночь для Вали была ужасной, потому что погас свет. Аппаратура отключилась, и Валера мог умереть, но чудом выжил. Мы с мужем по очереди молились всю ночь. Операция шла шесть часов. Хирург, участник чеченской войны, измучился, пришлось изрядно повозиться. Оказывается, у больного когда-то лопнула язва желудка, о чём говорил рубец, но Валерий не обращал внимания. Она зажила и получилась спайка с поджелудочной железой. Теперь всё это было вычищено, вырезано и приведено в порядок.
  После наркоза больной повёл себя бурно. Сын его младший, бывший при нём, позже нам рассказал, что у бати открылся «словесный понос». Выглядел он хорошо, стал розоветь. Хирург спрашивал его, есть ли в его окружении верующие, кто бы молился за него. «Соседи» - был ответ. Уже замечено, что в таких случаях операции проходят удачно и пациенты быстро идут на поправку. Видимо, молитвы наши действовали…
  Всё пошло благополучно, и жена поехала домой, а сын ненадолго отлучился. Почувствовав необычайный прилив сил, очнувшийся от наркоза больной захотел покурить. Он вырвал из носа трубки, что выводила и наружу гной, перетащил на другое место кровать, а потом и вовсе вышел курить в коридор. Хирургу про это по приходу доложили. Он был вне себя, кричал на неразумного, а потом пришил трубки к его носу. Парень просил нас про это никому не рассказывать. Это казалось недопустимым, но и батя поступил неправильно.
  Валерия Михайловича вскоре выписали, но тут-же состояние его здоровья резко ухудшилось (мы перестали молиться). Хирург ничего не понял и ещё раз вскрыл пациента. Оказалось, был заворот кишок, он скоро опять был дома. Мой муж тогда советовал Вале обращаться к Богу самой. Не знаем, как это было и долго ли продолжалось, но позже сосед наш опять угодил под нож. Тогда он уже вышел на работу в школу.
  Надвигались предновогодние утренники. Весь коллектив включился в подготовку к праздникам. Валера много двигался, был, как молодой, у всех на побегушках, лазил наверх, а потом спрыгивал вниз, и так много раз. Вечером его с острой болью увезли в больницу. Хирург оперировал его и увидел чудовищную картину: кишки были  завязаны  узлом. Такого он ещё не видывал! Конечно же, он справился и на этот раз. Но про Валерия Михайловича стали ходить анекдоты. Над ним шутили и советовали вставить замок, чтобы было легче расстёгивать живот.
  Прошло время, всё зажило, забылось. Из школы он давно ушёл. Он по-прежнему частенько работает в нашем цехе, но уже не с таким рвением, как раньше. Он как бы охладевает… Вот и проблемы одолевают его, и года, говорит, не те. Надо сказать, что после тех страшных дней жена переменила к нему отношение, стала добрей, ласковей. Ну-ка, осталась бы одна с больными ногами… Он – её быстрые ноги; везде сбегает, всё, что нужно, сделает. Правда, от коровы бешеной, за которой так много приходилось гоняться, они избавились. И от тёлки, которую даже уже около дома невозможно было загнать во двор, - тоже освободились. Они удивлялись всегда нашим коровкам, которые домой приходили сами. Я говорила, что молюсь но они как будто не верили. У нас вся скотинка спокойная, а у них не понять что. Однажды у них родной боров сбежал от двора.
  Дело было так. Загулялась у нас свинья, то есть кабана запросила. Соседи всегда друг друга выручают, дают для оплодотворения. Потом отдают из потомства поросёнка, рассчитываются, значит. Пробыл их кабан у нас недолго. Вечером того же дня погнали мы его обратно, крикнув хозяевам, чтобы ворота открывали. Калитка, что ему открыли, была дальше. Он сунулся в закрытые ворота и развернувшись, вдруг припустил обратно. Мы тогда забыли помолиться, торопились перегнать его до темноты, и вот результат. Завернуть борова мы не смогли, он стремглав понёсся мимо нашей усадьбы в лес. Все мы пытались догнать беглеца, но его и след простыл, сумерки скрыли его из вида. Так мы его и не нашли. Пришлось отдать взамен свою свинку. Хорошо, что их было две у нас. Наша свинья под осень опоросилась, поросёнка мы им отдали, ещё одного они купили у нас, чтобы лучше росли. Своих у них в тот год не было.
  Валера живёт прошлым. Он всё время вспоминает, как боролся с односельчанами и побеждал, и даже в солидном уже возрасте. Я поддакиваю, но говорю, что пора уже думать о вечности. Он как бы не слышит. Переводит разговор на другое. Вспомнил про казус, который вышел по вине моего благоверного. Володя ему сломал ключицу, давно уже, когда молодыми были. Как выпьют, всё их тянуло бороться. Большой физической силы Бог Володе не дал, но он всегда был хваткий и шустрый. В тот раз уже после очередного барахтанья сходили по крыльцу и муж напал внезапно на гостя, захватил и сделал бросок. Ключица у соседа оказалась сломана, и он долго обижался, что оставил без хлеба семью… Хотя, в принципе, больничный ему могли оплатить, сам проболтался, что по «пьяной лавочке» получил травму.
  Интересно, что через много лет ситуация повторилась с нашим приёмным Димой. Валера неравнодушен был всегда к нашим детям, заигрывал. Вот и старшему двенадцатилетнему предложил побороться. Тот недолго думал и тут-же на крыльце его уронил. Рукой сосед упал на разбитую банку и разрезал руку. Нам было неловко, извинялись, а он ушёл от нас какой-то задумчивый. Наверное, вспомнил ключицу…
  Он любит играть на гармошке. Но теперь это получается редко. У всех теперь современная музыка. А раньше его часто звали на гулянки, и он играл с упоением, и так же громко пел. Хотя я и любила петь, но своим негромким выразительным голосом не могла подстроиться. Петь с ним было трудновато даже бабушкам и женщинам горластым. Разве что его плясовые пользовались успехом, но всё же приглашали его в редких случаях, потому что он мог без всякого стеснения и предупреждения спеть матершинную частушку. Тяга к музыцированию у него сильна, он и детей наших учил играть на гармошке, но теперь они переключились на гитары; разучивают аккорды, играют, поют. Всё у них проходит бурно и интересно. Они меняются к лучшему, растут. Старшие уже походят на красных девушек и добрых молодцев, во всём помогают нам. Выступаем мы все вместе на сцене, когда приглашают.
   Как-то с районной сцены, в ДК мы рассказывали о нём, Валерии Михайловиче, нашем соседе. Тема была «Малая родина». Несмотря на некоторую необычайность и нестандартность, он приносит пользу обществу, тем он и интересен. Но только сам он считает ли себя интересным и что под этим подразумевает, не знаю. Надо будет как-нибудь спросить…

На фото: я с петуниями.