***Часть 1***
- Почему ты на улице? Такой мороз!
- Ну и что? В домах - тоже мороз. Только от этого холода чаем и пледом не спастись.
Я смотрел на молодого очень просто и легко - не по погоде - одетого, но тем не менее аккуратного мужчину.На лице была легкая небритость, длинные чистые волосы стянуты в свободный низкий хвост снежно-белого цвета. Небритость и брови были черными - потрясающий контраст.
Он поднял на меня взгляд:
- А вам самому-то в домах не холодно жить? С людьми. Всегда в одном месте - одни и те же лица. Улицы. Дома. Одноцветные крыши, туманы и одинаковое небо. Я люблю, когда мне светят разные звезды.
Двое глаз разного цвета смотрели на меня. Один - серо-голубой, а другой - ярко-зеленый. В этом была какая-то своя, не знакомая мне - чужая красота, однако же я терялся - я не знал, куда мне смотреть...
- Ты бродяга? - я отвел глаза.
- Не знаю. Многие меня называют именно так.
- Но сейчас холодно, почему ты не найдешь себе дом хотя бы на ночь? На зиму?
- А кто меня пустит? К тому же я не один. - ответил он, гладя по шелковой шерстке ластящуюся к нему кошку. Он с преисполненными нежностью глазами смотрел на пушистый комочек - такой же чистый и исхудавший, как сам мужчина.
Кошка приоткрыла глаза. Один из них был голубой, другой - желтовато-зеленый. Сама кошка была белой, как снег.
Я посмотрел на него...
***
Он сидел в одном из самых захудалых переулочков, среди которых недалеко был еще более захудалый мой домишко о двух комнатах. Узенькая дорожка между стенами невысоких каменных домов, он - прислонившийся спиной к одной из этих стен, сидящий на мощеной камнем дороге; на руках кошка.
Бродяга.
Я тяжело вздохнул и отвернулся. Я спешу домой...
...
Утром - рассвет еще теплился, местами остались неяркие звезды, на работу я шел той дорогой, что и вчера - домой. Бездомный лежал на том же месте, где я его видел. Я присмотрелся. Он не дышал, хотя тело было еще теплым. Я, переборов себя, подошел.
Мужчина свернулся калачиком а руки сложил на груди. Из его объятий высунула милую мордочку белая кошка, мяукнув горестно, посмотрела на меня.
Я встретился с ней взглядом. Я не могу помочь. Не могу спасти уже умершего хозяина...
***
Я тяжело вздохнул и посмотрел на мужчину - все так же сидящего напротив меня.
- А если я предложу тебе ночлег, ты согласишься? Камин и чай.
Мужчина поднял на меня глаза.
- Вы не из этого поколения людей. Вы ребенок другой матери.
- Что-что? - не понял я.
- Вы - не дитя безразличия. Но... - он смешался - если вы и правда не против... - он выглядел удивленным. В моей голове снова мелькали те картинки, которые как наяву только что породило мое сознание. Мертвый мужчина. Живая кошка...
***
Мы сидели у меня. На самом деле, я тоже живу один. Работаю в подмастерьях у местного маститого живописца. Мечтаю написать книгу.
Первых пару глав в их единственном экземпляре сейчас держал бездомный и читал. Странно - бездомный и умеет читать...
- Но почему ты так привязан к этой кошке?
- Вы ведь все равно не поверите. Это - моя сестра. Она - очень красивая девушка. - сухо ответил мужчина.
- Но ведь она - кошка... разве нет?
- Проклятие старой колдуньи.
Я неопределенно хмыкнул и посочувствовал. Сказки все это... как и многие другие его рассказы. О других - дальних странах, где он уже побывал.
- Вы мне не верите. - спокойно констатировал мужчина. - Впрочем, если захотите - сами когда-нибудь убедитесь.
- Что ты имеешь ввиду?
- В полнолуние она становиться собой на три с половиной часа. Три дня - раз в месяц.
- Хочу. - сухо ответил я.
После этого мы еще долго сидели молча - камин почти угас. Никто не шел спать... мужчина был до дикости чужим, как манящие дальние берега. Хотелось слушать и слушать его. Я напоил их обоих чаем... поить кошку чаем! Хе-хе... и угостил своим скромным ужином. После трапезы, он поблагодарил.
- Если хочешь, можешь оставаться. - сказал я наконец. - У меня тесно. И... я могу предложить только скромный обед и ужин. - мне не хотелось чтобы уходил этот Бродяга. Иначе мне тоже захотелось бы убежать. Я всю жизнь жил один в этом городишке. Вечное одиночество в толпе. Иногда - в такие вот одинокие зимние вечера - волком выть хотелось. Но я терпел. И ждал. Сам не знаю чего. - И да... вспоминая, что ты говорил. Небо-то на самом деле всегда разное. Даже у нас - я люблю смотреть на него с крыши своего дома. Оно не бывает одинаковым. Ни днем, ни ночью...
...
- К слову, чтиво занятное. Думаю, тебе стоит это закончить. - тихо спустя несколько минут подытожил бродяга.
***Часть 2***
Мы не спали всю ночь. Бродяга еще раз скромно поблагодарил и, взяв кошку и набросив легкий плащ, вышел вон.
- Стой! - я выбежал следом, не понимая что происходит. - Куда ты?
- Я? Пойду искать работу. Ведь вы вроде бы дали понять, что вечером я могу вернуться. Это так? Я еще не надоел? - он улыбнулся.
- Нет-нет, что ты. Приходи. - я успокоился и вернулся в дом.
Собрав все необходимое и выпив крепкий кофе, я ушел на работу. День прошел, как обычно - Мастер все еще не доверял нам ничего важного, так же переписывая все под себя и заставляя нас по несколько раз переделывать работу. "Выкрась всю эту статую на картине слева в красный. Я потом положу тени, блики, контрасты и полутона." а спустя что-то около часа он приходил, говорил все стереть, давал мастихин, заставлял отскрёбывать краску и перекрашивать в синий - "разве не видно, что с античными колоннадами и весенним небом - от которых, к слову, на холсте были только несколько неверных карандашных штрихов - лучше всего сочетается именно синий..."
***
Я брел, уставший, домой, но Бродяги не было.
Я сидел в одиночестве и пил чай, обычно ложась еще до полуночи, теперь я мог сквозь окна наблюдать, как плавно и практически невидно движутся звезды по небосводу.
...
Когда он вернулся, камин почти угас. Бродяга был весь вымазан чем-то черным, сродни копоти, Он положил на мой письменный стол (что посреди каминной комнаты) передо мной монетки, сказав, что это за еду и ночлег. Потом спросил, где он может принять ванну.
Через максимум пол часа он и его кошка (пришедшая, к слову, вместе с ним) вернулись в каминную абсолютно чистыми и опрятными.
Ужин и беседы. Поздний, но не одинокий. Не такой как всегда.
***
Так прошла неделя. Он каждый вечер приходил с деньгами - больше уже не так поздно, приводил себя в идеальный порядок и выходил к ужину.
Работал он, видно, тяжело, но всегда был спокоен и доброжелателен.
- Так что, дорогой друг, когда вы собираетесь дописывать книгу?
- Не знаю. А что, ты и правда думаешь - стоит?
- Я бы хотел, чтобы вы закончили к четвертому месяцу. И мне очень хотелось бы прочесть ее... - Бродяга менялся. Он становился менее спокойно-холодным. Я несколько раз замечал улыбку на его лице на протяжении этой недели, но сегодня он был особенно весел и разговорчив.
- Что ж, если она и правда тебе пришлась так по душе, я постараюсь. - улыбнувшись ответил я. Приятно, когда есть сроки. Я привык так работать - это обязывает и организует.
***
К концу подходил первый месяц нашего сожительства. Я выделил для Бродяги с его Кошкой диван в каминной. И все мы были счастливи. Эти двое - и именно двое! - стали для меня семьей. Волшебной и не обычной. Мы заботились друг о друге.
Не смотря на наши странные привычки обращаться друг к другу - я к нему на "ты", он ко мне на "вы", я считал его как минимум старшим братом, если не своим отцом. Он был старше меня - мне совсем недавно всего-то перевалило за двадцать. У художника я работал с пятнадцати, как только закончил приходскую школу и небольшое художественное училище, куда единственно смог поступить...
Теперь все не так. Я писал и уже почти заканчивал книгу. А Бродяга читал и поддерживал.
Одежда Бродяги изменилась. Почти такие, как и раньше, обыконовеннейшие штаны, сапоги рубаха и плащ, но уже не рваные и изношенные. А еще он завел очки для чтения - оказывается, у него была сильная дальнозоркость.
Вот и сейчас я жду его. Но еще немного рановато.
Он уже не приходит весь измазан копотью. Похоже, его повысили. Или он нашел другую работу. От этого странного факта, он все более загадочным казался мне. Прочем, я рад за него, так что это просто прекрасно.
***
- Приветствую вас, дорогой друг! - окликнул меня со счастливым лицом давешний Бродяга, так разительно изменившийся. - У меня есть для вас, надеюсь, приятный сюрприз. А может, и несколько
Он положил привычную дневную плату на столик передо мной, которую я никогда не требовал, не просил и более того - старался отказаться, но Бродяга настоял. Я старался максимально вкусно кормить своих постояльцев, прикупив новые подушки и покрывала.
Мужчина улыбнулся. Глаза - зеленый и голубой - блистали счастьем. Он положил передо мной завернутую в бумагу коробку. Я приподнял бровь.
- Откройте. - попросил он. Даже счастливый, он оставался очень сдержанным.
Я открыл и чуть не обомлел... этюдник. Этюдник! Теперь я могу писать картины дома. Сам. Без надзирателей и нагоняев от мастера. И не просто закрашивать статуи или небо в один равномерный тон, чтобы он все равно их перекрасил...
- И это еще не все! - сказал мужчина. - Идемте со мной.
И мы вышли из дома, я закрыл его на ключ. Солнце уже скрылось за горизонтом и только алое пятно возвещало о недавнем закате.
Мы шли к озеру - за городскими стенами.
***
Темнело.
Небо высвечивало звездами и поднялась луна. Полная луна - как серебряная монетка.
Я вспомнил о той сказочной истории. Кошка. Сестра...
Медленно тянулись минуты. Мужчина устало привалился к дереву, сидя рядом, и, похоже, задремал. Он тяжело работает, на сколько я понимаю. И сильно устает.
Внезапно на шерсть Кошки упали яркие лучи лунного света и ее белая шерстка очень ярко заблестела. Потом ярче и еще ярче - я понял, что она не блестит, а светится.
Засияло так, что слепило глаза. Я прикрыл их рукой.
Когда, как мне показалось, потемнело, я убрал руку и опасливо приоткрыл один глаз.
...
Передо мной стояла девушка. С длинными - почти до колен - густыми белыми вьющимися волосами, закутанная в длинный темно-серый плащ своего брата.
Как ангел.
***Часть 3***
Прошло два года.
Странно, как может изменить жизнь простое небезразличие. Я счастлив.
Выяснилось, что мужчина был ученым. Бродяга (все еще его так называю - привязалось, что-то в нем - такое вольное и непокорное - очень сочеталось с этим прозвищем), как выяснилось, сначала работавший на угольной шахте недалеко от ставшего внезапно родным и любимым городка, устроился в местную Высшую Научную Школу. Он и правда был очень образован.
Книгу я написал. Но не совсем за четыре месяца - как просил Бродяга. К тому времени я закончил только черновой вариант. Мужчина проверял его, мы вместе долгое время по вечерам сидели и обсуждали ее, корректировали.
Недавно он издал ее. Под моим именем. И благодаря своему авторитету в городе, достигнутому всего менее чем за два года.
В Школе он был профессором.
Мои картины, конечно, еще не вышли в один ряд с работами маститых и признанных "знаменитых" художников, но люди со вкусами оценили их, так что мы все вместе планировали открыть общую маленькую мастерскую.
Кошку звали Аль. И она чудесно рисовала. Мы часто засиживались по вечерам - все те волшебные трое суток полнолуния. Мы с ее братом искали, как избавить ее от проклятия.
Я ей нравился. Брат был не против.
Теперь у меня есть девушка. И кошка, которая пьет из фарфоровых чашечек чай...