( Не "Воймегой" единой жива молодая беллетристка. Публикую одну из своих "фантазий". - МАМ )
Не будите спящего ребенка
Губернский город Озёрск, зима 192* года.
Наступил один из самых коротких дней в году, дней, когда солнце не торопится показываться утром, выходить на бледно-голубой экран морозного неба, кутаться над городом в дым от печей и легкую дымку. Начиналось рождественское утро, заспанное после вечерних вчерашних посиделок. В просторной квартире на Благовещенской озерской улице утро началось с тихих, сколько то было возможно, женских шагов - то хозяйка прошла на кухню. Скоро проснулись и другие обитатели дома Чижовых, на кухне, за чаем собралось все взрослое население . Разговаривали вполголоса, прикрыли дверь.
" Схожу к Ксении..- сказала немолодая женщина, поднимаясь из-за стола.-Вставать ей пора."
Приоткрыв дверь и заглянув в детскую, она не стала будить ребенка, уснувшего с альбомом в руках.
Высокое, чистое небо, такое бывает ранней зимой или в половине зимы. Солнце светит, снег скрипит под ногами, легкими детскими шагами.Точно,зима!- снег искрится , аж глазам больно.
" Попалась !"- раздается спокойный мужской возглас где-то сбоку, а сильные чьи-то руки стремительно-плавно отрывают девочку от земли.
Она видит пока что черную ткань зимнего пальто и плечо, украшенное золотом погон.
" Ну, здравствуй, Ксюша...- мужчина аккуратно поправляет девочкины растрепавшиеся, выбившиеся из-под шапочки, волосы.- Вот и встретились."
" Папа!"- радостно верещит малышка, стараясь дотянуться руками до отцовской шеи.
Теперь может рассмотреть хорошенько. Нет, папа живой гораздо краше фотографического : резкие черты лица смягчены искренней улыбкой, в черных глазах вспыхнули огоньки довольства, на бледных щеках розовеет румянец,, пришедший то ли от мороза, то ли от радости, на висках собрались иней или снежинки.
Он чуть не плачет от счастья, словно светится им изнутри, это сияние красиво оттеняют черная ткань офицерского пальто и фуражка.
" Ксения... Ксюшенька... Ты так похожа на маму... Просто копия..."- немолодой офицер прижал ребенка к груди.
" Ксюша... Радость моя... Ты не знаешь, как я тебя ждал..."- он говорит несвязную бессмыслицу, позволительную счастливцу, играющему с любимой дочкой. Играет , то поднимает на вытянутых руках, то опускает на землю, выглядит молодым и довольным, словно только что выпустившийся из Корпуса мичман.
" А где мама ?"
" Мама ? Скоро придет.- отвечает Александр Владимирович, тут же меняет тему.- Бежим на набережную."
И снова - весело скрипит снег под ногами, небо высокое, как весной. Широкий мост через Великую, с него, от чугунной решетки, видно, как река торопится вперед, бежит , мимо жилых кварталов, вокзала и порта, на восток, где в залитой солнечным светом дали не различишь устья, где небо сливается с гладью воды.Вокруг разворачивается, раскрывается в блеске погожего дня весь город, старые низкие, двухэтажные кварталы, жесть крыш, золото куполов, гладь не замерзшей реки, несущейся вперед, навстречу Великому озеру.
Позади остается резкий поворот - это Великая, заложив вираж в западных предместьях Озёрска, кокетливо подмигнула, выходя на финишную прямую течения, здесь она широка, спокойна, величава. Погода ясная, можно разглядеть дальние пригороды, растянувшиеся вдоль уходящего на запад Столичного тракта. Куда ни кинь взор, куда ни упадет взгляд, все кажется ярким, праздничным, радостным.
Только бы не просыпаться !
"А мне сегодня папа снился..." - рассказывала Ксения приемной маме, пока та причесывала ее, прихорашивала перед обедом.
"Вот видишь,- отвечала та. - Значит, он все видит и помнит о тебе."