Часто постмодернизм заканчивается у автора текстов на том, что он как ребёнок перебирает всё, но не находит мыслей - вынужден в итоге разрушить свои кубики, собрать в кучу и пнуть, поплакать. Если не плакать, то публиковать. Много людей, сидя на деревянной столетней скамейке на утёсе над синим-синим морем в белоснежном греческом доме с лепниной, рвут внутри себя душу и пускают кровь из левого желудочка, создавая разрушение в виде текста. Снаружи великолепная погода, тени птиц мелькают на бумаге, слегка подтаяли чернила, музыка из лоджии зациклилась на одной песне, на одном звуке, проигрыватель завис во времени с автором, а автор не готов, ещё не готов зависнуть. Он хочет написать невообразимо жуткую новеллу, у него на руках кровь, пистолет на предохранителе на полке с "нюдовым" бельём. Облака не серые, солнце не в затмении, всё слишком хорошо. И поэтому он бросает писать. Он в кризисе. Всё слишком хорошо. Это не город - из него извлекались фантасмагории чуть ли не звуков в текстовом виде, целый код унылой боли или ярких уколов. Внутри, ниже ключицы, выцветало чёрное дерево, всегда плодящее голубые цветы, но теперь дерево безвкусно вянет, меняясь в серой градации.
Болезненно воспринимается отдых. Автору некуда девать свой несуществующий гнев, который тем не менее распирает его нутро, готовое разорваться. Оказалось, это всего-навсего воображение. Ко всем эмоциям приобщилась обида. Это должно помочь, обида - это хорошо. Плохо - это верить, что шум моря и лето могут изменить мир к лучшему, ведь в нём ещё столько всего не написано, не прочувствовано через призму боли.
Зачем это ему?
Ему не за что жить. Его приютили друзья, у которых жизнь сложилась лучше, куда лучше его, авторской, жизни: с текстами, текстами, текстами и надуманным горем.
В целом... мире нет слишком большой боли, как и большой радости. Но идя по пути меньшего сопротивления, легко набредёшь на модную экзистенциальную во все времена мысль, просто более новую/иначе сформулированную. Это путь слабого, но автор не пренебрёг таким. Дурак. Теперь он вынужден сидеть на фрилансе всю свою молодость.
На песке раскрываются ракушки, чтобы подышать и умереть. У женщины вывернулись лёгкие, беспомощно плывут по горячему воздуху. На берег выбросилась чахлая рыба, такая же, как он, кусает песчинки и разгрызает в кровь язык. Об этом надо написать. Это надо придумать, даже если этого нет в живописи лета, даже если нет места.