Предыдущее - http://www.proza.ru/2014/04/18/903
Первой мыслью проснувшегося Румянцева была мысль о Веронике. Он со страхом огляделся и, увидев рядом с собой пустое место, облегченно вздохнул: «Слава богу, это был сон! Вероника мне приснилась. Однако, где же Неля?».
Румянцев выскочил из спальни. Жену он застал в коридоре, в пальто и с чемоданом в руке.
- Уезжаешь? - удивился Румянцев. - Куда? Зачем? Ничего не понимаю! У тебя командировка? Почему ты ничего не сказала? Объясни, наконец, что происходит.
Через открытую дверь тещиной комнаты просочился ее голос:
- Неужели не понятно? Моя дочь уходит от тебя!
Румянцева качнуло, и, чтобы не упасть, он прислонился к стене.
- Неля, это правда? - спросил Румянцев.
-Да.
- Но, почему? Ничего не могу понять.
- Сам знаешь. Ты изменил мне в Н.
- Изменил? Что такое ты говоришь? С кем я мог тебе изменить в Н.?
- Тебе лучше знать. Во всяком случае, ты ее называл Вероникой.
От неожиданности Румянцев закусил губу. На долю секунды он потерял дар речи, и это было хуже, чем, если бы он просто признался в измене.
- Вот и всё, - печально улыбнулась Неля. - Прощай. На развод я подам сама.
- Подожди, Неля! Так нельзя. Давай разберемся. Ты говоришь, Вероника? Я, очевидно, разговаривал во сне? Хотя это неважно. Вероника! Вероника? Ну да,
есть у нас в спектакле одна Вероника - статистка. У меня с ней не ладилась отношения, и мы частенько ругались. В конце концов, дошло до того, что всех статистов с моей легкой руки стали называть Верониками.
Увидев, что жена собирается уйти, Румянцев упал на колени и, театрально протянув руки, воскликнул:
- Вероника! ... Тьфу, черт! Что я несу! Неля! Конечно, Неля! Неля, не уходи. Я пропаду без тебя.
- Не пропадешь. Вероника тебе поможет!
Неля ушла, а Румянцев, не желая верить в реальность случившегося, еще долго стоял на коленях с протянутой рукой. Мимо прошла теща, тоже с чемоданом.
- Доигрался, актер! Так тебе и нужно, - процедила она. - Я тоже ухожу.
- Ах, идите ... куда хотите. Оставьте меня в покое!
- Хам! Разлегся, понимаешь, в трусах. Совсем стыд потерял, - проворчала теща.
Румянцев смотрел на дверь, которая закрылась за его женой и тещей, похоже, навсегда, и не сдержался, дал волю слезам. Он плакал навзрыд, время от времени произнося одну и ту же фразу:
- За что, Вероника? О, как жестока твоя месть!
Трое суток Румянцев прожил на диване, лицом к стенке.
Последние несколько часов он не шевелился, боялся спугнуть спасительную мысль, которую никак не удавалось сформулировать. И, как всегда бывает, как только он в бессилии решил больше не мучить себя, отбросить эту никак не дающуюся спасительную мысль, как тотчас она приняла конкретную, четкую и ясную форму.
Он сел на диване и произнес:
- За что я страдаю? С Вероникой у меня ничего не было. А то, что было, это детские шалости, которые нельзя считать изменой! Из-за такой чепухи жены не уходят и семьи не рушатся.
Румянцев поднялся и побежал на кухню. Есть ему захотелось страшенно.
- Нет, ведь правда, - продолжал он развивать мысль, грызя кусок черствого хлеба, - ничего плохого, в смысле «этого», у нас с Вероникой не было. А раз так, то причин для развода нет! Неля должна вернуться ко мне. Нужно действовать: взять такси и ехать
в Мытищи! Немедленно!
Не было еще случая, чтобы Николай Михайлович Румянцев не добился того, чего так страстно желал.
Конец.