Основано на реальных событиях.
Имена поменял по просьбе рассказчика.
Типичный предбанник многоквартирного московского дома. Вы наверняка знаете эти белые с красным дома, современные и модерновые – как мухоморы в каменном лесу под названием Москва. Серия П-44 или как-то так.
В предбанники сидели трое человек: два соседа по этажу, Санек и Никитос, и мать Сани – Елена Павловна – женщина преклонных лет.
Втроем они допивали уже четвертую бутылку шампанского, а перед этим даванули коньяка. Время было позднее. Скорее даже раннее уже.
Никитос слегка поклевывал носом, но из темы беседы не выпадал: мать и сын уже полчаса спорили о неправильной Саниной жизни.
Какой повод был у Никитоса, спросите вы, пить в четыре часа утра с этими людьми? Для него никакого. Никите, как и многим другим жителям нашей страны, повод был не всегда нужен. У Санька же такой повод был – девушка бросила. Никита не считал это поводом для расстройства – сам он находил даже такой малый срок чересчур долгим для отношений.
Ну и мама соседа - утешала сына. Сперва. До того момента, как кончился коньяк.
На второй час их немноголюдной пьянки, слова утешения иссякли у Елены Павловны, и перешли в поток обвинений на сына. Мол, и живешь не так, и не делаешь ничего достойного – скоро уже тридцатник, а ты только пьешь да закидываешься всяким дерьмом.
Никита не вмешивался в семейные разборки, тихонечко попивал шампанское и лазил в телефоне.
Санек с матерью, тем временем, перешли на конкретные ругательства. Санек в сердцах вскочил и убежал квартиру.
- Шампанское все выпили, но у нас там еще водка есть, он принесет… - Елена Петровна – женщина с опытом, хмельное состояние чувствовалось, но себя она держала в руках. – Скажи, Никит, почему мой сын такой дурак!?
- Знаете, Лен Пална, я не сильно его обогнал-то…
- Хотя бы работаешь, а этот как размазня – чуть что так в сопли и депрессию!
- Да уж, девчонка эта – видать сильно по душе ему была!
- Хрена лысого! – Елена Петровна оглянулась на дверь своей квартиры, посмотреть, не вышел ли сын, затем перешла на шепот:
- Он ей даже не нравился, приехала откуда-то, и жить нигде было, вот и подцепила моего дурака! А ему только радость, на глаза и мозги слабый стал под ней, а она и рада пользоваться!
Никитос этого не знал точно, но видел эту парочку и только реально слепой мог не заметить положения вещей. Елена Петровна закинула остатки шампанского из своего бокала в себя.
- Вот такой он у меня дурак!
- И вправду дурак! – черт дернул Никитоса согласиться с ней в тот момент. В двери квартиры стоял Санек. И он все слышал. Он даже слова не сказал, но Никитос заметил, как изменилось его широкое лицо, а редкие усы над верхней губой задрожали в гневе.
- Стой, чувак, ты не… - Санек не дослушал и забежал обратно в квартиру, громко хлопнув дверью. Олег вздохнул, в предбаннике повисло тяжелое молчание. Водки теперь ждать не приходилось, и Никита достал пару бутылок пива из-под столика, за которым они и сидели на раскладных садовых стульчиках.
Он передал одну бутылку Елене Петровне и только сам успел сделать глоток, как дверь квартиры распахнулась и оттуда вылетел Санек. Никита, большую часть жизни проведший в деревне, редко когда чего боялся. Но увидев в тот миг лицо соседа, он конкретно струхнул.
Глаза навыкате, красные сети капилляров делали их похожими на пулевые отверстия в сырой колбасе. Рот искажен жуткой гримасой, в уголке губ стекает слюна. На лбу у него билась толстенная багровая жила.
А в руках у него был разделочный нож.
Дальше все понеслось чередой смазанных картинок и погребенных под спудом хлынувшего в кровь адреналина болевых ощущений.
Санек ни слова не говоря, выхватил у матери из рук бутылку и швырнул в Никитоса. Сидя на стуле особо не увернешься, но снаряд, к счастью, разминулся с головой Никиты , лишь едва чиркнув бритый висок. Парень вскочил.
- Охуел!? – Никитос просто не придумал, что еще сделать в такой ситуации. Но то, что заговорив, он совершил оплошность, понял сразу. Словами тут уже не поможешь.
Сосед налетел на него, размахивая ножом и это было реально страшно. Голова отказалась принимать верные решения, Никита зачем-то схватил стул, на котором сидел и выставил перед собой на манер щита.
Тюк! – с таким звуком вошло лезвие в деревянную седушку, и Никитос догнал, что его хотят, ни много, ни мало убить.
Тут уже заработали инстинкты.
Сосед выдрал нож из стула и, брызжа слюнями, заревел:
- Дурак!? Да я тя выпотрошу, сука!
Сосед снова налетел, прижав Никиту к стене, и на этот раз ударил ножом по дуге.
В предплечье вспыхнула острая звезда боли и алая нить начертила на зеленой стене кровавую черту.
Никита вскрикнул и яростно оттолкнул психа стулом. Тот был основательно пьян, а потому едва не упал, но тут же бросился снова.
В это короткое мгновение Никита успел заметить, что делает Елена Петровна. Она встала, спокойно и не спеша удалилась в квартиру, тихонько претворив за собой дверь.
Никитос обомлел, и новая вспышка боли прилетела в разум из рассеченного запястья.
Теперь он закричал в голос и без замаха ткнул стулом в соседа. Тот отскочил к стене, споткнулся и чуть не расквасил себе голову об стену. Никита сделал то, что уже давно нужно было – рванул из предбанника ко всем чертям!
Стальная дверь, ведущая к его квартире, была заперта, и Никитос побежал к лифтам и пожарной лестнице. Только бы подальше от этого психа!
- Убью, мудак!!! Сука, ****а тебе!! - Из предбанника вылетел Санек – тесак в его руке плакал кровью.
Никитос плечом распахнул дверь на лестничную клетку, мысли путались от страха, боль в руке начинала жечь раскаленными кнутами – с руки водопадом лилась кровь, падая на пыльный пол лестничного марша.
Разум его дал сбой и вместо того, чтобы побежать вниз – дело было на третьем этаже – он зачем-то рванул вверх, оставляя на перилах кровавые следы.
Сосед ревел сзади, вопя так, что разбудил, наверное, уже весь дом. Хорошо он к своим тридцати сильно оплыл от постоянных пьянок, а легкие его ссохлись от табачного и всякого другого дыма.
Парень взлетел до четырнадцатого этажа за рекордное время. Неизвестно как у ангелов, а людям ужас дарует крылья.
Распахнув дверь в коридор с лифтами, он ошарашено замер. Проход, ведущий к предбанникам квартир, был перекрыт массивной стальной дверью.
Никитос рванулся обратно к лестнице, и заметался, не зная, что делать – сопение и бормотание Санька слышалось всего этажом ниже.
Парень забежал обратно в коридор с лифтами и закрыл дверь, схватившись за тонкую металлическую ручку обеими руками. Вы точно знаете подобные двери – лист ДВП с прямоугольным стеклом посередине – надежной защиты от разъяренного маньяка, жаждущего погрузить свой нож в твою плоть, такая дверь точно не дает. Но что еще Никите было делать?
Дверь открывалась в сторону лестничной клетки, и Никитос со всей силой тянул ручку на себя. На площадку вылетел Санек. Лицо его теперь утратило последние человеческие черты – почернело, желваки пульсировали на шее, скулах и лбу.
Встретившись с поехавшим соседом взглядом, Никита понял смысл фразы «жажда крови». Парень сильнее уперся ногами в бетон, всем весом тяня на себя дверь.
- Ну что, сука!? – Санек плохо контролировал речь, и разбирать его слова стало крайне трудно, да и не зачем – сплошной мат и угрозы. Он схватился с той стороны и принялся бешено дергать дверь на себя. Какое бы безумие его не забрало, сосед быстро догадался, что таким способом ничего не добьется. Он ударил рукояткой ножа по стеклу, и звонкие осколки посыпались на пол.
Никитос присел, стараясь как можно ниже держать руки, удерживающие ручку двери.
Санек даже не обратил внимания, на то, что рассек себе руку, когда разбивал стекло. Не обратил он внимания и на то, как осколки резали его запястья, когда он принялся методично шуровать ножом через проем в двери.
Время остановилось для Никитоса, секунды стали вспышками боли. С каждой новой розовой полосой, появлявшейся на его запястьях, локтях и пальцах, силы все быстрее покидали руки. Саньку не хватало расстояния, чтобы нанести последний удар, и он решил попросту отпилить Никитосу руки. Кровавый водопад под дверью образовал целое озеро.
Никита почувствовал, как разжимаются пальцы левой руки. Похоже, самое время вспомнить свою бедовую жизнь…
- Эй ты, давай сюда! – слабый старческий голос донесся со стороны лифтов. Никитос не поверил ушам, но отвернувшись от мерзкой рожи соседа, обнаружил, что стальная дверь, ведущая к квартирам приоткрыта. В ней стоял невысокий дедок, а за ним испуганная бабушка с телефоном в руке. Никитос от радости и удивления даже забыл о почти отрезанных руках.
Он вновь повернулся к демону, в которого горячка обратила его соседа. Тот совсем обезумел и рвал на себя дверь одной рукой, второй орудуя ножом. Никита выгадал момент и, отпустив ручку, метнулся к своим спасителям. Он влетел в дверь, ударившись плечом, и рухнул на пол. Попытался упереться руками, но они заскользили, оставляя кровавую мазню на линолеуме.
Дед с гулким звуком захлопнул тяжелую дверь и повернул защелка замка. Тут же с той стороны в нее врезалось тяжелое тело. Сосед забарабанил кулаками, что-то выкрикивая, но Никите было уже плевать. Все это произошло столь неожиданно, что парень забывал дышать. Теперь он со свистом втягивал в себя воздух, прижимая искромсанные руки к животу.
« А ведь сегодня для меня все могло кончиться…» - с этой мыслью он бросил взгляд на испуганно смотрящего на дверь деда и провалился во тьму.